15 мая, 00.38
— Уф! — выдохнула Наташа и шлепнулась на стул.
Ладони у нее были в коричневом соку от корней склизкого, непослушного растения. Толстый, липкий корень состоял из жестких, как проволока, волокон. Каждое приходилось резать по отдельности, и из каждого в знак протеста брызгал едкий, как кислота, и вонючий, как скунс, сок.
— Ничего-ничего, — утешала Магда.
Она развалилась на диванчике и следила за тем, чтобы Наташа ничего не перепутала.
— Меня вот что беспокоит… — Наташа оперлась об стол и сдула прилипшую к жирному лбу прядь волос. — Что эта засранка делала в подвале? Не отправилась же она туда за паленой водкой?
— Все мажет быть. — Магда перекинула ногу на ногу. — Хотя в твоем случае… Она могла за тобой следить?
Наташа вытерла лоб тыльной стороной ладони и задумалась.
— Тут что-то другое… — ответила она.
— Хочешь, я поговорю с Розой? Она тебе погадает, — предложила Магда.
— А ты сама не можешь? — поинтересовалась Наташа.
— Я же говорила — у меня с этим неважно. — Магда встала, подошла к плите и включила комбайн.
Сделав из корений пюре, Магда вывалила его в кастрюльку, включила таймер и отправила Наташу в душ. Когда распаренная Наташа вышла из ванной, Магда уже сидела в обуви и держала на коленях сумочку.
— Ты готова? — спросила она.
— К чему? — удивилась Наташа.
— Мы едем к Розе, — заявила Магда так, словно это Наташа настаивала на том, чтобы немедленно отправиться в гости к гадалке. — У нее сегодня свободный вечер. Поверь мне, такое случается не часто, — пресекла она возражения.
Девушки спустились в гараж, прошли по холодным пустым залам, и наконец перед глазами Натальи предстал великолепный, но совсем не волшебный автомобиль — красный спортивный «форд-мустанг».
— Уникальный экземпляр, — похвасталась Магда. — Ути мой красавец! — похлопала она машину по двери.
— Он… обычный? — спросила Наташа.
— Обычный?! — возмутилась ведьма. — Ты что, шутишь? Четырехсотсильный мотор V8 объемом 4, 6 литра с механическим нагнетателем и интеркулером! Это же чудо! Садись давай!
«Мустанг» довольно заурчал, потом взревел и сорвался с места. Магда на заднем ходу доехала до выезда, на ходу же развернулась, пижонски скрипнув колесами, и понеслась так, словно на дороге никого, кроме нее, не было. Машина, казалось, была благодарна хозяйке за то, что та не умаляет ее возможностей — не заставляет мощный автомобиль тащиться шестьдесят километров в час. Авто слушалось Магду так, словно они были единым целым.
Водители соседних машин удивленно, испуганно или возмущенно оборачивались, не понимая, что за красная стрела мчится со свистом и ревом мимо них. А те, кто останавливался рядом на светофоре, пялились, открыв рот, на двух красавиц в шикарной машине, которая с места срывалась на сто километров в час и спустя пару секунд мелькала вдали кровавым пятном.
— Я помню, как люди ездили в каретах, как привыкали к паровозам, как придумали первые автомобили… — Магда перекрикивала ветер. — Но когда появились ТАКИЕ машины, я поняла: летать по воздуху — отстой! Мчаться по земле — ни с чем не сравнимое наслаждение! Это так здорово — чувствовать под колесами асфальт!
Наташа не была с ней согласна — у нее по всему телу неслись мурашки, стоило вспомнить, как они летели сквозь ураган и молнии… К тому же она не могла поверить, что на такой скорости Магда не собирается врезаться в машины или в столбы, переворачиваться, падать с моста…
Наконец добрались до Петровки. Но повернули не в знакомую арку, а в переулок. Со двора подошли к старому дому, рядом с которым находилась одноэтажная кирпичная пристройка. Пристройка выглядела франтовато: персиковый фасад, лепные львиные головы над окнами, новенькие деревянные рамы. Снаружи дом можно было принять за процветающее турагентство. Звонок был в виде мужской головы — Магда нажала голове на глаза, от чего Наташа поморщилась, а внутри дома зычный мужской бас запел арию Каменного гостя.
Роза скоро открыла. Она была в черном шелковом кимоно, вышитом белыми журавлями, а волосы были против обыкновения стянуты в тугой узел на затылке. С вороватым видом она сглотнула.
