* * *
Бывший боцман "Гэмбла" Контриас вышла из кают-компании и удовлетворенно вздохнула. На полный желудок можно помечтать и о других приятных вещах. Сон... душ... чистая форма... "Черт возьми, - подумала она. - Почему бы не помечтать обо всем сразу?" Например, об увольнении в запас и о том, как приятно можно потратить накопившуюся зарплату на одном их туристических миров, где самой сложной машиной является велосипед, и о том, как она влюбится в красивого офицера... "Офицера? - отозвался внутренний голос. - Ты слишком долго служишь в армии, подруга. К чертям собачьим военных! Лучше полюбить богатого гражданского". Мечтательная улыбка заиграла на губах женщины, и тут таанская пуля разорвала ее грудь. Штурмовому отряду таанцев удалось незаметно подобраться к форту. Анализ сообщения Хибнира показал, что с вероятностью восемьдесят пять процентов сектор за поврежденной башней является слепой зоной имперской обороны. Капитан Сэнтол провел своих людей точно по курсу - узкой колонной в два человека шириной. Добравшись до щели в башенке, он пустил вперед двух опытных сержантов, а за ними гренадеров с установленным на треноге тяжелым пулеметом. Контриас погибла не первой. Два застигнутые врасплох матроса были задушены еще раньше. Но застрелили первой именно ее. Гром выстрела эхом отозвался в подземных коридорах форта. Уронив тарелку с бобами и мясом, Стэн вскочил на ноги. Случайный выстрел? Черта с два! Один из экранов внутреннего обзора показывал группу таанских солдат. Нажав кнопку общей тревоги, Стэн потянулся за микрофоном. - Всем бойцам! - Голос его оставался спокойным. - В форт проникли таанские солдаты. Приказываю удерживать входы в свои помещения... Алекс? - Сэр? - Ты не знаешь, как это дерьмо могло сюда попасть? Долгая пауза. - На экранах все чисто, сэр. Разве что через неисправную башню. Значит, имелось две возможности: или башенка сломанного счетверенного пулемета, или башня "Б". Но если верить компьютеру, и там, и там все было спокойно. - Башня "В", - приказал Стэн. - Индивидуальное командование. Цель... таанская пехота, приближающаяся к форту. Стрелять по готовности. Он переключился на другой канал. - Башни "А" и "Г". Пошлите по пять человек прикрыть ваши комнаты отдыха. Килгур, если у тебя есть свободные люди, пусть идут к командному центру. - Вас понял. Алексу, вообще-то, следовало находиться в башне. Но стрелять из пулемета можно было и в одиночку. Поэтому, оставив на посту одного матроса, Алекс с шестью другими отправился за скальпами. Шестнадцать матросов, обслуживавших орудия башни "А", вышли навстречу таанцам. Они столкнулись в коридоре, и сперва преимущество было на стороне имперцев. Схватка была быстрой и кровавой. Начиненные АМ-2 пули виллиганов в основном летели мимо цели, но, взрываясь при попадании в стены, осыпали врага смертоносной шрапнелью раздробленного бетона. Капитан Сэнтол потерял два полных отделения прежде, чем его гренадерам удалось подтащить тяжелый пулемет, И тогда шестнадцать моряков полегли, как один, под дождем пуль, со свистом рикошетирующих от стен, пола и потолка. Сэнтол жестом послал третье отделение в атаку вверх по лестнице, в саму орудийную башню. Оставшиеся матросы расчета "А" там все и погибли. Второй отряд таанцев напал на моряков башни "Г". Те мужественно защищались, однако устоять против отборных десантников не смогли. Стэн ругался и чуть не плакал, глядя на экраны. Теперь таанцы находились между командным центром и все еще сражающейся башней "В". Стэн, Фосс и три оператора в роли ударного отряда? Это было безумие, но другого выхода Стэн не видел. А таанцы тем временем пробирались длинными коридорами подземной крепости. Они вели себя осторожно и весьма профессионально. Через поврежденную башенку к ним шли все новые и новые подкрепления. И тут имперцы начали контратаку. Ее провел не жалкий отряд Килгура из семи человек, который все еще двигался по вентиляционным колодцам к центру форта. И не группа Стэна. Нет, контратаку начали пятеро людей во главе со спиндарцем, мистером Вилли Саттоном. Перед собой они толкали гравитележку, полную больших газовых баллонов - аварийных кислородных баков, Они атаковали врага по боковому проходу, соединяющемуся с главным коридором. В дальнем его конце находился сам капитан Сэнтол. С безумным воем Саттон вытолкал тележку в коридор. - Огонь! - закричал Сэнтол, и вдоль по коридору засвистели пули. - Огонь! Пять имперских солдат погибли практически мгновенно. Гравитележка, пролетев по инерции метров десять, остановилась. Сэнтол бросился к проходу. Сейчас оттуда повалят еще имперцы! Надо их остановить... Он обогнул тележку и лицом к лицу столкнулся с мистером Саттоном. Сорванная местами чешуя, кровь, текущая из многочисленных ран и изо рта... Спиндарец поднялся во весь свой громадный рост и навис над таанским офицером... Сэнтол схватился за пистолет, но было поздно. Длинные когти спиндарца в клочья разорвали лицо врага. С отчаянным криком Сэнтол рухнул на пол. А Саттон непонятно откуда вытащил маленький виллиган. Подняв его, он выстрелил - но не в таанских солдат, палящих в него со всех сторон, а в лежащие на тележке баллоны. Зашипел выходящий из пробитой емкости кислород. В следующий миг, воспламененный случайной искрой, он взорвался. Огненный шар прокатился по коридору. Половина отряда Сэнтола погибла вместе со своим командиром. Те, кто уцелел, в беспорядке отступили. Однако на перекрестке туннелей их уже поджидал Килгур. Не ожидавшие засады таанцы снова понесли тяжелые потери. И начали отступать еще быстрее. Другого такого момента могло и не быть. Стэн схватил ближайший стенной коммуникатор. - Всем постам. Всем постам. Говорит Стэн. Эвакуируйтесь к выходу. Повторяю. Эвакуируйтесь к выходу. Он сам и те четверо, что были с ним, соединились с группой Килгура и, прихватив матроса, оставшегося в пулеметной башне, прикрывали отход. Как оказалось, они могли и не беспокоиться. Командир второго штурмового отрада решил не торопиться. Сперва надо перегруппировать силы и только потом - атаковать. К тому времени, как таанцы снова пошли в атаку, все уцелевшие имперцы уже покинули форт. Они пробрались по затопленному подземному туннелю к теперь уже разрушенной будке. Замаскированный выходной люк еще работал. Выбравшись наружу, Стэн по головам посчитал своих людей. Осталось тридцать два человека. Построившись, они через сожженные пустоши двинулись к имперской линии обороны. Отойдя от форта на полкилометра, Стэн вытащил из-за пояса передатчик. Щелкнув двумя предохранителями, он нажал красную кнопку. Три минуты спустя, сработали взрывные устройства, и крепость "Ш'аарл'т"... или "Саттон", или "Тэйге"... превратилась в дымящийся кратер. Пусть таанцы сами ищут для нее подходящее название.
