Кажется, такой волны ярости и негодования это мир уже много столетий не ощущал.
Ложь? Воздух даже заискрился от выкинутого в эфир негатива. Не может быть — все эти годы они слушали ложь, боясь завести детей, переживали за будущее уже имеющихся и вкалывали как проклятые ради прихоти белобрысой стервы?
— Ах, ты, сука божественная, — вызверившаяся в доли секунды Клео почти бросилась на обидчицу, но тут на ней повисла быстро сориентировавшаяся Софья и вцепившись в подругу прилипла словно жвачка на штанине.
— Стой, подожди, не горячись, сейчас все подробно узнаем и вместе надерем ее божественную задницу, — зашептала она в ухо кошке, — прошу, пожалуйста, мы все сейчас решим, успокойся, не связывайся с ней.
На мгновение Клео даже пришла в себя, но тут, отодвинув подруг плечом, вперед выступила такая же злая, как и остальные, но незаслуженно забытая Мария.
— Тааак, — уперев руки в бока, она сделала еще шаг вперед и с акульей улыбкой уставилась на богиню, — а поподробнее рассказать нам никто, ничего не хочет? Ага, а это значит и есть тот страшный бог, что мирами питается, да? Или не питается? А может и не бог вовсе?
Женщина окинула изучающим взглядом почти обычного на первый взгляд парня, скривившись под его любопытно — насмешливым взглядом и решительно обернулась к Лали. Почему-то, то ли божественная близость так подействовала, то ли адреналин схлынул, но запал злости в ней вдруг закончился одномоментно. Осталась лишь усталость и опустошение, словно душу вдруг вынули.
— Зачем? — Спросила она уже более тихо с неким проскользнувшим в голосе надрывом, — за что ты так с нами? Ты хоть понимаешь, какого это, будто на вулкане жить и в любой момент извержения его ожидать?
Пару минут молчали все, но если подруги замерли в ожидании ответа, то Лали словно слова подбирала, что впрочем, и не удивительно — видимо врать в присутствии другого, читающего и ее мысли бога, было для нее не слишком комфортно. А может все же совесть замучила? Только есть ли она у богов?
Впрочем, как ни странно первым не выдержал мужчина. Фыркнув на почти Мхатовскую паузу, он покачал головой, усмехнулся криво и, игнорируя подруг, обернулся к Лали.
— Ладно, так и быть, можешь считать, что созданный мир тебе засчитан, — сухо сообщил он, — перевод на повышение божественной сущности я подтвержу, хоть некоторых действий и не одобряю, но с результатом, как говориться, не поспоришь. Считай, что повезло тебе.
Он еще раз огляделся, словно прислушиваясь, скривился раздраженно, а потом, прежде чем пропасть в портале обернулся к замершим в нелепых позах подругам.
— А миры я действительно поглощаю, — ехидно сообщил он, — утилизирую все те недоумения, что нерадивые студенты до ума довести не смогли.
Подруги, кажется, даже дышать перестали, но тот лишь рукой холеной махнул.
— Вы к таким не относитесь — динамично развиваетесь. Иногда, даже слишком, — сообщил он небрежно, — но статую мою советую в храме все же поставить — нужно же вам покровительство, когда эта дуреха опять, куда-нибудь за любовью рванет!
47. Большие планы
Следующие дни прошли для подруг как в тумане. Не известно — подействовала ли на них божественная энергия высшего бога или это случился откат после слишком долгого напряжения, но ходили она какие-то вялые и словно потерянные. Даже с забежавшей (вот уж чего никто не ожидал) извиниться Лали не поругались — сил, словно и не было вовсе.
— Значит, эта стерва сдавала экзамен на очередную ступень божественности и потому ускоренно мир развивала? То есть, мы для нее типа контрольной работы были? — Зло хохотнул Алекс, слишком сильно прижимая возмутившегося от его действий сына.
— Угу, и были и есть, и судя по всему будем, — кошка отобрала ребенка и, вручив ему ложку и пару игрушек, усадила на огромную, покрытую густой шерстью шкуру, выменянную на Севере, где в последний год усиленно развивали торговлю.
— Да, а еще бог этот, ну проверяющий который, предложил поставить его статуи в храмах, — вяло поддержала разговор Софья, — сказал для страховки, что бы войн как прошлый раз избежать.
Молчали долго. Некоторое время компания пережевывала, казавшийся безвкусным обед, наконец, неугомонная Кора не выдержала.
— А я беременна, — виновато прошептала она, — но Ник не виноват, — бросила она взгляд на мужа, — думаю, это Мара травки перепутала, вот они и не подействовали, как должны были.
