- Так было потому, что последние несколько веков по-настоящему сильные оборотни рождались только в одной семье. И чтобы избежать ненужного кровопролития, поединки были отменены! Но этой ночью бой за главенство в стае состоялся, и не нам теперь оспаривать его итоги!
Зуру перевел взгляд на Занилу.
- Я не подчинюсь ей! - он смотрел девушке прямо в глаза, но продолжал говорить о ней в третьем лице. А это "ей" и вовсе выплюнул, словно оно был ядовитым. Занила выдержала его взгляд, а Байд ответил:
- Тогда есть только один выход.
Взгляд Зуру вновь переместился на лицо молодого оборотня. Молчание между ними, казалось, стало осязаемым. И от центра тишина расползлась по всему помещению, такая плотная, что в ней почти можно было услышать, как опускаются на пол пылинки, кружащиеся в наклонных солнечных лучах. Ничего не ответив своему противнику, Зуру повернулся к Ледю, и его взгляд, устремленный на того, кого он уже выбрал своим Хозяином, был ничуть не менее требовательным.
- Он предлагает поединок, - медленно произнес седой оборотень. В его голосе пламя снова застыло под слоем пепла. - Между тобой и Занилой. Прямо сейчас. Победитель станет Хозяином стаи.
Занила не выдержала и подняла взгляд на Ледя. Зря она это сделала, потому что темные глаза в упор смотрели на нее! И Занила почувствовала, что не выдержит этого взгляда, этой темноты и этой боли в нем! Она вдруг вспомнила, как увидела Ледя в самый первый раз. Он тогда появился в своем зверином обличье. А когда перекинулся, оглянулся на нее. Она помнила то выражение его глаз, но только сейчас, кажется, начинала понимать, что же в них тогда отражалось: неуверенность, доходящая до страха, и боль, грозящая перерасти в отчаяние. Оттого что человек, на которого ты смотришь и который тебе не безразличен, только что понял: ты чудовище!.. А теперь она знала, что то же самое выражение плещется и в ее взгляде... Да, вот так чудовища и узнают о том, кто они на самом деле, - по своему отражению в глазах тех, кто им дорог.
- Ты дралась с Родославом в человеческом обличье? - спросил Ледь, и его взгляд удерживал ее, не позволял опустить глаз. А его голос был немного хриплым, словно сорванным, как будто он долго и очень громко кричал. Может быть, он действительно кричал, когда увидел труп своего отца?.. Когда узнал, что его убила она?.. Кажется, больше всего Занила была рада, что не видела этого, и что никогда не узнает ответ! Она заставила себя произнести:
- Да.
- Он знал, зачем ты пришла к нему?
- Да.
Вопросы и ответы. Цепляются друг за друга, как звенья цепочки. Тянутся ниточкой от него к ней, тонкой паутиной слов, до предела, до хрустального, болезненного звона, натянутой под перекрестьем взглядов, жалящих не хуже стальных клинков!.. Ледь отворачивается. В тишине и полутьме склада, пронизанной косыми и пыльными солнечными лучами, Заниле кажется, что она слышит, как со стоном обрывается эта нить. Она еще слишком хорошо помнит их бесконечные разговоры, которые велись, лишь бы не было повода расставаться. Кажется, этот вопрос был последним, что он ей задал.
- Поединок прошел с соблюдением установленных требований, - произносит Ледь, оборачиваясь к Зуру. - Она - новая Кай'я Лэ стаи!
Занила задохнулась. Кажется, сейчас всего воздуха этого мира ей будет мало, чтобы дышать! Если бы он сейчас выхватил меч?.. Она не знает, смогла ли бы она драться с ним. Темные Боги, в первый раз в своей жизни она не знает, приняла ли бы она бой!
Но Ледь признал ее право на власть над стаей. Кажется, она должна быть счастлива. Не за этим ли она пришла сюда? Вот только смысл такого простого слова "счастье" упорно ускользал, сухим пеплом просачиваясь между пальцев...
Зуру попытался что-то возразить. Занила видела, насколько он возмущен словами Златополка, но тот остановил его движением руки. Он сказал еще не все, что хотел.
- Но сам я не стану приносить ей клятву верности! Мой отец еще два года назад передал мне в управление махейнскую общину. Она останется под моей властью. Или ты будешь возражать? - он вновь повернулся к Заниле, только смотрел он ей уже не в глаза, а куда-то в плечо. Она качнула головой:
- Нет, не буду, - она могла бы объяснить, что начинала тот бой с Родославом отнюдь не ради власти, но тогда ей слишком много пришлось бы им рассказывать...
- И поместье тоже не перейдет под твою власть! - добавил к выдвигаемым требованиям Зуру.
- Вы решили оставить Кай'я Лэ без имущества, без стаи и без власти?! - в разговор вновь вмешался Байд. И теперь уже настала очередь Занилы заставлять своего помощника замолчать. Просто она уже знала, что потребует себе, раз уж она приняла титул Кай'я Лэ оборотней.
- Ко мне перейдет все имущества стаи в Салеве, - произнесла она, и тон ее голоса ясно давал понять, что никаких уступок больше не будет. - И все корабли бывшего флота Тайко-Сида! И каждый из оборотней, кто захочет примкнуть к моей стае, сможет принести мне клятву верности.
- Ты думаешь, кто-то по доброй воле пойдет за тобой?! - хохотнул Зуру, тряхнув седыми волосами, сегодня даже не собранными в привычный хвостик. Занила посмотрела на Байда, стоявшего по правую руку от нее. Ей не нужно было оглядываться, чтобы знать, что за ее спиной еще пятеро оборотней. Она позволила усмешке скользнуть по своим губам и плеснуться в расплавленном металле взгляда:
- Ну, кто-то все же пойдет!
- Примешь ли ты мою клятву, Кай'я Лэ? - из строя оборотней, из-за спин Зуру и Ледя, шагнул один из мужчин. Раик - Занила вспомнила его имя и только через секунду осознала, что именно он только что произнес! Ледь пристально посмотрел на оборотня, но говорить ничего не стал, а вот Зуру явно не собирался оставлять происходящее просто так:
- Думай сейчас, что ты делаешь! Потом ты не сможешь вернуться - клятву верности ты приносишь один раз и на всю твою бессмертную жизнь!
По Раику было не понятно, слышит ли он вообще слова Зуру, он смотрел только на Занилу. Она не отвернулась и не опустила глаз, и ответила:
- Я приму твою клятву, оборотень!
Мужчина шагнул вперед, остановился в паре аммов от Занилы и коротко поклонился ей. Скорее, просто кивнул, но жест этот был наполнен искренним уважением.
- Я не был бы оборотнем, если бы боялся принимать решения, - произнес он, не оборачиваясь. - И если бы больше всего на свете не ценил силу! - он говорил, глядя в лицо Заниле, но не для нее. И те, кому были предназначены его слова, их услышали. Раик отступил в сторону, встав по левую руку от Занилы, а к ней один за другим шагнули еще несколько оборотней.
Не все, разумеется. Часть гвардейцев остались верны сыну своего бывшего Хозяина и командиру его гвардии. Но когда четверть часа спустя Занила покидала здание склада, за ней следовало уже полторы дюжины оборотней.
А Ледь за все это время, пока те, кого он считал своей стаей, выбирали для себя новую Хозяйку, ни разу так и не взглянул на Занилу. А она, отвечая оборотням одному за другим, раз за разом повторяя традиционную фразу, не могла удержать себя от того, чтобы не смотреть на его лицо. Она надеялась встретиться с ним взглядом, пусть даже это будет самый последний раз, пусть даже в его непроглядно-черных глазах она увидит только ненависть и боль. Но он не смотрел. Впрочем, и не отворачивался тоже. Стоял в центре пустого склада, и оборотни, принявшие решение последовать за Занилой, обходили его. А он не двигался, не оборачивался, не смотрел на них. Словно скала, которую изменчивые морские волны могут обтекать бесчисленное количество раз, - он останется. И даже не заметит.
Он так и дождался, пока короткая церемония была окончена, и Занила повернулась к нему спиной и вышла из высоких, почти в два человеческих роста, дверей склада. Она поняла, что он хотел ей сказать: свой путь она выбрала только сама. Она и раньше это знала.
- Куда мы сейчас? - голос Байда заставил Занилу вернуться к реальности.
- В порт, - она уже давно знала, что произнесет именно эти слова. - Нам больше нечего делать в этом городе. А значит, пора отсюда уплывать!
- Вообще-то на кораблях ходят! - усмехнулся Байд. Занила оглянулась на него. В светло-голубых глазах парня искрилось беззаботное веселье, словно это не он четверть часа назад спорил с Зуру о древних обычаях оборотней.
- Вот ты меня и научишь.
- Как прикажет Хозяйка!
Занила усмехнулась, машинально прикасаясь кончиками пальцев к вышивке на рукаве ее темной рубахи. Гвардейскую форму принесли ей оборотни. Сначала Занила не хотела ее надевать. Она вообще больше никогда не собиралась примерять на себя форму боярских гвардейцев! Но с другой стороны, эта одежда была явно лучше того, что ей самой удалось раздобыть... А вышивка под ее пальцами - силуэт меча, а на нем отпечаток когтистой кошачьей лапы - всего лишь знак. Занила не знала, как быстро сумеет привыкнуть к тому, что теперь он всегда будет говорить не о ее принадлежности, а о принадлежности ей.
* * *
Из годрумского порта они отплыли еще до заката. Мимо залива Скоба они шли глубокой ночью. И Занила укрылась в роскошной капитанской каюте, чтобы не видеть огней поместья. А на утро за бортом в туманной рассветной дымке уже проплывало побережье Салевы.
