- При чем тут господь? Это же всего лишь отвлеченная идея. Как может она руководить конкретными поступками людей?
Жан-Мари грустно посмотрел на него сквозь очки.
- Когда я сказал, что ваше появление... хм... не совсем обычно, я имел в виду не только ваше прибытие в Санта-Монику.
- Что же еще?
- Видите ли, мосье... Мир преисполнен грехов. Однажды было уже так в истории человечества, и явился сын божий, чтобы искупить грехи, наставить и просветить людей, обратив их помыслы и поступки к добру. Ныне, когда Христовы заповеди снова забыты, неизбежно новое пришествие спасителя...
- Знакомые слова! - воскликнул Ур. - Жан-Мари, не знаете ли вы человека по имени Себастиан? Гуго Себастиан из Базеля.
- Мосье Себастиан бывает здесь. Своеобразный человек, в котором страстный ныряльщик и суетный делец уживаются с просвещенным христианином... Боюсь, что чрезмерно отвлекаю вас от работы, мосье...
Жан-Мари пошел к своей конторке. Ур еще раз поглядел на фотоснимки и отбросил газету. Раскрыл английское издание последней книги Русто. Но внимание рассеивалось, не было обычной ясности, позволяющей ему мгновенно схватывать целые абзацы. Он захлопнул книгу и направился к конторке библиотекаря.
- Вот что, - сказал Ур, - есть у вас священное писание или как там это называется?
- О да, мосье Ур. А что именно - Ветхий завет, Евангелие, письма, Апокалипсис?
- Давайте все.
- Вот прекрасное издание с рисунками Доре.
Ур раскрыл толстый том с крестом на кожаном переплете и прочел: "В начале сотворил бог небо и землю..." Он принялся быстро перелистывать Библию.
В книге пророка Иезекииля он с изумлением прочел, как некий "огненный человек" дал автору "книжный свиток" и велел съесть его. И пророк, съевши, наполнился знанием и пошел проповедовать... излагать, стало быть, информацию, полученную в съедобной форме. "Свиток, - подумал он. - Да такой свиток должен быть как круг телеграфной ленты, чтобы вся информация вытянулась в одну строчку..."
Какая странная книга! Грозные пророчества, описания массовых убийств - и яркие образы, сильные характеры. Совершенно фантастическая мистика животные, в состав тела которых входят колеса... Такая форма жизни невозможна... И тут же - трезвые рекомендации относительно строительства городов, деловые, педантичные расчеты, сколько хлеба и масла следует приносить в храм... Деловая переписка. Вот апостол Павел обращается с посланием к каким-то ефесянам: "Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу..." Ничего не скажешь, откровенно выражено: повинуйтесь господам... Как согласовать это с проповедью самого Христа о братстве, об имущественном равенстве?.. Должна же быть хоть какая-то логика!
Апокалипсис... Откуда взялись безумные видения Иоанна Патмосского? Опять съедание свитка с некой информацией - откуда, откуда это?.. Описания землетрясений, космических ужасов, придуманных явно невежественным автором... Кони со страшными всадниками... Вдруг среди жуткой мистики будто забубнил кладовщик: "И слышал я голос, говорящий: хиникс пшеницы за динарий, и три хиникса ячменя за динарий, елея же и вина не отпускаю".
И - опять космическая катастрофа. Звезды гибнут, падают на землю. Семь чаш гнева божия... И символ бесконечности, замкнутый в кольцо, - "Аз есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний...".
Странная, путаная книга. А рисунки! С кого рисовал художник этого длиннобородого человека в складчатом одеянии до пят, с полой, перекинутой через плечо? Ведь это вылитый отец...
Ур не слышал, как зазвонил телефон. И когда Жан-Мари окликнул его, уставился на библиотекаря отсутствующим взглядом.
- Вы слышите, мосье Ур? Вас ожидает внизу мисс Фрезер.
Ур захлопнул Библию и поднялся. Мисс Фрезер? Ах, эта юная американка в голубом автомобиле... Чего ей надо? Он направился к двери, и в этот момент в библиотеку вошел Русто.
- Вы здесь, Ур? Доброе утро. Хотел бы, чтобы оно было добрым, дьявол их всех побери! - Он забегал по комнате, выкрикивая: - Шакалы с интеллектом трясогузки! Двуногие бурдюки с вином! Макаки-бумагомараки!
- Остановитесь, метр, - сказал Ур. - Что случилось?
- Что случилось? - Русто подбежал к нему. - Вы что же, не читали сегодняшней одеронской газеты?
