- Что он делает?! - в голосе Хозяина полыхнуло раздражение. Зуру усмехнулся. Он прекрасно понял, что Родослав интересуется причинами действий отнюдь не звереныша, но все равно произнес:
- Иглозубые сурикаты не любят кошек.
- Животные вообще умнее людей!
Мужчины смотрели, как звереныш рвет руку парня, как тому наконец все же удается освободиться, как девчонка преграждает дорогу своему зверьку, чтобы он не набросился еще раз, как Байд замер, зажав окровавленную руку...
Глаза Хозяина, и без того черные, вдруг страшно расширились, словно полыхнув темнотой. Из его горла вырвались сдавленные ругательства на каком-то странном гортанном наречии, перешедшие в глухой рык. Мужчина стремительно рванулся из комнаты, перемахнув через массивное кожаное кресло.
Зан стояла всего в четырех аммах от парня, который прямо у нее на глазах переставал быть человеком. Внешне еще ничего не происходило, ничего, что мог бы заметить или понять обычный человек. Но Зан всей кожей чувствовала силу, исходящую от него. Такую горячую, словно порыв раскаленного ветра... Только вот воздух вокруг оставался неподвижным!
Зан заставила себя посмотреть с другого уровня зрения. Да, вот здесь было намного интереснее. Кружево в теле Лесного Хозяина двигалось, изменяя форму. Она никогда еще не видела ничего подобного. В ее собственном теле узлы и нити всегда оставались на своих местах, кружево сохраняло свою конфигурацию неизменной. Значит, вот в чем заключается главное отличие между ней и Хозяевами!
Кружево медленно изменялось у нее на глазах. Отдельные нити и узлы становились бледнее, словно тая или, точнее, сжимаясь, как будто уходя внутрь тела. А из глубины, будто разворачиваясь, поднимались новые, занимая место во внешнем каркасе.
Вдруг поток силы, который Зан воспринимала как горячий ветер, колыхнулся и замер. И одновременно с этим движение кружева остановилось. На секунду замерло в этом странном неправильном положении "между" и, словно качнувшись, начало изменяться назад.
Зан вернулась на первый уровень зрения. Байд все также сидел на корточках, сжавшись в комок, и тихо покачивался взад и вперед.
"Он остановил изменение! - мгновенно поняла Зан. - Хозяин Леса не хотел здесь и сейчас становиться зверем. Не при ней! Он не собирался этого делать, но эта дурацкая стычка с Кором, боль, кровь... Кто знает, что именно спровоцировало его, привело к началу изменения?"
Зан шагнула вперед к Байду. Она знала, что его кружево еще не успело снова стать таким, как у человека. Сумеет ли она различить зверя в очертаниях его тела?
- Не подходи ко мне! - хриплый рык, вырвавшийся из горла парня, даже отдаленно не напоминал звуки человеческой речи. Зан сделала еще один шаг вперед: она хотела видеть, ей нужно было все знать о своих врагах! Ее рука приподнялась и замерла на полпути к рукоятям норлы, привычно прикрепленной за плечами...
- Отойди от него! - крик за ее спиной. Голос, намного более человеческий и гораздо более страшный. Сильные руки схватили ее за плечи и почти отшвырнули назад и в сторону. Боярин Родослав одним движением, настолько быстрым, что оно показалось смазанным, метнулся между ней и Байдом. Парень вскинул лицо на своего Хозяина. Резко заострившиеся черты, еще человеческие, но уже неузнаваемые.
Родослав что-то сказал ему на наречии, которого Зан не поняла. Его голос был настолько низким, настолько близким к рыку, что ей казалось, будто он отдается у нее в позвоночнике. Но на Байда это, кажется, подействовало. Парень моргнул, и в следующее мгновение его глаза вновь стали вполне по-человечески осмысленными.
- Иди и займись своей рукой! - голос боярина теперь тоже звучал вполне обычно. Он все еще был очень низким и немного хриплым, но в нем, по крайней мере, не прорывалось рычание! - Иди! - он повторил приказ.
Байд кое-как поднялся на ноги, по-прежнему прижимая руку к груди, попытался еще изобразить поклон в сторону Хозяина и пошел прочь, к казармам дружинников.
Боярин Родослав развернулся к Зан, замершей за его спиной. А она только сейчас заметила, что у этой сцены был еще один участник - Зуру. Он, правда, стоял немного в стороне, словно все происходящее его и не касалось вовсе. Темные глаза Хозяина скользнули по фигуре Зан, внимательно изучая ее. Остановились, встретившись с ней взглядом.
