За стенами величественного Кремля забрезжил рассвет, и, полежав еще несколько минут, Алексей, осторожно, чтобы не потревожить жену, поднялся с постели. Осталась в прошлом война, но жизнь продолжала заставлять его бороться и поныне. Он не стремился к власти ради власти, и, в одночасье став главой некогда могучей, да и теперь еще не растерявшей свою былую мощь до конца державы, он прилагал все силы, чтобы возродить ее величие, преодолевая разные препятствия на этом трудном и неблагодарном пути. Эта борьба, все более бескомпромиссная с каждым днем, отнимала силы, вызывая чувство жуткой усталости. Но сегодня был день его триумфа, пусть маленькой, но такой важной победы, и встретить этот день следовало полным сил.
Контрастный душ и полчаса в тренажерном зале, оборудованном в одном из помещений, прилегавших к апартаментам президента, Швецов вновь ощутил себя молодым и полным сил. Возраст и старые раны давали о себе знать, но президент старался держаться в форме, к тому же изнуряя себя часами тренировок, он порой просто избавлялся таким образом от тяжких мыслей, в последнее время все чаще посещавших его, стоило только Швецову остаться в одиночестве. Только Юлия была его единственным спасением в такие минуты, и он не переставал восхищаться силой этой хрупкой женщины, делившей с ним все тяготы такой сложной жизни долгие годы.
В сверкающий золотом и мрамором, озаренный светом множества хрустальных люстр зал, где уже собралось немало известных на всю страну людей, президент вышел точно в тот момент, когда и должен был здесь появиться. Кивнув стоявшим поодаль соратникам, пожав руки тем, кто стоял ближе, президент вышел на средину зала, приковывая к себе взгляды сотен внимательных глаз.
-- Господа, - Алексей уверенным, исполненным скрытой гордости взглядом обвел зал. - Рад приветствовать вас здесь сегодня и также рад поздравить всех вас с нашим успехом. Сегодня сделан еще один шаг к тому, чтобы природные богатства нашей страны вновь стали народным достоянием, принося прибыль всей стране, а не отдельным ее гражданам. Корпорация "Росэнергия" отныне превращается в единственного экспортера нефти и газа, того, за счет чего последние годы существует наша страна. И заслуга в этом достижении, значимость которого переоценить практически невозможно, принадлежит уважаемому Вадиму Георгиевичу Захарову. - Президент отсалютовал фужером шампанского: - Прошу, Вадим, скажи несколько слов.
Захаров, заметно смущаясь, вышел из толпы, где чувствовал себя незаметным, чему был весьма рад. Он не привык к выступлениям на публике, предпочитая обсуждение стратегических планов в собственном рабочем кабинете, в окружении немногочисленных помощников. Однако он признавал, что достигнутый успех в немалой степени его заслуга, а по такому случаю можно было сказать ответную речь.
-- Благодарю, Алексей, - старые приятели, они не пытались на людях демонстрировать официальные отношения, и все это понимали. - Да, сегодня мы добились явного успеха, и это не моя личная заслуга, а результат напряженного труда сотен людей, не только тех, кто работает под моим началом, хотя их вклад в эту победу, конечно же, неоценим.
Сложилось так, что относительное благополучие нашей страны все последние годы было основано именно на нефти. Высочайшие цены на "черное золото" позволяют нам существовать, не зная, что такое настоящая нужда. И вполне справедливо, чтобы сокрытые в недрах земли, и на словах принадлежащие народу богатства действительно служили общему делу, делу процветания страны, а не обогащению отдельных людей, ни копейки не тративших до сей поры на развитие российской экономики. И приобретение "Нефтьпрома", крупнейшей компании, занимающейся добычей и экспортом нефти, стало важным этапом в этом деле. Отныне прибыль от продажи энергоносителей, ископаемых ресурсов, которыми столь богата Россия, пойдет не на приобретение футбольных клубов в Англии, роскошных яхт и дворцов с золотыми унитазами, а на создание по-настоящему современной промышленности.
