— Я постараюсь отпроситься. Конечно, я меньше года в агентстве и потому не могу претендовать на отпуск, но при желании можно что-нибудь придумать… Мне хочется показать вам Москву. Здесь действительно многое изменилось.
— Давно в Москве?
— Э-э-э… два года.
— Так вы из другого города?
— Из области.
— Как это? — не понял Бройслав.
— Из Липецка. Это недалеко от Москвы.
— Что же вас привело в столицу? Желание сделать карьеру?
— И это тоже.
— Есть возможность продвижения по службе?
— Агентство быстро растет, клиентура большая, вполне возможно, что через год я займу другую должность.
— Это говорит о том, что дело господина Макрухина процветает.
— Он не первый год в бизнесе.
— И вам не хочется уйти от него?
— Нет.
— Что же вас держит? С вашей внешностью можно прекрасно устроиться в рекламном агентстве или стать… мисс Вселенная. Это вам больше подходит.
— Ну, что вы, — смутилась Валя, рдея от приятного комплимента. — Я пыталась стать манекенщицей, — призналась Бройславу. — Но там слишком тесная конкуренция. И атмосфера, знаете, далеко не гламурная. А здесь тихо, спокойно, опять же много интересных людей бывает. Звезды, артисты, даже политики приходят. Вы…
— О, я не политик и держусь от этой коварной дамы подальше, — улыбнулся мужчина. И Валя в который раз отметила ее удивительное очарование и не заметила, насколько оно гиблое. Зато не к месту вспомнила наставления Макрухина и его обещание отпустить ее насколько нужно дней за добытую информацию.
— Не поверю. Вы настолько известный человек и имеете связи с такими высокими людьми, что я была удивлена, увидев вас у нас. При ваших возможностях, с вашим положением мы… Неужели другие агентства не смогли вам помочь?
Бройслав широко улыбнулся: милая, куда ты со своими мозгами лезешь? Шеф попросил? Ах, какая у него отважная лазутчица! Если и остальные работники подстать, то, пожалуй, ждать нечего и можно смело уезжать.
— Мне порекомендовали господина Макрухина. Рекомендация много значит, но не каждый к ней прислушивается. Вам бы, например, я рекомендовал все-таки попробовать устриц.
— Обязательно, — заверила Валя, и хоть ни аппетита, ни желания пробовать устрицы не было, все же одолела одну.
— Не понравились? — то ли удивился, то ли посмеялся над скривленной рожицей Бройслав.
— Что вы, вкусно, — и поспешила запить устрицу вином. — Расскажите о себе Бройслав. Я, наверное, чересчур любопытна, но мне все интересно о вас. Вы такой человек…
— Какой?
— Загадочный. Вас считают завидным женихом.
— Это всего лишь удачные вложения капитала.
— Неправда, наверняка женщин интересует не только ваши успехи в бизнесе.
— Вы и поведайте мне, что же привлекает женщин?
— Наверное, ваша…харизма.
Бройслав рассмеялся:
— Буду знать. Вас тоже привлекла эта "особа"? — он веселился и не скрывал этого, чем немного смутил Валю. Но выпитое вино подбодрило ее и заставило расправить плечи, осмелев:
— Я видела ваши фото в светских журналах. Даже в английском. Вы встречались на корте с самим принцем Чарльзом.
— Люблю теннис. Хотите, и вам устрою пару сетов?
— Я плохо играю, — замялась. В теннис она вообще играть не умела.
— Научу.
— Когда? — решилась, мысленно уже соображая, где форму для этого приобрести и во сколько это встанет.
— Хоть завтра.
— Договорились! — Здорово! Значит, завтра они опять встретятся, а если она окажется достаточно проворной, а он терпеливым — и послезавтра, и, возможно, после-послезавтра. — Так что там все-таки принц Чарльз? — спросила, допивая вино, которое итак уже ударило в голову пуще общества Бройслава. — Я была шокирована его увлечением, а потом женитьбой. После принцессы Дианы, мне казалось, он не найдет жены, будет хранить верность погибшей. Любая и близко ее не достойна. А он оказался ветреным и непостоянным.
— Наоборот. Вас интересуют светские хроники? Где вы берете журналы?
— Ребята привозят. Ну, расскажите, Бройслав, как там, жизнь в Европе?
— Ни разу не были?
— Нет, не успела, но хочу.
— А в таких номерах были?
— Не-еет… — к чему это он?
— Хотите, устрою экскурсию?
А-а, ну, так бы сразу и сказал.
Валя с понимающей улыбкой кивнула, выставив руку: прошу. Но Энеску проигнорировал ее ладонь, чтоб обнять девушку. Это ее устраивало больше.
Мужчина распахнул двери в спальню, которую иначе, чем царской, Валентина назвать не могла, и, прижав к себе спиной, прошептал на ухо: