"Я не знаю, куда попадают люди после смерти, но я точно знаю,
где они остаются. Те, кого ты любишь, всегда с тобой" (с)
— Мирабель Генриетта Мон’Штрау, — раздался голос над ухом. Я пыталась рассмотреть его обладателя, но видела только расплывчатое пятно.
— Кто здесь? Кто ты?
Голос казался теплым, родным, но в то же время незнакомым. Я постаралась сфокусировать зрение, но никак не получалось.
— Папа? Это ты? Я что, умерла?
Ответом мне послужил тихий смех, пронесшийся шелестом по округе, где бы мы ни были.
— Мышка, это всего лишь сон, — он ласково коснулся рукой моего лба. Так приятно было ощущать на себе его прикосновения. Вот было бы здорово, чтобы он всегда был рядом…
— Нет, мышка, ты не можешь быть со мной. Еще очень рано и я искренне надеюсь, что встретимся мы не скоро, хотя мне и самому ужасно не хочется тебя отпускать. Но я должен. И ты должна. Должна!
— Должна… — повторила я за отцом, словно зачарованная.
— Запомни, мышка, ты должна найти всю информацию о Скайфайерре.
— Кто это? — имя показалось мне знакомым, но я никак не могла вспомнить, откуда его знаю.
— Скажи Керри, чтобы он передал тебе оригинал нашего семейного дерева. Я ошибся, когда решил, что для тебя безопаснее ничего не знать. Ты должна все выяснить… должна…
Голос становился все тише и дальше. Мое сознание тянулось к нему, но ответом была удушающая тишина.
— Папа? Папа! Ответь мне…
Мне стало так одиноко, так холодно. Возникло непреодолимое желание забыться крепким сном. Стоп. Мне нельзя. Я же должна… Должна узнать правду. Должна!
Я резко открыла глаза. Пришла в себя на мягкой перине, коей оказалась больничная койка.
— Генри! Как ты себя чувствуешь? — послышался сбоку взволнованный и возбужденный голос моего друга.
Тело болело так, что невозможно было даже голову повернуть. Я облизала пересохшие губы и прохрипела одно-единственное — «воды».
Каин сразу же вскочил со стула и быстро налил мне из графина, стоящего на прикроватной тумбе, заветную жидкость. Он заботливо поднес к моим губам стакан и медленно утолил мою жажду.
— Миссис Пицбург, она очнулась! — дракон позвал главную целительницу, а я скривилась от громких звуков. — Прости, Генри, буду говорить тише.
В мою «палату» зашла женщина, которая с профессионализмом просканировала меня взглядом, немного нахмурилась и приблизилась вплотную, оттесняя блондина в сторону.
— Ану-ка… — пробормотала она, подняв над моей головой руки и проведя их вдоль всего тела. Закончив магический осмотр, она сообщила: — Все в порядке. Наконец-то действие лекарств подействовало. Жизни пациентки ничего не угрожает. Ну, и заставила ты нас поволноваться, милочка, — на лице женщины отражалась искренняя забота и облегчение от моего пробуждения. — Я отправлю сообщение вашему куратору. Он просил сообщать ему о твоем состоянии, — напевая себе веселую мелодию под нос, женщина удалилась.
Я перевела свой взгляд на дракона, который присел прямо на кровать и взял меня за руку, крепко сжав.
— Что случилось? — мои связки болезненно ныли с каждым произнесенным слогом. Да что, черт возьми, со мной произошло?
— Случилось то, что профессор Данте облажался. Перед поединками он поставил на всех нас невидимую защиту от серьезных повреждений. Уверенный в своих действиях, он не убедился, не заметил, что на тебя, почему-то, защита не подействовала. Потому от ударов Дарсии, которая, к слову, выплакала все глаза и винит себя в произошедшем, у тебя… В общем, демоны же по физиологии очень крепкие. Не такие как орки, но все же в разы превосходят людей. Одним из ударов она сломала тебе три ребра. Не знаю, каким волшебным образом, ты не потеряла сознание сразу же, а смогла сделать несколько шагов… — взгляд парня стал печальным и полным боли. Мне захотелось обнять его и утешить, сказав, что со мной все в порядке, но я молча ждала продолжения, предчувствуя, что самое страшное услышу впереди. — Одно из поломанных ребер задело… сердце. Ты могла умереть, Генри. Прям у нас на глазах. И никто этого не заметил! — он сильнее сжал мою руку, опуская взгляд. Я чувствовала, что он сердится на себя и сжала в ответ его пальцы.