Нельзя вечно жить за счет того, что накоплено природой за миллиарды лет. Судьба щедро наделила нашу страну многим, в том числе и нефтью, ныне ставшей самым ценным товаром в мире, но это не означает, что мы должны жить, надеясь лишь на этот дар природы. Теперь средства, поступающие от экспорта нефти, пойдут не на частные счета, а на решение проблем, давно уже стоящих пред всей нашей страной. Борьба с бедностью, достойные зарплаты, строительство новых предприятий и модернизация уже существующих, вот то немногое, что нужно сделать в ближайшее время. И я надеюсь, что общими усилиями мы сумеем решить эти проблемы.
Стоило Вадиму Захарову умолкнуть, как зал огласился бурными аплодисментами. Сегодня здесь собралась элита страны, видные политики, члены правительства, депутаты, главы самых влиятельных партий и движений, официально признанных Кремлем. Возможно, не все они были искренни, демонстрируя свою радость от случившегося, но присутствие главы государства заставляло их изображать ликование изо всех сил, мобилизуя все актерские таланты.
-- Еще раз хочу поблагодарить всех сотрудников "Росэнергии" и ее главу, - произнес президент, когда Захаров отступил в глубину зала. - Да, перед нами множество нерешенных проблем. Долгие годы наша страна существует за счет наследия прошлого, и нельзя позволить, чтобы так продолжалось и дальше. Мы должны быть благодарны матушке-природе, но и не только ей, а нашим дедам и отцам, из руин поднимавшим когда-то эту страну, за их самоотверженный труд. Они сделали немало, чтобы и после них Россию все еще можно было называть великой державой, но настали такие времена, когда миг промедления может стоить очень дорого.
Чтобы вновь с полным на то правом называться мировой державой, Россия должна не просто развиваться, а сделать огромный, на пределе возможностей, рывок вперед. Я не говорю про Америку, но мы ныне уступаем кое в чем даже Китаю, Индии, тем более таким странам, как Япония или государства Западной Европы. И если дальше пребывать в бездействии, радостно наблюдая, как течет по трубам нефть, наша страна вскоре станет тем, что презрительно называют "третьим миром". Мы получаем доллары за нашу нефть и газ, и мало кто ныне задумывается, что они могут в одно мгновение превратиться в никчемные бумажки, кроме которых у нас или наших детей, смотря, когда это произойдет, не останется ничего.
Этого нельзя допустить, и я лично намерен сделать все возможное и невозможное, дабы вернуть России ее величие. Объединение всех компаний, занимающихся добычей нефти, в одну государственную сверхкорпорацию - первый, но очень важный шаг на этом пути. Отныне у нас есть средства, которые можно выгодно вложить не в иностранные фонды и банки, а в собственную страну, в ее модернизацию. И модернизация эта охватит все.
Не только экономика, не только наша промышленность, к сожалению, уже почти не способная выпускать продукцию, способную конкурировать с западной, подвергнется радикальным переменам. Нужно изменить само общество, изменить души людей, зажечь их азартом и стремлением вперед, только тогда наша все еще великая держава воспрянет. И я хочу надеяться, я верю, что вы, все, кто собрался сегодня здесь, разделяете мои желания, и сделаете все во имя возрождения нашей родины.
Президент поднял фужер, заставляя всех остальных последовать его примеру:
-- За великую Россию, господа! За наше будущее!
-- Отличная речь, господин президент, - обратился к Швецову, когда тот закончил выступление, невысокий человек с изможденным лицом. Лидер российских коммунистов был одним из приглашенных на сегодняшний банкет в Кремле, и на сотрудничество с ним Швецов возлагал немалые надежды. Хотя многие давно разочаровались в коммунизме, этот невзрачный мужчина еще мог собирать целые площади народа под алыми стягами, а его речи зажигали сердца людей. - Замечательно сказано, патриотично, я бы сказал. Многие из присутствующих, я уверен, прониклись высокими чувствами, вот только вам стоило бы думать впредь о том, какую реакцию ваши действия, не спорю, приятные простому народу, давно им ожидаемые, вызовут у наших иностранных партнеров.
Швецов внимательно окинул взглядом своего собеседника, уже примерно представляя, что он может сказать. Иван Карпов был не первым, кто предостерегал чересчур активного лидера страны от излишне резких действий, но было интересно услышать эти предостережения из уст того, кто по идее должен был стать самым ярым сторонником наметившихся перемен.