Глава 69
За два часа до рассвета экранированный гравитолет Сулламоры получил разрешение на посадку в руинах императорского замка. Здесь, на поверхности, находились всего два рукотворных сооружения: купол и флагшток. Передвижной экранированный купол, весьма типичный для горнодобывающих баз на радиоактивных планетах, на Прайм-Уорлде выглядел странно и нелепо. Что касается флагштока, то на нем развевалось сразу два флага: сверкающий штандарт Империи и - под ним - знамя императорского рода, золотое полотнище с буквами "АМ-2" на фоне структуры отрицательного атомного элемента. Все имперские передачи, в начале и в конце, показывали руины дворца и этот флагшток. Намек был достаточно прозрачным, что, впрочем, нисколько не умаляло его значения. Империя пострадала, тяжело пострадала, но она жива и продолжает борьбу. Одетые в защитные костюмы охранники провели Сулламору, тоже облачившегося в радиационный скафандр, через дезактивирующий душ, в кабину скоростного лифта. Спустившись вниз, торговец разделся, еще раз прошел дезактивацию и вскоре очутился в подземном командном центре. Два гуркских стража провели его по роскошно отделанным коридорам, полным куда-то торопящихся офицеров и суетливых клерков. За открывающимися порталами Сулламора заметил огромные компьютерные экраны, топографические звездные карты, подмигивающие табло и много всякого другого, не менее любопытного. Он не знал, что его вели по специально разработанному маршруту - маршрут "Зоопарк", как называл это Император. В кабинетах шла обычная работа, люди занимались своими делами - просто посетителя вели так, чтобы он как следует "прочувствовал" сложность и важность управления огромной Империей. При этом все, что он видел, относилось исключительно к не секретным сферам - образование, набор рекрутов, статус тренировок, кое-какие финансовые вопросы ну и так далее. Апартаменты Вечного Императора тоже были декорированы так, чтобы создавать у посетителей вполне определенное впечатление. Множество приемных позволяло принимать одновременно любое количество делегаций - причем так, что они ни в один момент не сталкивались друг с другом. Серые, строгие стены и почти спартанская мебель. Настенные экраны, показывающие таинственные карты и планы, время от времени сменявшиеся другими, не менее загадочными графиками и схемами. Любопытная обстановка. Личные покои Императора состояли из большой спальни, кухни, напоминающей камбуз боевого корабля, конференц-зала, личной библиотеки и громадного компьютерного центра. Все эти комнаты были обставлены весьма безыскусно. И не в угоду царившему в командном центре стилю, а просто потому, что Императора вообще не привлекали ни помпезность, ни пышность церемоний. Настенные экраны здесь обычно рисовали виды из окон домов, где властитель любил бывать в редкие дни отдыха. Но сейчас на них чередовались всего три изображения: руины дворца, вид из космоса на главный мир таанцев Хиз и статическая голография двадцати семи членов Таанского Верховного Совета. Эти три изображения, как объяснял Император, помогают ему сосредоточиться на главном. Сулламора провел в приемной всего несколько минут. Потом его пригласили пройти в библиотеку. Император очень устал и не скрывал этого. Приветливо кивнув Сулламоре, он указал на столик с напитками и закусками. Торговец вежливо отказался. - Танз, - с места в карьер начал Император. - Я только что реквизировал десять твоих самых быстроходных лайнеров. Сулламора округлил глаза, но сумел-таки сдержать напрашивающийся протест. В конце концов, Император только что назвал его по имени. - Сир, вы можете располагать всем, чем я владею. Скажите только слово. Император кивнул. Потом без всякой видимой связи с предыдущим спросил: - И как давно ты начал вооружать свои торговые суда? - Прошу прощения, Ваше Величество. Практически все мои корабли вооружены. - Да ладно тебе, Сулламора. Это была долгая ночь, и до рассвета мне бы хотелось еще немного поспать. У тебя есть транспорты, вооруженные получше моих фрегатов. - Это так, - склонил голову Сулламора. - Я взял на себя смелость установить на некоторых судах дополнительное вооружение. А конкретно на тех, что летали вблизи контролируемых таанцами галактик. - И правильно сделал, - снова кивнул Император. Сулламора облегченно вздохнул. - Потому-то я и забрал у тебя эти десять лайнеров. Но об этом потом. Другая причина, зачем я тебя вызвал, в том, что я реквизирую тебя самого. Ответ Сулламоры вряд ли можно назвать очень умным. - Да? - только и смог выдавить он. - Вот уже двадцать минут, как ты стал министром судостроения Империи. Ты теперь - член моего Малого Кабинета. Сулламора удивленно заморгал. До сего момента он даже и не подозревал о существовании Малого Кабинета. - Я хочу, - продолжал Император, - чтобы ты построил мне корабли. Мне плевать, кто их будет строить, где и как. Твои приказы будут иметь гриф "А-плюс". Ты получишь Первый приоритет на сырье, материалы и персонал. Мне нужны боевые корабли. Нужны не завтра, нужны вчера. У меня просто нет времени на все это дурацкое лоббирование, аукционирование, интриги и дележ заказов. Налей себе чего-нибудь. А я выпью чаю. Сулламора взял бокал. - Нам здорово досталось, - сказал Император. - Таанцы громят мои флоты быстрее, чем я успеваю их строить. Ты должен все изменить. - Спасибо за доверие, Ваше Величество. Скажите, какой у меня будет штат? - Возьми, если хочешь, всех пройдох и мошенников из своих компаний. Мне все равно. - А мой бюджет? - Когда у тебя кончатся кредиты, скажешь мне, и я найду для тебя еще. - А как насчет перерасхода средств? - Его не будет. Но если я замечу, что ты воруешь слишком много или покупаешь мне дерьмо, я тебя убью. Лично. Император не улыбался. Похоже, он не шутил. - Сир, - Сулламора решил сменить тему. - Можно мне у вас кое-что спросить? - Валяй. - Вы обещали объяснить, зачем вам понадобились десять моих лайнеров. - Сейчас объясню. Но это секретно, Танз. Никто не должен ничего знать. Император помедлил. - В начале войны я допустил целую кучу ошибок. Одна из них в том, что я считал мои войска на Пограничных Мирах лучше, чем они есть на самом деле. - Но, сир... Вы же послали туда Первую гвардейскую! - Послал. И они действительно лучшие. - Они побеждают? - Черта с два. Им сейчас надирают задницу. Первая гвардейская, вернее, то, что от нее осталось, зубами держится за крошечный кусочек одной планеты. Где-то через неделю их перебьют всех до единого. Сулламора судорожно сглотнул. В новостях говорили совсем иначе. - Я отправил Гвардию в надежде удержать систему Калтор. Я думал, что рано или поздно ситуация изменится и нам понадобится плацдарм для вторжения в таанские сектора. Я дал маху. Я рассчитывал на большую поддержку от моих союзников. А еще я не знал, что таанцы штамповали боевые корабли, словно дешевые пластиковые игрушки. Теперь я должен спасать, что возможно. В столице системы Калтор, в городе Кавите планеты Кавите, осталось много гражданских лиц. В основном эвакуировавшихся туда имперских поселенцев. Я хочу, чтобы твои лайнеры вытащили их оттуда. Их и еще кое-каких нужных мне людей. Видя выражение лица Сулламоры, Император мрачно усмехнулся. - Изнутри все выглядит по-другому, так, Танз? В следующие несколько дней тебе придется столкнуться с большими разрушениями и катастрофами, чем ты можешь себе вообразить. Сулламора понемногу приходил в себя. И он задал самый главный вопрос: - Сир, мы выиграем эту войну? Император вздохнул. От этого вопроса он уже начал уставать. - Да. В конце концов выиграем. "В конце концов, - подумал Сулламора. - Император, видимо, не слишком-то уверен в успехе. " - И когда мы победим... - Когда, мы победим, я позабочусь, чтобы в системах таанцев установилась новая власть. Я не хочу, чтобы они меня больше беспокоили. Сулламора улыбнулся. - Хороший таанец - мертвый таанец, так я понимаю. - Я имел в виду нечто иное. Я хочу поменять их государственную систему. С простыми людьми я не ссорился. Я собираюсь выиграть эту войну, не разрушая никаких планет, без тотальных бомбардировок и всего такого прочего. Не люди начинают войны. Это дело рук правительств. Сулламора молча глядел на Императора. Он считал себя историком. Он собирал героическую живопись. Он восхищался героическими подвигами предков. Он даже смутно помнил высказывание одного прославленного земного адмирала: "Умеренность в войне - это полная чепуха". С этим Сулламора был согласен целиком и полностью. Разумеется, он не знал, что его адмирал никогда не командовал флотом ни в одном крупном сражении и что к тому времени, когда разразилась война, и он сам и его суперкорабли давным-давно устарели и вышли в отставку. - Мне кажется, я вас понимаю, Ваше Величество, - холодно сказал Сулламора. Император не мог понять внезапной перемены настроения своего союзника. - Когда война кончится, - продолжал он, - ты получишь все подобающие награды. Я полагаю, что речь может идти о губернаторстве, скажем, всех областей, в настоящее время принадлежащих таанцам. Сулламора вдруг почувствовал, что они с Императором говорят на разных языках. Он поднялся, оставив свой едва тронутый бокал на столе. - Большое спасибо, Ваше Величество, - низко поклонился он. - Я буду готов приступить к своим обязанностям через неделю. Повернувшись, он покинул библиотеку. Император молча глядел ему вслед. Затем он встал, подошел к столику, взял недопитый Сулламорой бокал, задумчиво сделал несколько глотков. "Возможно, - думал он, - мы с мистером Сулламорой настроены на разные частоты". И что дальше? Император поставил бокал, вернулся к своему столу и включил коммуникатор. Пора выслушать последние рапорты об очередных катастрофах. Он здорово волновался за свою Империю. Если он не даст ей погибнуть - а в последнее время, несмотря на показную уверенность, властитель и сам начинал сомневаться в успехе, - вот тогда он и будет нервничать из-за отдельных людей. Переведя коммуникатор в режим паузы. Император включил весьма специализированное устройство. Был один человек, с которым ему очень хотелось поговорить. Пусть даже их беседа будет односторонней.
