Женька округлила глаза. Человек за рулем был явно не в себе, хотя не производил впечатления пьяного, и она встревожилась уже по-настоящему.
— Слушайте, а куда вы нас везете?
— Вас, милая девушка, к вам домой, и у меня это получится еще лучше, если вы скажете мне адрес.
— А Аля?
— Нам с ней нужно кое-что обсудить. Но вы за нее не волнуйтесь — верну в лучшем виде. Так где вы живете?
— На Чехова, тридцать пять. Предпоследний подъезд со стороны главной дороги… Господи, Алька! — Женька всплеснула руками. — Что же мы натворили?! Как же я без работы?! А Вовка?! Аля, что ж нам теперь делать?!
— Извини, — тихо произнесла Алина.
— Да при чем тут это?! Все правильно… только куда же мы теперь?!
— Работа официантки вас устраивает? — спросил Виталий, останавливая машину перед светофором. — Конечно, не в такой клоаке, а вообще?
— Да, вполне.
— Я позвоню вам завтра утром. Ресторан «Золотая ива» знаете?
— Конечно, но я…
— Его держит мой друг. Я позвоню вам и скажу, во сколько нужно будет туда подойти. Он вас пристроит.
— Но у меня только паспорт, — жалобно сказала Женька, — а остальные…
— Разберемся! — отрезал Виталий тоном, не терпящим возражения. Женька дернула головой и села очень прямо.
— А Аля? Я без…
— И с Алей разберемся, — Виталий обернулся и улыбнулся ей, и Женька почему-то сразу успокоилась — улыбка у странного человека была хорошая, теплая, и теперь даже не верилось, что только что он безжалостно довел до бессознательного состояния троих взрослых мужчин.
Вскоре «лендровер» притормозил возле их подъезда. Женька открыла дверцу, потом нерешительно посмотрела на Алину.
— Аля, все в порядке? Тебя можно с ним оставить?
— Да, — ответила Алина похоронным голосом, невидяще глядя перед собой. Женька помялась, потом сказала:
— А как же твоя кошка? Ключи дай — я ее…
— Так у Вовки ключи есть, — Алина искренне удивилась. — Ты разве не знала?
— Вот интриганы! — Женька сердито хлопнула дверцей, потом заглянула в приоткрытое окошко. — Спасибо вам… за все.
Виталий молча кивнул и помахал ей левой рукой.
— Не забудь приложить к лицу холодильник, — посоветовала Алина. Женька погрозила ей кулаком и исчезла в своем подъезде. Виталий вытащил сотовый и, не глядя на Алину, сказал, открывая дверцу:
— Я сейчас.
Она вяло кивнула, разглядывая темные окна своей квартиры и пытаясь понять, что ему от нее надо.
Через минуту Виталий сел обратно и весело сказал:
— Ну все, заметание следов началось. За подругу не беспокойся, ее никто больше не потревожит.
— Ты и в этом мире имеешь большое влияние? — холодно спросила она. Виталий кивнул.
— А почему тебя это удивляет? Главное, чтобы голова была на месте, а у меня, хоть это и прозвучит нескромно, с ней все в порядке.
— Ты не похож на человека, который проводит время в местах, подобных «Чердачку». Откуда ты там взялся? Ты что — следил за мной?
— Ага, — просто ответил Виталий, трогая машину с места. — И должен тебе посоветовать в следующий раз сдерживать свои эмоции. Я, конечно, понимаю причины, но… не будь там меня, тебя бы сделали инвалидом.
— Тоже звучит скромно. Кстати, большое спасибо. Ты их лихо раскидал.
— А, ничего особенного. Три кабана… нетренированные, полупьяные, неповоротливые, только и умеют, что водку жрать. Так что большой заслуги в этом нет.
— Зачем ты за мной следил?
— Во-первых, проверял, следит ли за тобой кто-нибудь еще. Ответ — нет. А во-вторых… — Виталий запнулся, и Алина договорила за него.
— Чтобы убедиться, что это действительно я.
— Ты должна меня понять.
— Ничего я не должна! Я уже все поняла еще тогда! Я никуда с тобой не поеду!
Виталий резко остановил машину, так что Алина чуть не стукнулась носом о приборную доску, перегнулся, открыл дверцу с ее стороны и отрывисто произнес:
— Ну?! Выходи!
Алина не двинулась с места, зло кусая губы. Виталий хмыкнул, захлопнул дверцу, и «лендровер» снова помчался вперед.
— Как самочувствие? — спросил он. Алина сердито дернула головой.
— Неважно. Спасибо, что спросил!
— Узнаю тон! Ну… конечно, за эту неделю ты, похоже, поглотила годовой запас алкоголя целого квартала!
— Зато ты, очевидно, все эту неделю был трезв, как стеклышко!
— Отнюдь. Довольно мутен. Только вчера прояснился.
— Куда мы едем?