— Ага, или наоборот, не перепутала, — теперь уже Мария меланхолично подняла голову и вздохнула рассеяно, — я, кстати, тоже беременна, кажется….
Теперь молчание за столом стало уже более осмысленным.
— Дочь? — Арен по привычке прижался ближе к жене и счастливыми глазами посмотрел на женщину.
— Возможно, — словно проснувшись, Мария улыбнулась ласково, но тут же наткнувшись взглядом на лица друзей нахмурилась недоуменно, — эй, вы чего? А поздравить не хотите нас с Корой?
Присутствующие за столом оживились, засуетились, и пожелания будущим мамочкам посыпались как из рога изобилия.
— Нет ну надо же! Так замечательно же! — Юнночка, как ласково называл Вэл жену, улыбнулась открыто и положила руку на свой, чуть округлившийся уже животик, — много детей это же хорошо! Это радость и помощники в доме, — выдала она уверенно.
Остальные заулыбались, а вот Мария вдруг поморщилась и беспомощно, словно не понимая как оказалась здесь, рассеянно оглядела присутствующих за столом.
— Что? — Кошка, тонко уловившая настроение подруги, даже с места подскочила, — плохо тебе? Болит что-то?
Мария же словно и не заметила ее порыва.
— Не знаю, что-то после всей этой истории страшно мне, — призналась она тихо, — словно ломает меня. Не по себе как-то — не знаю, что дальше делать.
Несколько растерявшаяся от слов всегда сильной и рассудительной Марии, компания даже примолкла недоуменно.
— Ну, так закончилось же все, — Кора растеряно оглядела присутствующих и даже плечами пожала в подтверждение слов своих, — все же хорошо теперь, — добавила она уже не очень уверенно.
Остальные закивали, поддерживая девушку, но Мария лишь отмахнулась раздраженно.
— Да знаю я все, — фыркнула недовольно, что не понимают её, — просто последние года мы все стремились к чему то, торопились, изобретали непонятно, что, заняты постоянно были, а тут, раз! И закончилось все! Не надо больше переживать, придумывать что то, выкручиваться из положений щекотливых….
Мария еще раз оглядела несколько пришибленных ее словами друзей и вздохнула обреченно.
— Понимаете? — Спросила она с надеждой, — я просто будущего не вижу, не знаю, что дальше делать, — призналась она почти шёпотом.
Кажется, женщину все-таки не поняли. Компания загомонила, выкладывая планы и запланированные дела на ближайшее будущее, Мария же лишь молчала красноречиво, да морщилась в ответ.
Как ни странно, ситуацию спасла прослушивающаяся к разговору, но не участвовавшая в нем Софья.
— Дура, ты Машка, — по-простому, без лишних экивоков, хмыкнула она и засмеялась в оглушительной после ее слов тишине. — Жить! Мы будем жить, растить детей и улучшать этот мир, чтобы он не хуже предыдущего был. Разве мало этого?
Софья поднялась со стула, подошла к сидевшим на диванчике близняшкам и с любовью потрепала их по голове.
— Сама подумай, разве этого мало? — Повторила она с напором, — вспомни, много ли ты могла изменить в своем мире? Была бы ты там счастлива и спокойна за детей, если бы они были?
Теперь молчали и прислушивались к словам женщины уже все присутствующие. Впрочем, Софья словно и не заметила этого.
— Оглянись! — Она подошла к Марии и приобняв ее, развернула к окну, где вовсю светило яркое, почти слепящее солнце уже их нового мира.
— Ты видишь? Этот мир — он как сказка, и он наш! На самом деле наш! Он же, как глина в руках, из которой мы можем вылепить что угодно. Хочешь, мы можем создавать школы и академии, совсем как в книгах про пападанок и развивать совершенно новое общество, а хочешь — закроемся в замках и будем над златом чахнуть. Оглянись, все что нужно — только пожелать…
— Школы, — выдала вдруг Мария хрипло и уже по-новому, с интересом оглядела присутствующих за столом, — не хочу, чтобы мои дети по деревьям лазали, мы будем строить школы! И больницы, и академии, и еще кучу всего.
Теперь, получившая цель в жизни, женщина заулыбалась уже намного увереннее. — Алекс, ты не хотел бы…
— Так и знал! Нет, — мужчина подскочил как ошпаренный и, бросив просящий взгляд на жену, ринулся к двери, — ректором не пойду и директором тоже, — прокричал он почти на выходе, — у меня там змееподобные размножаться взялись как сумасшедшие — мне еще дома им построить надо и вообще дел куча. В общем, развлекайтесь, а на меня не рассчитывайте!