Глава 70
Генерал Махони задумчиво глядел на свое отражение в расколотом зеркале. Несмотря на утверждения любимых комиков-рифмоплетов Императора, давным-давно почивших в Бозе... как там, бишь, их звали... Махони смутно припоминал их имена: Силберг и Гуливан, кажется... существовало все-таки два типа современного генерала. Первый тип - генерал в безукоризненной парадной форме, позирующий в три четверти перед построенными на плацу войсками, с ног до головы усыпанный орденами и медалями. Вторым типом являлся тот же самый генерал, но уже в полевой форме с дымящимся виллиганом в руках (дымятся виллиганы только в иллюзофильмах), весь обвешанный гранатами, личным примером поднимающий своих людей в атаку или там на штурм чего-нибудь, прямо на превосходящие силы всевозможных Злых Сил. Генерал Махони не принадлежал ни к одному из этих типов. Он действительно носил полевую форму, и на плече у него действительно висел виллиган. Но зад его комбинезона был потерт от долгого сидения, его виллиган, благодаря службе безопасности, еще не видел боя - пока, а сам он с головы до пят был украшен коричневой грязью и розовыми и лиловыми потеками. Таанцы наконец-то сумели триангулировать положение командного центра Махони и нанесли по нему воздушный удар. Вражеские такшипы подавили огнем немногие остававшиеся зенитные установки, и штаб остался без прикрытия. За несколько секунд до того, как одна из таанских ракет ударила в командный транспортер, телохранители вышвырнули генерала Махони из кабины на улицу. Взрыв - и он полетел носом прямо в грязь. Когда еще через полминуты, продолжая налет, подошла вторая волна такшипов, Махони уже искал убежище. Любое убежище. Генерал нашел его, головой вперед нырнув в частично разрушенный женский салон красоты. А точнее, в развалины отдела косметики. Вот оно, объяснение розовому и лиловому. У салона красоты был большой подвал, который показался Махони весьма подходящим для нового командного центра. Связисты подтащили резервные линии связи, и Мацони вернулся к управлению своими войсками, одновременно уныло разглядывая свое отражение в валяющемся на полу расколотом зеркале. В комнату вошел один из техников. - Сообщение, сэр. Из Имп-Цена. А еще вам просили передать вот это. Имп-Цен - Имперский Центральный Штаб, Прайм-Уорлд. А чемоданчик, доставленный Махони, содержал самое ненавистное генералу средство передачи секретной информации. Махони просмотрел сообщения. Первое - обычный фиш. Единственная странность - в доставленном вместе с ним чемоданчике. Внутри, за срабатывающим по отпечатку пальца замком, находились одноразовые кодовые таблицы. Отправитель зашифровывал сообщение, пользуясь одной таблицей, а получатель расшифровывал его с помощью второй. После использования обе таблицы уничтожались. Старая, испытанная и до сих пор нераскалываемая система. Махони ненавидел кодировать почти так же, как торжественные парады. Второе сообщение прибыло на несколько ином носителе. ( В подчиненном Махони отделении связи была всего дюжина таких устройств - принимающий фиш, запечатанный в маленькой пластиковой коробочке. То, что попадало на этот фиш, мог увидеть один только генерал Махони. Маленькая впадинка на стенке коробочки идентифицировала отпечаток пальца генерала и сразу же запускала воспроизведение. Как только палец отпускался или через тридцать секунд после окончания сообщения, фиш самоуничтожался. Махони знал, что полученные им сообщения крайне важны. И почти наверняка содержат плохие новости. Первое, зашифрованное на одноразовых пластинах, скорее всего, содержало императорские приказы. Отложив чемоданчик в сторону, генерал коснулся пальцем впадинки на коробочке. Внезапно в комнате, на куче обгорелых платьев, возник Вечный Император разумеется, его голографическое изображение. - Ян, - начал он. - Мы живем в мире страданий. Я уверен, что ты запустил этот ролик раньше, чем прочитал приказы, и потому я вкратце скажу, что тебя ждет. Я не могу тебе помочь. У меня нет кораблей. У меня нет и войск, которые я мог бы послать тебе на выручку. Полагаю, ты уже и сам догадываешься об этом. Во всяком случае, рассматриваешь такую возможность. Чего там возможность!.. Ты знаешь это наверняка! Иначе Хорошие Парни уже давно парили бы в вашем небе. Сперва вкратце о твоих приказах. Я хочу, чтобы Гвардия держалась на Кавите до последнего патрона. Только исчерпав все пути сопротивления, она может сдаться врагу. Те гвардейцы, кому удастся ускользнуть и продолжить борьбу, получают на то мое благословение. Однако в случае их поимки мне вряд ли удастся заставить таанцев обращаться с ними как с военнопленными, а не с партизанами. Я, конечно, постараюсь, но... Впрочем, ты этого, наверное, ожидал. Теперь главное. Я послал к вам десять быстроходных лайнеров. Отправьте на них гражданское население. Все, какое еще осталось в Кавите. И я хочу, чтобы ты тоже вернулся. Тебе, Ян, это будет не легко. Я приношу в жертву твои части. Но я не собираюсь губить то, чем на самом деле является Гвардия. До прибытия лайнеров у тебя есть шесть дней, считая с момента получения тобой этого письма. Я хочу, чтобы ты собрал мне отряд. Твои лучшие офицеры, специалисты, самый опытный обслуживающий персонал - все они должны эвакуироваться на лайнерах. Дивизия Гвардии погибнет на Кавите. Но мы возродим ее на Прайм-Уорлде, и она снова отправится в бой. Я сказал "мы", и я действительно имею в виду "мы". Ты станешь командиром новой Гвардии. А это значит, ты тоже должен быть на борту одного из лайнеров. Это приказ, генерал Махони. Я не жду, что он вам понравится. Я не жду, что вы скажите мне спасибо. Но вы должны его исполнить. Приказы для того и отдаются, чтобы их исполняли. Голограмма замерцала и исчезла. А генерал Махони тупо глядел туда" где еще минуту назад стоял Император. Затем он открыл чемоданчик, достал одноразовую кодовую таблицу. "Мне очень жаль. Ваше Величество, - думал он. - Я исполню ваши приказы все, кроме последнего. Если вы обрекаете моих гвардейцев на смерть, то, черт возьми, как я могу их оставить".
Глава 71
Стэн и остатки его отряда без приключений добрались до сомнительной безопасности имперских позиций. Будущее выглядело достаточно мрачным. Стэн знал, что его измученный отряд довооружат, снабдят едой и боеприпасами и снова запустят в мясорубку. Оставалось только гадать, кто погибнет последним. Перспектива - быть убитым, или раненым, или захваченным в плен. Стэн, как и Империя, не привык к поражениям. Но других вариантов не оставалось. Он даже не очень удивился, когда дежурный офицер передал ему неожиданный приказ: подразделению предписывалось сдать все оружие, кроме личного, и ждать специального задания. Самому Стэну следовало прибыть к генералу Махони в ЦТО - Центр Тактических Операций. Прежде чем отправиться к начальству, Стэн ухитрился, выпросив несколько литров воды, побриться и частично умыться. А еще он нашел сравнительно чистый и почти подошедший по размеру полевой комбинезон. ЦТО все еще находился в подвале салона красоты. Закончив разговор с группой офицеров, которые выглядели не менее потрепанными, чем их генерал, Махони провел Стэна в маленький кабинет, где когда-то располагалась курьерская. Там их уже ждал адмирал Ван Дурман. Махони кратко ввел Стэна в курс дела. К Кавите приближались десять лайнеров. Им предстояло взять на борт гражданское население и "отборные кадры" Гвардии. Лайнеры сопровождались четырьмя эсминцами - все, что Император мог выделить для этой операции. Таанцы пока не засекли конвой. Прибытие кораблей ожидалось через четыре дня. И теперь внезапно 23-му Флоту вновь понадобились его специалисты. Лишь четыре корабля еще могли выйти в космос: два эсминца, включая "Хушу", один устаревший патрульный бот и "Свампскот". Их следовало как можно скорее привести в боевую готовность. Уцелевшие люди Стэна, собаку съевшие на нестандартном ремонте, направлялись на "Свампскот". "Интересно получается, - подумал Стэн. - Вот так сразу - и на крейсер". А еще его интересовало, скажут ему, в чем тут дело или нет. Махони как раз собрался начать объяснения, но тут, впервые за все время, подал голос Ван Дурман. - Генерал, этот офицер все