— Ах, моя владычица, бедному Клопси было так плохо, но не от того, что по повелению Тиреллы, меня схватили и бросили в темный угол подземелья к крысам, а от того, что я не мог предупредить вас об опасности. Мне было больно не от того, что меня кусали крысы с которыми я сражался, а от того, что вы перестанете считать меня своим другом. И когда я уже потерял всякую надежду на спасение и на то, что когда-нибудь увижу вас, меня вдруг что-то заключило в огромный воздушный пузырь. Я взмыл над полом и оттуда смотрел, как крысиное племя с горящими глазами, оскалив зубы, пытается допрыгнуть до меня. — рассказывая, кроха, чтобы смотреть на Нику, перебрался на плечо Доргана, который был по видимому не против. Мало того, стоя на нем, Клопси, удерживаясь, схватился за золотую серьгу и эльф опять же не возражал, и только улыбался, когда кроха увлекшись рассказом, невзначай дергал за нее.
— Через какое-то время в мою темницу пришла чета дроу: женщина-воин и ее мужчина. Они вынесли меня из заточения. Мужчина назвался мастером Бюшансом и что это амулет его сына я припрятал, чтобы потом передать его ему. Женщина оказалась матерью несчастного мальчика, убитого безжалостной Фиселлой. Это ей удалось узнать где меня держали. От них я узнал, что вы, моя владычица, сумели сбежать из Мензоберранзана с помощью лорда Доргана. Потом мастер Бюшанс рассказал, как его женщина разыскала Громфа и приставив к его горлу нож, потребовала, чтобы он отыскал меня. В те дни весь Мензоберранзан волновался и никому не было ни до кого дела. Громфу без труда удалось отыскать меня и заключить в воздушный пузырь, который и спас меня от крыс. Потом мастер Бюшанс, пользуясь неразберихой в городе, провел меня мимо фортов, выведя в Дикое Подземье. Все это время нас сопровождала его женщина. Он передал меня вождю гоблинов племени Таахари, а тот кратчайшим путем доставил меня в Блингстоун к почтеннейшему Хиллори. Я долго жил у этого почтеннейшего дворфа, набираясь сил. Маг рассказал мне, как вы, моя владычица, спасли Блингстоун и как вы попросили его позаботиться обо мне, бедном. Мастер Хиллор был очень добр ко мне. Он даже начал искать в своих свитках в перечне описаний народов и рас, населяющих Поверхностные земли, к какому народу принадлежит несчастный Клопси. Но я все время приставал к нему с вопросом: где вы, и что с моей владычицей. Похоже бедный Клопси очень надоел почтенному магу. Но однажды Хиллор объявил, что пробудилась древняя магия, ибо пробудился древний дракон, и что якобы в этом повинны вы, моя владычица. Я очень, очень испугался, но почтенный Хиллор поспешил меня успокоить, напомнив, что с вами ведь лорд Дорган. А как-то раз, от Гермини, одного из друзей лорда Доргана, почтенному Хиллори пришла весть о том, что вы, моя владычица, расстались с ним. Ах, это было так неосторожно с вашей стороны. С той минуты бедный Клопси потерял покой.
Здесь Ника знаком попросила Клопси прервать свой рассказ.
— Почему ты не сказал мне тогда ни словечка, а всем своим видом, подтвердил мои сомнения? — повернулась она к Доргану. — Только потом, в монастыре, думая об этом я поняла, что ты не мог так поступить, ну а сердцем была уверена в этом.
Он кивнул.
— Я должен был отпустить тебя, — сказал Дорган так, словно продолжал давний спор с самим собой. — Я мог свыкнуться с тем, что ты не любишь, но не с тем, что ты перестала верить мене. Продолжай, друг.
— Почтенный Хиллор тогда тоже встревожился. И хотя мы знали, что лорд вас по прежнему не оставил и следует за вами по пятам, почтенный дворф решил, что его помощь окажется совсем не лишней. Он отправил меня с кристаллом Солнечного ветра к лорду, через который мог посылать ему на помощь свою силу и энергию. Ах, как кстати оказался этот кристалл, когда вы, моя владычица, так опрометчиво вызвали из бездны потустороннего, ужасного демона. Я уж не говорю о том, что в те минуты к лорду страшно было приближаться. Он ругал вас упрямой, несносной девчонкой и обещался…
— Ты, кажется, опять принялся за свое излюбленное занятие? — поднял бровь Дорган. — Ябедничаешь?
— Но ведь и вы, мой лорд, можете тоже донести на меня, — против обыкновения ничуть не испугавшись Доргана, повернулся к нему Клопси, продолжая держаться за его серьгу.
