Быстрый взгляд — и снова застыл. Как глухой.
— Врать, конечно, не стоит — еще на наркотиках вылезет. А правда… ей-богу, сам бы не поверил. Боюсь, тебе весь курс предстоит. Ну, ты здоровый, выдержишь. Еще, небось, и убивать придется.
— Радуешься?
— Да нет, варианты проигрываю. Это один. Второй: тебя все-таки приходится убрать. Не лучший, конечно, но для нас терпимо. Есть машина, сроку до трех дней. И удеру, и след замету. Теперь третий…
— Я убиваю тебя и арестовываю Валара, — дерзко сказал Кенен.
— Ладно, прокрутим. Взаимно паршивый вариант. Чего для нас — ясно, а ты влетаешь в ту же ловушку, что и я. Да, Майх, а ему ведь это хуже, чем мне!
— Почему?
Хорошо подыграл, точно. Эдак, без интереса, через плечо.
— Я ведь мог тебя и того — при задержании. А Кенен не может. В его игре ты нужен живой.
— Ему же хуже.
— Мне или тебе? — с усмешкой спросил Кенен.
— Тебе, — сказал Хэлан серьезно. — Вот ты Майху сказал, что его жизнь проиграна. Это твоя жизнь проиграна, Гвел. У меня ведь хоть какой-то был шанс. — Я все-таки от Канцелярии работал. И то, как посчитал, что пятый буду…
— Струсил?
— И тебе советую. Ты ведь смотри, какая картинка… Идет общеполицейская акция. Учти: не просто акция, а литерная — под индексом. Значит, все незадействованные службы ни слухом, ни духом, а иначе — статья 221б: пять лет без суда с высылкой по отбытии. Ну, при чем тут армейская контрразведка, а, Гвел?
Подождал ответа, не дождался.
— И ведь как хитро работал, а? Не искал, не мельтешил — ти-ихо ждал, кто на след выйдет. Когда же это ты мне на хвост сел? После Мланта? Нет. А! Это когда я разговоры велел записывать. Значит, Тенил Краст на вас работает? Не знал.
Опять ни слова. Насупился и молчит.
— Гвел, — тихо сказал Хэлан, — а ты хоть задумался, что это значит? Третий индекс секретности, весь аппарат на ушах — и все, чтоб какому-то жестяночнику рот заткнуть…
— Не дурней тебя.
— Дурней, раз надеешься живым остаться…
— Вот так ты все знаешь?
— Не все. Только заслуги и покровители — это теперь без надобности. Сам посуди: дело не в Валаре, дело в его тайне. Если армейское командование идет на такой риск… ну, сам понимаешь, чем это пахнет.
В первый раз тревога мелькнула в угрюмых глазах Кенена и в первый раз он поглядел на Хэлана без злобы.
— Значит, если я его добуду…
— Да, — сказал Хэлан, — не сомневайся. Тут уж свидетели не нужны.
— А если я его убью?
— Тем более. Операция сорвалась, а ты слишком много знаешь.
— А если я вас не догоню?
— Это уже четвертый вариант. Думай.
— А если сначала пятый? Вас берет другой…
— Тебе же хуже, Гвел. Если нас берут — мы говорим. Выходишь на первый.
— Ладно. Твои условия?
— Оч-чень легкие. Сажаешь нас в Харви на корабль, а сам едешь в Млант и ищешь нас помаленьку.
— И попаду под подозрение?
— Чего ради? Машина заэкранирована, маяк выключен. Ночью вернешься, никто и не узнает.
— Эх, — с чувством сказал Кенен. — Встретил бы я тебя!
— Зачем? Тебе это вредно, Гвел.
— Отпусти его, — сказал Майх. — Противно.
— Подождем до Харви, малыш. Есть ведь еще и шестой вариант.
Кенен коротко, зло засмеялся.
Хэлан освободил его, когда они сошли со скоростного шоссе. Кенен умело растер руки, рванул на себя спинку сиденья и мигом оказался впереди, рядом с Майхом. Бросил ему:
— Сворачивай на кольцевую, — и взялся за передатчик.
И закрутилось.
Говорил, вызывал, приказывал, сыпал кодовыми названиями. Только раз уронил, не глядя:
— Какой корабль?
— «Сати». Тип АЮ, отправление 18–43.
Кивнул и продолжил свое занятие.
Наконец, Кенен выключил передатчик и повернулся к Хэлану. Сказал недовольно (а в глазах злорадство!):
— Без оформления не выйдет. Только через… — он ткнул пальцем вверх.