Идти в темноте по диким горам - это похоже на самоубийство, но лишь так можно было пересечь границу, не подвергаясь опасности. Уоллес, не по своей воле деливший с моджахедами-чеченцами и их арабскими союзниками тяготы пути, только порадовался, что русские все еще живут в каменно веке в плане передовых систем оружия и разведки. Их спутники были старыми и несовершенными, иначе увидеть отряд в несколько сотен человек с орбиты, тем более, ночью и в инфракрасном спектре, не составило бы труда. Но все, что могли разведывательные сателлиты русских - фотографировать поверхность в видимом диапазоне, время от времени отстреливая капсулы с отснятой пленкой на поверхность, где их еще предстояло отыскать. Так что, если при свете солнца в любой миг существовала опасность появления над перевалом штурмовиков или вертолетов, то как раз в кромешной тьме отряд был почти в полнейшей безопасности, если не считать, что сам поход через обледеневшие скалы оказался тем еще удовольствием даже для опытных людей.
Тем не менее, боевики предпочли русским снарядам и пулям камнепады, и пока не жалели об этом. Опытные проводники, нанятые Хусейном за огромные даже на взгляд Уоллеса, а уж по меркам местных горцев вовсе запредельные деньги, клялись Аллахом, что на этой тропе русских нет, и, кажется, они не ошиблись. Пройдя уже почти сорок километров по земле России, отряд до сих пор не обнаружил присутствия здесь вражеских солдат, лишь пару раз раздавался над головами гул летевших на большой высоте самолетов. Если все пойдет так и дальше, то спустя еще пару часов боевики спустятся в долину, где их будут ждать местные подпольщики с транспортом и документами, которые позволят гостям из-за границы затеряться в Чечне, ожидая сбора всей банды и приказа начать боевые действия.
Хусейн, заметив приближающегося Уоллеса, остановился и жестом подозвал того к себе. Такой же бородатый и грязный, как его бойцы, облаченный в натовский грязно-серый камуфляж, и, разумеется, увешанный оружием, генерал Шарипов сразу выделялся среди своих людей властной манерой поведения. Он привык, что все его приказы, кому бы они ни предназначались, выполняются незамедлительно и в точности, и от американца, никоим образом не обязанного подчиняться ему, ожидал точно таких же действий. И Уоллес, в душе которого бушевал тщательно скрываемый гнев, вынужден был подчиняться наравне с прочими дикими горцами.
Джон не рассчитывал, что ему придется принять участие в вылазке на территорию России, вместо этого приготовившись к долгой жизни в одном из затерянных в предгорьях нищих городков. Но чеченцам, услуги которых щедро оплачивал Вашингтон, срочно потребовался специалист, разбиравшийся в спутниковой навигации и прочей электронике, и начальство остановило свой выбор именно на Уоллесе. Он, хотя и не был профессиональным диверсантом, обладал навыками не хуже, чем у настоящего рейнджера, а потому никаких причин отказаться не нашел. Тем более, приказ Джону отдал сам Натан Бейл, заместитель директора Управления, и, по общему мнению агентов, самый опытный разведчик за всю его историю, исключая, пожалуй, только самого Алана Даллеса, легендарного основателя ЦРУ.
И вот теперь, оказавшись вдалеке от того, что за несколько месяцев пребывания Грузии сам Джон уже начал считать домом, разведчик вынужден был терпеть недовольство и откровенное презрение Хусейна, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не надерзить в ответ. Собственно, Уоллеса как бы ничего и не останавливало, он знал, что все эти люди - лишь наемники, которым платят его, Джона, боссы. Но, сказав это в слух, разведчик рисковал получить пулю в лоб. Конечно, потом коллеги Джона могли бы разобраться в том, что случилось, выяснив причины гибели своего агента, но что-то подсказывало американцу, что ради него никто не станет портить отношения со столь ценными союзниками, которые не испытывали к своим покровителям ни капли почтения.
-- Американец, посмотри, что впереди по маршруту, - сквозь зубы процедил тезка покойного иракского диктатора, бросив на Джона полный презрения взгляд. - Я хочу знать, свободен ли дальнейший путь.
-- Мне нужно несколько минут, чтобы установить связь со спутником, - ответил сжавший челюсти от едва сдерживаемой ярости Уоллес.
-- Хорошо, у тебя будет пять минут, - согласился Шарипов. Обернувшись к одному из своих телохранителей, которые все без исключения были наемниками-арабами, он коротко приказал: - Привал! И пусть пока Арби разведает путь.
-- Привал, - разнеслись над колонной приглушенные команды. - Привал пять минут. Не расходиться. Выслать дозор вперед!