-- Нет, сама ваша идея, сам замысел мне, безусловно, нравится, - продолжил лидер коммунистической партии. - Но вот способы осуществления его могут повлечь ля нашей страны не самые хорошие последствия. Концентрация нефтяной отрасли под контролем государства, массовая скупка нефтяных и газовых компаний уже заставили многих на западе обратить внимание на то, что происходит у нас, в России.
Снова зазвучали разговоры об энергетической безопасности в Европе, о возможности шантажа со стороны России, об угрозах срыва поставок газа в условиях, когда альтернативы государственной "Росэнергии" у иностранных покупателей нет. Самые смелые журналисты уже пишут о реставрации тоталитаризма, о возрождении диктатуры. И многие наши политические деятели опасаются, что в свете этого Запад может попытаться припугнуть нас, в том числе и путем экономических санкций. Мы слишком сильно зависим друг от друга, но Запад во главе с Америкой объективно сильнее, и я лично считаю озвученные многими предположения вполне реальными. Россия сейчас стала на путь перемен, и это хорошо, но в такой переходный период она может не выдержать даже намека на экономическую блокаду, тем более, модернизация, задуманная вами, я знаю, должна осуществляться на основе сотрудничества как раз с западными корпорациями.
-- Все верно, мы намерены покупать на Западе технику, вплоть до целых заводов, а также лицензии на производство многих видом сложной наукоемкой продукции, - согласился президент. - И мы готовы платить за все это твердой валютой, как раз и полученной от продажи нефти. Фактически, средства, которые иностранцы потратят на наши нефть и газ, вернутся к ним, и они практически ничего не потеряют.
Вообще, Иван Феоктистович, я всегда полагал, что вам, как коммунисту, одному из немногих людей, не предавших партию, должна импонировать идея восстановления государственного контроля над нашей экономикой, тем более, над теми отраслями ее, которые сейчас реально приносят прибыль. Я не сторонник тоталитаризма, как его принято понимать, мне больше по душе новая экономическая политика Ленина, и на нее я намерен ориентироваться в будущем. Нельзя отдавать в руки отдельных дельцов, отнюдь не подверженных патриотизму, то, что обеспечивает сейчас относительно стабильное существование нашей страны, пусть и далекое от желаемого. Стратегические отрасли промышленности, финансы, внешняя торговля должны полностью контролироваться государством.
Кстати, американские и европейские фирмы гораздо охотнее работают как раз в странах с тоталитарными режимами, типа Китая, чем в нашем русском бардаке. Да, наши действия по национализации нефтяных компаний могут вызвать беспокойство, но я уверен, что дальше этого дело не пойдет. Никто не намерен шантажировать европейцев, пусть они в это еще не верят, по традиции воспринимая Россию, как сильного и не обремененного умом дикаря. Я и мои соратники сделают все, чтобы изменить эти представления, и вы вскоре убедитесь, что партнерские отношения с западом продолжатся в том же духе, что и при моих предшественниках, с той лишь разницей, что мы извлечем из них не меньше выгоды, чем эти самые партнеры, которые как раз и привыкли играть нечестно. Почему-то в их мире считается нормой обмануть тупых русских, но если обманут их, это воспринимается, как оскорбление. Двойные стандарты неприемлемы, и я заставлю Запад признать это.
-- Хотелось бы верить, что все будет именно так безоблачно, как вы говорите, - кивнул Карпов, пожимая плечами. - Но это одна сторона проблемы. Не меньше, чем вся эта суета вокруг экспорта газа, Запад настораживают ваши намерения сотрудничать с Ираном, в том числе продавая в эту страну современное оружие. Иран давно превращен стараниями американских масс-медиа и политиков в затаившегося непредсказуемого врага, и слишком тесные отношения с ним могут и Россию сделать таким врагом, с которым никто не захочет иметь дела.
-- Допускаю, что такое возможно, - вновь не стал спорить Швецов. - Но это не значит, что мы должны упускать собственную выгоду лишь бы не раздражать кого-то в Вашингтоне или где-нибудь еще. У нас есть вполне определенные намерения по отношению к Ирану, давно уже разработанные планы, и я уверен, возможность реализовать их вскоре представится нам. Свою выгоду Россия не должна упускать, даже если это и чревато неприязнью со стороны иностранцев. Те же европейцы без русского газа все равно никуда не денутся, это ведь не нефть, которую можно возить по морю в танкерах, и дальше упреков они не пойдут.
