Принцесса вернулась обратно и слуги в особняке стали более деятельными.
Ещё неделю назад казалось, что Киана Аглесс окончательно вышла из фавора и нет никакого смысла искренне служить ей. Но теперь по столице распространились слухи о тёплом приёме в Восточном дворце и злословящие люди поумерили свой пыл.
К тому же некоторые знали о том, что сам Золотой герцог впервые за долгое время отнесся к дочери без привычного раздражения. И Киана, доселе считавшаяся бесполезным придатком, вдруг стала значимой.
Больше всех от этой ситуации выигрывала всё та же Мадлен. Личная горничная принцессы в красках рассказывала о красотах дворца императрицы так живо, словно сопровождала Аглесс даже внутри.
Киана не собиралась останавливать Мадлен, лишь с лёгким интересом наблюдая за происходящим. Ей стали чаще приходить приглашения на светские приёмы, но пока что принцесса отправляла вежливые отказы.
Выйти к обществу, которое жаждет растерзать на части скандальную принцессу? Нет, она совсем не горела желанием. Но горькая правда заключалась в том, что Киана, в конце концов, должна будет объявиться на одном из балов в ближайший месяц.
«Я способна, по крайней мере, оттянуть неприятный момент»
А пока она может вести всё тот же ленивый образ жизни. Тем более: в особняке намечалась новая драма, разыгранная по нотам.
Мадлен вдруг начала допускать в своей работе мелкие погрешности.
— Ах, прошу прощения, Ваше Высочество! — выдохнула она, заметив кофейное пятно на столике. — Просто быть вашей горничной так ответственно… Я едва успеваю отдавать остальным приказы.
— Хм? Это неприятно, — безмятежно улыбнулась Киана, с интересом поглядывая на Мадлен.
Для того, чтобы спектакль случился, нужно подыгрывать актёрам.
— Возможно, принцессе было бы приятней, если бы прислуживали и другие личные горничные? — осторожно спросила девушка, бдительно следя за реакцией капризной госпожи.
Как и предполагалось ранее, самые ушлые служанки, похоже, собрали солидную сумму для того, чтобы Мадлен их «порекомендовала». Но Киане это было на руку.
Она сделала вид, будто задумалась, а после утомлённо вздохнула:
— Не тревожь меня столь тривиальными вопросами. Если так нужно — выбери парочку не слишком уродливых и пусть они также станут горничными.
Глупая принцесса, которая совершенно не интересуется собственным окружением. Идеальная роль для Кианы. Но каждое действие имеет значение.
Просто она не собиралась торопиться. Поспешные решения могли привести к подозрениям со стороны Эрнста. Любимый брат должен знать всю хронологию событий…
Новые горничные действительно появились. Всего две — дородные, бойкие девицы, явно из обеспеченных семей. На «благодетельницу» Мадлен они смотрели с неприязнью, но льстиво улыбались в глаза, проглатывая возмущения.
Киана относилась к их присутствию безразлично, лишь иногда показательно хмурилась (и тогда рядом оставалась только Мадлен).
Но основные интересы горничных сосредотачивались на роскошных нарядах и драгоценностях принцессы. У леди Аглесс было много шкатулок, некоторые из которых хранили очень старые украшения и не открывались годами.
Заметит ли легкомысленная красавица, если из забытых шкатулок пропадет нечто небольшое? Ответ очевиден.
И Киана старательно подогревала интерес новых горничных. Один раз она даже мимолётно высказалась вслух, что пора бы избавиться от некрасивых и устаревших драгоценностей, подчеркивая своё безразличие.
Жадность, сверкнувшая в чужих глазах, стала лучшей наградой. Но леди Аглесс не собиралась ловить их за руку.
Вместо этого, она показательно одаривала Мадлен приятными безделушками, но остальные горничные оставались ни с чем.
Примерно через неделю… Одна из них не выдержала и всё же стащила из старой шкатулки парочку золотых серёжек. Да и вторая не отставала, вскоре присоединившись к наперснице.
