116402.fb2 Утомленная фея - 4 - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 4

Утомленная фея - 4 - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 4

– А что случилось? – вскочил Геннадий.

– Потом объясню, – на бегу сказала Сима.

До каюты добрались меньше чем за минуту. Сима достала магнитную карточку-ключ, вставила в замок и рванула дверь.

– Так-с, и что это вы тут делаете?

Ворюга, вдумчиво исследовавший содержимое сумок и чемоданов подскочил и попытался прорваться наружу. Сима без церемоний отбросила его обратно в каюту и вошла следом. Геннадий последовал за ней, прикрыв за собой дверь.

Незваный гость прижался к дальней стенке каюты, в руках его блеснул нож.

– Лучше не подходите! Подколю!

Сима усмехнулась и сделала шаг вперед. – Следует отвечать на вежливо заданные вопросы. – Удар, нож звякнул о палубу. – Еще раз повторяю. Кто вы и что тут делаете? – Упрямый собеседник молчал, придерживая ушибленную руку, и глядел на нее не слишком приветливо. – Нет желания говорить? Дело хозяйское. Я скажу сама. Вы Семенов Игорь Васильевич, в определенных кругах известны под кличкой Лошак. Пользуясь неразберихой с заменой документов в Эстонии, умудрились заполучить себе паспорт на другое имя. Четырежды судимы, три раза отбывали наказание в местах лишения свободы. Как я вижу, не подействовало, раз снова взялись за старое. Кстати, по теперешним законам вам за этот рецидив полагается пуля. Что можете сказать в свое оправдание?

– Да пошли вы….

– Сожалею, но пойти придется вам.

– Чтоб вы подохли, мусора хреновы. Вам не понять свободного человека! Давайте, цепляйте свои долбанные браслеты!

– Еще раз сожалею, но «подохнуть» предстоит именно вам. А наручники не понадобятся, я не собираюсь загружать суд вашим делом. У него и так работы невпроворот.

– Что это ты кудахчешь?

– Не кудахчу, а говорю, хам невоспитанный. И запомни – в ста граммах мяса мидии содержится около семидесяти килокалорий, это ведь диетическое блюдо. А взрослому человеку требуется в среднем 2500 килокалорий в день. Ты улавливаешь мою мысль?

– Чего? Чего?

– Того! Чтобы выжить, питаясь мидиями, необходимо потреблять их не менее трех-четырех килограммов в сутки. Доступно?

– Хватит с меня вашего бреда! Делайте свое дело, суки легавые!

Сима пожала плечами. – Как хочешь, а я еще собиралась о съедобных водорослях рассказать. Ты сам, как говорится, «выбрал свободу»!

За спиной вора открылся портал, куда она его немедленно и толкнула. – Привет пингвинам!

Геннадий, который на протяжении всего разговора молча простоял рядом, подал голос. – Куда это ты его?

– На один малоуютный и малопосещаемый островок ближе к Антарктиде. Там есть пресная вода, но с пищей дело обстоит не очень.

– Хочешь сказать, что этому типу до конца своих дней предстоит питаться ракушками и водорослями? – рассмеялся Геннадий. – Как это я сразу не понял?

– Только ракушками, про водоросли он не пожелал слушать.

– А сколько он на них продержится? Может, гуманнее было бы его просто убить?

– Может и гуманнее, но он начал вопить о свободе. А для подобных индивидуумов свобода – это полное отсутствие долга и ответственности перед другими людьми. На острове людей нет, и у него будет возможность поразмыслить на этот счет.

Геннадий хмыкнул. – Это да. Кстати, как ты узнала, что он к нам залез? А откуда тебе известно его имя и послужной список я даже и не спрашиваю.

– Оставила в каюте жучек, вот он и сработал. Соседи тоже пошли прогуляться, а этот прохиндей решил воспользоваться ситуацией. Ладно, давай приберемся тут. Хорошо хоть он с нашего барахла начал. Не придется перед попутчиками оправдываться.

Приборка много времени не заняла.

– Вернемся в бар? – Сима покачала головой. – Неохота. Слушай, скучновато тут что-то. Давай сбежим с корабля на Урал. В бассейне поплаваем, в баньке попаримся и всякое такое. Согласен?

Геннадий спорить не стал. – Конечно, согласен. Давай!

Когда они довольные пили чай после парилки, Геннадий решил выразить наболевшие сомнения, – Мне кажется, что Верховный слишком уж носится с всякими там традициями. Так ли они нужны в современном мире? Времена изменились, чай не в лаптях ходим.

Сима хмыкнула. – Хочется пофилософствовать? Изволь! Я могу изложить свои мысли на этот счет.

Обычно споры прогрессистов с традиционалистами норовят сползти к обсуждению собственно традиций. В том смысле, что прогрессисты первым делом давят на замшелость и неадекватность традиции в условиях современности. Мол, обскуранты посконные, дай вам волю, так сразу закон божий в школах введете. Заставите на гармошках пиликать, кокошники с сарафанами носить, лапти поголовно всем наденете. А в это время чужие космические корабли будут бороздить просторы вселенной и так далее. Некоторые недалекие последователи традиции в ответ начинают рассказывать сказки о благостной цитадели истинного христианства и о том, какой полезной и здоровой обувью являются на самом деле пресловутые лапти. Лично я, как атеистка и горожанка в четвертом поколении, таких споров не понимаю. Фарисеи меня саму раздражают, от настоящих (а не полупрофессиональных образцов двух последних веков) русских народных песен с их полифоническим плачем и визгом (особенности в женском исполнении) передергивает. Русские народные сказки (настоящие, а не Ершов с Пушкиным) отдельная песня. В них инфернальная жуть чередуется хитро-торгашескими заморочками. Все эти хитрые солдаты (крестьяне, купцы и т.д.), обманывающие доверчивых простофиль. Или, например всем известная сказка «Морозко». Отец везет родную дочь в лес скармливать волкам! Дед Мороз (явный садист) морозит девушку под елкой, приговаривая: «Тепло ли тебе девица?». Машенька (однозначно мазохистка) утверждает, что ей тепло. Потеряв интерес к столь неблагодарному объекту, садюга отыгрывается на её сводной сестре. И это детская сказка?

Геннадий жизнерадостно заржал. – Так их!

– Впрочем, европейские и прочие народные сказки мира в этом плане ничуть не лучше, продолжила Сима. – Там тоже кошмары и ужасы соседствуют с обманом и предательством. Что же касается пресловутых лаптей, то их апология могла родиться только в воспаленном воображении стремящихся к «народным корням» и эпатажу интеллигентов-горожан. Сами крестьяне носили лапти исключительно по причине безысходной бедности. И избавлялись от них сразу, как только могли выкроить в семейном бюджете деньги на нормальные сапоги. Все вышеперечисленное абсолютно не мешает мне считать себя русской традиционалисткой. Дело в том, что я не воспринимаю традиции (стойкие стереотипы поведения) как что-то на уровне привычки дернуть или нажать после посещения туалета. В том смысле, что завтра появятся продвинутые компьютеризированные унитазы с автоматическим смывом и привычка дергать за ручку уйдет в прошлое. Настоящие традиции это несущий каркас любого этноса и имеют мало связи с матрешками, гармошками, хохломской росписью и прочими народными промыслами, с умилением рыдать над которыми нам вечно предлагают. И защищать на самом деле следует не всю эту мишуру, место которой в сувенирных лотках, а действительно важные вещи. Стереотипы поведения (особенно базовые этнические) это не конституция, которую можно менять хоть ежедневно. В них, как в Наставлении по производству полетов (НПП) у летчиков каждый пункт вписан кровью. По сути дела это УСПЕШНЫЙ опыт выживания конкретного этноса. То есть меняются времена, меняется техника, а главные проблемы и опасности остаются: столкновения, проблемы с экипажем, отказы техники и так далее. Нынешняя гражданская авиация России, если не ошибаюсь, летает еще по НПП в редакции восьмидесятых годов прошлого века, и ничего. Сейчас, когда самолеты заменят на антигравы, НПП придется слегка подправить. Но сомневаюсь, что очень сильно. Примерно в таком же духе надо относится и к «правке» стереотипов поведения. Если люди из-за них не гробятся в массовом порядке, то лучше и не трогать, а то может хуже стать. Если текущая историческая ситуация настолько неприятная, что делает неадекватными базовые этнические стереотипы то имеется только два варианта: либо этнос находит в себе силы изменить «ситуацию» таким образом, чтобы эти стереотипы снова стали адекватными, или деструктурируется и исчезает как субъект истории. Для великорусского суперэтноса можно выделить следующие базовые стереотипы поведения:

Этническая самоидентификация у русских в отличие от подавляющего большинства иных этносов замыкается не на прочих представителях собственного этноса, а на Государстве Российском. При потере связи с упомянутым государством эта идентификация исчезает вовсе. Именно поэтому эмигранты русского происхождения не образуют стойких диаспор, а неизбежно ассимилируются за пару тройку поколений. Исключения бывают только в лице отдельных субэтнических групп (вроде молокан), которые еще на родине дистанцировались от собственного государства. Поэтому же русские довольно холодны к соотечественникам и не отличаются большой степенью взаимопомощи. Ведь связь между ними не прямая, а через посредство центральной власти.

В России интересы общества имеют примат перед правами личности и всяческими свободами. То есть народ склонен поддерживать жесткую систему государственной власти, и убежден (всем историческим опытом), что только такая власть может обеспечить выживание, порядок и развитие на территории России.

У русских отсутствует весьма распространенный в мире комплекс народа-господина. То есть русские не имеют дурной привычки чваниться и унижать другие народы. В трудной истории страны каждый, кто мог встать в общий строй, считался равным и достойным. Поэтому трудно ожидать от русских спонтанных вспышек ксенофобии и погромов на национальной почве (разве только их специально организуют). Они не без основания считают, что определение «врагов» и «нежелательных элементов», а так же организация борьбы с ними находится в зоне ответственности государства. То есть если и потребуются крутые меры, то именно государство ими и должно заниматься. Все вышеперечисленные стереотипы появились у русского народа еще на ранних стадиях этногенеза и именно этим стереотипам мы обязаны самим созданием Российского Государства, его расширением на огромные территории и прочими очевидными успехами. Некоторые говорят, что в настоящее время все эти программные установки устарели. Что они препятствуют прогрессу, демократии, национальным интересам и так далее. Что русские должны в первую очередь поддерживать друг друга, как китайцы или евреи. Пожертвовать жестким централизованным государством в пользу свободы и демократии. И разговорами дело далеко не ограничивается. На названные мной стереотипы постоянно идет широкий накат. Их явно и последовательно пытаются разрушить. Кто из идейных соображений, кто по глупости, а кое-кто и из явного злого умысла. С последними все ясно. Но остальным следует хорошенько задуматься. Ты уверен, что после разрушения базовых стереотипов русский народ вообще сохранится как единая общность, а не распадется на скопище отдельных индивидуумов? Ты уверен, что мы после этого вообще сможем жить на территории собственной страны? Ты уверен, что у нас вообще что-то останется кроме лаптей, матрешек и гармошек?

Паром отшвартовался у Скандинавского мола в Травемюнде. Пришлось пройти таможенный и паспортный контроль. Когда они вместо паспортов достали свои офицерские удостоверения, чиновник за стойкой поморщился, жестом предложил подождать в сторонке и нажал какую-то кнопку на своем пульте. Через пару минут появился российский капитан с ноутбуком. Он пригласил их к свободной стойке и предложил предъявить документы. Внимательно изучив удостоверения, подорожные и прочие бумаги он ввел данные в свой компьютер и кивнул. – Все в порядке, добро пожаловать на землю дружественной нам Неметчины. Идите за мной, я проведу вас через контроль.