— Когда ты начала падать, я успел тебя поймать, а подбежавший профессор телепортировал нас троих в мед-крыло. Мы могли не успеть, Генри. Ты, действительно, была на волоске от смерти. Я чуть тебя не потерял. До сих пор смотрю на тебя и не верю, что самое страшное позади. Я так боялся, что ты не придешь в себя.
Я постаралась успокоить его, просипев:
— Я в порядке, Каин. Все нормально.
— Ты была без сознания четверо суток. Четверо! Куратор позволил мне первые двое сидеть возле тебя, пропустив занятия. Да он сам почти все время был здесь, наплевав на свою работу. Первые сутки были самые тяжелые: лекарства миссис Пицбург не подействовали на тебя так, как должны были. Ты то билась в горячке в конвульсиях, то лежала холодной, будто умерла. Куратор до сих пор не объяснил мне, почему защита профессора Данте на тебя не подействовала и почему организм отвергал лечебные снадобья. Но я знаю причину — это твоя…
— Генриетта!
Облегченный голос куратора прервал рассказ дракона, не позволив мне дослушать его признание. Неужели дракон каким-то образом узнал мой секрет?
Мой верный друг заметно погрустнел, отпуская мою руку и вставая с кровати. Профессор Гайринен приложил свою ладонь к моему лбу, а потом повторил действия миссис Пицбург — сканируя меня магией.
— Как ты себя чувствуешь? — похоже выслушивать вопросы о своем самочувствии мне еще долго. Я улыбнулась уголками губ, медленно отвечая:
— Профессор, все в порядке.
Видимо, красноволосый дракон вспомнил, что я его адептка, потому как смутился, переходя на сдержанное «вы»:
— Я рад, адептка Гунвор, что с Вами уже все в порядке, — он прокашлялся, пытаясь скрыть под этим свое смущение. — Адепт Хейккинен, прошу Вас оставить нас наедине. Я задам пару вопросов Вашей подруге, после чего ей следует отдохнуть.
Каин посмотрел на меня тоскливо, но решил не перечить куратору, а потому направился к выходу из моей палаты. Задержавшись возле двери, он пообещал:
— Я навещу тебя попозже. Уверен, что вся наша группа будет рада тебя увидеть. Особенно некоторые, — и, не дожидаясь моего ответа, вышел, оставив нас с профессором Гайриненом наедине.
Не знаю, кого именно он имел под «некоторыми», но точно не Шаарана. Потому как после занятий меня успели навестить все, кроме него и Сирианы Ванрагон, которая с удовольствием доломала бы мне ребра. Но не буду забегать наперед.
После ухода Каина, красноволосый дракон присел на край моей кровати и еще раз оценивающе прошелся по мне пристальным взглядом.
— Мне жаль, Генриетта, но Ваш секрет под угрозой. Профессор Данте смирился с тем, что по моей версии, виной в сложившихся обстоятельствах послужило Ваше иномирное происхождение, но сомневаюсь, что он поверил в это. Я сделаю все возможное, чтобы сохранить тайну. В этом можете не сомневаться.
— Спасибо, профессор, — я улыбнулась ему, чувствуя во рту подступившую горечь. Голова закружилась и меня начало мутить. Зажмурившись, я скривилась.
— Что с тобой? — обеспокоенно спросил куратор, вставая с кровати, и вновь переходя на «ты». Я открыла рот, чтобы заверить его, что все в порядке, но не смогла пересилить недомогание.
— Миссис Пицбург! Ей нехорошо!
В полубессознательном состоянии я пропустила появление целительницы. Она поднесла к моим губам холодную жидкость и заставила меня сделать несколько глотков. Часть жидкости не достигла цели, стекая по подбородку на воротник больничной сорочки.
Лекарство подействовало моментально — дурнота прошла, оставляя после себя только усталость. Я провалилась в крепкий сон, на этот раз без сновидений. Впервые за последние полгода.
— …не стоит вам тут торчать, я позову, когда она проснется…
— …организм еще слишком слаб…
— …кости срастались, именно это и вызвало неожиданную реакцию…
Находясь между сном и бодрствованием, я слышала обрывки фраз знакомых голосов, но никак не могла определить, кто что говорит. Но я отчаянно хваталась за эти голоса, словно утопающий пытается вдохнуть глоток воздуха.
Сознание наконец-то пришло в себя, но я не спешила выдавать свое пробуждение, открывая глаза.
