– А разве это не самое безопасное место в мире? – с издевкой спросил Лекс.
– Тро-ло-ло, – буркнул Индевять и что-то показал на пальцах Андерсу.
– Дружище, хватит троллить его, – шепнул Андерс Лексу. Конечно же, тот его не послушал.
– Мы не можем сами настроить спутник, – сказал Лекс. – Любые изменения в исходном коде приводят к тому, что он просто не работает. Значит, нам нужен уже работающий. У Жана есть такой спутник. Подключите его к Интернету и дайте возможность Жану общаться с ним. Дайте нам возможность работать.
– Синдикат узнает о местонахождении этой базы раньше, чем мой спутник вспомнит, кто его хозяин, – неуверенно сказал француз. – Лекс, уважение тебе за «Стакс», но с Интернетом у нас будут неприятности.
– Какие? Чего вы все боитесь? Что кто-то из нас отправит Синдикату наши новые координаты? Что твой спутник свяжется с федералами? Да ладно, бросьте, парни! В Румынии у нас не было Интернета, и из двадцати семи человек осталось только девять. Расскажите теперь мне что-нибудь про безопасность.
– Хорошо, – после паузы сказал Эйзентрегер. – Вы будете подключены к Интернету. Но вы должны понимать следующее. Надеюсь, никто из вас уже не сомневается в том, что война началась. И мы должны сделать все для победы в ней. Потому что если мы проиграем, то это будет наше общее поражение. Поэтому попытайтесь сами контролировать свою безопасность.
Он еще много говорил про то, что они делают одно общее дело, находятся в одной лодке, связаны одной нитью и так далее. Другими словами, но смысл был именно такой – они вместе, они партнеры, они друзья.
После этой беседы Эйзентрегер позвал Лекса наружу.
– Хотите расстрелять меня из-за Интернета? – пошутил Лекс.
– Нет. Хочу, чтобы ты увидел одного человека.
Подвел его к вездеходу, открыл дверь.
В салоне сидела Алина. В пуховике, с коротким ежиком волос, какой обычно отрастает после недавней стрижки налысо, Лекс не сразу узнал ее. Впрочем, дело было не в одежде и не в стрижке.
Ей сделали пластику, причем настолько качественную, что от ужасных шрамов не осталось и следа.
– Холодно. Не холодно. Холодно. Не холодно.
Рядом с ней сидела мордатая тетка в каком-то полувоенном комбинезоне. Тетка смотрела строго перед собой и не шевелилась, словно статуя.
– Холодно. Не холодно.
Алина чуть-чуть поежилась, и этот жест внезапно вызвал у Лекса какие-то старые воспоминания.
Она похожа на ту девчонку, из-за которой они с Ником поругались. Как же ее… Синка. Да, точно, Синка. С глазами разного цвета и характером ласковой стервы.
Только Алина выглядит моложе. Стрижка другая. И глаза…
Невольно Лекс нагнулся и посмотрел ей в глаза.
– Одинаковые, – пробормотал негромко.
– Что ты сказал? – спросил Эйзентрегер.
– Нет, ничего. Я ее не узнал сразу.
– Ей делали операцию лучшие пластические хирурги. К сожалению, пока это все, что мы смогли.
– Холодно. Не холодно. Холодно. Не холодно, – бормотала она.
– Это нельзя вылечить?
– Можно, – сказал Эйзентрегер. – Наши специалисты полагают, что эта травма вызвана искусственно.
– Что значит – искусственно?
– Черепная коробка не повреждена, однако в мозгу имеются следы, которые обычно возникают после сильного удара. Очень сильного. Но тогда у нее череп должен был разлететься вдребезги, а на нем никаких следов повреждения нет.
– И какие могут быть этому объяснения?
– Возможно, это врожденная патология. Ты давно ее знаешь?
– Чуть меньше года, а что?
– Я посмотрел о ней кое-какую информацию, – сказал Эйзентрегер. – Она попала в пожар, в котором погибли ее родители?
– Шесть лет назад.
– Ужасный случай.
– Там она и получила эту травму, – сказал Лекс.
– Возможно, – пробормотал Эйзентрегер.
– Это не врожденное, она была нормальной до того случая. Ее тетя лучше знает подробности, она с ней шесть лет возилась.
– Да, да… ее тетя, – пробормотал Эйзентрегер. – Талантливый психоаналитик.
– Евпатьевна – психоаналитик? – удивился Лекс.
– Кто? Ах, да. До того, как случился пожар, она долгое время изучала психоанализ. Автор нескольких занятных статей по прикладной психологии. Даже читала лекции в некоторых престижных университетах мира. А потом все бросила ради больной племянницы. Разве ты не знал?
Лекс пожал плечами и не ответил. Эйзентрегер тоже посмотрел на девушку.
– Холодно. Не холодно. Холодно. Не холодно.
– Зачем вы ее сюда привезли? – спросил Лекс. – То есть, я хочу сказать, что рад ее видеть, но это необязательно было делать. Сеанса по голографу было бы…
– Она тут проездом. Направляется чуть севернее. Если честно, ваша встреча случайна. Надеюсь, эта случайность приятна.
– Вы везете ее в Арктику?
– Да.
– На вашу секретную базу?