— Надо закрыть выезд из страны в Афганистан.
Шустов надолго задумался. Он не спросил, зачем это нужно Чуме, было видно, что он в уме просчитывает разные варианты, как можно осуществить его просьбу. Настоящие деловые люди никогда не задают лишних вопросов.
— Это будет сложно сделать, — проговорил он, наконец.
— Я из Москвы позвонил Иргашеву и договорился о встрече тет-а-тет. Составишь протекцию?
— Встречу мы организуем, здесь проблем не будет. Но только тебе это ничего не даст.
— Ты думаешь, мне не удастся уговорить президента? Я мог бы предложить ему кредит, скажем, на несколько сот миллионов долларов.
— Кредит-дело хорошее, — согласился Шустов. — Но вы там, в Москве плохо разбираетесь в специфике восточной политики. По-вашему, кто вершит здесь все дела? Президент? Черта с два!
— В таком случае, кто? Организуй мне встречу с ним.
— Это не так просто сделать. Во всяком случае, гораздо сложнее, чем организовать встречу с президентом.
— Он что, из спецслужб?
— Он служит не этим службам, а тем, — Шустов показал пальцем в потолок. — Мурид. Мудрец, по-вашему. Колдун. Маг. Называй это как хочешь. Его фамилия Кулахметов. Иргашев ни одно решение не принимает без его одобрения. Тут как-то англичане спутниковую телефонную связь хотели наладить, для нас практически бесплатно, даже деньги вдобавок предлагали, частные инвестиции сулили, но мурид сказал, что это нарушит покой духов, и Иргашев проект похерил.
— Так мне нужно встретиться с муридом. Где я его могу найти?
— Это проще простого, и искать его не надо. Только вся соль не в этом.
— А в чем же?
— Дело в том, что мурид встречается только с теми людьми, с которыми хочет встретиться.
— Ну, хоть известно, где он живет?
— Это не тайна, его дом в шестнадцати километрах от Ташкента.
— Так поехали.
Шустов уговаривал его, уповая на то, что и вечер на дворе, и льет, как из ведра, ни в какую.
— Сначала дело, — твердо заявил Чума.
Пока ехали, совсем стемнело, а дождь стал еще плотнее. Но когда в свете фар возник покрытый трещинами дувал дома мурида, дождь как по команде стих.
— Вот и не верь после этого в силу мурида, — произнес Шустов.
Они выбрались из машины и подошли к неказистым воротам, обитым ржавыми железными лентами. На стук вышел толстый лысый узбек.
— Что надо? — добродушно спросил он.
— Нам надо встретиться с досточтимым муридом, — по-восточному велеречиво ответил Шустов, чувствовалось, что человек долго живет на юге. — Этот человек специально приехал для этого из России.
Чума передал узбеку лакированную визитку.
— Жди тута, — строго сказал тот и исчез.
Его долго не было. Он вернулся тогда, когда Чума был уверен, что тот давно умер и даже похоронен.
Узбек протянул визитку, залитую непонятным остро пахучим сиропом, от которого бумага радужно полиняла.
— Мурид сказал, что он с шайтанами и ашдаха не разговаривает, — таким же добродушным тоном сказал толстяк и с грохотом закрыл ворота.
— Что он сказал? — не понял Чума.
— Нам лучше убраться, — заторопился вдруг Шустов, но они не успели укрыться в машине, как пошел дождь, и они вымокли до нитки.
— Шайтан-это что? Черт? — спросил Чума.
— Ага. А ашдаха-ведьма. Мурид сказал, что он с чертями и ведьмами не разговаривает.
— Что за бред? — обиженно спросил Чума. — Может, он еще переменит решение.
— Я забыл тебе сказать, — странным тоном проговорил Шустов. — Мурид своих решений никогда не меняет.
С этого момента замминистра стал относиться к Чуме с подчеркнутой холодностью.
"Да, восток-дело тонкое", — подумал Анатолий Борисович.
6.
К Р А С О Т К А Ш И Р И Н
Чума уже знал, что Гарри Карадайн и Станислав Бушуев находятся в Ташкенте, и позвонил по правительственной связи Бузаеву.
— Александр Иванович, нет ли новостей от наших друзей?
— Они оказались чересчур резвыми. Со дня на день должны получить разрешение на выезд.
Чума ругнулся.
— Почему так быстро?
— Оформлением в ОВИРе занимается некто Рахмет Сабиров. Походу, американцы крепко взялись за него.
— Что про него известно?
— 42 года. Холост. По нашей линии на него ничего нет.
— На него нельзя нажать?