Полдюжины чеченцев, оставив при себе только автоматы с небольшим запасом патронов и ручные гранаты, двинулись по тропе на север, чтобы разведать дальнейший путь. А Джон в это время присел на корточки, расположив перед собой прямо на камнях извлеченный из кевларового чехла компьютер. Вытянув в небо короткую антенну, он принялся ждать, пока висевший где-то над этим районом спутник примет сигнал и отзовется, готовый передать необходимую информацию.
Хусейн Шарипов, сплюнув сквозь зубы, с ненавистью глянул в спину склонившегося над своим компьютером американца. Надменные янки, решившие, что за свои доллары могут купить всех и вся, не церемонились, просто приехав в аул, где располагался штаб Шарипова, и приказав выступать в течение суток. Отряд, сильно потрепанный русскими, еще только начал готовиться к дальнейшим действиям, и Хусейн был против бессмысленного рейда. Слишком многие из его бойцов были необстрелянными пацанами, вступившими в ряды воинов джихада в надежде заработать хоть немного денег, чтобы прокормить своих стариков-родителей и жен, у кого те были. И здесь, в Грузии, и тем более в самой Чечне, истерзанной пятнадцатью годами войны, царила нищета, не было работы, а если кто и устраивался, то получал жалкие гроши. Это и было причиной того, что в отряд приходили многие, но толку от этих бойцов было мало.
Доведенные до отчаяния, молодые парни не ждали появления вербовщиков, а сами шли в лагеря, чтобы вступить в свою личную войну. Зеленая повязка на лоб, "Калашников" в руки и Коран за пазуху - и вот уже готов очередной воин Аллаха, исполненный искренней ненависти к русским... и жаждущий преумножать хаос и нищету, что и толкнули этих мальчишек на скользкий путь террора.
Однако для американцев, щедро снабжавших Шарипова и еще нескольких командиров долларами, все это было неважно, а Хусейну не оставалось иного выхода. Поэтому, потратив на подготовку всего сутки, и избавившись от самых неопытных людей, оставшихся на грузинской земле, отряд двинулся на север. Заокеанские хозяева, раньше делавшие вид, что прислушиваются к словам местных командиров, вдруг приказали выступать всем отрядом, почти наверняка направляя его на верную гибель.
Обычно границу переходили небольшими группами, в крайнем случае, человек по десять-двенадцать, полторы же сотни боевиков были слишком заметной целью. Но Шарипов не посмел спорить, понимая, что последствия такого явного неподчинения будут для него не самыми приятными. Он лишь сам наметил маршрут, выбирая путь, быть может, более долгий и трудный, но и несколько менее опасный в плане встречи с русскими, которые все же не могли следить за каждой тропой, тем более, бойцов Шарипова вели местные жители, хорошо знавшие горы. Американцы же, не доверяя нанятым проводникам, предложили Шарипову свои услуги, придав его группе этого Уоллеса, от которого пока Хусейн не видел никакой пользы. Это был, разумеется, простой соглядатай, который должен был потом рассказать своим хозяевам, насколько эффективно Хусейн использовал их деньги, и при мысли об этом главарю боевиков хотелось просто перерезать чертову янки глотку, но он сдерживался, понимая, что смерть своего человека, каким бы никчемным он ни был, американцы не оставят безнаказанной.
Пожалуй, узнай Шарипов, сколь малому количеству людей там, за океаном, в Лэнгли, известно о присутствии здесь, уже на российской земле агента по имени Джон Уоллес, он едва ли придал бы этому значение, списав все на шпионские игры его заморских союзников. Другой была бы, скорее всего, реакция самого Уоллеса. Человек, привыкший чувствовать за собой мощнейшую структуру, способную, казалось, разрешить любые проблемы в мгновение ока, и порой наводившую страх одним своим упоминанием, вероятно, испытал бы шок, будь ему известно, что почти никто в ЦРУ, в том числе и шеф этой организации, даже не подозревает о проводимой на южной границе России акции.
Уоллес, которого как бы и не было в Грузии для широкой общественности, по докладам своего непосредственного начальника, сейчас пребывавшего в Тбилиси, должен был находиться в нескольких десятках километров южнее российско-грузинской границы, занимаясь радиоэлектронной разведкой, в том числе прослушивая переговоры русских военных. И это даже по меркам разведки было немыслимо, ведь, несмотря на то, что в случае провала агента страна отказалась бы признать его своим, о чем Джону было известно давно, руководство Управления было обязано знать о том, где находится каждый их человек хотя бы во избежание провокаций. Однако Джон Уоллес, сейчас содрогавшийся под пронизывавшими ущелье порывами ледяного ветра, и представить не мог, как обстоят дела. Получив приказ, он просто старался его исполнить надлежащим образом, не позволяя себе даже на мгновение задуматься, что стал разменной пешкой в руках гроссмейстера.