Знала ли об этом сама Мадлен? Возможно, догадывалась. Но она свою часть сделки выполнила, а потому… Смотрела на тайные делишки горничных сквозь пальцы.
А Киана просто не высказывала никаких эмоций, наблюдая за их действиями со стороны, будто охотник, выслеживающий добычу.
И, в один день… Мирный до этого особняк Аглесс расколол страшный скандал.
А начиналось всё довольно обыденно…
Принцесса недавно пробудилась ото сна и теперь сидела у туалетного столика, молча разглядывая своё отражение в зеркале. Мадлен аккуратно расчёсывала длинные рыжие волосы Кианы, опасаясь причинить той боль.
Как раз в этот момент принесли новые приглашения.
Леди лениво пробежалась пальцами по верхним конвертам и, чуть нахмурившись, выхватила один, с золотым тиснением. Девушка поторопилась вскрыть приглашение и криво усмехнулась.
В Кристальном императорском особняке будет проходить роскошный бал через две недели. Главный герой вечера — принц Альберт. Бал, очевидно, приурочен ко дню рождения наследника.
И Киана должна стать его партнершей на вечере… По крайней мере, в начале торжества.
— Что-то случилось, госпожа? — вежливо уточнила Мадлен.
— Бал. Через две недели, — задумчиво проронила девушка и резко встала, потянувшись к своим шкатулкам.
Она открывала одну за одной, будто искала что-то важное. Горничные немного удивлённо следили за её суетливыми движениями. Неожиданно, принцесса с силой бросила одну из шкатулок на пол.
Жуткий треск заставил всех испуганно содрогнуться. На резном камне пролегла трещина, а некоторые украшения сломались, рассыпавшись по ковру…
— Где?! — вскрикнула Киана, яростно оборачиваясь.
Её щёки пылали, будто принцесса едва сдерживала гнев.
— Где Гранатовое Сердце?! Это колье — бесценный подарок императрицы! Укравшая его не отделается лёгким наказанием!
Горничные изумленно затряслись и рухнули на колени. Мадлен, вцепившаяся в штору, смертельно побледнела. В покои принцессы ворвались охранники, заслышавшие шум.
— Стража! Задержать нахалок. Устройте обыск. Я хочу знать, кто украл моё колье!
Позднее все слуги единогласно назовут тот день «чёрным», потому как всеобщая паника… Поразила людей, выскочив из неоткуда.
Но, конечно, одним из первых о произошедшем узнал Эрнст. В последнее время наследник пребывал в отличном настроении и явно не ожидал осложнений…
— Киана? — когда он появился в дверях, окружение находилось в полнейшем хаосе.
Его сестра в пышном платье стояла посреди разрушенных вещей, скрестив руки на груди.
— Родная, зачем так кричать? — осторожно начал Аглесс, которому на тот момент не донесли все подробности щекотливого дела.
— Потому что эти воровки украли мои драгоценности! — выпалила взбешенная девушка.
— Мы можем купить новые, не стоит поднимать…
— Гранатовое Сердце.
Одна веская фраза заставила Эрнста изумленно замолкнуть и помрачнеть. Упомянутое колье — не просто украшение, оно является знаком привязанности от императрицы.
Его кража может ухудшить взаимоотношения с наследным принцем.
— Через две недели бал, я должна быть спутницей Альберта, — продолжала печально жаловаться Киана, — и Сердце… Я хотела надеть его.
Эрнст почувствовал головную боль. Бал, конечно! Он бы и сам настоял на том, чтобы сестра красовалась именно в этом колье, но теперь оно похищено.
— Дело серьезнее, нежели я предполагал, — процедил он сквозь зубы, — в допросную горничных.
Его спокойный голос звучал столь угрожающе, что проняло даже бывалых стражей.