еще подчинен мне, и я бы предпочел... Махони поглядел на осунувшегося адмирала, кивнул и вышел из комнаты. Прислонившись спиной к краю стола, Ван Дурман глядел в пустоту. Голос его звучал сухо и монотонно: - Нам всем, капитан, рано или поздно приходится столкнуться с проблемой возраста. Чем старше мы становимся, тем меньше нам нравятся любые перемены. Стэн считал, что его уже ничем не удивить, но, как выяснилось, он ошибался. - Я очень гордился моим флотом. Я знал, что у нас нет самого современного оборудования и что из-за нашей удаленности от центра Империи нам достаются, порой, не самые лучшие матросы. Но я не сомневался, что мы сила. - Да, - кивнул Ван Дурман. - Похоже, я много чего разного думал. Короче, когда вдруг заявляется молодой нахал и говорит, что у меня есть только марионетки для парадов, что моя система командования безнадежно устарела, негибка, бюрократична и глупа, я, естественно, отнесся к нему не слишком доброжелательно. - Сэр, я никогда... - Хватало одного вашего присутствия, капитан, - остановил его Ван Дурман, и в голосе его прозвучала едва заметная нотка злости. - Я взял себе за правило никогда не просить прощения. И не собираюсь это правило менять. Я хочу перевести вас и ваших людей на "Свампскот" по одной, весьма простой, причине. Я уверен, что, когда мы попробуем увести отсюда лайнеры, таанцы атакуют нас всеми своими силами. Полагаю, мы понесем тяжелые потери. Весьма вероятно, погибну и я. "Очень даже возможно", - подумал Стэн. - Я назначаю вас начальником оружейной части "Свампскота". Согласно установленной подчиненности, вы были бы четвертым офицером по старшинству - после моего первого помощника, главного навигатора и старшего механика. Но сейчас не время для слепого следования традициям, - продолжал Ван Дурман, и голос его снова звучал холодно и безжизненно. - Я довел до сведения всех офицеров, что в случае, если я выйду из строя, командование "Свампскотом" переходит к вам. Отлично, капитан. Было любопытно, удастся ли мне вас удивить. Причина моего решения в том, что я больше не доверяю тем офицерам, кого я повысил до их теперешних должностей. Мне кажется, я отбирал их больше по умению держать себя в обществе, по светским манерам и таланту в подхалимаже, чем по умению командовать во время боя, И я сильно сомневаюсь в их способности грамотно действовать в критической ситуации. Вы меня понимаете? - Так точно, сэр. - Я также сообщил капитану Халдору, что, хотя формально он и имеет перед вами преимущество по сроку получения звания, в случае моей гибели командовать флотом будете именно вы... Флотом, - с некоторым удивлением повторил Ван Дурман. - Два эсминца, один музейный экспонат и старая калоша... Таковы ваши приказы, капитан. Полагаю, что, если я переживу отступление, меня ждет военный трибунал. Это, наверное, справедливо. Но я не хотел бы закончить мою карьеру полным поражением. Постарайтесь, чтобы "Свампскот" сражался как настоящий боевой корабль, а не как никчемная игрушка глупого старика. Голос Ван Дурмана дрогнул, и он поспешно повернулся к Стэну спиной. Беседа явно подошла к концу. - Да, капитан, еще одно. Личное. Моя дочь передает вам привет. - Спасибо, сэр. Как у нее дела? - Бриджит здорова. Она все еще работает со своей новой... подругой. Дальнейшее Стэн едва расслышал. - Еще вещи, которые я, наверное, не пойму никогда. Стэн ничего не мог сказать адмиралу. Отдав честь сгорбленной спине Ван Дурмана, он вышел из комнаты.
Глава 72
Четыре корабля, составлявших теперь весь 23-й Флот, вместе с войсками и гражданским населением, зарылись под землю. Два эсминца устроились в расширенных туннелях метро. Патрульный бот спрятался в разрушенном ангаре. Но скрыть от таанских сенсоров громадный "Свампскот" было не так-то просто. Стэн не знал, жив ли еще тот инженер, которому пришла в голову мысль об оригинальной маскировке имперского флагмана. Стэн с удовольствием поставил бы ему пива - если, конечно, в Кавите еще оставался этот волшебный напиток. Два громадных кратера, оставшихся на летном поле после таанской бомбардировки в День Империи, были соединены между собой, расширены и углублены. В них уложили бетонные настилы. Под покровом ночи, с использованием всех доступных электронных средств, под прикрытием патрулей Гвардии, "Свампскот" встал на свою новую стоянку. Затем над ним установили легкое перекрытие, сверху залитое пластобетоном, из которого техники вылепили точное подобие кратеров. Ни таанские спутники, ни разведывательные корабли не заметили подмены. Стэн полагал, что на "Свампскоте" его полномочия будут неограниченными. И оказался прав. Его непосредственные начальники, бывшие протеже Ван Дурмана, решив, что Стэн - новый адмиральский любимчик, из кожи вон лезли, выполняя все его пожелания. Каждое предложение капитана исполнялось словно генеральский приказ. Своих людей Стэн распределил между всеми отделами "Свампскота". Если ситуация станет совсем паршивой, у него будет хотя бы по одному надежному существу в каждом подразделении. Он убрал корабельный информационный центр, который одновременно являлся и резервным командным постом, из кормовой "пагоды". Не без удовольствия, он занял под него офицерскую столовую, спрятанную глубоко внутри "Свампскота". Громче всех возражали, разумеется, не сами офицеры, а их многочисленные прихлебатели. С мстительной радостью Стэн переводил официантов, барменов и денщиков с их уютных должностей в орудийные расчеты, где, как всегда, не хватало людей. Это было очень весело - вплоть до того момента, когда Стэн вспомнил, что рано или поздно этот летающий гроб с этим экипажем пойдет в бой. По его оценке, против таанского крейсера "Свампскот" продержится порядка четырех секунд. И половину этого времени, если он столкнется с "Кисо" или "Форезом". По требованию Махони Стэн временно отпустил Килгура на "гражданскую" службу. Алексу приказали переодеться в цивильное и дали официальный пост заместителя мэра города Кавите. Тот, кто занимал это место до него, или исчез или погиб. Как, впрочем, и сам мэр. Когда - и если - прилетят лайнеры, у них будет очень мало времени на погрузку беженцев. Подумав, Махони и Ван Дурман согласились, что в подобной ситуации нет места личным амбициям. И потому выбрали для работы с населением лучшего человека, какого только смогли найти. Невзирая на ранги и звания. Им стал Алекс Килгур. Под его начало отдали довольно много офицеров и обслуживающего персонала Первой гвардейской. Килгур даже удивился такой массированной поддержке. Он ведь не знал, как не знали этого и все остальные, что Махони постепенно выводил из боя лучшие кадры - готовил их к отправке на Прайм-Уорлд. Но если предстоящая эвакуация части войск не была тайной для начальника штаба Махони и его заместителей, то о намерении генерала нарушить личный приказ Императора знал только один человек - сам Махони. Он твердо решил остаться на Кавите и разделить судьбу своих людей. Что же касается Килгура, бедняга сбился с ног, организуя отправку. Гражданских следовало вытащить из их убежищ, разбить на группы, определить место и очередь посадки на лайнер. Сейчас Килгур находился на одном из сборных пунктов. Два насмерть перепуганных ребенка цеплялись за его ноги, еще одного малыша он держал в руках. Одновременно Алекс пытался слушать и разбираться сразу в нескольких монологах. - ...моя Дейдре не пришла, и я очень... - ...Мистер Килгур, нам надо обсудить, какие городские архивы следует вывозить в первую очередь, а какие... - ...Хочу к маме! - ...ваше поведение просто необъяснимо, и я хочу знать, кто ваш начальник, и немедленно... - ...вы здесь главный, вот и скажите мне, чем мы с парнями можем помочь... - ...как представителю власти, я заявляю вам категорический протест против подобного обращения со стороны ваших солдат... - ...когда мы будем в безопасности, моих адвокатов наверняка очень заинтересует тот факт, что... - ГДЕ МОЯ МАМА?!! Килгуру очень хотелось оказаться сейчас в каком-нибудь тихом и спокойном месте. Ну, скажем, в передовой траншее во время очередной таанской атаки.
* * *
В штаб поступило кодированное сообщение - до Кавите лайнерам оставалось двенадцать часов полета.
