- Примерно за час до моего приезда.
- Что послужило причиной смерти?
- Массивное внутреннее кровотечение, вызванное произведенным с близкого расстояния выстрелом. Свинцовая пуля калибра 0,38 пробила его левый желудочек, прошла через легкое и повредила позвоночник. Это я уже установил в результате вскрытия, которое провел собственноручно.
- Вы удалили пулю?
- Да, сэр, удалил.
- Это она?
Сандлер вручил ему пулю, к которой был привязан ярлычок. Доктор Хоумер осмотрел её, ухмыльнулся и утвердительно кивнул. Пулю приобщили к делу.
- Что вы с ней сделали после того, как извлекли из тела, доктор?
- Отдал на баллистическую экспертизу.
- Благодарю вас, доктор. У меня - все. - Сандлер повернулся ко мне. Желаете допросить свидетеля, мистер Эддиман?
- У меня всего несколько вопросов...
Хелен проводила меня внимательным взглядом. Подойдя вплотную к доктору Хоумеру, я сказал:
- У меня создалось впечатление, доктор, что вы не слишком огорчились, узнав в убитом Александра Ноутона. Это так?
- Рыдать я не стал, - ухмыльнулся он. Сандлер тут же вскочил с протестом, горько стеная, что я задал свидетелю наводящий вопрос, и вообще сбиваю суд с пути истинного.
- Вы не правы, мистер Эддиман, - сказал судья. - Я снимаю вопрос и ответ и призываю присяжных не обращать на это внимания. У вас ещё вопросы, мистер Эддиман?
- Нет, ваша честь.
* * *
Третьим свидетелем со стороны обвинения была Рут Ноутон. На этом вызов свидетелей прекратили. Я прекрасно помнил Рут, когда она ещё была замужем за Ноутоном. Так вот - сейчас она выглядела лет на десять моложе. Прежде на неё никто и внимания бы не обратил - так, невзрачная серая мышка. Теперь же, несмотря на свои сорок шесть лет, перед собравшимися в зале суда предстала вполне привлекательная женщина с прекрасной фигурой. Впрочем, тому во многом способствовали её одежда и прическа. Судья Ноутон считался очень богатым человеком - должно быть, потому что ни цента не тратил на жену. Теперь же, получив доступ к деньгам - не к наследству, вопрос о котором ещё решался, а к страховой премии, - Рут Ноутон первым делом помчалась в Лос-Анджелес наверстывать упущенное.
Оскар Сандлер, конечно, предпочел бы увидеть перед собой заплаканную вдову в черных одеждах, но миссис Ноутон определенно не собиралась горевать об усопшем. На ней был изящный голубой костюм, синие туфельки из кожи аллигатора, и прическа на полсотни долларов. Осознав, что судья Ноутон мертв, вдова начала вовсю вкушать прелести жизни.
Она представилась суду, заявила, что состояла замужем за Александром Ноутоном двадцать четыре года и добавила, что от покойного мужа у неё осталась семнадцатилетняя дочка Рода, в настоящее время обучающаяся в швейцарской школе.
- Я понимаю, как вам больно вспоминать эту трагедию, миссис Ноутон, с пафосом произнес Сандлер. - Поэтому вы сразу же скажите, если захотите присесть или даже полежать - мы тут же объявим перерыв.
- Я чувствую себя вполне нормально, - сухо сказала миссис Ноутон.
- Очень хорошо. Скажите нам, миссис Ноутон, где вы были утром одиннадцатого октября?
- Это было воскресенье. С утра я отправилась в церковь.
- Вы были одна или с супругом?
- Одна. Порой судья сопровождал меня, но в то утро он предпочел остаться дома.
- В котором часу вы ушли из церкви?
- Около одиннадцати. Точно не помню. Я села в машину и поехала домой. Нет, я ещё перекинулась парой слов с пастором Кайлом. Томасом Кайлом. Он всегда умел меня утешить. Добрейшая душа.
- Не сомневаюсь. Значит, из церкви вы поехали домой? Никуда не заезжая.
- Да.
- Вы можете рассказать нам, что увидели по возвращении домой?
- Приближаясь к дому, я увидела, что подъездную аллею перегораживает другая машина.
- Вы знаете, кому принадлежала эта машина?
- Да - мисс Пиласки.
Я заметил, что она упомянула мисс Пиласки без тени гнева или мстительности - весьма необычно для вдовы, перед глазами которой предстала убийца мужа. Она вполне могла бы ответить: "этой стерве", "этой дряни", "вон той женщине" или, на худой конец, просто - "вон - этой", и все бы её поняли и простили. Тем не менее из всех вариантов вдова Ноутона предпочла "мисс Пиласки".
- Какой марки была её машина?
- Шикарный "корвет", тысяч за шесть. - Вот теперь в её голосе зазвучали горькие нотки. - Мне бы не знать. Ведь мой муж купил ей этот автомобиль.
Я внес протест, и судья Харрингтон поддержал меня. Теперь миссис Ноутон уже определенно вышла из себя, но огорчило её воспоминание о выброшенных на ветер деньгах.
- И что вы сделали потом, миссис Ноутон? - спросил Сандлер. Вид у него был безмятежный. Еще бы - этот процесс со стороны обвинения с легкостью выиграл бы даже носорог. Или слизень. Кто угодно.
- Я прошла в дом.
- Через парадную дверь?
- Да, разумеется. Мы держим двоих слуг, но воскресным утром они посещают церковь. Я прошагала прямо в гостиную и увидела эту женщину.
- Кого именно? - уточнил Сандлер.
- Мисс Пиласки. Подзащитную.
- Где именно она сидела?
- В гостиной. На краю большого дивана.
- А судья Ноутон тоже был в гостиной?
- Нет, он находился у себя в кабинете.
- А что делала мисс Пиласки?