— Я не… Я и подумать не могла, что ее магия так поведет себя. Никто не знал, что она окажется невосприимчива к защите. Я не заметила, как и все. Но я чувствую свою вину. Я не должна была драться в полную силу. Должна была сдержать свою демонскую силу, она же человек…
— Хватит корить себя, Дарсия. Ты не знала, что с ней что-то… неправильное.
— Что значит неправильное, Фрэнки? — я узнала голос Кейры. — Она же с Харсуны. У них источник другой, поэтому…
— Нет, — раздался незнакомый мне голос. — Фрэнкстрауэнт прав. С ней что-то не так, и дело тут совсем не в другом мире.
Решив, что сейчас самое время, я открыла глаза и сразу нашла взглядом, кому принадлежали последние слова. Аракуэль Сианнодэль. Впервые слышу, чтобы он что-то сказал.
— Генри! — в несколько голосов воскликнули ребята. В основном, девушки и Грейнкаин. Дарсия оттеснила всех и попыталась меня приобнять. А попыталась потому, что иначе, чем «неудачная попытка», эти объятия не назовешь — я ведь продолжала лежать на кровати.
— Прости меня, Генри, — девушка немного отстранилась, вглядываясь в мое лицо в поисках ответа.
— Здесь нет твоей вины, Дарсия. Все в порядке, — я тепло улыбнулась демонице, отмечая про себя, сколько народу столпилось вокруг меня: Кейра, Каин, Фрэнки, Рекс, Дарсия, Аракуэль. Но не Шааран. Лучше показать свое отношение ко мне он не мог, стопроцентно. Обидно, но ожидаемо. А вот почему отсутствует Эйнхасад — вопрос.
— С Эйни все в порядке? А то вы все пришли, кроме…
— Не переживай, — перебила ведьма, махнув рукой. — Она нянчится с Мико.
Когда девушка увидела мое беспокойство на лице, ответила, опережая вопрос:
— Расслабься, они уже в курсе о котофее. За эти дни мы хорошенько сплотились. Ну, не считая демона, который ведет себя страннее обычного.
Мне так хотелось расспросить ее, в чем именно заключались эти странности, но я прикусила язык. Может быть, наедине поинтересуюсь, но не при всех.
Я присела на кровати, отмечая, что тело стало легким и послушным. Наконец-то лекарства все подействовали.
— Вы видели миссис Пицбург? Хочу узнать, когда я смогу покинуть это место и начать посещать занятия.
— Не терпится приступить к учебе? Одного дня оказалось недостаточно, чтобы убедиться в том, что мы конкретно попали на несколько лет? — дракон блондинистый широко улыбнулся мне, чем вызвал ответную улыбку.
— Так, все, заканчивайте! — послышался грозный голос целительницы. — Моей пациентке нужен покой, а от вас столько шуму… Убедились, что ее жизни уже ничего не угрожает — на выход. Давайте-давайте, — подгоняла она неспешащих ребят. — Ну, а ты, милочка, будь добра, прими горизонтальное положение и без нужды не меняй его.
— Восстанавливайся, Генри, — крикнул напоследок Каин, подмигнув мне, и вышел последним.
Миссис Пицбург не стала задерживаться. Еще раз просканировав меня и дав очередное снадобье, она покинула палату, а я уставилась в потолок.
Минуты тянулись безбожно долго. Спать совсем не хотелось, заняться нечем. Я решила немного размяться, и встала с кровати, подойдя к маленькому окошку, которое находилось сильно высоко, чтобы что-то рассмотреть. Я встала на носочки, пытаясь дотянутся до него, чтобы выглянуть на улицу, и…
— Какое интересное зрелище предстало моим глазам, — послышался сзади мужской голос с насмешкой, которую я сразу же узнала и мое лицо озарила радостная улыбка.
— Рейган!
Я с широкой улыбкой на лице сделала шаг навстречу первому в своей жизни демону. Мужчина подмигнул мне и в его руках материализовался шикарный букет роз. Он подошел и свободной рукой взял мою, целуя пальчики. Этот жест показался мне очень интимным — отчего-то захотелось вырвать руку, но я сдержалась, не желая оскорбить чувства существа, проявившего ко мне интерес, лишь смущенно улыбалась. Рейган не Шааран. Его интерес стал очевиден. Он не будет причинять мне боль. Да и не могу сказать, что остаюсь безразлична к его очарованию.