* * *
В машинном зале "Свампскота" Стэн тщетно пытался понять, почему второй и третий двигатели крейсера упорно не желают выходить на полную мощность. Забравшись под одну из дюз, он слушал монотонную ругань второго инженера (не из любимчиков Ван Дурмана и вполне компетентного в своих вопросах). Одновременно Стэн пытался замерить, похоже, никогда не измерявшиеся напряжения питания и тут вспомнил, что еще пять минут тому назад ему следовало быть на совещании в командном центре. Пулей вылетев из машзала, Стэн бросился к выходному люку. Времени переодеться не оставалось. Снаружи, на летном поле, он нашел выделенный ему гравитолет. Водитель решил немного перекусить, и на его поиски Стэну потребовалось еще минут десять. К тому времени, когда гравитолет подлетел к траншее, ведущей в штаб Махони, он уже очень сильно опаздывал. Опаздывал, зато был жив. Это был слепой запуск. Таанцы, разумеется, понимали, что имперцы в Кавите зарылись под землю. Неточного местонахождения жизненно важных центров и позиций они не знали. Имея практически неограниченный запас ракет и снарядов, они могли позволить себе стрелять наобум. Удерживаемый имперцами пятачок был так мал, что, куда не попади, все причинишь какой-то вред. Тем временем к разрушенному салону слетались старшие офицеры имперских сил. Махони прекрасно понимал опасность. Собирать весь командный состав под одной крышей было весьма рискованно, однако обойтись без этого совещания Махони никак не мог. Прижимаясь к земле, таанская ракета пересекла линию фронта и незамеченной проскользнула мимо зенитных батарей. В двух километрах от городской черты она, следуя заложенной программе, набрала высоту и начала поиски подходящей цели. Особого выбора у нее не было. Скорее всего, ракета вернулась бы к исходным установкам и нанесла удар в случайно выбранную точку в центре города. Но тут ее приемники засекли обрывок радиосообщения. Передавал один из командиров генерала Махони. Перед тем как войти в штаб, он с поясного передатчика послал "Вас понял" в свою бригаду. Ракете большего и не требовалось. Махони успел сказать: - Через шесть часов большинство из вас уже будет в космосе. Вот что должно произойти... И тут, пробив верхние этажи салона и все защитные настилы, ракета взорвалась в сантиметрах над самим подвалом. К моменту прилета Стэна, салон красоты больше всего напоминал бойню. Из подвала навстречу Стэну выбрался один из телохранителей Махони. С ног до головы залитый кровью, он стонал и что-то невнятно бормотал. Не останавливаясь, Стэн кинулся вниз. Там были одни трупы. И умирающие. Генерал-майор Ян Махони лежал на боку. Его челюсть была раздроблена, лицо залито кровью. Он задыхался. Стэн повел кистью, и ему на ладонь выскользнул кристаллический нож. Он осторожно перевернул генерала на спину, затем аккуратно сделал трехсантиметровый надрез на горле Махони. Потом второй, соединив его с первым. Отогнув ткани, он очистил дыхательное горло. Хрипя и булькая кровью, Махони снова начал дышать. Стэн схватил толстый электрический кабель, отрезал небольшой кусок и вытащил жилы из внешней изоляции. Получившуюся полую трубку он через разрез засунул в горло Махони. Вытащив индивидуальную аптечку, зафиксировал трубку и наложил повязку. Махони выживет... если позволят его остальные раны. Махони суждено было остаться в живых. Даже смешно, что все так обернулось, ведь генерал планировал остаться на Кавите и погибнуть вместе со своими людьми. Вместо этого его, как сравнительно легко раненого, эвакуируют в первую очередь. В подвал вбежали санитары, и Стэн поднялся на ноги. Он огляделся. Рядом весело улыбался командир 23-го Флота адмирал Ван Дурман. Стэн подумал, что особых причин для веселья он не видит. Что смешного в том, что у адмирала не хватало верхней половины черепа, и серые мозги, по цвету почти совпадая с его седыми волосами, вытекали наружу. Кроме того, Ван Дурман лишился некоторых частей тела, таких, как правая рука, левая кисть, и, что, вероятно, более существенно, туловища от ребер до самого низу. "Похоже, у меня снова появился корабль, - подумал Стэн. - Посмотрим теперь, как выполнят адмиральские холуи последние приказы Ван Дурмана". Стэн зря волновался. Первый помощник "Свампскота", главный навигатор и старший механик тоже мертвыми лежали в руинах салона красоты. Капитан Стэн только что получил под свое начало весь 23-й Флот.
Глава 73
Вот уже три дня воздух над городом Кавите напоминал вермишелевый суп. Это было частью плана эвакуации. Лайнерам не только придется незамеченными проскользнуть мимо таанских патрулей на Пограничных Мирах (это они уже сделали), но и, приземлившись, остаться невидимыми достаточно долго, чтобы успеть загрузить на борт беженцев. Подавляющее превосходство в воздухе настроило таанцев на благодушный лад. Они были не так бдительны, как им следовало бы, использовали не все возможности своих сканеров и не так часто, как полагалось, проверяли собранную автоматикой информацию. Клубы дыма, окутывая город, препятствовали визуальному наблюдению, а "вермишелевый суп" блокировал сигналы всех остальных сенсорных систем. Эту "вермишель" придумали давным-давно, еще до рождения Вечного Императора. Первоначально она представляла из себя мелко нарезанные полоски алюминия, забивавшего помехами отражений экраны примитивных радаров. Современная "лапша" была куда сложнее. Она наглухо блокировала не только все виды радаров, но и лазерные и инфракрасные детекторы. А еще она была практически невидима - тысячи и тысячи полосок могли бы запросто пролезть в игольное ушко. Взорвав в верхних слоях атмосферы несколько баков с этой "лапшой". Гвардия сделала пространство над городом недоступным для вражеских сенсоров. Дышать в этом супе, однако, было не слишком приятно. Когда их сенсоры разом ослепли, таанцы встревожились. Но шло время, ничего не менялось, и они решили, что имперцы всего лишь пытаются отсрочить неизбежное. Да и зачем им сенсоры? Таанцы и без того отлично знали, где находится противник. В общем, облака "лапши" стали привычным атрибутом Кавите, на который никто не обращал большого внимания. А потом появился новый повод для беспокойства. Расположенные в глубоком космосе патрули засекли внезапное появление крупных имперских сил. Сенсоры, как это не невероятно, показывали, что к Кавите приближаются два полных имперских флота. Два флота, которые по всем разведданным не могли существовать. Таанские корабли по тревоге ушли в космос. Разведка не ошибалась. Единственный имперский отряд в этой части пространства оставался в резерве. Таанцев "атаковали" четыре эсминца - те самые, что сопровождали лайнеры к Пограничным Мирам. Четыре эсминца и тысяча с лишним маленьких беспилотных дронов. Дроны представляли из себя ракеты типа "Спуф", по уши напичканные электроникой и по всем параметрам, кроме визуального наблюдения, дававшие отклик, как настоящий боевой корабль. И на этот раз Империи повезло. Построив свои суда в боевой строй, леди Этего ринулась в атаку. А лайнеры беспрепятственно опустились на Кавите. Их, разумеется, засекли наземные силы таанцев. Но к тому времени, когда эта информация достигла леди Этого, она была уже в шести часах от планеты. К тому же, как она полагала, у нее были проблемы почище транспортов с подкреплением имперским войскам. Лишь еще через час она узнала, что на самом деле представляли из себя имперские флоты. Семь часов на эвакуацию планеты... Тупорылые торпеды лайнеров Сулламоры опустились на поле базы Кавите, в пыль дробя своим весом камни и кирпичи. Пришло время в деле испытать разработанный Килгуром план эвакуации. Всех эваков, как называл их Алекс, разбили на группы по пятьдесят человек в каждой, в основном гражданские, и немного мужчин и женщин, которым предстояло стать костяком новой Гвардии. Эвакам позволялось взять с собой только то, что они могли унести в маленьких заплечных рюкзачках. И вот погрузка началась. Стэн нервно ходил по капитанскому мостику "Свампскота". На экранах перед ним грузились транспорты и серело небо, туда им предстояло в скором времени подняться. Стэн чувствовал себя голым. Дело в том, что располагалась рубка в одной из двух "пагод", выступавших за пределы корабельной брони. Стэну казалось, что он находится на сцене, а не своем боевом посту. Да и не привык он как-то к таким просторам. Рубка была двухэтажной, с огромными экранами на стенах. Фосс, которого капитан поставил во главе электронщиков "Свампскота", находился от него в двадцати метрах. Стэн следил за толпами беженцев и молился всем известным и неизвестным ему богам, чтобы погрузка успела завершиться до возвращения таанцев. А еще он нашел в своей молитве местечко для друга: попросил, чтобы Алекс тоже оказался на борту. Погрузка продолжалась, а хронометр неумолимо отсчитывал минуты до того назначенного момента, когда "Свампскот" и лайнеры должны будут покинуть Кавите. В своей молитве Стэн заодно решил упомянуть и Бриджит. Пусть и она улетит отсюда. Что же касается Махони, то Стэн своими глазами видел, как упакованного в спаскапсулу генерала погрузили на один из транспортов. Шли последние секунды. Экраны показывали летное поле, пустое и серое, под затянувшими все вокруг облаками черного дыма. Рядом со Стэном возник унтер-офицер Алекс Килгур. - Все готово, парень, - сказал он. - Погрузка закончена. Стэн коснулся висящего у него на груди коммуникатора. - Всем судам. Это "Свампскот". Старт! Тучи пыли поднялись над бетоном, когда лайнеры, включив Юкавы, взмыли в небо. - По команде... главный двигатель... три... два... один... ноль! Лайнеры и четыре корабля сопровождения - все, что осталось от 23-го Флота, - исчезли. А внизу таанцы начали последний штурм. Менее двух тысяч солдат Первой гвардейской защищало Кавите. Лучшие бойцы, повинуясь приказу, эвакуировались вместе с гражданским населением. Теми, что остались, командовал начальник штаба, нарушивший тот же самый приказ, которого собирался ослушаться Махони. Таанцы атаковали волнами. Они гибли тысячами. Первая гвардейская полегла на Кавите до последнего человека. Сбылось пророчество сержанта, под началом которого Стэн тренировался в Гвардии много-много лет тому назад. - Я сражался за Империю на сотнях разных миров, - сказал тот. - И буду сражаться еще на многих, прежде чем какой-нибудь ублюдок выпустит мне кишки. Меня прикончат, но это будет самое дорогое мясо, которое доведется отведать врагу. Три штурмовых армии таанцев атаковали Кавите. Одна из них была уже уничтожена. Две другие захватили-таки город. Они победили. Но при этом перестали существовать как боевые подразделения. Бриджит Ван Дурман осталась на Кавите. Из-за нехватки места на лайнерах часть раненых пришлось оставить. Так, не были эвакуированы раненные смертельно и те, кто из-за увечий уже никогда не. смог бы вернуться в строй. Кому-то из врачей надо было остаться с ними. Доктор Моррисон стала одним из добровольцев. И Бриджит. Первая вражеская граната в куски разорвала двух санитаров, стоявших у входа в подземный госпиталь. Вторая выбила дверь, и взвод таанцев ворвался в ставший больничной палатой подвал. Доктор Моррисон, безоружная, встала у них на пути. - Здесь только раненые, - медленно и спокойно сказала она. - Им требуется лечение. Они не солдаты. - Отойди в сторону, - приказал капитан, командовавший взводом. Он угрожающе поднял виллиган. - Те, кто здесь находятся, никогда уже не смогут носить оружие... Очередь виллигана перерезала доктора Моррисон почти пополам. С диким криком Бриджит бросилась на капитана. Три выстрела, и все было кончено. Офицер опустил оружие и повернулся к своим солдатам. - Имперская шлюха сказала, что здесь никто не сможет оказать сопротивления. Не стоит тратить на них патроны. Сержант козырнул и поднял свой огнемет.