— Что, опять наедаешься в одиночку? — укорила ее Магда и тут же бросилась Розе на шею.
— Да! — ответила хозяйка, отпихиваясь от Магды.
— Сколько раз тебе предлагала — давай тебя заговорим, аппетит отобьем! — настаивала Магда.
— Я хочу сама, — поморщилась Роза.
Чувствовалось — этот спор длится не первый год.
— Как хочешь, — беззаботно согласилась Магда и швырнула кожаную куртку на вешалку.
Вешалка на лету подхватила куртку.
— Может, покормишь нас? — спросила Магда.
Они шли по коридору, напоминавшему лабиринт — все время приходилось куда-то сворачивать.
— Позже, — ответила через плечо гадалка. — На голодный желудок вы будете энергичнее.
Наконец они добрались до большого зала, в котором ничего не было, кроме круглого стола и стеллажа с разной утварью. Пол был покрыт шахматной плиткой — бело-зеленой, а вокруг стола располагались бархатные коричневые кресла. На всех стенах висели зеркала. Маленькие, большие, круглые, многоугольные. С отбитыми краями, в широких золоченых рамах, в узких фанерных рамках… Но Роза подошла к темному от времени резному трюмо, села на пуф и обернулась к Наташе.
— Зеркала времени, — гордо заявила Роза. — Здесь есть все. Одни показывают будущее, другие — прошлое, третьи отражают тайные помыслы, четвертые — душу. Цены им нет. Но вот оно, — Роза положила руку на трюмо, — самое лучшее. Самое честное и правдивое.
Она открыла створки. В зеркале показалась растрепанная физиономия.
— Привет, — поздоровалась Роза. — Как поживаешь?
— Фолофо, — прошамкало зеркало, выпучило глаза, прикрыло рот рукой и сбежало.
— Забыло надеть вставную челюсть. — Роза пожала плечами. — Оно уже старенькое.
Наконец отражение вернулось. Лохмы оно прилизало, надело зубы и очки.
— Слушаю, — высокомерно произнесло оно.
— Говори громко и четко, — шепнула Магда.
— Мария Лужина. Все, что можно о ней узнать! — прокричала Наташа.
Зеркало пошло рябью. Когда прояснилось, Роза окликнула Наташу:
— Она?
На Наташу смотрела пожилая женщина, видимо, много пьющая — беззубая, лохматая, грязная пропойца.
— Может, такой она станет в старости? — злорадно понадеялась Наташа.
— Не она? — уточнила Роза.
— Она моложе, — сказала Наташа.
Зеркало услужливо показало вторую Машу Лужину — молодую женщину с лицом, вытянутым, как огурец.
— Лет двадцать восемь. Блондинка… — уточнила Наташа.
В зеркале возникали прически, губы, носы, глаза, пока Наташа не воскликнула радостно:
— Вот!
Через пару минут отражение превратилось в ту самую Марию Лужину, которая была нужна. Эта Мария стояла на кухне рядом с большой кастрюлей и плавно мешала что-то похожее на клюкву, а вокруг громоздились бесконечные склянки.
— Что это она делает? — насторожилась Магда.
— То же, что и мы, — хмыкнула Роза. — Девочки, она что, наша?
Наташа изумленно пожала плечами, а Магда возбужденно взвизгнула:
— Вот так так! И мы причем ее не знаем! Значит, она совсем недавно…
— Подождите! — Роза взмахнула рукой. — Идите на кухню, поешьте чего-нибудь.
— Э-э-э… — только и успела промямлить Наташа, а Магда уже тащила ее волоком из комнаты.
На небольшой, но уютной кухне Магда проговорила одними губами:
— За своими подсматривать нельзя. Недавно вышел указ о таинстве частной жизни. Все зарегистрированные зеркала докладывают, что да кто смотрел. Но если Роза нас выгнала, а сама осталась, следовательно, она знает обходной путь. Только цыц! Никому ни слова и не говори громко. Сама у нее ничего не спрашивай, надо будет — расскажет.
И Магда стала шарить по кастрюлям, стоявшим на плите. В одной был обнаружен борщ с курицей, в другой — рыба под ароматным маринадом, а на сковородке румянились креветки в тесте.
— О! — восхитилась Магда. — Сейчас мы все это съедим, и Розе придется чуть-чуть поголодать.