Родослав смотрел на девчонку, замершую перед ним. Такая молодая, такая красивая, казалось, совсем безобидная. И только глаза, огромные, пристальные, внимательные, замечающие каждую мелочь, видящие, казалось, насквозь... И даже дальше. Темно-серые, того цвета, какого бывает вода в зимней реке, еще не замерзшая, но уже словно загустевшая, готовая в любую секунду покрыться хрустким твердым льдом.
Зан ждала, что Хозяин сейчас потребует объяснений того, что произошло между ней и Байдом. Может быть, накажет ее. Но вместо этого Родослав вдруг произнес:
- Ты сможешь притвориться кем-нибудь... - боярин задумался, словно подыскивая нужное слово, - кем-нибудь неопасным? Ну, например... - еще одна пауза, полная перебираемых вариантов, - танцовщицей?
Зан постаралась не выразить своего удивления таким странным вопросом Хозяина.
- Казаться безобидной просто, - машинально произнесла она, - главное не поднимать глаз, - такая привычная фраза, уже давно ставшая для нее чем-то вроде литании. Боярин Родослав еще минуту всматривался в ее лицо, а потом вдруг усмехнулся. Перевел взгляд на командира своей гвардии, словно предлагая и ему оценить ответ. Зуру улыбнулся, покачав головой. Зан посмотрела сначала на одного мужчину, потом на другого. Они явно вели между собой какой-то разговор, которого она не понимала.
- Займись подготовкой! - распорядился боярин, обращаясь к Зуру, и направился в сторону дома. Бывшая рабыня и командир гвардии остались стоять на залитой солнцем лестнице.
- Что боярин сказал Байду? - спросила вдруг Зан. - Ну, перед тем, как приказал уйти? Я никогда не слышала языка, на котором он говорил.
Зуру смерил ее отнюдь не дружелюбным взглядом.
- Да то же самое он и сказал, только на махейнском, - процедил Зуру.
- Понятно, - Зан кивнула. Кто как, а люди на севере Махейна на этом языке не разговаривали. Интересно, а какой ответ она ожидала услышать?
Солнце уже село, и бледно-сиреневые сумерки опустились на Годрум, когда к воротам дома адмирала Тайко-Сида приблизилась девушка. Она была высокой и стройной. Сказать что-то еще было сложно, потому что ее фигуру с ног до головы скрывал плащ из тонкой, но плотной шелковой ткани. Такой же светло-сиреневый, как и ночь, обнимающая город.
Тонкие каблучки открытых сандалий процокали по каменной мостовой, и девушка остановилась перед глухими воротами. В такой обуви не слишком удобно ходить по выпуклым глыбам брусчатки, а значит, либо девушка шла недалеко, либо ей было очень важно, как она выглядит. Тонкая обнаженная рука выскользнула из-под плаща и несколько раз уверенно стукнула в медную колотушку на двери. Звякнули золотые браслеты на запястье и предплечье, отозвавшись на это движение.
Девушка ждала совсем недолго. Ворота распахнулись, и появившийся в них высокий и широкоплечий охранник-раб поинтересовался, что ей угодно.
Зан спокойно встретила изучающий взгляд мужчины. Она знала, что капюшон плаща и вечерние сумерки надежно прячут ее лицо, позволяя рассмотреть только пухлые губы и изящно очерченный подбородок.
- Передай своему господину, - произнесла она, изогнув губы в легкой улыбке, - что Зан, прозванная Звон Стали, просит уделить ей немного его драгоценного времени.
- По какому вопросу вы пришли? - спросил охранник, пытаясь рассмотреть ее лицо под тенью капюшона, но не решаясь попросить его снять. Зан мысленно усмехнулась: определенно, некоторые годрумские обычаи весьма полезны.
- По личному, - Зан понизила голос, заставив зазвучать низкие грудные нотки. Три последних года она не делала ничего подобного, но в свое время в догатской школе ее научили многому! - Так и скажи своему господину.
Бархатный голос, улыбка влажных губ в тени капюшона, ласкающийся к телу тонкий плащ, оставляющий так много простора воображению!.. Мужчина переглотнул мгновенно пересохшим горлом и метнулся в дом докладывать своему господину. Пропустив при этом Зан в ворота.
Она осталась ждать во внутреннем дворике адмиральского дома, вымощенном мраморной мозаикой и уставленном деревцами в кадках. На подготовку всей операции ушло два дня. Много это или мало? Зан не знала: она никогда не занималась ничем подобным. Зуру и Хозяин... боярин Родослав... были настроены уверенно. С чего же Зан тогда сомневаться? Потому что сейчас она одна в доме адмирала Тайко-Сида и, если что-то пойдет не так, как задумано, ей никто не придет на помощь? Зан усмехнулась: она не умела бояться. Людей - не умела.
Первоначально когда Зуру и боярин описывали Зан предстоящую операцию, они планировали, что она придет в дом Тайко-Сида под видом танцовщицы, посланной кем-нибудь из приятелей адмирала, пожелавшим остаться неизвестным. Да, была среди годрумской знати мода на такие подарки! Оказавшись в доме, она затем должна была впустить и других гвардейцев боярина. Зан выслушала план и сказала, что Тайко-Сид часто приходил в годрумский цирк смотреть на нее и даже уговаривал Али-Хазира, чтобы она пришла к нему после выступления. Она, конечно, ни разу не согласилась, и ее лица без маски он так и не видел, но все же... Родослав выслушал и кивнул, соглашаясь. Внешность Зан была, безусловно, слишком необычна, чтобы какая-то маска могла помешать узнать ее. Одни только волосы чего стоят?! Можно было, конечно, попытаться внешность изменить, например, спрятав волосы под темный парик... Сложно, слишком сложно.
Они сидели и думали. Двое мужчин и женщина - два Хозяина Леса и человек. Зан, правда, думала немного о другом. Как получилось, что она, находясь в одной комнате с Хозяином, не пытается его убить, а решает его проблемы как самый верный из его гвардейцев?!
"Если у тебя всего один удар, бей наверняка!"
За прошедшие восемь лет ей пришлось выучить очень много уроков. Например, ждать.
- Я не буду скрываться, - произнесла вдруг Зан, заставив обоих мужчин обернуться на нее. - Я приду в дом Тайко-Сида, назову свое имя и попрошу меня принять. Никто не знает, что я служу у вас. Может же бывшая рабыня отблагодарить того, кто ее освободил? Или поискать себе новую работу, не такую беспокойную, как убийства?
Зан ждала, как будет воспринято ее предложение. Она видела, что губы Хозяина раздвигаются в довольную многообещающую улыбку. Да, кажется, теперь осталось обсудить только детали!
Два дня спустя Зан стояла во дворе адмиральского дома и ждала. Если бы не еще один раб-охранник, оставшийся у ворот, она могла бы открыть их прямо сейчас, пропуская в дом гвардейцев боярина, растворившихся среди густых теней где-то на противоположной стороне улицы. Но охранник был, а значит, ей придется навестить Тайко-Сида. О, а вот и второй раб возвращается, чтобы проводить ее к нему!
Зан угадала: ее больше не стали заставлять ждать. Раб почтительно поклонился и пригласил ее следовать за собой. Он провел ее в дом, довольно большой, роскошно обставленный, но по случаю позднего часа почти не освещенный. Зан шла, так и не откинув с головы капюшона, и запоминала дорогу: залы, лестницы, повороты. Раб вел ее по, так называемой, мужской половине дома. В другом крыле, скрытом в довольно просторном саду, располагалась женская. В ней обитала жена адмирала, а также многочисленные рабыни-наложницы его гарема. Интересно, как они уживаются все вместе? Да, прекрасно уживаются! Только так, как угодно Тайко-Сиду.
Зан хмыкнула, правда, совсем тихо, не привлекая внимания раба, показывавшего ей дорогу. Она до сих пор не понимала, как кому-то могло прийти в голову, что хорошая рабыня для утех получится из нее?
Раб распахнул перед ней очередные двери, но на этот раз внутрь не вошел. Замер на пороге, склонившись в почтительном поклоне и пропуская Зан. Она ответила ему небрежным кивком и вошла.
Комната, в которой она оказалась, была освещена довольно ярко, особенно по сравнению с полутемными коридорами. Зан попыталась определить ее предназначение, но не смогла выбрать между гостиной и кабинетом. Возле окна массивный стол, заваленный пергаментными свитками и толстенными фолиантами, в углу искусно выполненная модель корабля в амм размером, на стене - карта побережья Ражского моря, а в противоположной стороне комнаты низкая мягкая тахта и еще более низкий столик, ножки которого утопают в густом ворсе ковра. На тахте - Тайко-Сид. Сидит, небрежно облокотившись на груду подушек. Он одет в домашний шелковый костюм, но от этого не кажется ничуть не менее мощным и ничуть не менее внушительным. Он и не пытается.
Зан дождалась, пока вышколенный раб закроет дверь за ее спиной, и только потом откинула с головы капюшон, расстегнула фибулу, скреплявшую ее плащ у горла, и позволила шелковой ткани упасть на пол за своей спиной. Внутренне усмехнулась, заметив, как глаза Тайко-Сида вспыхнули интересом, который тому не удалось скрыть. Превратила усмешку в улыбку и позволила ей отразиться на губах.