— Могу, — кивнул Дорган и, улыбаясь, на самом деле принялся ябедничать: — Он все время называл тебя, каким-то «шлепком майонезным». Не разъяснишь мне, что это значит, сердце мое.
Ника покраснела и, смеясь, покачала головой.
— Я же говорил вам, лорд, что это ужасно страшное ругательство, — выпятил хилую грудь Клопси.
— М-да, и при каких обстоятельствах, ты услышал его от моей жены, недомерок? — сузив глаза, вкрадчиво поинтересовался эльф.
Клопси и Ника переглянулись. Клопси смутился, а Ника засмеялась.
— Ах, мы очень, очень волновались за вас, — продолжал Клопси, когда все немного успокоились. — Мы не знали, что твориться за тем колдовским мороком, которым был укрыт замок барона и чем мы могли бы помочь вам. Одна надежда была на Гермини, который оставался там с вами. Мы ловили каждый просачивающийся оттуда слух. Лорд попросил Лиз с опушки помочь оградить вас от зловредных чар Лаодран. Да и почтенный Хиллор не остался в стороне. Но я, как-то подслушал, как достойная Лиз сетовала на то, что Лаодран оставшись голодной станет жестокой и примется лютовать и очень, очень испугался. Но в те дни лорд частенько рассказывал мне о Старых дубах и о вашем поединке с йотоли под Шедом. Лорд успокаивал меня, говоря, что вы можете позаботиться о себе сами, но я-то видел, что он успокаивал больше себя, все время добавляя, что вы упрямая несносная девчонка и что вас, дай ему Аэлла время, надлежало как следует поколотить.
Дорган приподнял бровь, давая понять, что Клопси опять ябедничает, но кроха тут же добавил, бесстрашно донося на себя сам:
— И всей душой поддерживал лорда в этих его устремлениях…
— Ах, ты маленький… — протянула к нему было руки Ника, но Дорган повернулся к ней другим плечом, прикрывая Клопси собой.
И Нике ничего не оставалось как махнуть рукой.
— Ладно уж, продолжай, кулацкий подпевала.
— Потом нам пришло послание от мага Хиллора, — уже вольготно устроился на плече Доргана, Клопси, — о том, что Верховная Жрица вместе с матерями первых домов, принесла Ллос более чем щедрую жертву, возложи на ее алтарь самых знатных оружейников Мензоберранзана. Но вместе с тем, почтенный дворф порадовал меня известием о том, что нашел мой народец. А вот лорду Доргану не понравилось то, что творилось в Мензоберранзане, так как, по его словам, подобное происходило всякий раз, когда Ллос предпринимала попытку появиться на Поверхности.
— Она поднималась из Подземья за мной и нашим ребенком? — тихо спросила Доргана Ника. Тот лишь прикрыл глаза подтверждая ее слова.
Ника помолчала вспоминая схватку с Лаодран и ее вопли насчет нее, Ники.
— Когда Лаодран удовлетворив свою жажду мести, убила бы меня, что стало бы с моим ребенком? — медленно проговорила Ника.
— Ллос забрала бы твое тело и укутала его в кокон. Она бы держала его так, до тех пор, пока не подошло время появится на свет младенцу.
— Потом она бы сожрала меня… — кивнула Ника.
— … а наше дитя считало Ллос своей родительницей. — закончил Дорган.
Клопси испуганно смотрел на них круглыми глазами не понимая, как они могут говорить о подобных вещах так спокойно.
— Но ведь вы бы не допустили этого, лорд? — пискнул он.
Дорган кивнул.
— Конечно не допустил бы, — улыбнулась Ника. — Он бы убил меня и ребенка прежде, чем Ллос завладела бы нами.
И чтобы сменить тему спросила:
— Ты останешься с нами?
— Нет, моя владычица, — вздохнул Клопси, без особого сожаления однако, — как бы мне не хотелось остаться с вами, но я должен найти свой народец. Теперь я смогу это сделать, зная, что с вами все хорошо.
— Ты поступил, как настоящий мужчина, друг мой, — вдруг сказал Дорган, — сперва выполнив обязательства, которые взял на себя. Прости, что поступал с тобой не так, как ты того заслуживал.
И дроу протянул бывшему рабу руку: не палец, что больше подошло бы размеру крохи, а раскрытую ладонь. Кажется кроха не на шутку перепугался. Он недоверчиво смотрел на лорда который в Мензоберранзане, мягко говоря, не привечал его, Дорган был серьезен как никогда.
— Но, я… такой маленький — не нашел лучшего аргумента, для того чтобы раскрыть эльфу глаза на столь чудовищную ошибку, Клопси.