— П-постойте! — запаниковала Мадлен, сориентировавшись быстрее застывших дурёх. — Я хочу сразу признаться! Они, эти горничные… Заплатили мне, желая помогать Её Высочеству. Я не заподозрила их в дурном и приняла деньги, но теперь, очевидно, это был их план!
— Ты, сука! — одна из них опомнилась и, побагровев, кинулась на взвизгнувшую Мадлен.
Началась отвратительная потасовка. Эрнст смотрел на девушек так холодно, что Киане стало страшно.
— Стража… Я невнятно выразился? В допросную их, — спокойно проронил наследник.
— Брат… — принцесса вдруг потянула его за рукав. — Прошу, оставь Мадлен. Она служит мне верой и правдой. Я сама накажу её за проступок.
Эрнст с лёгким удивлением оглянулся на Киану и усмехнулся:
— … Не замечал в тебе раннее привязанности к вещам. Ну, что ж… Как пожелаешь. Обыск в её комнате всё равно будет проведён.
Стражники оттащили других двух горничных, оставив заплаканную и дрожащую Мадлен. В допросной, где применялись пытки… Она очень боялась остаться там навсегда.
После громких разборок наступила тишина. Киана осталась наедине с дрожащей девушкой.
— С-спасибо, госпожа, спасибо! — опомнилась Мадлен, подползая к ней на коленях.
— Ты получишь своё наказание за причиненные неудобства, — лениво отозвалась принцесса, — но меня больше волнует кража, так что… Подумай о своей ошибке, Мадлен. Это в последний раз.
Горничная суетливо кивнула и отправилась к домоправительнице самостоятельно. Подобный проступок предполагал возвращение денег и телесное наказание, но она отделалась очень легко, даже сохранив своё рабочее место.
Киана утомлённо опустилась в кресло, с иронией оглядывая разруху. Будет ли Мадлен верно и искренне служить ей, после такой защиты?
Нет, конечно. Единственная горничная лишь притихнет на время, скрывая привычную алчность. Но теперь она точно не пойдет на поклон к Эрнсту.
Сегодня Мадлен увидела опасность в его лице. А сам наследник… Посчитал её неприятной занозой. Это не являлось абсолютной гарантией безопасности Кианы, но несколько ослабляло давление.
В прошлой жизни принцесса не смогла бы убрать Матильду, даже если бы захотела. Но в этой… Мадлен осталась работать только благодаря вмешательству леди Аглесс. Одно её слово — и горничная навсегда исчезнет из особняка (не стоило сомневаться в злопамятности Эрнста).
К слову, о тех двух девушках, которые теперь находились в допросной… Киана прекрасно знала, что деньги, отданные Мадлен, взялись у них не просто так. Они такие же шпионки, призванные докладывать о каждом шаге принцессы брату.
Однако, Эрнст никогда не простит кражу Гранатового Сердца. Особенно, когда в этом деянии подозревают обычных слуг.
***
Горничные не признались на допросе в краже, но в их комнатах нашли некоторое количество ворованных украшений. И если одни почти ничего не стоили, другие — были достаточно ценными.
Гранатовое Сердце так и не было обнаружено. Колье будто испарилось без следа. За неимением прямых доказательств его кражи Эрнст решил не разводить шумиху и просто выгнать девушек из особняка.
— Я не хочу видеть их в столице и пригороде, — холодно добавил молодой человек, подписав приговор бывшим горничным.
Теперь никто в округе не посмеет взять их на работу.
Особняк затих в немом страхе. Помимо допросов, другие слуги также попали под раздачу. Взбешенный Эрнст проверил их на растраты и, увы, некоторые были уличены в обмане.
Из-за повальных увольнений большой дом отчаянно нуждался в новом персонале.
Киана наслаждалась моментом одиночества, прогуливаясь по саду. Она зашла в самую тенистую часть, остановившись подле поросшего глубокого пруда.
В пальцах принцессы засверкал огненный камень необыкновенной красоты. А потом… Гранатовое Сердце с негромким плеском кануло на глубину омута.