Занила вышла из своего ночного убежища, расположенного в кормовой части корабля, и поднялась на мостик. Рулевой, несущий свою вахту, заметил ее и поприветствовал взмахом руки. Занила ответила коротким кивком, а потом отвернулась и посмотрела вверх, туда, где на фоне ослепительно-синего неба бились на ветру паруса всех трех мачт. Пока им везло с ветром. Он был попутным и довольно сильным, и корабли резво шли вперед. Корабли...
Занила посмотрела туда, где за кормой парусника оставалась дорожка кильватера, и еще дальше, туда, где в легкой белой дымке вслед за ними шел следующий корабль. А всего их было двадцать. Целая эскадра, раньше принадлежавшая пирату Тайко-Сиду, потом перешедшая к боярину Родославу, а теперь принадлежавшая ей. Занила знала, сколько всего кораблей ей досталось, и понимала, что двадцать парусников - это действительно много, но не представляла насколько! Она по-настоящему смогла это оценить, только когда ее флотилия выходила из годрумской бухты. Она стояла здесь же, на капитанском мостике флагмана, и смотрела, как воду и небо перечерчивает хищный лес мачт, стремительно распускающихся белыми цветами парусов. И когда они вышли в Ражское море, бухта за ними показалась пустой. Занила тогда почувствовала странное удовлетворение от мысли, что Годрум теперь не сможет не заметить ухода той, что совсем недавно была всего лишь рабыней Зан по прозвищу Звон Стали! Хотя было ли ей дело до целого города? Только до одного его жителя...
Конечно, те полторы дюжины оборотней, что отправились вслед за Кай'я Лэ, не смогли бы самостоятельно управлять таким количеством кораблей. Но с ними не справилась бы и вся стая годрумских оборотней. Это в свое время понял еще и боярин Родослав. Поэтому, захватывая корабли Тайко-Сида, он не стал поголовно вырезать всех его людей. Большая часть, разумеется, лишь те, кто согласился перейти на сторону боярина, остались живы и даже продолжили исполнять свои обязанности. Поэтому экипаж кораблей был укомплектован практически полностью. И еще они, очевидно, уже знали о том, что произошло в городе, потому что ничуть не удивились, увидев Занилу и ее оборотней. И возражать тоже не стали. Они уже один раз сменили хозяина, чтобы продолжить жить и плавать на этих кораблях, и не видели причины, почему бы не сделать этого еще раз.
А на борту флагмана, когда Занила на него поднялась, ее приветствовал капитан корабля - уже довольно пожилой, хоть еще и крепкий мужчина с седыми волосами и аккуратно подстриженной бородкой. Он поклонился девушке и сказал, что рад приветствовать на борту нового адмирала. Он так и произнес: "адмирала эскадры"! Заниле не удалось сдержать усмешку, искривившую ее губы. Убивая Тайко-Сида, думала ли она о том, что станет управлять его эскадрой?! Впрочем, она ведь и Родослава убила не из-за власти...
Занила взмахом руки остановила капитана, оборвав на полуслове его приветственную речь: она хотела, чтобы она отплыли из города как можно быстрее. А титул у нее уже был - именно об этом она и сказала капитану. И раз уж она согласилась, пусть называют ее Хозяйкой! Адмиралом эскадры она себя не чувствовала. Может быть, потому, что даже теоретически не представляла, как управлять этим гигантским парусником. А значит, хорошо, что у него есть капитан, человек, которому она могла просто приказать - "В Салеву!"
А флагман, кстати, был великолепен. Трехмачтовый красавец с высокой кормой, стремительными обводами и хищно изогнутым носом. Он назывался Сокол. Еще со времен Тайко-Сида. Родослав не переименовал его, и Занила, кажется, тоже не собиралась этого делать. Ничего более подходящего паруснику ей все равно не удалось бы придумать!
А экипаж кораблей, от капитанов парусников до последнего матроса, знали, что их новая Хозяйка и ее личная гвардий - не люди. Оборотни. Тем, кто присягнул ему на верность, Родослав открыл правду. И еще он обещал, что каждый из них, кто сумеет проявить достаточную преданность и отвагу, и кто, разумеется, захочет этого, получит возможность стать одним из стаи! Оборотнем. Не человеком.
Байд рассказал об этом Заниле, пока они шли по улицам Годрума к порту. Сначала она не поверила, потом испугалась. Нет, она не боялась, что эти люди выдадут их, раз уж они поклялись хранить их тайну. Просто она еще ни разу не смотрела в глаза человеку, который бы знал, кто она такая. Если, конечно, не собиралась его убить! Но ни капитан корабля, ни один из матросов ни словом, ни взглядом не дали ей почувствовать, что они относятся к ней как-то иначе, чем просто к своему командиру, адмиралу флотилии, Хозяйке.
Но даже сейчас, ночь спустя, Занила не переставала думать об этом, и она так и не смогла понять причин поступка Родослава. Она вообще очень многих его действий не понимала. Как ему удавалось делить людей не тех, с кем лучше особо не контактировать, тех, кто может быть полезен для стаи и даже, в перспективе, внутри нее, и тех, на кого можно просто охотиться?! По каким критериям он проводил отбор? Поймет ли она когда-нибудь?