Бур вылез из-за стола и тяжелой медвежьей походкой удалился.
— Он не боится? — спросил Ефрем. Рыцарь удивленно посмотрел на Ефрема.
— Пжалуста... не понял.
— Он не боится, что его могут арестовать?
— Арестовать? Ах, арестовать! — Рыцарь засмеялся тоненьким неприятным голоском. — Главаря Тобби. арестовать?! Зачем? Завтра начнется — резай друг друга. Все Тобби объединятся, городу конец. Вы не понимай наша философия.
— Да уж где мне бандитизм понять.
— Сегодня есть сегодня. Завтра будет завтра.
— Завтра может и не быть.
— Мудро! Пжалуста — мудро, Ефрем Иванович!
— Так живут скоты.
— Кто?
— Звери.
Рыцарь закачал головой.
— Ой, ой, Ефрем Иванович! Пжалуста — не надо. Ефрем вздохнул:
— Не надо так не надо. Мне наплевать, лишь бы к себе на родину возвратиться.
Рыцарь вытирал вспотевший лоб. Видно, поволновался, пока тут сидел Бур-старший.
Желтолицый официант подал наконец вино и закуску. Рыцарь сел за стол.
Ефрем повеселел.
— Ишь ты, щедрый твой главарь. Споить нас задумал. Тяпнем, мол, и одуреем.
— Тяпнем? Что значит тяпнем?
— А вот выпей, то и будет, — рассмеялся Ефрем, разливая в бокалы вино. Теперь, когда обстановка более или менее прояснилась, он почувствовал, что хочет есть.
— Ефрем Иванович... Пжалуста — можно вам вопрос?— сказал Рыцарь, когда она выпили по первому бокалу и Ефрем набросился на закуски.
— Хоть два.
— Пжалуста... Скажи про свой жизнь?
— Про свою жизнь?
— Да. Наша плохой жизнь, твой хороший. Скажи про свой жизнь.
— А жизнь у нас нормальная, у себя дома землю пашем, хлеб выращиваем, детей воспитываем.
Рыцарь оказался настойчив:
— Про свой жизнь, Ефрем Иванович. Поподробнее.
— Во-первых, я живу на природе. У вас ее нет! — начал Ефрем.
— У нас природа была. Природы нет.
— Плохо это, братец. Никакая умная машина, как видно, природу вам не заменит...
— Понимай, друг, понимай... лес вырубили, дымом небо коптим. Понимай.
Тут Ефрем увидел: по центральному проходу, нацелившись на их стол, шла, покачиваясь, средних лет женщина, немного похожая на Фаэту — такая же, пожалуй, красивая. Ефрем прищурился.
— Во, гляди. Вроде как к нам.
Рыцарь обернулся и тотчас схватился за салфетку. Быстро вытер губы, поднялся навстречу.
— Не. жена ли? — спросил Ефрем.
— О-о, я старый человек. — Рыцарь что-то еще хотел сказать, но дама уже была у стола. Она улыбалась Ефрему, а Рыцаря, казалось, не замечала.
— Какая встреча! — Голос у нее был приятный, грудной, с расстановкой, красиво, хотя и неправильно, она произносила русские слова. — Какая встреча! — повторила она и протянула руку Ефрему.
Ефрем неловко пожал протянутую руку в кольцах с длинными фиолетового цвета ногтями.
— Вас не припомню, — сказал он.
Она засмеялась и, впервые посмотрев на Рыцаря, что-то сказала ему — уже не по-русски. Тот поклонился и, беспомощно посмотрев на Ефрема, вылез из-за стола.
— Ты куда? — Ефрем схватил Рыцаря за руку.
— Он сейчас придет. Отпусти. — Незнакомка бесцеремонно отвела в сторону руку Ефрема. Рыцарь поспешно удалился.
Они смотрели друг на друга. «Красотка, — думал Ефрем. — Неужто и этой нужон наследник? Чудно, ей-богу».
— Борода брил, Бунтарь? Молодец! Не люблю борода.
Она была явно навеселе. Ефрем решил сначала отправить ее туда, откуда пришла, но потом сдержался.
— Что-то вас не припомню, — повторил он. — Фаэта любит борода. Я не любит. Упоминание о Фаэте насторожило Ефрема. Он подвинул ей стул. Сел сам. И ждал.
— Меня зовут Рада. Я твой соседка.