- А, твой таинственный блокнот! Я видел, ты засадил пленку из блокнота в прибор, но подумал, что это для пущей изоляции. Дай посмотреть, Ур. - Валерик вгляделся в еле различимый, тончайший узор на молочно-белой поверхности пленки. - Микроструктура какая-то. Да, такую пленочку даже Ованес Арсентьевич не достанет. Из чего она сделана?
- Ближе всего это к ниобию. - Ур протянул руку и забрал у Валерия блокнот.
- И ты знал заранее, что мы получим здесь такой эффект? - спросила Нонна после паузы.
- Я не был уверен. Все-таки здесь очень слабое течение. Хорошо бы испытать прибор в океанском течении. Там мы получили бы более показательную магнитную аномалию.
- Аномалию? - переспросил Валерий. - Твой прибор показывает дополнительную величину ЭДС за счет улавливания космического излучения трудно поверить, но допустим, что это так. Но при чем тут аномалия? Ты слышишь, Ур?
- Я слышу, - ответил тот, глядя в темнеющую на востоке степную даль. - "Дополнительная" энергия, которую мы обнаружили в течении Джанавар-чая, искажает здесь магнитное поле.
- Что именно искажает? Склонение?
- Да.
- Странно, - сказал Валерий. - Где-то я читал, что есть два места на Земле, одно в Атлантике, другое в Тихом океане, их называют дьявольскими треугольниками. Там внезапно начинаются страшные бури и стрелки компасов показывают на географический север вместо магнитного. Знаешь ты об этом?
Ур поднял взор на Валерия и тотчас отвел в сторону, опять уставился на восточный горизонт.
- Искусственная аномалия, значит, - задумчиво сказал Валерий. Джанаварская аномалия... Джаномалия, - сократил он. - Космическая составляющая речных токов...
- Речные токи нам мало что дадут, - сказал Ур. - Океанские - другое дело.
- Пора ужинать, - сказала Аня. - Разожгли бы костер, ребята.
Костер догорал. Языки огня как бы нехотя долизывали красные, в черных трещинах головешки. Быстро сгущалась, наползала на степь темнота.
Аня вылила из чайника остатки кипятка в кастрюлю и сполоснула миски и кружки.
- Смотрите, луна какая, - сказала она тихо. - Одна половина яркая, а другая - темная и кажется меньше...
- Пепельный свет, - вставил Валерий.
- В городе я такой луны никогда не видела. Здесь она другая. Не привычный фонарик в небе, а космическое тело. Подумать только - там побывали люди... Страшно даже представить себе - вечно черное небо, ни воды, ни ветра, ни дерева...
- У нас тоже сейчас черное небо и безветренно, ну и что? А вместо воды у нас Джанавар-чай, так, одно название, что река.
- Ну что ты вечно споришь? - сказала Аня, но в вопросе ее не слышалось ноток раздражения, а была необычная мягкость. - Споришь и спо-оришь, как пятиклассник.
- Кто спорит? - Валерий бросил в костер сигарету. - Я просто поддерживаю разговор. Не хочешь пройтись, Анечка?
Он обнял ее за плечи, и они ушли.
Ур подкинул в гаснущий костер сухую ветку карагача. Она занялась не сразу. Отсвет огня пробежал по лицу Ура.
Нонна сидела рядом, обхватив руками согнутые колени.
- О чем ты думаешь, когда вот так смотришь на огонь? - спросила она после долгой паузы.
- Думаю о том, как красив огонь.
- Мне казалось, больше всего ты любишь воду.
- Воду я тоже люблю.
- Добавь к ним еще два элемента - землю и воздух, - и ты станешь последователем одного древнегреческого философа...
- Эмпедокла, - кивнул Ур. - Как раз недавно я читал о нем в "Истории философии". Четыре первоэлемента природы, и их приводят в действие две противоборствующие силы - любовь и ненависть. Наивный материализм. Почему ты сказала, что я могу стать его последователем?
- Не знаю... Но я бы не очень удивилась, если бы это было так. В тебе есть что-то первобытное...
Ур посмотрел на нее.
- Во мне что-то происходит, - сказал он. - Я сам не могу понять, потому что раньше никогда такого не испытывал.
- Могу тебе объяснить. - Нонна тряхнула головой и поднялась. - Просто ты приревновал Аню к Валерию.
- Ты уходишь?
- Да. Лягу спать.
- Не уходи, Нонна. Я хочу с тобой поговорить.
Она снова села на поролоновую подстилку, сама удивляясь своему послушанию.
- Ну, говори.
- Не знаю, с чего начать. Меня что-то томит. Вот там, - он указал в сторону, куда ушли Валерий с Аней, - как будто кто-то притаился и подстерегает в засаде...
- Чепуха, - сказала Нонна.
Ур посмотрел на ее четкий, как бы обведенный красным контуром профиль.
- Так по-твоему - я ревную?
- Это не мое дело, - ответила она. - Разберись сам. - И помолчав: - Я все думаю о том, что произошло сегодня. О джаномалии этой... Ты сказал, что речные токи ничего не дадут, другое дело - океанские. Что ты имел в виду?
- Да ничего особенного... Ревновать Аню - это значит желать сейчас быть на месте Валерия? Обнять ее и целовать, да?
- Ох... Отвяжись, Ур...
- Никто не хочет мне толком объяснить, - сказал он с печалью. - В отношениях мужчин и женщин я наблюдаю какие-то странные сложности. Меня привлекает Аня, но общаться с ней - значит... как это говорится... испортить отношения с Валерием. Меня привлекаешь ты, но я уже опасаюсь, не вызовет ли мое общение с тобой неведомых осложнений...
- Кто еще тебя привлекает? - спросила Нонна, надменно вскинув голову.
- Такие вопросы называются ироническими? - Ур вздохнул.