Электронный мозг Системы начал давать отчет о происходящем. И люди у пульта управления убедились, что "мозг" уклонился от принятия какого-либо решения, предоставив это сделать людям.
А произошло непредвиденное. Вначале все шло точно по программе. Система все-таки смогла в "пространстве - времени" разыскать "впечаток" того образа памятника, каким его задумал Микешин.
Затем Система "разобрала" памятник и, сделав необходимые изменения для полного соответствия с эталоном - "впечатком", вновь собрала его.
Но тут-то и случилось неожиданное.
По какой-то причине памятник изменился не только в настоящем времени, но и в прошлом, а именно, 24 августа 1976 года в новом измененном облике он существует уже целых три минуты двадцать с половиной секунд!..
Система, отметив неладное, продолжает подачу к памятнику энергии, не решаясь его стабилизировать, держит его как бы во "взвешенном состоянии". Вот отчего и перерасход энергии.
"Что делать? - спрашивает Система. - Начать стабилизацию?" Ответить должен Артем. Стабилизировать памятник - значит оставить его преображенным и в XX веке. Но это же будет катастрофой!
Артем представил себе самочувствие людей, которые в XX веке стояли возле монумента в момент его изменения. Они, конечно, считали себя очевидцами какого-то чуда. Вероятно, их было немного, и, надо надеяться, их рассказам об увиденном никто не поверит, как и фотографиям, если они успели сфотографировать измененный памятник. Какая-то, мол, фотошутка, умелый фотомонтаж, коллективный розыгрыш... Но продлись странный для них феномен дальше, и он неизбежно привлек бы внимание. От ученых потребовали бы объяснения, а что они могут сказать?
"Сколько требуется энергии, чтобы трансформированный объект привести в первоначальный вид?" - задал Артем вопрос ЦЭМСу.
"Мощность десяти энергостанций Антарктиды", - последовал ответ.
"Колоссально много, - подумал Артем. - Тратить столько энергии, уничтожать плоды трудной победы ради спокойствия людей далекого прошлого? Нужна ли подобная жертва?"
"Три минуты двадцать четыре секунды, - вспыхнуло на табло, - медлить далее не могу. Прошу указаний или через минуту начну стабилизацию объекта", - напомнил ЦЭМС.
Артем больше не колебался.
"Объект не стабилизировать. Подачу энергии Антарктиды продолжать", приказал он Системе и без сил откинулся в кресле.
- Памятник опять стал прежним! - изумленно констатировал комментатор.
- Так и должно быть, - спокойно отозвался Артем.
- Но что все-таки произошло?
- Природа задала нам еще одну интересную загадку. Видимо, в общих чертах она вот в чем заключается. В мире существует причинно-следственная связь. И то, что было в прошлом, неминуемо перейдет в наше настоящее. Если бы, скажем, в XX веке кто-то повредил памятник, это бы повреждение дошло бы и до нашего, XXI века.
Такую временную зависимость условно можно назвать прямой или положительной. До сих пор мы только с ней и сталкивались в повседневной жизни.
Однако, как мы сегодня убедились, существует и другая временная зависимость: обратная, или отрицательная, проявляющаяся лишь при каких-то чрезвычайных условиях, а при каких - еще предстоит разобраться. Она проявляется в том, что при изменении, например, нашей Системой памятника в настоящем, в XXI веке, он получает точно такое же изменение в XX веке, как это сейчас и случилось.
- Но почему отрицательная временная зависимость при этом реализуется ровно через сто лет? - спросил репортер.
- Еще загадка, - сказал Артем, - ее тоже надо решать.
- Следует ли считать, что от реализации проекта "Ника" теперь нужно отказаться?
- Нет, конечно. Будет только отсрочка. Мы вернемся к проекту, как только научимся не вызывать одновременные изменения памятника в настоящем и в прошлом. И смею вас заверить: Ника обязательно улыбнется нам!
...Сквозь протуманенные окна Антон Кутузов с удивлением смотрел на родной город. Улицы еще не просохли от ночного ливня, но небо было ясным и чистым. Свежий ветерок сбрасывал с деревьев сверкающие водяные искры. Вдалеке, озаренный ярким восходящим солнцем, золотился Новгородский кремль, могуче возвышался монумент "Свершившемуся тысячелетию России". Антон Кутузов почти наяву ощутил его близость и величие.