-- Какого дьявола ты возишься, - порычал Шарипов, нависший над сидевшим на корточках американцем. - Сколько можно ждать?
-- Если не хочешь ждать, делай все сам, - огрызнулся разведчик, не оборачиваясь. - Мне нужно время, и его не потребуется меньше, если ты станешь подгонять меня. Я не имею прямой связи со спутником, - пояснил Уоллес, продолжая стучать по клавишам ноутбука. - Сигнал с разведывательного спутника идет в Форт-Мид, штаб-квартиру Агентства национальной безопасности, через спутник связи. У них мощные суперкомпьютеры, способные производить обработку сигнала. Сейчас я установлю соединение с тем же спутником связи, отправлю запрос в Штаты, там его примут и пошлют мне обратно обработанную "картинку".
-- К шайтану все это, - раздраженно бросил чеченец, раздосадованный тем, что не понял и половины сказанного Уоллесом. Это было еще одной причиной, по которой горец не испытывал к американцу ничего, кроме ненависти. - Мы сможем увидеть, что творится впереди?
-- Да, но не в режиме реального времени, - предупредил Джон. - Будет задержка порядка полчаса. Это как машина времени, - пояснил он, гадая, знакомо ли бородатому моджахеду такое понятие. - Увидим то, что случилось в недалеком прошлом.
Пока Уоллес под пристальным взглядом Хусейна Шарипова колдовал над своим компьютером, пытаясь установить связь со спутником, пролетавшим где-то на высоте нескольких сотен километров, высланный вперед дозор добрался до узкой горловины ущелья. Скалы, у подножья почти отвесные, поросшие редким кустарником, сближались здесь на сотню метров, а за этим тесным проходом открывалась широкая долина, оказавшись в которой, отряд мог чувствовать себя в безопасности. Где-то там их уже должны были ждать братья, готовые предоставить кров и пищу воинам ислама. Но пока расслабляться было рано. Русские могли заметить появление такого крупного отряда, и приготовиться к встрече.
Не доходя нескольких сотен метров до теснины, Арби Дасоев, командовавший дозором, поднял руку в предостерегающем жесте, присев на корточки и сняв с предохранителя автомат. Его спутники последовали примеру командира, ощетинившись стволами и следя за каждым окружавшим их камешком. Арби был опытным бойцом, прошедшим немало схваток с русскими, и его чутью доверял каждый человек в отряде.
-- Что ты заметил, - прошептал, склонившись к уху Арби, Аслахан, его помощник и заместитель. - Ты что-то слышишь?
-- Мне кажется, на нас сейчас смотрят, - настороженно произнес Арби, также говоря очень тихо. - И смотрят сквозь прицел.
-- Где? - коротко выдохнул Аслахан.
-- Думаю, они там, - Дасоев взглядом указал направление, и Аслахан увидел нависавший над ущельем на высоте полусотни метров каменный карниз, где действительно было удобно разместить, к примеру, снайпера.
-- Пойдем дальше, - предложил Аслахан. - Или вернемся?
-- Идем назад, - после недолгих раздумий решил Арби. - Пусть американец посмотрит через свой спутник, кто там затаился. - Он махнул рукой, давая знак своим людям разворачиваться. И пока отряд не скрылся за поворотом, Арби все ждал ударившей в спину пулеметной очереди. Чутье никогда прежде не подводило его.
Гвардии сержант Олег Бурцев, неподвижно лежавший на нависшем над выходом из ущелья карнизе, расслабленно вздохнул, сняв палец с гашетки крупнокалиберного пулемета. Он уже решил, что подкравшиеся так близко чеченцы заметили засаду, и сейчас придется стрелять, раньше времени обнаружив себя. Чеченцев-разведчиков Олег мог срезать одной очередью, но и единственная выпущенная пуля выдала бы русские позиции их сообщникам, наверняка затаившимся поблизости. К счастью, "духи" не полезли вперед, и теперь оставалось дождаться подхода основных сил противника, которые, в этом сержант не сомневался, были где-то рядом.
Заслон на этой тропе, считавшейся почти непроходимой, был поставлен всего пару дней назад, не иначе, благодаря действовавшим на той стороне гор разведчикам, опередившим боевиков и успевшим передать информацию о вторжении заранее. Взвод солдат-контрактников одного из расквартированных поблизости батальонов Седьмой десантно-штурмовой дивизии, по сути, спецназа, пусть и называвшегося чуть иначе, занял ущелье, расположившись по обоим его склонам.
