– Мистер Грин, мне нужны все его фотографии, какие вы только сможете найти. Если мне понадобятся какие-либо из них, я сделаю копии и верну вам оригиналы. Если он что-либо рисовал, писал или сочинял, я хочу видеть и это. Если он пел или играл на инструменте, мне нужны записи. Мне нужны любые записи его голоса. И, пожалуйста, если можно, принесите какую-нибудь одежду, которую не стирали после того, как он ее носил.
– Значит, это правда, что вы используете, э-э, экстрасенсорные методы?
– Я использую любые методы, которые помогают мне найти человека пропавшего. Если я смогу определить его местонахождение в моем собственном сознании, мне легче будет сделать это за его пределами.
– Моя жена увлечена всякими экстрасенсорными штуками. Вот почему я к вам и пришел. Ей интуиция подсказывает, что с ним что-то случилось, и она говорит, что только психолог сможет его найти.
Вот нас и двое, подумал я. Он выписал мне чек на тысячу долларов. Мы пожали друг другу руки.
Я сразу принялся за работу. Джим, мой ассистент, был в отъезде по делам промышленного шпионажа – он специализируется в электронике. Таким образом, я начал действовать сам. Обычно я не таскаю с собой ствола по делам ЧП, но этот случай дурно пах. Я сунул свой коротконосый 38-калибра в наплечную кобуру. Затем я отпер сейф и положил три косяка лучшей колумбийской травы, смешанной с гашишем, себе в карман. Ничто не сравнится с косяком, когда надо взломать лед и взболтать память. Я захватил с собой также плитку героина. Иногда лучше расплачиваться им, чем деньгами.
Большинство адресов были в районе Сохо. Это означало мансарды, а мансарды зачастую означают, что входная дверь заперта. Итак, я начал с Шестой улицы.
Она сразу открыла дверь, но оставила неснятой цепочку. Ее зрачки были расширены, глаза бегали, и она сопела, она ждала барыгу. Она посмотрела на меня с ненавистью.
Я улыбнулся.
– Ожидали кого-то другого?
– Ты коп?
– Нет. Я частный детектив, нанятый семьей Джерри Грина, чтобы разыскать его. Вы его знали.
– Знаешь, я не обязана с тобой разговаривать.
– Нет, не обязана. Но можешь захотеть. – Я показал ей плитку героина. Она сняла цепочку.
Место было гнусным – в раковине навалена посуда, по посуде шныряют тараканы. Ванна стояла в кухне, и ей уже давно никто не пользовался. Я осторожно присел на стул из которого торчали пружины. Плитку я держал в руке так, чтобы она могла ее видеть.
– У вас есть его фотографии?
Она посмотрела на меня, посмотрела на героин. Порылась в шкафу и бросила две фотографии на шаткий кофейный столик.
– Вот эти кое-чего стоят.
Они и впрямь стоили. На одной из них был Джерри в платье, из него получилась красивая девочка. На другой он был голый со стоящим членом.
– Он был голубой?
– Еще какой. Он любил, чтобы его ебли пуэрториканцы и чтобы кто-нибудь это снимал на фото.
– Он платил тебе?
– Еще как, по двадцать баксов. Забирал почти все фотографии.
– Где он брал деньги?
– Не знаю.
Она лгала. Я стал толкать свою обычную телегу.
– Послушай, я не коп. Я частный детектив, которому платят его родственники. Мне платят, чтобы я его нашел, вот и всё. От него нет вестей уже два месяца.
Я стал засовывать героин обратно в карман, и это сработало.
– Он банчил кокс.
Я бросил плитку на кофейный столик. Она заперла за мной дверь.
В тот же вечер, позднее, за косяком, я интервьюировал симпатичную молодую голубую пару, которая просто обожала Джерри.
– Такой сладкий мальчик…
– Такой понимающий…
– Понимающий?
– Гомосексуалистов. Он даже участвовал в нашем марше…
– А поглядите на открытку, которую он нам прислал из Афин. – Это была музейная открытка, изображающая статую обнаженного юноши, найденную в Куросе [2]. – Разве не мило с его стороны?
Очень мило, подумал я.
Я расспросил всех, кого нашел в записной книжке. Я разговаривал с официантами и барменами по всему Сохо: Джерри был милый мальчик… вежливый… сдержанный… немного замкнутый. Никто из них не подозревал, что он ведет двойную жизнь кокаинового банчилы, гомосексуалиста и трансвестита. Вижу, что чтобы выяснить это, мне еще понадобится героин. Это несложно. Я знаю кое-каких наркомальчиков, которые мне должны. Купить несколько имен у джанковой цыпки стоит унцию и билет до Сан-Франциско.
Ищи и обрящешь. Я почти нашел ледяной столбик в своем желудке. Постучи, и он тебе откроется. Часто бывало, что он мне не открывался. Но я, наконец, нашел того, кого надо: двадцатилетний парень-пуэрториканец по имени Кики, очень симпатичный и по-своему весьма любящий Джерри. Тоже экстрасенс, практикует магию Макамбо. Он сказал мне, что Джерри носил на себе знак смерти.
– Где он доставал кокс?
Его лицо застыло.
– Я не знаю.
– Не могу взыскать с тебя за незнание. Но предполагаю, что его источником был федеральный наркоагент?
Его бесстрастное лицо стало еще более бесстрастным.
– Я вам ничего не говорил.
– Он слышал голоса? Голоса, отдающие ему приказы?
– Думаю, слышал. Он явно был под чьим-то влиянием.
Я дал ему мою карточку.
– Если вам понадобится помощь, звоните мне.