Таможенник проводил их довольно кислым взглядом. – Похоже, что нам тут не слишком рады? – спросила Сима у капитана. Тот усмехнулся. – Перебьются! По договору они обязаны пропускать наш личный состав беспрепятственно. А если будут много выступать, так мы можем и уйти. Пусть тогда сами с мусульманами разбираются.

Найдя обменный пункт, обменяли рубли на немецкие марки. Геннадий предложил поменять только часть, но Сима не согласилась.

– Меняй все, они нам больше не понадобятся. Через две недели в России объявят о денежной реформе. Только это секрет, т-с-с, никому не слова.

– Что? Еще одна денежная реформа? Сколько можно?!

– Сколько нужно – столько и можно. Будем переходить на энергорубли. Десять киловатт-час за рубль.

– А смысл?

– Смысл есть. Все равно к чему-то надо было привязываться, но к золоту неудобно. В свое время были предложения валюты к нефти привязывать, но это тоже не слишком удобно. А энергетические единицы в самый раз. Затраты на производство и перемещение любого товара достаточно легко пересчитываются в израсходованную на это энергию. И международные расчеты упростятся, честнее будут. Это тебе не американские доллары, которые обеспечивались только «честным» словом президента США. Идея кстати не новая, еще в СССР были энтузиасты такого подхода. Побиск Кузнецов, например. Только тогда эту идею заговорили.

Они вышли за пределы пассажирского терминала. Как и в Эстонии на улице были ветрище, холодище и мокрище. Сима поежилась. – Вон автобусная остановка. Доедем до Любека, а там пересядем на поезд. – До железнодорожного вокзала в Любеке добрались без приключений, приобрели в автомате билеты на Берлин и, убивая время, слонялись по зданию. Большей частью глазели на публику. На улицу выходить не хотелось. – Народ какой-то смурной, – заметил Геннадий через полчаса. – Никто не улыбается, в глаза стараются не смотреть. Это паршивая погода влияет или они по жизни такие?

– А чего им радоваться? Уровень жизни в Германии упал раза в три, безработица дикая, пособия мизерные – на них и прожить-то невозможно.

– И чего это они так? – довольно неопределенно спросил Геннадий.

– Последствия разрушения «Насоса», к которому Германия была подключена после второй мировой войны. Большая часть населения была занята чисто формально: в сфере услуг и прочих сомнительных наворотах. Так, лишь бы чем-то занять, чтобы не возмущались. А довольно приличные деньги, которые им платили за эти не слишком-то полезные занятия, изымались у стран третьего мира различными способами. Например, в стоимости литра бензина, который европейцы покупали на заправках, процентов восемьдесят составляли акциз и налог с оборота. Из этих-то денег и платились всякие социальные пособия, на них же создавались и «рабочие места» в разных государственных и окологосударственных структурах. Вот и прикинь, какую прибыль получали европейские демократии на этой немудрящей операции? И почему они начинали слюной брызгать, когда ОПЕК пыталась в очередной раз поднять цены на нефть. А теперь, когда арабы выбрали этот зазор до реальной рыночной цены в свою пользу, получается, что поддерживать на плаву это фиктивное социальное благолепие просто не на что. А послать авианосцы, чтобы вправить арабам мозги в нужную сторону теперь не получается. Да разве только в нефти дело? К «насосу» было подключено множество шлангов и с каждого из них что-то капало. М-да…. По-хорошему, уровень жизни должен был упасть не в три раза, а раз в шесть. Но немцы народ изворотливый, работать разучиться не успели. Вот и выкручиваются. – Сима сделала паузу. – Ладно, об этом мы еще успеем поговорить, а сейчас на платформу идти надо. Наш поезд отправляется через десять минут.