Почти откровенный страх, проскальзывающий в том взгляде, который этот серый чиновник, ставший лидером коммунистов, бросал на президента, едва не заставил Швецова просто рассмеяться. Разумеется, Алексей сдержался, ведь он нисколько не желал оскорблять Карпова, напротив, он все еще надеялся в его лице приобрести еще одного союзника. Так мало было рядом верных людей, тех, кому можно было доверить и свои самые сокровенные планы, и саму свою жизнь, но Алексей Швецов старался склонить на свою сторону каждого, кто оказывался рядом. Иногда это получалось, чаще все усилия были тщетны, но прошедший Афганистан офицер не привык отступать после первой неудачи.
-- Поймите, само время заставляет меня делать то, что вы можете сейчас наблюдать, пусть это и пугает вас, да и не вас одного, кстати, - Швецов говорил вдохновенно, как может говорит человек, искренне верящий в собственные слова. - Разговоры об интеграции в мировую экономическую систему разговорами и остаются. Да, возможно, это и неплохо, когда каждая страна производит и продает то, для чего у нее есть больше ресурсов, квалифицированных работников, но эта участь не для России, в которой живет пока еще сто сорок с лишним миллионов человек.
Любая интеграция, вхождение в любую систему имеет и оборотную сторону. Вспомните недавний экономический кризис, вызвавший коллапс нашей промышленности, двукратный рост безработицы за считанные месяцы, снижение реальных доходов наших граждан на треть. Таковы последствия этой интеграции, включения нашей экономики в мировое хозяйство. И вспомните начало тридцатых, Иван Феоктистович. Когда Запад содрогался в Великой Депрессии, в нашей стране возводились огромные заводы, миллионы наших с вами предков, мой друг, выучившись на бесплатных курсах, шли работать на эти заводы и фабрики. Да, это было сделано ценой огромных жертв, ценой репрессий, я все это понимаю, и не желаю полного возврата к тем временам, но саму идею автаркии, самодостаточного государства, нужно реализовать. Россия обладает всеми необходимыми ресурсами, чтобы обеспечивать сама себя, и мы не должны слепо идти на поводу иностранных советчиков, которые никогда не желали и не будут желать блага нашей стране.
Алексей старался донести свои мысли, то о чем он думал бессонными ночами, до своего собеседника, всей душой хотел убедить его в своей правоте, но натыкался на стену непонимания. Все его усилия перечеркивал обычный страх, боязнь перемен и вообще боязнь всего масштабного, что не окинуть одним оценивающим взглядом.
Что ж, Швецову было понятно беспокойство этого человека, слишком сильно привыкшего к спокойному, сытому существованию. Серые будни, разбавленные опереточными политическим баталиями, не требовали излишнего напряжения сил, и это устраивало не только Карпова, но и многих ему подобных. Коммунисты ныне перестали быть той силой, каковой они являлись в былые годы. Алексей понимал, как много всего делалось неправильно в прошлом, когда партия руководила всем. И та война, которую он прошел, была ошибкой, по крайней мере, таковыми были избранные методы. Но тогда партия действительно была мощью, и ей подчинялось все.
Ныне же от коммунистов осталось только название, бесплотный призрак, и когда умрут те старички, которые по привычке еще ходят на митинги, вся эта затея рухнет. Искать поддержки у Карпова и его соратников было бессмысленно, ну так что ж, свет клином на них не сошелся. Алексей Швецов был уверен, что его замысел, порой поражавший смелостью его самого, поддержат многие вне зависимости от принадлежности к партиям и движениям, ведь патриотизм един для всех.
После торжественной части, громких речей, приглашенные на этот прием люди как-то незаметно разбились на группы, принявшись что-то обсуждать в тесном кругу единомышленников. Здесь, в сердце Кремля, любые разговоры вести было намного безопаснее, чем где бы то ни было еще. На входе, вне этих стен бдительнейшая охрана записывала каждое слово, фиксировала любой жест, но в зале ничего подобного не было, а потому именно здесь, в считанных шагах от главы государства, можно было обсуждать даже самые оппозиционные идеи, чем, вероятно, и занялся кое-кто из гостей.
