На меня хлынули потоки холодной воды.
Задыхаясь и отплевываясь, я вскочил на ноги и, задев стул, перевернул его. Мир вокруг запрыгал и завертелся. Я чуть не упал.
Это был Эйбер. Он опрокинул мне на голову еще один кувшин воды и теперь отошел на пару шагов и, ухмыляясь, любовался делом рук своих.
— Вот не думал — не гадал, — признался он, — что ты предоставишь мне возможность проделать это еще разок.
Я одарил его свирепым взглядом. Уж больно у него был довольный вид.
— Я тебя распну, — пообещал я, а в следующее мгновение меня затрясло от холода.
— Тебя предупреждали! — Эйбер укоризненно покачал указательным пальцем. — Тебе говорили, что сон для тебя губителен.
— Я не спал! — рявкнул я.
— Ха! Полотенце желаете?
— Да, пожалуйста!
Он выхватил из воздуха полотенце и бросил мне. Вот уже во второй раз за день я вытирался и желал дорогому братцу всего самого гадкого. Ну, хотя бы тем можно было себя утешить, что скоро появится Реалла и принесет мне сухую одежду.
— Погоди, — пригрозил я Эйберу. — Как только я разберусь с этим Логрусом…
— Милости просим. — Эйбер поднял опрокинутый мной стул и поставил его рядом со мной. Я сел. — Но этому не суждено случиться, и ты это превосходно понимаешь.
Я вздохнул. Он был прав. Теперь я с этим смирился. Внутри каждого из членов нашего семейства был запечатлен некий узор, определенная магическая схема, позволявшая управлять Логрусом. К несчастью, узор внутри меня, если верить Дворкину, был настолько искажен, что мне не суждено было овладеть властью над Логрусом. Попытка сделать это убила бы меня. Так погиб брат Дворкина и еще несколько человек из нашего рода.
Неожиданно я вспомнил, из-за чего Эйбер вышел из комнаты.
— Так кто звонил? — полюбопытствовал я. — Гости заходили?
— Гости? В каком-то смысле. — Он вздохнул. — К нам наведались с десяток солдат короля Утора. Обыскивают дом, что-то ищут. Скоро сюда поднимутся.
Я удивленно вздернул брови.
— И что же они ищут?
— Понятия не имею. Мне они этого не сказали. Но, судя по всему, что-то невероятно важное.
— Надо было вышвырнуть их за порог!
Эйбер хмыкнул.
— Если хочешь жить, то так себя с людьми короля Утора вести не стоит. Это было бы… невежливо.
Я с трудом поднялся на ноги.
— Проводи меня вниз. Я их сам выпровожу!
— Сядь. Не делай глупостей.
Я зыркнул на него.
— А что, лучше позволять кому попало все в доме перетряхивать?
— В данном случае — лучше. Отец поступил бы именно так.
— И ты оставил их там одних? Чтобы они творили все, что им в голову взбредет?
— Конечно. Почему бы и нет? Мне скрывать нечего. — Он пожал плечами. — Кроме того, ты куда как важнее, чем этот дом, и я очень хорошо сделал, что поднялся поглядеть, как ты тут. Трудно сказать, сколько времени ты продрых.
Что ж, по крайней мере он ценил меня столь же высоко, сколь и я его.
— Ты говорил, что я провалялся без чувств трое суток, — негромко произнес я. — Расскажи мне обо всем, что я пропустил.
— Скажи сначала о последнем, что тебе запомнилось.
Я помедлил, задумался.
— Мы были в Джунипере. Отец нарисовал новые карты, и все ушли с их помощью… кроме нас троих.
— Все верно. А потом?
В сознании у меня замелькали картины нашего безумного бегства из Джунипера. Около замка кипел жаркий бой. Я и двое моих сводных братьев командовали войском, поделив его на три части. Я вспомнил об ужасной цене, которой мы заплатили за победу в тот день… Мои братья Дэвин и Локе погибли, и командование перешло ко мне…
Враги значительно превосходили нас числом, и я понял, что положение безнадежно. Тогда-то мне и пришла в голову мысль… Дворкин утверждал, что узор внутри меня отличается от контура Логруса, который носили внутри себя и он сам, и все остальные члены семейства. Поскольку все они были лишены доступа к Логрусу из-за чьих-то колдовских проделок, я уговорил отца первым делом нарисовать Карту с изображением того узора, который носил в себе я.