Глава 74
Хотя леди Этего и не придавала большого значения церемониям, она сделала все как нельзя лучше. Ей не удалось, как планировалось, принять капитуляцию от генерала Махони, но это не имело большого значения. Подготовленная ею трансляция была достаточно впечатляющей. Этего стояла перед "Форезом", приземлившимся посреди летного поля базы Кавите. Напротив застыл бесконечный ряд измученных и оборванных пленных. Леди Этего рассчитывала, что ее ролик попадет прямо в Верховный Совет. Вместо этого ей пришлось иметь дело с одним лордом Ферле. Скрыв свое удивление, леди Этего доложила о победе. - Поздравляю, - сказал Ферле. - К сожалению, этого не достаточно. - Прошу прощения? - подняла брови Этего. - Чего же не хватает? - Вы одержали победу, леди. Но из своих солдат на Кавите Империя сделала нестоящих героев. Их выставили мучениками и предвестниками грядущего поражения таанцев. - Я знакома с имперской пропагандой. - Тогда мне даже немного странно, что вы до сих пор не приняли надлежащих мер, - нахмурился Ферле. - В поражении Гвардии не должно быть ни капли победы. Войска на Кавите следует уничтожить окончательно и бесповоротно. - Так оно и есть, мой лорд. - А вот и нет, - поправил ее Ферле. - Если хотя бы один имперский солдат вернется с Кавите в Империю, они сумеют поставить все с ног на голову. Их спецы по информации представят наш успех как наш же разгром. - Ну и пусть. Пограничные Миры все равно принадлежат Таану. - Не указывайте мне, что делать, леди Этего. Вот ваш приказ. Догоните имперские суда, покинувшие Кавите. Догоните и уничтожьте. Только если не вернется никто... я повторяю, никто... только тогда Император по-настоящему потерпит поражение. Этего хотела что-то сказать, но потом передумала. - Хорошо, - наконец кивнула она. - Я выполню этот приказ. Экран портативного монитора погас, и леди Этого направилась обратно на свой флагман. Она выполнит приказ, но скоро, теперь она это поняла, очень скоро, придет час расплаты для тех таанских правителей, кто ставит бумажные достижения выше реальных побед.
Глава 75
Два имперских эсминца, уцелевших в фальшивой атаке, соединились с удирающими во все лопатки лайнерами, Конвой мчался на скорости, во много раз превышающей скорость света, но Стэну казалось, что он тащится словно в кошмарном сне. Ему чудилось, будто он, по пояс увязая в жидкой глине, бежит от какого-то неведомого чудовища. У таанцев не было никаких резонов пускаться в погоню, и тем не менее Стэн не сомневался, что погоня все-таки будет. Первой жертвой пал старенький патрульный бот. Всего два часа от Кавите - а он уже безнадежно отстал от конвоя. Будь у него время и место для милосердия, Стэн велел бы эсминцам снять с бота экипаж. Но и того, и другого сейчас явно недоставало. Когда не хватает милосердия, в голову лезут мысли, полные холодного расчета. Отстающий бот мог еще послужить конвою. Если таанцы и в самом деле пустились в погоню, гибель этой ржавой калоши станет первым предупреждением. Холодная и жестокая мысль, но за последние несколько месяцев Стэн повидал слишком много трупов. Все, что Стэн мог сделать, это, по мере своих сил, сберечь жизни живым. Два современных имперских эсминца Стэн пустил впереди трех колонн лайнеров. В космосе летали не только те таанцы, что остались на Кавите. "Хуша" капитана Халдора и второй эсминец 23-го Флота шли замыкающими. "Свампскот" летел над лайнерами, на две трети к хвосту колонны. Стэн благодарил судьбу, что экипажи Сулламоры знали свое дело. Во всяком случае, ему можно было не бояться, что транспорты вдруг расползутся в разные стороны. У Стэна сейчас хватало других проблем. Космические корабли на АМ-2 не скрипят. Чего им скрипеть-то? Никакого напряжения они ведь не испытывают. А "Свампскот" скрипел. Идущие со сверхсветовой скоростью корабли не ведут себя так, словно собираются вот-вот рассыпаться на части. Каждый шпангоут древнего крейсера гудел, как будто по нему снаружи бил гигантский молот. - А мы идем всего лишь на полной скорости, - проворчала Тапия. Она коснулась большого красного рычага, контролирующего выходную мощность главного двигателя. На рычаге значилось: "ЧЕТВЕРТЬ", "ПОЛОВИНА" и "ПОЛНЫЙ". Затем стоял ручной замок безопасности. Если его поднять, двигатель "Свампскота" мог, во всяком случае в теории, развить "ЭКСТРЕННУЮ" мощность - с гарантией за несколько минут сжигая двигатель. Стэн, Килгур и Тапия находились в главном машинном зале крейсера. Повысив второго инженера, Стэн отдал Тапию ему в подчинение. Он доверял инженеру, но не до конца. "В случае чего, - сказал он девушке, - сменишь его". - А если он станет возражать? Стэн многозначительно поглядел на минивиллиган, висящий у Тапии на поясе. Унтер-офицер Килгур взял на себя главный орудийный Центр, расположенный во второй "пагоде" "Свампскота". Стэн сказал ему, что звание званием, но в случае его гибели командование крейсером Алекс должен взять на себя. Стэн не знал, имеет ли он право на такое решение, Наверное, все-таки имеет. А если нет, то с этим можно разобраться, когда корабль будет в безопасности. Сейчас Стэну делать особо было нечего. Команде он разрешил по сменам есть и спать. Прошли времена парадных обедов. Сейчас на "Свампскоте" кормили бутербродами и кофе из термосов, принесенных прямо на боевые посты. Те, кто спал, делал это тут же, не покидая своих мест. Сдав рубку Фоссу, недавно повышенному до младшего лейтенанта, Стэн отправился в машинный зал. Там было жарко и грязно. В воздухе противно пахло горелым маслом и жженой проводкой. Ван Дурман, наверное, упал бы в обморок при виде заляпанного металла кожухов и поцарапанных, в пятнах стен, некогда сверкавших ослепительной белизной. Но безукоризненная чистота тоже осталась в прошлом. Просто поддерживать двигатели "Свампскота" в рабочем состоянии и то оказалось почти непосильной задачей. Стэн еще раз огляделся. Пока все работало гладко - насколько это было вообще возможно. Он двинулся в сторону выхода. - Капитан, - как-то неуверенно остановила его Тапия. - Можно мне вас кое о чем спросить? - Валяй. - Ну, как бы это сказать... Поняв намек, Килгур заторопился вперед, в одиночестве поднявшись на верхнюю площадку. Тапия терпеливо ждала. - Капитан, вы помните... там, в форте... когда я сказала, что хотела бы перевестись в другой отряд? Тогда я шутила. Теперь же я говорю это совершенно серьезно. Когда мы дотащим этот чертов драндулет до порта, я подам рапорт о переводе. Стэн ничего не понимал. Что это вдруг на Тапию нашло? - Лейтенант, - сказал он, - Если мы дотащим этот гроб до дому, нас всех куда-нибудь переведут. Трудно командовать отрядом такшипов, не имея ни одного корабля... Теперь моя очередь задавать вопросы. Почему ты вдруг заговорила о переводе? - Я просто почитала имперский военно-морской устав. - Ну и? - И там говорится, что тебе круто надерут зад, если ты ляжешь в постель со своим командиром. - М-да... - только и смог выдавить Стэн. Тапия ухмыльнулась, поцеловала его в щеку и исчезла за громадами двигателей. Что касается Стэна, то он в глубокой задумчивости поднялся вслед за Алексом, - Так-так... - протянул тот. - Стой, не двигайся. - И вытер щеку Стэну рукавом своего комбинезона. - Парням, пожалуй, не стоит знать, что их командир заигрывает с подчиненными ему дамами. - Мистер Килгур, вы забываетесь! - Тихо, парень. Или я разболтаю эту историю по всему кораблю. Внезапно у них над головой, проснулся динамик внутренней связи. . - Капитана вызывают на мостик. Капитана вызывают на мостик. Есть контакт. Слово "контакт" не совсем точно описывало