Сам Швецов, прогуливаясь по залу и перебрасываясь с некоторыми гостями пустыми фразами, данью этикету, подошел к группе людей в военной форме. Трое немолодых мужчин в армейской форме негромко беседовали с человеком в парадном мундире военного моряка.
-- Добрый день, товарищи, - Швецов поприветствовал гостей, затем обратившись к одному из них, носившему петлицы ракетных войск. - Роман Григорьевич, я хотел узнать, как идет подготовка к испытаниям системы ИС?
Конечно, Алексей Швецов искренне беспокоился о решении множества социальных проблем, например, борьбы с бедностью. Но он был кадровым офицером, и теперь, заняв пост верховного главнокомандующего, все большее внимание уделял именно оборонке, военному ведомству, справедливо полагая, что только сильная армия, готовая на равных сражаться с любым противником, позволит, не опасаясь угрозы извне, завершить намеченные преобразования. Кто-то назвал бы это неизбитым с юности комплексами, кто-то - вечным мальчишеством, непреходящей любовью мужчин к оружию. Сам Алексей полагал, что это вполне оправданна забота правителя о безопасности своей страны и доверившегося ему народа.
-- Товарищ верховный, у нас почти все готово, - генерал-полковник Николаев, командующий военно-космическими силами, самым молодым родом войск в русской армии, не медлил с ответом, видимо, давно поняв, что именно может интересовать Швецова. - Испытания планируем провести ровно через неделю. Мы тесно сотрудничаем с военно-морским флотом, и сейчас целиком полагаемся на моряков.
-- Для испытания выделен стратегический подводный ракетоносец "Карелия" типа "Дельфин", - сообщил человек в морской форме, главком военно-морского флота России адмирал Голубев. - Это один из лучших кораблей. Профессионализм команды на самом высоком уровне, капитан - настоящий мастер, да и техническое состояние очень хорошее. Субмарина как раз прошла плановый ремонт, в ходе которого на ней и была установлена система ИС. А после испытания "Карелия", как мы планируем, вновь вернется в док, на этот раз для модернизации, - сообщил Голубев. - Мы надеемся сделать ее не менее скрытной, чем американские лодки класса "Огайо", и если расчеты оправдаются, то такую же модернизацию пройдут и оставшиеся шесть кораблей этого типа.
-- Что ж, я не сомневаюсь в правильности вашего выбора, - кивнул Швецов. - Эти испытания, товарищи офицеры, имеют огромное значение для наших будущих отношений с Вашингтоном. Американцы в грядущих войнах уповают на господство не только в воздухе, но и в космическом пространстве, активно ведя работы в области всевозможного оружия космического базирования. Они уже рассматривают околоземное пространство, как свою собственность. Какие, к дьяволу, международные договоренности! Штаты чувствуют за собой силу, и не считаются ни с кем. Они делают все, что считают необходимым для собственной выгоды, и всем остальным только и остается, что бессильно грозить кулаками и писать никому ненужные жалобы в Организацию объединенных наций. Придется, товарищи, вернуть их с небес на землю, - злорадно усмехнулся президент. - Если они ценят только силу, то мы явим им свою мощь. У нас накоплен огромный опыт в создании подобных систем, и грех не воспользоваться им.
-- К сожалению, господин президент, наше призрачное преимущество может растаять в одно мгновение, - бросил начальник Главного разведывательного управления.
Генерал-майор Сергей Аляев к узкому кругу посвященных в замысел Швецова, а задумал тот, ни много, ни мало, подготовку к войне в космосе, то, о чем, казалось бы, нищей, погрязшей в разрухе стране не стоило и мечтать.
Президент, однако, мечтал, сделав ставку на забытое наследие советского прошлого. Однако все было не столь безоблачно, как казалось главе государства, сколь ни пытался он смотреть на вещи трезво. Профессиональный разведчик, ветеран-"афганец", служивший в спецназе, Аляев был одним из самых осведомленных людей в окружении президента, и пользовался неограниченным доверием последнего. Не меньше самого Швецова глава ГРУ знал о реальном положении дел. Именно поэтому сейчас Аляев вернул с небес на землю Верховного главнокомандующего:
-- У нас есть разработки, верно, в том числе когда-то и кем-то опробованные, но в настоящий момент большая часть их - лишь проекты, расчеты и чертежи, существующие на бумаге, и на то, чтобы воплотить их в металле, просто нет средств. А вот американцы денег не жалеют, и ведут работы в том же направлении ударными темпами, - криво усмехнулся разведчик. - Причем они обеспечили такую секретность, что нам по большему счету остается только гадать. Это приоритетное направление их оборонной программы, о котором даже в Пентагоне практически никто и ничего не знает.
