Напряжение нагнеталось; стали сдавать нервы. Ожидание новой беды темным призраком витало по дому.
Мы делали вид, что все в порядке. Старались вести себя как ни в чем ни бывало. Отгоняли предчувствия.
— Сергей Анатольевич, это вас, — ассистент протягивал наушник.
— Кто?
— Из руководства телеканала.
Режиссер взял наушник. С минуту слушал. Нахмурился.
— Да, я знаю, что три блока пропустили. Но мы в самом начале несколько лишних вставили, так что… Слушайте, что вам важнее — минутная прибыль или репутация канала?… Да вы не понимаете, у нас рейтинги рекордные. Ре-корд-ны-е. Никогда такого не было!.. Да сами посмотрите!
Повернулся к ассистенту.
— В сто сорок пятой экран активизируй.
Подождал немного.
— Ну? Теперь видите?… Хорошо… Понял.
Ассистент смотрел на него с любопытством.
— Все. До конца трансляции рекламы не будет. Только ролик "Уйди красиво" запусти, — ухмыльнулся режиссер.
Беда нагрянула внезапно.
Я возвращался домой ранним вечером — приятель Игоря просил помочь ему с переездом, так что полдня я таскал коробки и мебель. Устал. Думал, приду и еще успею подремать пару часиков до работы.
Уже издалека я заметил, что почему-то не горит свет в окнах. Я ж говорил вам, какие мы все стали в последнее время нервные да подозрительные. Я сразу прикинул — тетя Света и Астра еще на работе, а вот дядя Коля, Санек, Игорь и Наташка должны быть дома. Куда ж это они все четверо запропастились?
Когда подошел к двери, меня колотила дрожь и руки тряслись так, что я едва открыл дверь. Зашел внутрь, стал шарить рукой по стене в поисках выключателя, а сердце уже ухнуло куда-то вниз. Я знал, просто знал — случилось что-то страшное.
Когда зажегся свет, меня как обухом по голове ударило.
Все было вверх дном. Перевернутая мебель, разбитая посуда, сорванные шторы. Страшные горелые следы от лазеров на стенах…
И никого.
Кажется, я тогда на несколько минут сошел с ума — бестолково метался по дому, носился из комнаты в комнату, хватался за стены, зачем-то поднимал обломки, что-то бормотал.
Пришел в себя только на кухне.
Там, забившись в узкий проход между шкафами, тихо плакал мой Брюшко. Я вытащил его, прижал к себе — моего котенка била такая же крупная дрожь, как и меня.
Чужой страх немного привел меня в себя.
А потом я увидел их…
На столе, покрытом тоненьким слоем пепла, лежали два белоснежных листа толстой, дорогой тисненой бумаги. Я подошел и попытался прочитать, что там написано. Буквы прыгали перед глазами, упорно не складывались в слова; строчки словно плавали — то ныряли куда-то вглубь бумаги, то снова показывались на поверхности.
Как я ни вглядывался, разобрать удалось совсем немного. Но этого оказалось достаточно.
Постановление о немедленной ликвидации… нелегала…биологический возраст — двадцать шесть лет…
"Санек!", — болезненно бухнуло сердце о ребра.
Постановление о сокращении срока жизни за связь с нелегалами… о немедленной утилизации за оказание сопротивления…работникам утилизационной следственной группы… Пескарев Игорь Сергеевич…
Игорь!
Сердце стучало с такой силой, что, казалось, собралось сломать мне ребра.
И тут меня пронзило насквозь.
Астра! Ох, что же с ней будет, когда она узнает!
Я тупо стоял перед кухонным столом. Листы бумаги расплывались белыми кляксами у меня перед глазами, а на руках, испуганно прижимаясь ко мне, тоненько плакал Брюшко.
— Ролик? — подал голос ассистент.
— Какой, к черту, ролик!
— Наш. "Уйди красиво" — голос ассистента звучал неуверенно.
— Я т-те покажу ролик…, — взорвался режиссер. — А ну руки от пульта убери, быстро!
…Что можно сказать в такой ситуации? Есть ли вообще на свете подходящие слова?
Нас приютили в чьем-то доме — оставаться на прежнем месте было бы просто безумием. Хотя… Утилизация обычно не занимается долгой охотой — приходит и забирает тех, кто попался. Слишком много нелегалов, чтобы отлавливать каждого по отдельности.
Удивительно, но многие откликнулись на нашу беду — предлагали ночлег и варианты нового жилья, собирались звонить родственникам в другие города — организовывать наш переезд, искали связи с криминалом — чтобы сделать нам новые документы…
Дядя Коля взял все заботы на себя — он выслушивал предложения, что-то уточнял, обсуждал и согласовывал, говорил по телефону, куда-то уходил и опять возвращался…
Мы же сидели рядом с Астрой. Слушали Наташку.
Она рассказывала сбивчиво, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать.
Я так понял, что подъехавшие машины утилизаторов первым заметил как раз Игорь. Рванулся к двери, закричал, чтоб все срочно уходили через другой выход. К нему подбежал дядя Коля, и Наташка услышала, как Игорь все повторял:
— Бегите, бегите, мне-то они ничего не сделают.
Наташка вспоминала, что просто оцепенела — стояла на месте и никак не могла сообразить, что делать дальше. Дядя Коля схватил ее за руку и просто потащил за собой к выходу в задний двор. Санек следовал за ними.
Они почти добежали до дома напротив, когда услышали звуки выстрелов. И тут-то Санек развернулся и побежал обратно, выкрикнув на ходу: