С момента победы над кибер кошками и возвратом в деревню, вместо того чтобы прокачиваться в инстах, увлеченно пытался разгадать шифр и комбинации команд в прошивке механических созданий.
Сидя в своей комнате, бился над решением сложнейшей задачи. Проблема была в том, что язык, как и принципы программирования, были абсолютно непонятными. Буквы, или вернее символы, напоминали китайские или японские иероглифы, или ещё какие, не разбираюсь, вот и пытался выявить закономерности и выявить хоть что-то, кроме ограничения в количестве символов.
Кстати, о кошках. Из двух тел собрали одно, но начинку решили пока не устанавливать, во избежание агрессии со стороны ожившего монстра. И так еле справились, так что вначале нужно было разобраться с «начинкой».
В принципе, определить где находится «мозг», а где «сердце» было просто. Блок питания, вместе со странным то ли двигателем, то ли аккумулятором, был самым габаритные устройством и занимал почти всю брюшную и грудную полость. От него тянулись провода к двигателям лап и к голове, где и находилась коробочка с небольшим экраном по центру.
Вот эта коробка с блоком питания и находились у меня на столе, а оболочка валялась в сундуке. Стоило провести по экранчику рукой, чтобы стереть пыль, из него появились лучи и образовались проекции экрана и клавиатуры. Методом тыка определил как этим делом пользоваться, но вот с обозначениями клавиатуры не смог. Она была непривычной, полукруглой формы и распределение символов сопоставить с Земными не представлялось возможным.
На экране были только символы. Я мог прокручивать это полотно вверх-вниз как на сенсорном экране, но на этом прогресс застрял. Переписав всё на бумагу, решился узнать назначения клавиш.
Те, что попадались в тексте были выписаны и систематизированы. Части на клавиатуре не хватало. Другие присутствовали на клавиатуре и отсутствовали на экране. Вот и начал экспериментировать, записывать эффекты. Первым делом научился выделять, вызывать вспомогательные меню, удалять, копировать, вставлять. К моему удивлению это можно было делать.
От размышлений отвлек Конрад, без стука ввалившийся в комнату.
— Привет, — буркнул он и развалился в кресле. — Всё ещё зависаешь в своей игрушке?
— Тебя не учили стучаться и спрашивать можно ли войти, перед тем как входить? — проигнорировал вопрос, выказав этим своё недовольство и осмотрел Конрада, непривычно хмурого. Даже «вкусняшки» не полез искать в шкафу! Сегодня он имел несчастный вид и желтоватый, еле заметный след финала. Знать недавно получил и успел подлечиться. Снова насолил какому-нибудь поклоннику своей Эллины и отхватил? Очень может быть — девушка очень красивая, яркая и приятная в общении. — Кстати, кто тебя так? — показал я себе пальцем под глаз.
— Мог бы закрыть изнутри и никто не войдёт без разрешения, а раз открыто, значит можно, — поморщившись, отмахнулся он. Затем потрогал синяк, вернее место где он был, и грустно дополнил: — Эллина.
— Да ладно, — удивился я. — За что хоть?
— Понимаешь, она давно хотела в стражу устроиться, — растягивая слова и задумываясь, перед тем как их произносить, а потом вернулся к обычной своей манере разговора. — Устроилась. Вчера ночью дежурила с Претти, к которой я подкатывал когда-то, а утром, стоило мне подойти к ней, вмазала вместо приветствия. Рука у неё оказалась тяжёлая, особенно в латной рукавице. Потом выяснилось, что она обиду затаила за заигрывания с Претти, а то что это было давно, её не волнует.
— Не стоило бегать на два фронта, не было бы и проблем, — пожал я плечами.
— Не все такие праведники, как ты, да и кто мог подумать, что так сложится, — вскинулся он, непонятно отчего. — Тем более это было в самом начале знакомства с Эллиной, когда я с ними ещё не особо и общался.
— Вовсе я не праведник, — возразил ему, — просто есть определённые жизненные принципы, которых стараюсь придерживаться. А что касается сложившейся ситуации, то рано или поздно это бы случилось. Народу у нас мало, все друг друга знают, так что в любой момент могут пересечься и поговорить на абсолютно любые темы. Тем более что ты у нас красавчик, обеспечен материально и постоянно востребован, а девушек у нас в разы больше чем мужиков и неизвестно когда ситуация изменится. Сейчас любое, даже шутливое поползновение в их сторону расценивается как полноценное ухаживание и намёк на серьёзные отношения. Даже если ничего и не было, можно приукрасить ситуацию и дополнить несуществующими подробностями, чтобы очернить в глазах другого человека и попытаться прибрать его себе.
— Ну ты и загнул, — хмыкнул он, — может ты гарем узаконишь, на основании что ты самый главный? Сразу проще станет.
— Не узаконю и не станет, — покачал я головой. — Если поначалу девушки и будут терпеть друг друга, то с рождением и по мере взросления сыновей начнут интриговать, добиваясь лучшей доли для своей кровиночки, вплоть до шантажа или убийства. Даже в одной семье зачастую не могут спокойно разделить наследство, то что говорить о разнокровных родственника? Пусть не наследство, но даже из-за ближней к тебе комнаты, права быть с тобою в команде, возможности работать на руководящих должностях будет вестись незримая война. Уже сейчас ко мне, Норису, Олегу, Насте, да наверняка и другим руководителям, пытаются навязать такие отношения, которые называются коррупцией и подкупом. Просто пойми, что у нас менталитет не тот, не арабы мы, или у кого там гаремы узаконены и женщин с детства готовят к такому, так что резня родственников как в средневековье будет обеспечена, а я не хочу этого. Нам и без внутренних интриг врагов хватает.
— И что мне делать с Эллиной, как думаешь?
— Дать ей немного остыть, затем поговорить, выложить всё как на духу, сделать предложение, — предложил я. — Так что собирайся, завтра с утра двинем к гномам за бердышом и дальше.
— Лады, — улыбнулся он, а затем, посерьёзнев, спросил: — А всё таки, почему ты на баб внимания не обращаешь? На гея вроде не похож, может ты по детям специализируешься?
— Вот сейчас было обидно, — нахмурившись, прорычал я, неожиданно даже для себя, не говоря уж о собеседнике. Конрад аж сжался и побелел. Пришлось несколько секунд глубоко и размеренно вдыхать и выдыхать, чтобы сделать вид что успокаиваюсь. — Нормальный я, девушек люблю и тянет к ним. Но в определённый момент у меня изменились кое-какие жизненные ценности и нарушать их я не намерен. Если раньше мне было пофиг с кем переспать, лишь бы присунуть, то после того как переосмыслил свою жизнь и принял бога, понял, что нельзя идти на поводу своих желаний. Вот найду свою вторую половинку, ей всю накопившуюся любовь, нежность и страсть отдам, хотя с таким наследством, — ткнул я указательным пальцем поочередно в костяную руку, грудь и щеку, — навряд ли кто из девушек захочет связать со мною свою жизнь.
— Вот ты, блин, божий человек, — успокоившись, решил спросить он и хитро усмехнулся, — Вот с девками ты ни-ни, а монстров рубишь направо и налево. А как же главная заповедь «не убий» и подставь вторую щеку, если ударили по одной из них?
— Даже Иисус, уж на что человеколюбец был, а и то воевал с Сатаной и разрушил врата ада, если правильно помню, — усмехнулся я. — В истории множество случаев, когда священнослужители благословляли на бой, на защиту, а иной раз и сами брались за оружие. Тебе бы почитать про Сергия Радонежского… — тут я задумался и, вспомнив, продолжил: — Он благословил Дмитрия Донского на битву и послал вместе с ним монахов Пересвета и Ослябю. Помнишь такое?
Конрад, нахмурился, видно вспоминал, а затем кивнул.
— Я задавал такие же вопросы священнику, поэтому могу ответить, но не как он, а своими словами, что запомнил. Иисус сам говорил что-то вроде того: «Возврати меч свой на место, ибо взявшие меч от меча погибнут». Точную формулировку, извини, не запомнил. Более верный смысл, как мне кажется, был у другой фразы: «Кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет». Есть ещё вопросы?
Парень только помотал головой, махнул рукой, медленно поднялся и вышел из комнаты. Навряд ли он понял о чём я сказал, но со временем поймёт. Не глупый. Да и подобные вопросы может перестанет задавать.
***
После проверки последней деревни оставалось три места, которые нужно было пройти. Одна деревня на юго-западе, западнее Мертвого города, пещера с червеподобными гуманоидами и инстанс с мощной нежитью.
Деревню мы посетили, после того как я получил у гномов новый бердыш. Он оказался на удивление хорош, даже лучше чем ожидал.
«Широкая алебарда из мифлония. Редкий.
Требования: Сила 530, Ловкость 400, Выносливость 70.
Урон 920-1750
Особенности:
Заброневой урон 72 % от основного.
Шанс нанесения критического урона +38 %.
Шанс кровотечения +41 %.
Большая прочность.
Слабая самозатачиваемость острия.
Вес 138 кг.»
Как сказал гном, больше ограничений наложить нельзя было, поэтому и последняя особенность слабой получилась. Припомнив статы вещей «редкий» удивился наличию бо’льшего количества особенностей, поэтому от всей души поблагодарил мастера, пообещав прислать сувенир из инстанса.
Деревня, заброшенная как у гномов, располагалась у гор, в которых была старая шахта. Её мы решили исследовать и вышли в огромную пещеру, населённую безглазыми существами. Несмотря на отсутствие органов зрения, те подняли тревогу и атаковали нас, причем не только оружием ближнего боя, но и метательным. На палку, типа большой ложки, укладывался камень и отправлялся в нас. Урон не наносил, если попадал в доспехи, но приятного мало, когда тебя осыпают со всех сторон камнями. Впрочем, хилерам пришлось хуже. Не будь на них доспехов, могли бы и убить, а так отделались синяками да ссадинами. У Марки ещё бровь разбили, но рана быстро закрылась и через час от неё не осталось и следа.
Рассерженная Диана, которой чуть не выткнули глаз копьём с каменным наконечником, решила использовать новое заклинание — дыхание дракона и чуть не спалила нас. Заклинание не просто било огнём, но и поджигало даже камень, будто на него плеснули напалм. Действовало оно пару секунд, но жар был такой, что доспехи раскалились, стало трудно дышать раскаленным воздухом при нехватке кислорода, и Ставру пришлось поставить каменную стену, закрывшую тоннель где мы были, чтобы не запеклись.
Заклинание сожрало всю ману, но и эффект вышел жутким — в пещере всё выгорело, даже спустя час там было жарко и душно. Среди уцелевших вещей нашли драгоценные камни, которые так необходимы при постройке храма.
Задерживаться не стали, взяли что показалось более-менее ценным, вернулись в деревню, разгрузили инвентари и двинули на восток.
Му’ки совести были или что-то иное, но некоторое время я сильно переживал по поводу устроенного геноцида. Слишком просто нам стали даваться убийства разумных, точно таких же попаданцев. По сути мы вторглись на их территорию, они были вправе прогнать нас. Может испугались, что мы можем навредить их жёнам и детям, поэтому и атаковали? Очень может быть. Мы, вместо того чтобы отойти и попытаться поговорить, атаковали в ответ и уничтожили их полностью.
Что не так с нами? Или, вернее, что не так с этим миром? Мы слишком ожесточились и перестали воспринимать чужую жизнь как ценность. К этому нас подталкивали начальные условия. Без этого мы сами не смогли бы выжить. Только вначале были боты, а теперь другие разумные.
***
Тролли были уже не так шустры, какими видел их в первый раз, но сражение с ними вышло тяжёлым. Магия на них почти не действовала, стрелы отлетали от толстой кожи, сила их была такова, что от ударов наши танки отлетали метра на три назад. Диана так вообще метров на семь отлетела и дыхание дракона не помогло, разве что грязь немного подсохла. Лерусик тоже опустошила ману на сферу, которая смогла убить трёх мелких противников, а затем схлопнулась, разметав по поляне ошметки плоти и кровавую воду. Ставр применил излюбленный приём с выкапыванием ямы и засыпкой грунтом сверху, но монстры откопались без видимого ущерба, разве что задержались на некоторое время. Огненная стена Лиоры была воспринята как несущественное препятствие и даже нисколько не задержала противника, а призванные Герой мамонты были направлены к выбравшимся из земли троллям, задержав их ещё немного. Зато оружие ближнего боя показало себя во всей красе.