-- "Черные" программы? - понимающе кивнул президент.
-- Все правильно, - Аляев криво усмехнулся. - Самые секретные разработки, оружие будущего. Миллионы американцев, в том числе многие военные и политики убеждены в том, что ничего подобного нет и быть не может. Даже финансирование выделяется не прямо, а под всевозможными предлогами, вплоть до закупки туалетной бумаги для американского контингента в Афганистане. И при этом на подобные проекты ежегодно расходуются десятки миллиардов долларов.
Учитывая, что агентурная сеть в Штатах практически отсутствует, а по возможностям технической разведки мы никогда не могли сравняться с янки, обо всех этих делах можно получить больше информации из прессы, чем из добытых спецслужбами официальных документов. Приходится строить домыслы, вместо того, чтобы оперировать конкретными фактами.
-- Тем более, - заметил начальник ГРУ, - эту информацию почти никогда не доверяют бумаге. Самые высокотехнологичные, больше похожие на сюжеты из фантастических романов разработки, в случае успеха способные обеспечить абсолютное превосходство Соединенных Штатов, вот что такое "черные" программы.
-- Возможно, - заметил адмирал Голубев, - вам, Сергей Романович, ничего конкретно не известно об этих программах лишь потому, что все это блеф. И именно поэтому же о них не упоминается ни в каких финансовых документах. Возможно, этих "черных" программ просто нет. - Командующий военно-морским флотом страны презрительно усмехнулся: - В свое время янки пугали нас "звездными войнами", Стратегической оборонной инициативой. Военные эксперты сразу поняли, что это бред, что при существующем уровне развития техники и технологии создать все, о чем говорили американцы, невозможно, что для этого потребуется десяток годовых бюджетов Америки. Но политики в тот раз не пожелали прислушиваться к этим доводам, впав в необъяснимую панику. Вероятно, что и сейчас наши "друзья" хотят провернуть нечто подобное. Дескать, мы настолько вырвались вперед, что никому с нами не стоит даже думать тягаться.
-- Нет, - убежденно возразил Аляев. - Боюсь, Федор Ильич, здесь вы не правы. Американцы реально ведут разработки в области оружия космического базирования, а также противоспутникового оружия, в том числе, и в рамках создания своей противоракетной обороны. Они намерены создать сразу несколько подобных систем, в том числе наземного, морского, воздушного и орбитального базирования, основанных на разных физических принципах. Это будут ракеты-перехватчики, орбитальные лазеры, еще что-то, о чем мы пока имеем лишь самые смутные предположения. И янки сделают, что задумали, в этом я не сомневаюсь. Они не забыли, что когда-то сильно уступали именно России в этой сфере, и теперь, пока в силу обстоятельств мы не можем развивать достигнутый успех, намерены догнать и перегнать нас.
-- Да что там американцы, - произнес присутствовавший здесь же министр обороны. - Стоило только китайцам выйти в космос, причем, используя копию нашего "Востока", и они уже думают о создании оружия орбитального базирования. Разумеется, прежде всего, в Пекине опасаются американцев, но, если что, применят подобное оружие и против нас. И что-то мне подсказывает, - ухмыльнулся маршал, - что китайцы его создадут, если партия отдаст приказ.
-- Да, все ведущие державы, на словах заявляя о мирном космосе, активно разрабатывают космическое оружие, - кивнул в знак согласия Алексей Швецов. - В принципе, это вполне закономерно. История знает примеры, когда развитие того или иного вида оружия искусственно ограничивалось каким-то международными соглашениями, к примеру, это известный Вашингтонский договор. Но в итоге все участники этих соглашения рано или поздно нарушали их условия, и эволюция в военном деле продолжалась. Так и теперь. И китайцы, и уж тем более, американцы твердо задались такой целью, и конечно добьются ее. Но вопрос во времени.