сложившуюся ситуацию. Капитан патрульного бота успел только округлив в изумлении глаза, посмотреть на экран, а таанцы уже взяли его в оборот. Даже не меняя курса, два эсминца дали по боту залп. - "Свампскот"... "Свампскот"... - схватился за коммуникатор капитан бота. - Говорит "Дин". Два таан... Вражеские ракеты превратили бот в облако радиоактивного газа. Таанцы знали, что лайнерам не уйти. Рассыпавшись в боевой порядок, они продолжали погоню. Может, капитан Рэй Халдор и был болваном, но он знал, как и, что еще важнее, когда умереть. Не дожидаясь приказа, он послал "Хушу" вместе со вторым эсминцем навстречу приближающемуся врагу. Неприятель шел полумесяцем. Эсминцы прикрытия впереди и по бокам. За ними семь тяжелых крейсеров и два линкора, "Кисо" и "Форез". Второй имперский эсминец погиб практически сразу же. Но "Хуша", как это ни невероятно, прорвался сквозь заслон эсминцев. Халдор приказал открыть огонь из всех орудий, выпустить по врагу все ракеты, какие только возможно. Пусковые установки были переведены в режим автоматического огня. Ракеты устанавливались на самонаведение. Нет времени и сил вести их дистанционно. "Хуша" бешено вертелся, плюясь ракетами во все стороны, и тут первый таанский снаряд угодил ему в корму. Мгновением позже антикорабельная ракета, попав "Хуше" в брюхо, разломила эсминец пополам. Скорее всего, Халдор и его люди погибли еще до того, как увидели плоды своих усилий. Два таанских эсминца, получив серьезные повреждения, поспешно повернули назад. А потом сразу три ракеты дотянулись до тяжелого крейсера. Со стороны казалось, будто таанский корабль на миг стал прозрачным, затем огненно-красным, бугрящимся вспучивающими обшивку разрывами. А затем там, где он был, не осталось абсолютно ничего. В самом конце 23-й Флот все-таки сумел показать свои зубы. Стэну чудилось, что он еще видит на экране радара точки своих только что погибших эсминцев. "Наверно, это послесвечение", - мелькнула мысль. Стэн думал о том, что дает людям смелость отдать самоубийственный приказ и пойти на смерть, а не спасать свою жизнь поспешным бегством. А еще он гадал, как он сам поступит в такой ситуации. Хватит ли у него мужества пожертвовать не только собой, но и своими друзьями. Однако формально подобного решения ему принимать так и не пришлось. Время не ждало, надо было командовать. - Навигация. Орбиту перехвата. - Есть, сэр... Вычислена. - Пошел! Двигатели. - Машинный зал, сэр. - Экстренную мощность. Сейчас! Мистер Фосс, всем надеть скафандры. - Есть, сэр. - Оружие... К черту. Дайте мне общую связь. Фосс переключил коммуникатор на общекорабельную трансляцию. - Говорит капитан. Мы идем в бой. Все орудийные расчеты - действовать самостоятельно. Фосс уже держал перед капитаном скафандр. Вставив ноги в штанины, Стэн натянул плечи и сунул руки в рукава. - Идем в атаку, - тщательно подбирая слова, продолжал он. - Идем в атаку на таанский флот. Нам противостоят по крайней мере два линкора. Мы должны их прикончить. Под конец ему следовало бы сказать что-нибудь возвышенное, благородное, что-то вроде "Родина нас не забудет", но Стэну упорно ничего не приходило в голову. Отключив коммуникатор, он повернулся к Фоссу: - Дай-ка мне командира наших передовых эсминцев. Экран монитора прояснился, показав капитанский мостик одного из имперских кораблей. - Капитан, - начал Стэн. - Конвой ваш. Мы постараемся задержать плохих парней. - Сэр, я прошу... - Нет. У вас есть приказ. Оставайтесь с лайнерами. "Свампскот" передачу закончил... Фосс. Ремонтный отсек. - Ремонтный отсек слушает, - раздался в динамиках чей-то неторопливый и протяжный голос. - Что требуется? Стэн даже пожалел, что не знаком с этим офицером. Ему хотелось бы подружиться с тем, кто так хорошо держится перед лицом неминуемой смерти. - Выпустите атмосферу. - Сделано, сэр. В скафандрах люди станут менее ловкими, зато вакуум уменьшит повреждения от вражеских ракет. - Оружие. Как дистанция? Дотянем? - Еще немного, капитан. И "Свампскот" пошел в свой первый и последний, бой. Возможно, таанцы стали слишком самоуверенными. Или, что вероятнее, они просто не приняли всерьез атакующую их древнюю калошу. "Свампскот" действительно олицетворял уродство корабельной архитектуры. Ему и в самом деле было место на корабельном кладбище. Но вооружен он был до зубов. В передней части - Ведовская лазерная система, на носу и на корме - пусковые установки "Гоблинов". Тут и там разбросаны вспомогательные лазерные орудия, а крупнокалиберные "Чейны" опоясывали кошмарного вида бугры на корпусе. Главным оружием крейсера считались давным-давно устаревшие антикорабельные ракеты типа "Видал". Их на "Свампскоте" было две, и располагались они посередине корабля, как раз между "пагодами". Заметив на экране радара три заходящие на боевой курс таанских эсминца, Килгур нажал кнопку и активировал Беловский лазер. Эта система так же устарела, как и корабль, на котором она стояла. Лазер тут не только управлялся роботом, но и рассказывал о своих действиях только устно. - Вражеский корабль в пределах досягаемости, - сообщил монотонный синтезированный голос. Килгур нажал кнопку "ОГОНЬ". Лазерный луч прорезал борт таанского эсминца, и система решила, что цель уничтожена. Не спрашивая у Килгура согласия, она переключилась на второй эсминец. - Первая цель уничтожена... атакую вторую цель, - с некоторым опозданием сообщил робот. Точным попаданием он превратил машинный зал эсминца в груду оплавленного металла. - Вторая цель повреждена... Корректирую прицел. Килгур быстро нажал кнопки "ОТМЕНА" и "НОВАЯ ЦЕЛЬ". Эсминец вышел из боя. Этого достаточно. Вероятно, обидевшись на то, что люди вмешиваются в его дела, лазер, переключившись на импульсный режим, быстрым стаккато отперфорировал борт третьего эсминца. И сообщил об этом далеко не сразу. "Трое готовы, - подумал Килгур. - Остался всего миллион. " Прорвавшись сквозь заслон эсминцев, "Свампскот" шел в самое сердце таанской эскадры. Было на крейсере оружие, не подвластное Килгуру, - громадные "Кали", разработанные для такшипов Стэна. Их и осталось-то всего три штуки. Решив ими воспользоваться, Фосс и Килгур смастерили для них на "Свампскоте" импровизированную пусковую установку, Фосс клялся и божился, что не сможет провести контрольные цепи в оружейный центр. Куда проще, говорил он, установить центр контроля прямо на капитанском мостике. Стэн почти не сомневался, что Фосс врет. Ему наверняка хотелось самому стрелять по врагу, а не просто сидеть за экранами. Стэн это мог понять. К тому же, у Алекса и так будет хлопот полон рот с уже установленными, древними и зачастую барахлящими оружейными системами, Фосс подключил контрольный шлем к своему скафандру. На центральном экране, заполняя его от края до края, блестела громада "Кисо". Фосс включил экран на максимальное увеличение. - Сэр, "Кали" готова. Цель... цель... поймана. - Пуск, - приказал Стэн, не ожидая никаких особенных результатов. В линкор так просто не попадешь. "Кали", виляя из стороны в сторону, отвалила от "Свампскота" - сказывалось отсутствие направляющей трубы, как в такшипе. Затем, набрав скорость, ракета устремилась к "Кисо". И тут "Свампскот" получил первое ранение. Таанская ракета прорвала тонкую обшивку капитанского мостика, вышла из-под контроля, вернулась в космос и взорвалась в каких-то пятидесяти метрах от корабля. Взрыв превратил изящную "пагоду" в лепешку. Но Стэн этого не знал. Он почувствовал страшный удар, его отшвырнуло в сторону, ударило о пульт, и прямо перед собой сквозь большую дыру он без всякой электроники