Они действительно почти все съели, выпили компоту, посмотрели адские новости, из которых Наташа узнала, что Сатану закрыл границы Ада для гомосексуалистов и лесбиянок. Лысая ведущая с наглой физиономией и пирсингом везде, где только можно, тараторила:
— Сатана настаивает на скорейшем рассмотрении постановления о Третьем пришествии упрекает Первое управление в косности и медлительности. — Ведущая сделала паузу и налила в хрустальный стакан темного вина из пыльной бутыли. — Достопочтенный Метатрон на это заявил, что необходимая работа ведется, а если чертям в Аду нечем заняться, все желающие бесы могут получить временную работу в Чистилище! Также он добавил, чтобы уважаемый Сатана поумерил свои пламенные речи — от них на земле горят торфяники.
— Тебя могут прижать, — заметила Магда.
— В каком смысле? — нахмурилась Наташа.
— Если у них там, — Магда кивнула на телевизор, — начнутся разборки — кто прав, кто виноват, то Метатрон обязательно скажет, что вот мы работаем, на месте не стоим — агентов послали, все такое… А ты здесь чем занимаешься? Личной жизнью?
— Блин! — расстроилась Наташа. — Ты права. Надо отчет составить, что ли… А… мне может что-нибудь быть? Ну, за все это…
— Может, — подтвердила Магда. — Вилария, конечно, тебе поможет, но если ты сильно нашкодила и если выяснится, что ты пренебрегла обязанностями, он ломать рога и стучать копытами не будет.
Роза явилась часа через три — взмыленная, серая, в расхристанном кимоно. Она жалостливо посмотрела на Магду и запричитала:
— Ну за что мне такое наказание? А? Могу я после этого адского труда съесть хоть… — она задумалась, — две-три тарелки борща с белым французским батоном и сковородку креветок в кляре?
— Ха-ха-ха! — засмеялась Магда. — Если ты еще способна острить, значит, не все так плохо. Ладно, борщ мы тебе оставили. На! — Магда быстро налила борщ в заранее подготовленную миску и поставила по левую руку от Розы тарелку с пышным хлебом.
— Вофем, фо не та посо… — проговорила она сквозь борщ и кусок булки.
— Прожуй сначала, — посоветовала Наташа. — После четырех часов напряженного ожидания мы как-нибудь выдержим лишних пятнадцать минут.
Роза покорно доела, грустно посмотрела в пустую тарелку, бросила на Магду умоляющий взгляд. Но та сурово покачала головой, и Роза решительно убрала грязную посуду, умудрившись на ходу доесть остатки креветок.
— В общем, все не так просто, — повторила она. — Очень странное создание эта ваша Маша Лужина. Судя по всему, она ведьма. Но не особенно давно…
— Откуда ты знаешь? — перебила Наташа.
— Если я начну объяснять, — строго сказала Роза, — то тебе ста лет не хватит. Опыт приходит с веками. Я уже столько этим занимаюсь, что… Около месяца назад с ней произошло нечто загадочное — сначала яркий свет, потом кромешная тьма… Так бывает, когда умирают — только наоборот.
— Что — наоборот? — переспросила Наташа.
— Сначала тьма — потом свет, — раздраженно пояснила Роза. — Когда умирают.
— И что все это значит? — встряла в разговор Магда.
Роза пожала плечами:
— Не знаю. — Воспользовавшись тем, что девушки были в растерянности, она отломила от батона ломоть и быстро его проглотила, запив соком. — Я попробую по своим каналам выяснить. Можно еще этого Илью найти — у нас с ним лет пятьсот назад были неплохие отношения. Но сами понимаете — ничего не обещаю.
Поблагодарив Розу, девушки ушли.
Рассветало. Солнце еще не выглянуло, но уже предупреждало о скором появлении — облака желтели, горизонт рассыпался на розовые полосы, а небо из серого потихоньку превращалось в голубое. Все те, кому рано вставать, уже беспокойно ворочались в кроватях, спешно досматривали последний сон, а те, кто еще не ложился, торопились в постель, чтобы хоть мгновение ночи застать в кровати.
Девушки молча сели в машину, Магда в считанные секунды доставила Наташу к подъезду и предупредила устало:
— Будь осторожней.
Наташа согласно кивнула и поплелась домой.
В двери она нашла записку: «Я соскучился. Без тебя плохо. Давай встретимся? Игорь», — и все трудности вдруг стали прозрачными, почти незаметными.