- Читал.
- Ага, спасибо, что снизошли! Что вы намерены предпринять, я вас спрашиваю!
- Не знаю... А что, собственно, делают в таких случаях?
- Ну, на вашем месте я бы поехал в Одерон, в эту гнусную редакцию, и разрисовал бы морду бесстыжему репортеру. Только не вздумайте сделать это! Я не говорил, вы не слышали! - Русто присел на стол и продолжал уже спокойнее: - Только что мне звонили из полиции. Комиссар Бурже жаждет познакомиться с вами. Я уже заявил ему, что вы ученый, а не шпион. - Тут Русто вскинул на Ура пытливый взгляд. - Но, может быть, вы пришелец, сударь?
- Я земной человек, - угрюмо ответил Ур.
- Очаровательно! Итак, вы тотчас отправитесь в комиссариат и официально заявите господину Бурже, что вы не красный агент и не обитатель Альдебарана. Суньте ему под толстый нос свои документы или что там у вас вместо них. Поняли? А когда вернетесь, мы напишем протест и разошлем во все газеты. Да, да, во все, потому что сегодня же все вечерние газеты непременно подхватят эту свинячью чушь. Ну, живо, Ур! Улица Фрежюс, четырнадцать... Или шестнадцать? Ну, найдете. Имейте в виду, что я поручился за вас... Эй, что с вами?
Он уставился на Ура, на его окаменевшее лицо.
Ур ничего не видел теперь и не слышал - все утонуло в тяжелом, давящем ощущении вызова. Он напрягся, вытянул шею, по щекам у него побежали капельки пота. Он тянулся навстречу зову и, когда ощутил его проникающую силу, сосредоточил мысль на одном, только на одном - на сигнале отказа.
Впервые он ответил Учителю отказом. Учитель сам поймет: не время сейчас. Потом, в другой раз...
Придя в себя, он обнаружил, что сидит в глубоком кресле, перед ним стоит испуганный Русто с графином в руке, а на лбу у себя Ур нащупал платок, смоченный холодной водой.
Он снял мокрый платок и сказал со слабой улыбкой:
- Ничего... Все прошло...
- Ну и ну! - воскликнул Русто, ставя графин на стол. - Думал, вы закатите мне эпилептический припадок.
- Я пойду. - Ур поднялся. - Спасибо вам, доктор Русто.
- За что, странный вы человек? Сделайте Бурже заявление - и мигом обратно. Я жду вас, Ур.
Он вышел из здания Океанариума на маленькую круглую площадь, ярко и весело освещенную утренним солнцем. Ему было все равно, куда идти, и он направился к кафе напротив, чтобы выпить оранжаду. Но тут раздался звонкий голос:
- Хэлло, мистер Ур!
Белокурая Аннабел Ли, сидевшая за рулем своего "крайслера", ослепительно улыбнулась ему. На ней был очень открытый голубой сарафан. В уголке рта дымилась сигарета. Ур подошел к ней, не совсем понимая, как она здесь оказалась. Ах да, вспомнил он, мне же сказал Жан-Мари, что мисс Фрезер ждет...
- Решила навестить вас, пока вы не улетели на своем "веретене", пошла болтать Аннабел Ли. - Дэдди сегодня раскрыл газету и вылупил глаза на лоб. А уж ругал меня! Такая, говорит, сякая, с подозрительным типом фотографируешься, подругой шпиона заделалась... ну, и все такое. Швырнул мне газету в лицо.
- Сожалею, мисс Фрезер...
- Называйте меня просто Энн. О чем вы сожалеете? О том, что этот рыжий дурак журналист назвал меня вашей подругой? Ну и пусть, я вовсе не жалею. Вот только дэдди разъярился. Не окажете ли, мистер Ур, любезность? Я бы вас мигом подбросила к нам на виллу, пока дэдди не уехал по делам.
- А зачем?
- Как - зачем? Скажете дэдди, что я никакая вам не подруга, что между нами ничего не было. Мне-то все равно, но дэдди сердится. Ну, садитесь, поехали.
Ур сел рядом с Аннабел Ли, и та рванула с места. На углу тенистой улочки она едва не врезалась в стеклянное ателье художественной татуировки. Оттуда выскочил с проклятиями владелец заведения. Аннабел Ли с хохотом погнала машину дальше.
От ее смеха, от сверкания дня, от сумасшедшей скорости у Ура отлегло от сердца. Он с интересом посмотрел на лихую водительницу, на ее тонкие загорелые руки.