увидел нос таанского эсминца и вспышку новой, выпущенной по "Свампскоту" ракеты. В шлемофонах затрещало. - Приготовиться, - раздался голос Килгура. - Приближающаяся цель... цель взята... ну, давай... Готово. "Фокс" сбил таанскую ракету, а следовавший за ним "Гоблин" превратил вражеский корабль в кучу летящих во все стороны обломков. С трудом поднявшись на ноги, Стэн оглядел разрушенную рубку. Все мертвы, без сознания или выброшены в открытый космос. Чуть оправившись, он включил микрофон. - Говорит капитан. Перевожу командование на резервный командный центр. Ремонтный отсек. Изолируйте капитанский мостик. Проковыляв к люку, Стэн вручную открыл его и пошел дальше. А снаружи бесцельно кружила "Кали". Ей дали цель, но структура команды была не закрыта, и ракета не знала, что ей теперь делать. Она ждала дальнейших указаний. Капитанский мостик являл собой прекрасный образчик монументальной скульптуры под названием, скажем, "Технократия и трупы". Потом одна из фигур пошевелилась. Это был Фосс. Он посмотрел на гладкий металл там, где следовало бы находиться его ногам. Умный скафандр автоматически загерметизировался, отсекая остатки связок и мышц. Боли Фосс не чувствовал. Подтягиваясь на руках, он добрался до контрольного пульта. Тот еще дышал. Переключившись на неповрежденную резервную цепь, Фосс вновь слился со своей ракетой. И "Кали" опять повернула к "Кисо". Таанский офицер-зенитчик видел взрыв на "Свампскоте", видел, как "Кали" начала свое бесцельное кружение. Связав эти два факта воедино, он приказал системе управления огнем "Кисо" игнорировать более не представляющую опасности ракету. И тут "Кали" ожила! Рука офицера еще тянулась к пульту, когда она ударила линкор в дюзы. Мощный взрыв разворотил хранилище АМ-2, и антиматерия волной покатилась по кораблю. "Кисо" исчез в одной адской, беззвучной вспышке. Фосс еще успел заметить вспышку света, озарившего внутренность рубки. Он увидел, как все кругом стало красным, и понял, что это его собственная кровь, заливающая лицевой щиток шлема. Больше его глаза уже ничего не видели, и он замертво рухнул на пульт. Прежде чем Стэн добрался до резервного центра управления, "Свампскот" получил еще три ранения. Стэн упорно двигался вперед. Он молил богов, чтобы к тому времени, как он доберется до центра, ему еще было бы чем командовать. "Весьма необычно, - думал он, когда коридор перед ним начал гнуться и закручиваться спиралью, - Наверное, это галлюцинация... Но я вроде бы не ранен". Стэну ничего не почудилось. Одна из ракет угодила рядом со шпангоутом, и "Свампскот" действительно погнуло. Стэн с трудом пробирался сквозь закрученный винтом коридор. Взрыв за взрывом сотрясали корпус крейсера. Вот станция первой помощи. Один из медиков Стэна все еще стоит с руками в отверстиях хирургической спаскапсулы. Рядом с ним - санитар с инструментами в руках и сам пострадавший в капсуле. Все мертвы. Вот отсек, залитый огнетушительной пеной. Сенсоры явно взбесились и принялись вовсю тушить огонь, которого тут не было да и быть не могло. Стэн заметил три облаченные в скафандры фигуры, упорно пробивающиеся к выходу. Вот временная станция аварийного ремонта и офицер, узнаваемый по черным анодизированным рукам, спокойно отдает указания своим группам. "Интересно, - подумал Стэн, - это тот самый невозмутимый тип, с которым я разговаривал перед боем, или кто-то другой?" А затем он нашел коридор, ведущий в РКЦ, прошел два шлюза и вновь взял на себя командование "Свампскотом". Трещали приемники связи. Техники изо всех сил пытались сдержать хаос и установить на корабле некое подобие порядка. - Носовые "Гоблины" на запрос не отвечают. Расчеты молчат. - Резервный машинный зал сообщает, что повреждения под контролем. - Управление носовой лазерной системой потеряно. От "Свампскота" осталось немного. Но впереди, заполняя экраны, и теперь уже безо всякого увеличения, маячил "Форез". Флагман леди Этего. Линкор извергал огонь, стреляя из всего, что только могло стрелять. Чем угодно, как угодно, но остановить "Свампскот". В шлемофонах раздался совершенно неуставной вопль: - Вот тебе конфеточка, падла! Это Килгур выпустил по линкору два "Видала", один дистанционно управляемый, а второй спаренный с первым. И оба они нашли свою цель. Для горения нужен кислород - и пламя прокатилось по полным воздуха коридорам "Фореза". Взрыв сорвал со стены карту в тяжелой деревянной раме и, словно детской игрушкой, запустил ею в адмирала Деску. Его труп, с надвое раскроенной головой, припечатал леди Этего к контрольному пульту. Ударившись шлемом о стену, Этего потеряла сознание. Пришла в себя она только много позже, уже после окончания сражения. Командование "Форезом" перешло к капитану корабля. Бой продолжался. Теперь пришел черед "Свампскота" принимать удары. Тяжелые удары, почти смертельные. Одна из ракет, пробив броню, попала в машинный зал. Тут-то ее оператор и нажал на кнопку "ВЗРЫВ". Машинный зал исчез в море солнечного огня. Находившаяся в соседнем отсеке Тапия на чем свет стоит кляла датчики температуры двигателей. Она молила всех богов на свете, чтобы датчики врали, и при этом знала, что их показания абсолютно правдивы. В момент взрыва крохотный кусочек шрапнели повредил в ее отсеке гидравлический шланг сверхвысокого давления. Струя гидравлической жидкости, вырвавшись наружу со скоростью больше десяти тысяч футов в секунду, перерезала Тапию пополам не хуже хирургической пилы. Сохраняя прежние скорость и курс, "Свампскот" прекратил ускорение. Двигатели больше не работали. Два корабля, "Форез" и "Свампскот", приближались друг к другу. Остальные таанские суда ничего не могли сделать. Слишком велик был риск попасть в другой корабль. Линкор уже навис над "Свампскотом", когда "Чейны" наконец нашли себе цель. "Чейны", опоясывающие бугры на корпусе крейсера, могли пригодиться только против наземных войск или малоудаленных атмосферных целей; в космосе корабли просто не сближаются на расстояние их дальности боя. Но сейчас до "Фореза" было рукой подать. И имперские канониры нажали на спусковые крючки. Снаряды обрушились на линкор, словно консервным ножом вскрывая его броню. Стэн молча стоял у командного пульта. Приказывать ему было нечего. Еще один взрыв потряс "Свампскот", и Стэн едва не упал. Хлопнул, открываясь люк, и в командный центр ввалился Килгур. - В оружейной я не нужен, - пояснил он. - Ничего не работает. Мы что, берем это дерьмо на абордаж? Его голос по-прежнему звучал небрежно. Луч лазерной пушки вспорол стену центра, и Стэн на секунду потерял сознание. Очнувшись, он непонимающе осмотрелся. Где дежурный офицер? А, вот он - лежит с обломком стального прута в лицевой пластине шлема На пульте еще светились два экрана. Один показывал исчезающие вдали корабли конвоя, другой - все еще плюющуюся огнем раскуроченную громаду "Фореза". А где Алекс? Он, наверно, знает, что теперь делать. Стэн споткнулся о скафандр. Килгур лежал ничком у его ног. Наклонившись, Стэн проверил личные датчики. Все нули. Качаясь, Стэн подошел к все еще работающей панели коммуникатора. Его закованные в перчатки руки нашли выключатель, и он начал передачу. - Y... Y... Y... Общепринятый сигнал капитуляции, Неужели они никогда не перестанут стрелять? Неужели они не получили сигнал? И "Форез" прекратил огонь. Привалившись к пульту, Стэн ждал появления абордажного отряда таанцев. Хотя, возможно, они и не станут подниматься на "Свампскот". Быть может, они просто отойдут на удобное расстояние и расстреляют умирающий корабль. Стэну было уже все равно. Он очень устал убивать.