Локлон беспокойно приподнялся, не понимая, что заставило его проснуться. Он вгляделся в темноту, но ничего не увидел и, встав на колени, пополз к выходу из маленькой пещеры, служившей ему прибежищем. Выглянув наружу, он увидел человека, стоящего на залитом лунным светом берегу, и выполз из пещеры, чтобы разглядеть его получше. Кажется, это была женщина, но издалека трудно было разобрать. Он почувствовал нарастающий восторг.
Женщина увидела его, выбравшегося на берег, и пошла к нему навстречу. Он приветственно поднял руку, проникаясь уверенностью, что наконец-то пришло его спасение.
У нее была уверенная поступь человека, не знакомого с проказой. Она явно была не из колонии.
- Здравствуй, Локлон.
Он замер, услышав этот голос.
- Р'шейл!
- Чему ты удивляешься, капитан? Ты же знал, что я приду за тобой.
Он осторожно разглядывал ее. Должно быть, она уже призвала силу - глаза ее были чернее ночи, царящей вокруг. Ее волосы отросли и спадали теперь до плеч, свежий ветерок легко перебирал их. Он не сразу понял, в чем еще она переменилась. Дело было не в исходящем от нее ощущении уверенности в себе и не в переполняющей ее силе.
В ней не чувствовалось страха.
Локлон сделал шаг назад.
- Ты пришла за мной?
- А ты думал, что я не приду?
Он почувствовал надежду на спасение. Ей придется забрать его отсюда. Возможно, его повезут в Цитадель, закованным в цепи, но это все равно лучше, чем оставаться здесь. Лучше, чем медленная неотвратимая смерть, при которой твое тело гниет заживо. И кроме того, оттуда можно сбежать. Или по дороге, или уже из Цитадели. Это уже не имеет значения.
Он кивнул и поднял руки.
- Я иду добровольно. Сопротивляться не буду.
Р'шейл изучающе посмотрела на него и улыбнулась. Его мороз пробрал от этой улыбки.
- Смерть сказала мне как-то, что зло является наказанием само по себе, Локлон. Теперь я понимаю, что она имела в виду.
- О чем ты говоришь? Я сдаюсь! Забирай меня!
- Мне это не нужно.
- Тогда что же ты хочешь? - отчаянно завопил он.
- Отмщения, - спокойно ответила она.
- Ну так пожалуйста! Забери меня отсюда! Возьми меня в Цитадель! Суди меня! Я признаюсь во всем. Я расскажу обо всем, что сделал. Меня повесят, Р'шейл, ты же знаешь. Изнасилование карается смертью. Ты будешь стоять и смотреть, как я качаюсь. Ты сможешь полюбоваться на мой труп! Забери меня! Возьми меня отсюда! - Он захлебнулся отчаянием и замолчал.
- Я думаю, мы поступим иначе, Локлон.
Она отвернулась от него и пошла вдоль берега. Волны, фосфоресцируя, накатывались на галечный пляж. Он упад на колени, горестно всхлипывая.
- Не можешь же ты оставить меня здесь! Сжалься!
Она остановилась и посмотрела на него. Мерцающие волны отражались в ее черных глазах.
- Сжалиться?
- Пожалуйста, Р'шейл. Забери меня с собой. Я сделаю все, что ты захочешь. Я буду страдать столько, сколько тебе вздумается будешь меня мучить. Только забери меня с этого проклятого острова, пока я еще не заразился!
Р'шейл стояла и смотрела, как он просит пощады, стоя на коленях. Он уже делал это - она заставила его пресмыкаться в Гримфилде, и когда они выберутся отсюда, он заставит ее расплатиться за то унижение, да и за это тоже. Но пока что...
Она колебалась. Он видел это. Она возвратилась к нему. Его глаза засветились надеждой. Она ведь наполовину харшини, верно? Говорят, что они не способны убивать. Они просто не могут лишить другого жизни. То, что он до сих пор жив, - лучшее тому доказательство. Она выросла в Сестринской общине, где ее приучили верить во всякий вздор типа закона и чести. Она не сможет оставить его здесь.
Но, увидев ее лицо, он понял, насколько сильно заблуждался. В этих чужих черных глазах не было сочувствия. Не было жалости. Не было сострадания.
Ничего, кроме холодного безжалостного презрения.
- Я пришла, чтобы отправить тебя в ад, - сказала она. - Но, похоже, это не нужно. Ты ведь уже там.
Он не знал, что ей ответить, он даже не понимал, что она имеет в виду. А она стояла и смотрела на него огромными черными глазами...
И тут он почувствовал зуд. Сначала едва заметный. Он был слишком перепуган ее взглядом, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Он начался с кончиков пальцев - неприметный, противный, еле ощутимый. Он почесался прямо сквозь дырявые штаны, пытаясь унять его, но зуд только сделался сильнее.
Р'шейл не двигалась с места.
А зуд перекинулся на левую руку. Он почесал ее правой рукой и обнаружил, что левая покрылась маленькими твердыми бугорками. Он оторвал взгляд от Р'шейл и посмотрел на руки. Бугорки росли. Прямо на его глазах бугорок на предплечье превратился в гнойник. И тогда из легкого почесывания зуд превратился в боль. Бугорки вырастали по всему телу. Он чувствовал, как они появляются на спине и на животе. Штаны прилипли к коже ног, когда язвы стали прорезаться в паху. Лицо раздулось от появившихся на нем нарывов. Он разодрал одежду, расчесывая растущие язвы, а зуд делался все более невыносимым. Он задыхался от ужаса, вызванного пониманием того, что происходит с ним. Болячки все росли и росли.
- Нет, - простонал он, раздирая кожу в бесплодной попытке ослабить жжение. - Нет! Нет!.. Не-е-ет!
Р'шейл стояла и смотрела на него.
- Что ты со мной сделала? - провыл он. - Останови это! Не надо этого! Только не это! Убей меня, если хочешь, Р'шейл, но только не это! Дай мне умереть, как мужчине!
Это наконец вызвало у нее какую-то реакцию. Она рассмеялась.
- Как человеку, Локлон?
- Останови это, Р'шейл! Пожалуйста! Умоляю тебя!
- Ты знаешь, что от Проклятия Малика умирают в течение нескольких лет? - спросила она светским голосом. - Конечно, несколько лет медленно гнить в собственном теле - недостаточная кара за то, что ты сделал, но, по крайней мере, это тебе предстоит.
- Я... убью себя... раньше... чем этот ужас... поглотит меня, выдохнул он, не в силах прекратить расчесывать горящую кожу.
- Нет, Локлон, ты не убьешь себя. Во-первых, ты для этого слишком труслив, а во-вторых, я тебе этого не позволю.
- А как ты... собираешься... помешать мне?
- При помощи магии.
Р'шейл повернулась и пошла прочь, и вскоре исчезла в ночной тьме. На него она не оглядывалась.