Два десятка бойцов под командованием младшего лейтенанта Скорохватова, успели оборудовать себе надежные укрытия и огневые точки, и сейчас ожидали дальнейшего развития событий. Сам Бурцев, первый номер пулеметного расчета, приданного для усиления взвода, повышения его огневой мощи, расположился, можно сказать, на переднем крае вместе со своим заряжающим. Чуть выше устроился между камнями Мишка Сергеев, взводный снайпер, а немного ниже - трое автоматчиков, которые должны были прикрывать пулемет от подобравшихся слишком близко чеченцев.
-- Ушли? - напряженно спросил напарник Олега, Толя Брюхов, все еще не выпуская из рук автомат.
-- Похоже, да, - неуверенно ответил Бурцев, обшаривая взглядом раскинувшуюся внизу долину. Внезапно он услышал шум шагов за своей спиной и заметил, как с гребня холма посыпались потревоженные неловким движением камни. - Кто-то идет. Внимание!
Перекатившись на спину, Олег схватил прислоненный к скале автомат, вскинув его в направлении побеспокоившего сержанта шума. В следующее мгновение он расслабленно поднялся на ноги, поставив оружие на прежнее место. К пулеметчикам приблизился лейтенант Скорохватов, командовавший взводом. Молодого офицера сопровождал ефрейтор, тащивший на плечах тяжелую радиостанцию.
-- Ну что, все тихо, - спросил лейтенант, укрывшись за каменным бруствером. - Были уже "духи"?
-- Так точно, товарищ старший лейтенант, - без особого рвения ответил Олег. Этот офицер ему не нравился. Слишком надменный, всегда смотревший на своих подчиненных с плохо скрываемым превосходством, он пытался казаться опытным полководцем, и это контрактники, усевшие вдоволь навоеваться здесь, не могли оставить незамеченным. Тем не менее, это был офицер, и приходилось проявлять уважение. - Появились шесть человек, посмотрели по сторонам, пошептались, затем ушли обратно, - сообщил сержант. - Может быть, они что-то почуяли.
-- Лучше надо было маскировать позиции, - недовольно вымолвил офицер. - Если заметят, могут повернуть назад. Они эти горы знают, как свои пять пальцев, так что запросто найдут обходной путь. Из-за вас все может сорваться. Нужно заманить "духов" в это ущелье, а уж тогда мы их всех положим.
-- Или они нас, - буркнул Брюхов, покосившись на командира. - Сколько их, как вооружены, зачем, вообще, они сюда идут? Может, там полтысячи стволов.
-- Крупных сил противника не ожидается, - ответил младший лейтенант, повторяя строки из разведсводки. - Полсотни, или даже меньше. Так что не дрейфьте, гвардейцы!
Олег с сомнением взглянул на Скорохватова, но ничего не сказал. Лейтенант явно старался выслужиться, слепо исполняя приказы, и не позволяя усомниться в нем своим бойцам. Но Бурцев-то, имеющий полное право называть себя ветераном, вдоволь насмотревшийся на неприглядную изнанку войны, знал, какое разгильдяйство царит в штабах. Многие солдаты поплатились жизнями за то, что доверились приказам и донесениям, за содержание которых запросто могли платить сами боевики.
В прочем, командир взвода все же старался подготовиться к встрече "гостей". По крайней мере, бойцов своих он расположил грамотно, и теперь крупнокалиберный "Утес" Бурцева и станковый гранатомет, расположенные напротив друг друга, были способны засыпать дно ущелья свинцом, сметая всех, кто там окажется, огненным шквалом.
-- Ладно, будем надеяться, что скоро все явятся, - произнес Скорохватов, подразумевая чеченцев. - Если разведка появилась, значит, ждать уже недолго осталось. Запомните, бойцы, "духов" нужно подпустить поближе, пусть все здесь столпятся, тогда и открывать огонь. - Старший лейтенант мрачно усмехнулся: - Они здесь у нас, как на ладони, одной очередью всех можно положить. Поэтому приказываю ждать команды, а до тех пор огня не открывать.
-- Ясно, товарищ лейтенант, - усмехнувшись, ответил Бурцев. - Есть, ждать приказа.
-- Вот и славно, что ясно, - криво усмехнулся Скорохватов. - Ладно, - произнес он, - пока посижу здесь, посмотрю, чем дело кончится.
-- Готово. Пошла картинка!