— При чем тут твой рост, друг мой, — искренне изумился Дорган — когда у тебя дух воина и сердце мужчины.
— У… у меня? — в свою очередь изумился кроха.
— Да, у тебя, — кивнул эльф. — Ты сражался с крысами и не погиб. Ты сделал все, чтобы найти и спасти Нику, хотя мое общество пугало тебя. И, в конце концов, ты был галантен с моей женой, пусть мне и не по нраву признаваться в этом.
На глазах у Ники маленький забитый раб, вдруг превратился в уверенного в себе человека. Плечи Клопси расправились, голова гордо поднялась, он прямо посмотрел своими круглыми глазищами в лицо эльфу и своей маленькой ладошкой хлопнул по его ладони.
— Спасибо тебе, Клопси. Я так горжусь тобой, мой настоящий друг, — Ника погладила его пальцем по голове. — Знай без тебя бы я не выжила в Мензоберранзане те три дня. Ах, моя владычица, мне было так приятно слышать подобные слова, что говорила в ваш адрес достойная настоятельница…
— Дорган вдруг хлопнул себя по лбу ладонью и чуть согнувшись, вытащил из-за голенища высокого сапога, туго свернутый пергамент запечатанный сургучем, который и протянул Нике. — Это мне? Эльф кивнул и Ника, сломав печать с изображением посоха увитого плющем — знак ордена милосердия, развернула жесткий пергамент.
«Достопочтимой супруге лорда Доргана, Нике, от настоятельницы монастыря святого Асклепия, матери Петры с низким поклоном и пожеланием доброго здоровья. Милая! Сразу же после твоего отъезда меня попросила о встрече некая особа, честно уведомив меня о том, что он дроу, терпеливо дожидаясь все те три дня, что я принимала решение, не представляя как мне надлежит поступить. Ведь речь должна была пойти о тебе, милая. Могла ли я позволить дроу ступить в священные пределы нашей обители? Или мне надлежало самой покинуть их и прийти к нелюдю в гостиницу, где он остановился, скрывая от всех свое происхождение и ожидал моего решения. В конце концов, я приняла решение принять его в обители дабы не нарушать его инкогнито. О, я слишком хорошо помню ту притчу, что ты как-то рассказала мне: о раненном разбойниками человеке, который умирал у дорого, а проезжавший мимо торговец даже не взглянул на него, хотя был человеком, верущий во Вседержителя. Тогда как проходящий дворф, взвалив его на себя, хотя был мал ростом, дотащил его до лекаря еще и заплатив ему за лечение раненого. После беседы с дроу, я поняла отчего ты защищала нелюдей и отчего легко и безбоязненно сдружилась с Режиной. Беседуя с лордом Дорганом, твоим мужем, которой вел себя сдержанно и тактично, я распознала в нем личность с которой следует считаться. Это первый дроу и надеюсь не последний, о чем горячо буду молить Вседержителя, который отнесся к человеку не как к рабу, а как к равному себе существу, даже сделав одно из них своей женой. Когда же я поинтересовалась у него о цели его визита, он ответил, что хотел поблагодорить меня за то, что я приняла в тебе участие, однако я подозреваю, что он хотел лишь побывать там где ты пребывала все это время без него. А потому, возвращайся к нему. Я же, от все души, благославляю ваш брак. Кстати его друг, чудаковатый маг иноверец, почитающий какого-то ученого мага, очистил то место кладбища, где вы с Режиной, так неосмотрительно, вызывали из Бездны демона. Кроме того он окружил стены монастыря сильной магической защитой, так что потом лорду Доргану было трудновато пересечь ее, чтобы покинуть монастырь. И, хотя, сестра Текла после моей, как она выражается: «выходки с дроу»,слегла, она шлет тебе сердечный привет. Я же буду неустанно молиться за тебя и за твоего мужа. Береги себя, милая. Храни тебя Вседержитель!»
- Эй! — окликнул их дворф, — Выходите-ка из-за хижины. Вас желают видеть… Да не твою темную противную рожу, эльф, чего на нее любоваться, а на Нику…
Дорган рассмеялся, зато у него на плече оскорбленно выпрямился Клопси.
— Как он смеет так разговаривать с вами, лорд?!
— Друг мой, знал бы ты, что мне приходиться порой выслушивать от этого вздорного дворфа, ты бы не удивлялся.
Ника вышла из-за хижины. На поляне, в окружении суровых, молчаливых воинов, стоял владыка варваров, надменно оглядывая приближенных. Оробев, Ника отступила назад, наткнувшись на Доргана, кажется отступив ему ногу и попыталась спрятаться за его спиной. Величественно повернув к ней царственно вскинутую голову, владыка строго взглянул на нее.