Её душа предательски задрожала и налетевший ветерок взбил рыжие кудри. Никто не посмел бы досматривать Киану лично, хотя колье всё это время пряталось в изысканном платье леди Аглесс.
Гранатовое Сердце… Было прекрасным. В прошлой жизни Эрнст предложил сестре надеть его на бал, и девушка согласилась. Тогда многие высмеяли её, назвав властной и отвратительной.
Они решили, что вздорная принцесса сама желает стать императрицей… А некоторые даже глумливо припомнили её влюбленность в Гридберна, назвав его «дамским любовником».
«Насколько же сильно меня волнует прошлое, если я даже не могла стерпеть наличие Гранатового Сердца?» — хрипло рассмеялась Киана.
Ему самое место в омуте, рядом с её настоящим сердцем.
— Ваше Высочество? — далёкий зов заставил принцессу лениво развернуться и быстро отдалиться от пруда.
Мадлен, увидевшая Аглесс, взволнованно проронила:
— Т-там посланники от императрицы!
Киана ласково кивнула. В день кражи она отправила весточку любимой тёте, завуалированно пожаловавшись на отвратительных горничных. Эллерия, конечно, в кратчайшие сроки выяснила причину конфликта и предприняла меры…
— Что это значит?! — впервые за долгое время Эрнст едва не потерял самообладание.
Ему прислали письмо… Нет, требования от императрицы. Она писала о том, что крайне озабочена и огорчена произошедшим в особняке, намекая на неспособность наследника справиться с управлением слугами.
И, в связи с этим… Эллерия прислала дворцовую горничную для Кианы.
Эта чопорная высокая женщина с суровым взглядом явно не была обычным противником.
Мадам Кото всю жизнь прислуживала во дворце и имела неоспоримый статус. Такой, что её невозможно было просто отослать обратно.
Императрица явно хотела усложнить жизнь Эрнсту, напрямую подослав шпиона и соглядатая из Восточного дворца.
— Киана… — острый взгляд молодого мужчины пронзил объявившуюся сестру.
— О, брат! Тётя не так поняла… Я просто мельком упомянула о горничных, а она…
Девушка выглядела растерянной, но явно не осознавала уровень грядущих проблем. Эрнст сжал зубы покрепче.
— Сестра, это ведь личное дело особняка Аглесс. Как ты могла?
— Н-но… Тётушка ведь моя семья, — немного робко вздохнула Киана, — и, мне всегда казалось, что ты доверяешь тёте…
Эрнст едва не сплюнул змеиным ядом. Он и императрица никогда не ладили, но это правда, что Аглесс активно подталкивал сестру к ней.
Однако, кто мог предположить, что ситуация настолько усложнится? Потеря контроля неимоверно раздражала Эрнста. Теперь, из-за чёртовой кражи, Эллерия сделала свой ход, а он вынужден молча проглотить это.
— Родная, — терпеливо начал наследник, — тётя, всё же, не является частью герцогского дома. Поэтому… Впредь будь осторожней. Не стоит докучать матери Кальдерона, рассказывая о столь тривиальных событиях.
— Ты злишься? — надулась Киана. — Ты на меня злишься, но я ведь не виновата!
— Да-да… Конечно, — устало согласился Эрнст.
Мысленно он уже был занят проработкой нового плана.
Так мадам Кото стала ещё одной горничной Кианы.
Принцесса безошибочно почувствовала, что эта женщина относится к ней с презрением. Но, при этом, мадам Кото открыто начала притеснять слуг особняка, подмечая любые неточности в их работе.
Удивительно, но дворцовая горничная меньше всего времени проводила рядом со своей подопечной, активно участвуя в захвате власти. В конце концов, Киана чувствовала себя ещё лучше, глядя на то, как верные слуги Эрнста терпят поражение.
«Это… Довольно весело» — нежно улыбнулась принцесса, — «весело наблюдать за твоей головной болью, дорогой брат».