- При выезде из Венсена нас остановил военный патруль, несколько бронетранспортеров. Спросили, куда мы следуем.
Я ответил, что к советскому посольству. Французы дали "добро" и порекомендовали идти в обход центра города, по "Переферику". Один из бронетранспортеров пошел за нами, но у Порт-Сен-Клу съехал с "Переферика".
- Что сказал командующий? - спросил военный атташе.
Танкист усмехнулся:
- Мне давал приказ командир дивизии. Велел передать, чтобы в посольстве не дрейфили и что командование установило прямую связь с премьер-министром.
Радио Франс-Интер ожило в шесть утра:
-Район Ёлисейского дворца. Министерства внутренних дел и префектуры полиции оцеплен войсками. Здание нашей радиостанции охраняется рабочей милицией. Из Ёлисейского дворца нам сообщили по телефону, что Президент республики подал в отставку и передал власть Комитету защиты Франции. Кто входит в этот Комитет, пока неизвестно. Мы ожидаем заявления Комитета защиты Франции с минуты на минуту. Слушайте обращение премьер-министра Франции к народу. Включаем-площадь Колонеля Фабиана:
"Ночью в городе произошли беспорядки, - раздался спокойный голос премьер-министра. - Некоторые воинские части самовольно вошли в Париж. Утверждают, что Президент республики подал в отставку. Я хочу говорить с самим Президентом. Я хочу получить подтверждение этим слухам лично от него. Пока что правительство, назначенное Президентом республики, продолжает осуществлять свои функции. Я не знаю никакого Комитета защиты Франции, но уверен, что это происки жалкой группы заговорщиков-авантюристов. Убежден, что ни один из авторитетных лидеров оппозиции не поддержит заговора против Президента республики, ибо это- означало бы гражданскую войну. Трудящиеся Франции, сплотившись вокруг своего законного правительства, дадут достойный отпор провокации правых экстремистов. Ограниченный контингент советских войск, который находится на территории Франции по приглашению Президента республики, не вмешивается во внутренние дела нашей страны, желая избежать напрасного кровопролития и жертв среди гражданского населения. Но трудящиеся Франции могут быть уверены, что советские войска всегда придут на помощь Республике по просьбе ее законного правительства. Повторяю, я хочу видеть и говорить с Президентом республики. Если Президент республики действительно подал в отставку, он должен назначить президентские выборы. До результатов этих выборов власть в стране будет осуществляться нынешним правительством. Правительство будет послушно воле народа и демократической конституции Франции. Председатель Национальной ассамблеи назначает на сегодня экстренное заседание палаты депутатов. Да здравствует Французская республика!"
- Очень рискованно. - сказал я. - А если заговорщики арестуют депутатов собрания, правительство и премьер-министра?
- Они бы это уже сделали, если бы могли, - сказал военный атташе. Значит, расклад сил не в их пользу.
- Очень неглупо, - сказал посол. - Французы - законники. Коммунисты на этом и играют. Зондаж общественного мнения показывал перевес оппозиции. Зачем оппозиции прибегать к антиконституционным действиям, когда премьерминистр обещает в любом случае выборы? Главный вопрос в другом: где сейчас Президент?
По радио продолжалась война коммюнике. Комитет защиты Франции призывал граждан прогнать коммунистов из правительства, сплотиться вокруг истинных защитников страны, поддержать свою армию и потребовать немедленного вывода оккупантов из Франции. Комитет обращался к разуму честных патриотов депутатов Национального собрания: "Опомнитесь, пока не поздно! Не упустите последнюю возможность отстоять независимость Франции!"
Премьер-министр настаивал на встрече с Президентом Республики и повторял, что будущее Франции должно решаться только в рамках конституции, путем демократических выборов.
В восемь утра послу позвонили из Министерства внутренних дел и порекомендовали сотрудникам посольства не выходить в город. Положение неконтролируемое, могут произойти трагические инциденты.
Через 15 минут посольство окружили пикеты полиции.
В девять утра заработало телевидение. Показали пустынные улицы, задраенные железными шторами витрины магазинов, закрытые наглухо двери кафе. Диктор сказал, что, видимо, парижане пользуются случаем и устроили себе внеочередной выходной день. По центру Парижа как бы npoшла демаркационная линия. Армия и полиция никого не пропускали в оцепленные районы, но и сами с места не двигаются. Крупным планом лицо полицейского. Вопрос журналиста: "Что происходит?" В ответ пожатие плеч: "Не знаю. Мы выполняем приказ". Дальше панорама советского посольства и три танка у ограды. Танкисты в распахнутых люках улыбаются в объектив.
Комментарий диктора: "Это единственное замеченное нами передвижение советских частей. Русские приняли меры только для охраны своего посольства".
Говоря языком шахматистов, мне эта позиция не нравилась. Во-первых, меня выбросили из игры, и я наблюдал партию со стороны. Политбюро компартии Франции предпочло свой план рекомендациям посольства. Командование в Венсенском замке слушается указаний премьер-министра. Нас как будто не существует. Наверно, товарищ Маршал решил, что раз у него под рукой пятнадцать дивизий, он и сам шибко умный. Ладно, сейчас не до личных амбиций.
Во-вторых, премьер-министр надеется на благоприятный ход дебатов в Национальном собрании. Ведь в правительстве, кроме коммунистов, лидеры президентской партии. Да, французы - законники, оппозиция не отважится на открытый бунт против своих бывших союзников. Показательно, что список Комитета защиты Франции до сих пор не объявлен. Значит, ни одна крупная политическая фигура к ним еще не присоединилась. Во всяком случае открыто. Все это так. Стратегия правительства как будто правильна. Однако мне со стороны виднее. Элементарная тактическая комбинация меняет положение на доске. Я бы на месте наших противников провел ее не задумываясь. А именно: как только все соберутся в здании Национальной ассамблеи, - молниеносный бросок войск (от Елисейского дворца до Ассамблеи два шага), депутаты-коммунисты и члены правительств арестовываются, генерал провозглашает временную диктатуру армии. У них достаточно сил, чтобы сделать этот ход конем. И пока товарищи в Венсенском замке очухаются, им придется разговаривать с новым правительством Франции. Законное, не законное - это, господа, наши внутренние проблемы, и просим посторонних не вмешиваться! И что тогда? Идти из Венсена и Сенара штурмом на Париж? А реакция народа? А если новое правительство успеет эвакуироваться (прихватив заложников-коммунистов) в предгорье Альп, где верные части и ракеты с ядерными боеголовками? А если пригрозят ядерным ударом? Нет, не по Парижу, а по Москве? А если обратятся за помощью к американцам? А флот на Корсике с ядерными подлодками? Словом, головоломные осложнения с непросчитанными вариантами. С вероятностью полного краха всех наших прожектов.
Как просто было бы премьер-министру сидеть в Венсенне, за броней советских танков, и на законном основании призывать своих граждан к спокойствию и повинбвению!
Признаюсь: политбюро ФКП просчитало ситуацию лучше меня. Не нашлось во французской армии современного генерала Бонапарта. Магия слов "конституция", "демократия" сковали действия лидеров оппозиции. А полицейские чины, инициаторы заговора, привыкшие подчиняться указаниям министров, не решились на собственную инициативу. Короче, никто не двинул войска к Национальному собранию. Мятежные войска так и мокли целый день под холодным февральским дождем.
Разумеется, депутаты в Ассамблее подрали глотки, повитийствовали, но согласились в конце концов с премьер-министром: перво-наперво заслушать Президента республики.
Где Президент?
Пусть Комитет защиты Франции выдаст депутатам Президента!
Заседание Ассамблеи транслировалось по радио и телевидению.
С наступлением темноты цепи мятежников стали редеть.
А потом началось повальное бегство.
Отряд верной правительству национальной гвардии во главе с делегацией депутатов парламента вошел в,опустевший Елисейский дворец. Тело Президента Республики, изрешеченное пулями, обнаружили в командном бункере.
Траур по всей стране. Массовые демонстрации протеста. Президент объявлен национальным героем. Погиб, как Альенде, на посту.
Отблеск посмертной президентской славы румянит физиономии правительства. Премьер-министр на белом коне. Впервые опрос общественного мнения к нему благосклонен. Но Конституция и Демократия превыше всего! Премьер-министр тверд в своих обязательствах перед народом. Франция должна сама определить свою судьбу!
Премьер-министр назначает дату президентских выборов. Депутаты Национального собрания разъезжаются по провинциям готовить избирательную кампанию.
Верховная власть во Франции в руках премьер-министра.
За спиной премьер-министра сплоченные ряды французской компартии. На территории страны пятнадцать советских дивизий. Эскадра Краснознаменного Балтийского флота, в чисто экскурсионных целях, приближается к Ла-Маншу.
Как говорят шахматисты при переходе в эндшпиль, остальное - дело техники.
Кстати о "птичках", имеющих прямое отношение к технике. Французская армия не задумываясь применила бы ядерное тактическое оружие против агрессора, если бы этот агрессор находился где-нибудь в Бельгии или Германии. Но так называемый агрессор уже находился в центре индустриальных районов Франции, в гуще мирного населения. Обстреливать ракетами с ядерными боеголовками Пагриж, Нант, Лион? Кто из французских военных осмелится на это?
Оставались средства ядерного шантажа: бомбардировщики дальнего действия с атомными бомбами на борту, подводные лодки с дальнобойными ракетами и ракеты стратегического назначения на альпийском плато Альбион. На этом оружии устрашения строилась вся оборонная политика Франции. Президент республики нажимает кнопку в бункере Елисейского дворца - и ракеты с атомными боеголовками большой мощности несутся к Москве и Ленинграду.
Однако теперь Елисейский дворец был под контролем человека, который никогда на эту кнопку не нажмет. И все же могли быть осложнения: неподчинение армейских офицеров верховному командованию, самоубийственная инициатива летчика, приступ патриотизма у капитана подлодки. Мы же на Секретариате ЦК договаривались,- даем гарантию, что никто на кнопочках не сыграет.
Значит так.
Самолетов мы не боялись. За каждым пилотом велось скрытое наблюдение. Не мог же летчик решиться на воздушную прогулку в Москву, не сказав предварительно пару слов своим друзьям по казарме? В любом случае самолет перехватывался над Германией или Австрией. Если атомный боезапас обрушивается на головы немцев или австрийцев - пусть те возмущаются варварством французских мятежников.
Подлодок с ядерными ракетами у Франции шесть штук.
Две посудины на приколе в Шербуре и Нанте. Естественно, на них нацелены орудия наших эскадр, дымящих на рейде. Проверенные товарищи из числа докеров-коммунистов на круглосуточной вахте. О малейшем подозрительном движении на мостике подлодки нам тут же просигналят. Капитан не успеет включить моторы двигателей, как от его посудины останутся лишь воспоминания.. Три французские субмарины крейсируют в океане. За ними следуют наши подлодки. По условиям Женевского договора мы охраняем французских моряков от возможных коварных атак американского флота. Наши знают секретный французский код (о чем французские капитаны не догадываются) и поэтому в курсе всех переговоров с командованием. При первое же проявлении строптивости подлодки с их грозными ракетами отправляются на корм рыбам. Последняя из шести подлодок - на якоре у берегов Корсики. Подконтрольна независимому корсиканскому правительству. И мы предупредили товарищей корсиканцев, что снесем остров к чертовой матери вместе со всеми сепаратистами, если кто-то на подлодке попробует рыпаться.
Стратегические ракеты на плато Альбион. Шедевр французской военной техники. И шедевр работы советской разведки. Вот уже десять лет в команды французских ракетчиков внедрены наши агенты. Хорошо трудятся ребята, получают прибавление к жалованию и очередные нашивки. Ракеты, укрытые в штольнях плато Альбион, - чудо современной науки. Но ракеты - не самолеты. Их для тренировочных полетов не запускают. Достаточно прервать определенный контакт, и вся сложнейшая электронная система пульта управления нарушается, причем так, чтоб это не было заметно. В принципе дефект можно обнаружить, но когда? Тем временем, пожалуйста, давите на кнопки - "птичка" останется в гнезде.
А пока будут гадать, где и почему прокол, наши десантные части поспешат в гости.
По заявкам французских радиослушателей радио Франс-Интер два раза в течение трех суток проиграло русскую песню "Купите бублики". Кое-кто на плато Альбион сообразил, что пора браться за отвертки.
Я послал шифровку в Москву: "Птички не взлетят".
На первый тур президентских выборов каждая из четырех крупнейших политических партий Франции выставила своего кандидата. Кроме того, на Елисейский дворец претендовали кандидаты от троцкистов, левых социалистов, ультраправого Национального фронта, экологистов, гомосексуалистов и феминисток. Плюс писатель Марк Хелдер от пацифистов и певица кабаре - от группы парижских интеллектуалов.
Компартия проводила предвыборную кампанию в сложных условиях. Ее теперешние союзники (партия убитого Президента) и бывшие союзники (социалисты) заранее предупредили, что не предвидят в будущем никакого альянса с коммунистами. В ответ на это премьер-министр заявил, что выступает кандидатом от всех французов, которым дорога была миролюбивая политика национального спасения геройски погибшего Президента Республики т. е. от блока коммунистов и беспартийных. Предварительный опрос общественного мнения давал премьерминистру 20 процентов голосов.
Фаворитом считался энергичный лидер второй правой партии. Не исключается вариант, что уже в первом туре он получит абсолютное большинство голосов. Социалисты и сторонники бывшего Президента усилили нападки на энергичного лидера. Страсти разгорались. Пресса сосредоточила свое внимание именно на этой борьбе. Премьер-министр и его правительство оказались как бы в тени: кому интересны люди, дни которых сочтены?
Тем временем премьер-министр потихоньку действовал. Из правительства вывели министров обороны и внутренних дел под предлогом, что они не сумели обеспечить безопасность Президента Республики. На их место назначили пока что представителей союзной правой партии. Эти меры нареканий не вызвали ведь равновесие в правительстве сохранялось. Через три дня-после своего назначения новый министр внутренних дел заболел. Что ж, всякое бывает. Но болезнь приковала министра надолго к постели. Без него в министерстве хозяйничал коммунист.