И эта Карта сработала.
Мы выяснили, что с ее помощью можно уходить в другие Тени. Вот так, совершенно неожиданно, нам представилась возможность покинуть Джунипер.
Я уговорил отца отправить моих сводных братьев и сестер в дальние Тени, чтобы никто, кроме него и меня, не знал, куда они подевались. Поскольку мы предполагали, что некий шпион докладывал нашему неведомому врагу о том, где нас можно найти и прикончить, братьям и сестрам было строго-настрого приказано не возвращаться ни в Джунипер, ни во Владения Хаоса. Мне оставалось лишь надеяться на то, что с ними все будет в порядке.
А потом, когда остались только Дворкин, Эйбер и я, Дворкин показал мне последнюю из изготовленных им Карт. На ней было изображено нечто кошмарное, просто мурашки по коже. С первого же взгляда я люто возненавидел это местечко, возненавидел Владения Хаоса и все, им подобное. Ненависть моя была настолько глубока, что я сам не понимал, почему это так… но все же я согласился отправиться туда. Вернее — сюда. В Запределье.
Мы с Дворкином были готовы воспользоваться Картой и уйти через нее немедленно, но нас остановил Эйбер.
«Мы не можем убежать в Хаос, будто побитые собаки, — заявил он, упрямо сложив руки на груди. — Мы — древний род, и заслуживаем уважения».
«И чего же ты ждешь? — осведомился я. — Парада в нашу честь?»
«Да! — рявкнул он, глядя на меня. — Вот именно этого я и жду!»
Назвать все последующее парадом было трудно. Скорее, это напоминало сбор войска. Меньше чем за час мы успели оповестить о предстоящем походе всю прислугу в замке и два десятка самых стойких воинов. Еще полчаса ушло на то, чтобы Дворкин собрал в своих комнатах все необходимое — оборудование для опытов, разные машины и всякие прочие штуки, которые он творил и собирал многие годы.
Наконец, когда численность нашей «армии» перевалила за сто человек, Дворкин воспользовался Картой и приступил к переправке людей с ее помощью. Первым ушел Эйбер, за ним — воины, потом — слуги со всевозможной поклажей, и, наконец, нас осталось только двое.
— После вас, — галантно проговорил Дворкин. Я глубоко вдохнул и поспешно шагнул сквозь Карту, пока страх перед этими краями не сковал меня по рукам и ногам. Из того, что случилось потом, я не помнил ничего. Шаг вперед, ощущение падения, пронзительный свист беспощадного ветра, а потом — мрак.
— Потом, — продолжал я, — отец воспользовался Картой, и все мы перешли в… — Я нахмурился. — Дальше не помню.
Эйбер положил руку мне на плечо, его взгляд стал серьезным.
— Как только ты шагнул сюда, ты тут же упал без чувств. Просто молча рухнул на землю, и все. Я подумал, что на тебя с отцом напали враги на той стороне. Все выхватили оружие и поспешили на выручку, но тут появился отец, и с ним все было в полном порядке. Он даже не запыхался. Он не захотел долго оставаться на виду, поэтому двое наших гвардейцев подняли тебя на руки и внесли в дом. Они принесли тебя сюда.
Я пожевал нижнюю губу и кивнул. Все выглядело правдоподобно.
— Давай дальше, — сказал я. Эйбер пожал плечами.
— Поначалу мы решили, что ты умер, но отец осмотрел тебя и сказал, что все это больше смахивает на очень глубокий сон. Сердце у тебя билось медленно и вяло. Дыхание было почти незаметным. Иногда ты шевелился и что-то выкрикивал — но не более того. Отец решил, что ты пытаешься проснуться, но не можешь.
— И я вправду мало что помню, — честно признался я. Я попробовал припомнить то, что мне снилось, но обнаружил, что почти ничего не вспоминается. Что-то про корабль… рев ветра… плавание по далекому морю…
Я поежился. Нет, теперь мои сны успели испариться, и я не хотел, чтобы они возвращались. Вот и хорошо: я вовсе не был от них в восторге.
— Ну, вот и все, — слегка пожав плечами, проговорил Эйбер. — Мы начали обживать дом. Слуги тут все держали наготове к нашему возвращению. Просто никто не знал, куда мы исчезли двадцать лет назад.
— Двадцать лет назад! — в изумлении воскликнул я. Упоминание об истекшем времени повергло меня в шок. Эйберу на вид было не более двадцати пяти, а вел он себя, как шестнадцатилетний мальчишка. — Сколько же тебе лет — на самом деле?
— Двадцать три. — Он усмехнулся, заметив, как я озадачен. — В Тенях время течет по-другому. По моим собственным ощущениям, я отсутствовал здесь семь месяцев.
— Начинаю что-то понимать, — пробормотал я.
Если семь месяцев в Джунипере равнялись двадцати годам в Запределье (а следовательно, и во Владениях Хаоса), этим объяснялось многое. Пока мы месяц муштровали войско, у врагов на сбор армии было три года. Нечего было дивиться тому, что противник превосходил нас числом и маневренностью. Как бы старательно мы ни строили планы, нам не стоило надеяться на победу над врагом, у которого было столько времени на подготовку. Я ожидал серии молниеносных атак, а наши недруги медленно, старательно и методично истребляли нас, особо не напрягаясь.
— Продолжай, — попросил я Эйбера.
— Да это, пожалуй, почти все. Мы по очереди приглядывали за тобой. Отец время от времени уходил в гости, дабы возобновить связи с другими семействами. А потом… нынче утром за ним прислал король Утор, и, прежде чем уйти, отец решил, что мы должны попытаться разбудить тебя.
— И это у вас получилось.
— Угу. И вот теперь, когда отец ушел, королевские вояки обшаривают наш дом.
— Но почему? — удивился я. — Зачем им сначала потребовалось вытащить отца из дома? Что они разыскивают?
— Молчат, собаки. — Эйбер в отчаянии вздохнул. — Хотел бы я знать. Сам бы им отдал.
— Боюсь, это самое худшее, что ты только мог придумать.
— Пожалуй. А может быть, тогда-то и пришел бы конец всему этому безумию. Я многое готов отдать за то, чтобы вернуться к прежней, скучной и серой жизни.
— Я тоже, — буркнул я и понял, что сказал это искренне. Многие из членов моего новообретенного семейства вызывали у меня неподдельное восхищение, и все же с тех пор, как в мою судьбу вихрем ворвался Дворкин, я не мог припомнить ни единого мгновения, когда бы я по-настоящему радовался жизни.
В коридоре загрохотали подкованные железом сапоги. Похоже, солдатики короля Утора добрались до нашего этажа. Я сделал глубокий вдох. Одна за другой с грохотом отворялись двери. Я слышал, как падают на пол стулья, потом донесся звон какого-то разбитого стеклянного предмета.
— Слушай меня внимательно, — с тревогой проговорил Эйбер. — Ты должен вести себя спокойно. Сиди, как сидишь, не вставай. Не выказывай ни испуга, ни слабости. Стоит им заметить тут у нас что-то странное, необычное — и они мигом об этом доложат. Обещаешь?
Я сглотнул подступивший к горлу ком и провел рукой по рукояти меча, который лежал рядом со мной на столе. Все подсказывало мне, что я должен вскочить на ноги и сразиться с этими наглецами, и вышвырнуть их на улицу. Они не имели никакого права находиться здесь. Они не имели права обыскивать наш дом. И все же я понимал, что в моем теперешнем состоянии у меня было слишком мало шансов достойно противостоять непрошеным гостям.
— Обещай! — настойчиво прошептал Эйбер. Он встал и посмотрел на дверь. — Они могут войти сюда в любое мгновение!
Я пристально посмотрел на него и понял, что он не на шутку испуган. Я и сам почувствовал, что мне становится страшновато. Пожалуй, стоило послушаться Эйбера и не испытывать судьбу. Дурацкая смерть никому ничего хорошего не принесла бы.
— Обещай! — потребовал Эйбер. Я вдохнул, выдохнул и кивнул.
— Ладно, я сделаю все, как ты говоришь. Не встану со стула, что бы они ни говорили и ни делали.
— Спасибо. — Он встал у меня за спиной и положил руку мне на плечо, чтобы подбодрить. — Ты все правильно решил.
Люди короля Утора были совсем рядом. Я слышат, как они негромко переговариваются за дверью.
У меня противно закололо чуть ниже затылка, мурашки побежали по спине. Слов я не различал, но их голоса… эти утробные интонации… я узнал их!
Дверь грубо толкнули, и мои худшие опасения подтвердились. Две адские твари, в точности такие, как те, которые уничтожили Илериум и Джунипер, ворвались в мою комнату.