Анализируя свою реакцию на двух совершенно разных демонов, прихожу к заключению, что изначально я испытала симпатию к Рейгану, который перенес меня в этот мир, наполненный магией. Мужчина привлек меня своей яркой внешностью, я была ослеплена им, что ли. Хотя при встрече с драконом и вампиром я осталась безразлична к ним, как к парням, а их смело можно назвать красавцами, значит, — дело не во внешности. Только при встрече с Шаараном мое сердце заиграло трембиту. И сейчас, думая о нем, оно болезненно пульсирует.
Игнорируя парней на Земле, здесь, в новом мире, я опрометчиво влюбилась, меня отвергли, и я.… что? Пытаюсь утешиться вниманием другого? Потешить свое самолюбие, заверив его, что я не дефектная? Я нелогичная, знаю и признаю это. Но разве можно судить мою женскую логику?
Я вообще, может быть, хочу проверить, ощущения от поцелуев всегда такие яркие, или дело в том, кто целует? Рейган — идеальный вариант для того, чтобы проверить свои теории. Звучит эгоистично, но мне нужно это. Я хочу доказать себе, что Шааран — это всего лишь мое временное помутнение, которое пройдет, словно октябрьская простуда.
— Как ты себя чувствуешь? — улыбка на красивом лице сменилась беспокойством. — Мира, — шепотом произнес мое настоящее имя демон, вызывая мурашки по телу от услышанного обращения.
Кажется, я уже отвыкла от имени, данного мне при передаче в детский дом. С момента попадания в Аделард со мной столько всего произошло, что я смело могу сказать — Миры больше нет. Она жила на Земле и там и осталась, в памяти людей, с которыми судьба меня столкнула. Хотя, кого я обманываю? Там обо мне может думать только один человек — Вика. Но и она уже должна была похоронить меня в своих воспоминаниях. Я — Генриетта. Не Мирабель, а именно Генри. Мне подходит это имя. Без жеманности и прочей мишуры. Звучит гордо и благородно. Мне нравится.
— Прости, Рейган, но я не хочу больше слышать это имя. Дело даже не в том, что кто-то может услышать. Уверена, что ты учел все риски, прежде чем обратиться так ко мне. Просто я — Генри. Я приняла новое имя вместе с участью потомственного некроманта, коим я являюсь.
— Ты сегодня слишком серьезна, — констатировал демон, недовольно поджав губы. Какое-то мгновение и букет исчез, чтобы появится уже в вазе на прикроватной тумбе, а сам мужчина приложил ладонь к моему лбу.
— Интересно, — протянул он, растягивая слово по слогам. — Жара нет, температура тела нормальная. Тебе только ребра сломали, или по голове тоже стукнули?
Я фыркнула и закатила глаза, отступая от его руки. Обойдя свою кровать, села у изголовья, жестом предлагая своему посетителю устроиться на стуле напротив. Мужчина проигнорировал мое предложение, нагло усевшись возле меня на кровати.
— Я беспокоюсь о тебе, — тихим голосом произнес он, добавляя: — Генри.
Улыбнувшись ему краем губ, я ответила:
— Спасибо, что ты рядом со мной. Знаю, что ты далеко, но подаренный тобой кулон — напоминание, что ты, действительно, рядом. Стоит только позвать тебя — и ты придешь ко мне. Поможешь, если того потребуют обстоятельства.
— Это так. Но мне бы хотелось, чтобы поводом призвать меня, было твое желание увидеться, а не очередные неприятности.
Мы одновременно улыбнулись друг другу. Подождав пару секунд, я отвела взгляд в сторону.
— Скажи, Рейган, почему ты можешь посещать Академию когда вздумается? Ты на особом счету у ректора?
— У меня есть допуск, позволяющий мне появляться во многих местах, недоступных любому желающему, — явно нехотя поделился со мной мужчина.
— Даже не буду спрашивать тебя за какие такие заслуги.
— Когда-нибудь, я полагаю, что смогу поделиться с тобой своей тайной, — он почесал подбородок, задумчиво вглядываясь в мое лицо. Я смущенно улыбнулась его ответу.
Демон протянул ко мне руку, заправляя за ухо, упавшую на глаза рыжую прядь. Его прикосновение было легким, едва заметным, а взгляд сместился на мои губы, которые я механически облизнула. Наверное, это послужило неким сигналом, потому как мужчина начал приближать ко мне свое лицо, не отрывая взгляда от моих губ.
Когда между нами осталось несколько сантиметров, я прикрыла глаза, позволяя ему совершить задуманное. Реакция демона не заставила меня ждать — он аккуратно, еле ощутимо, коснулся моих губ своими, будто боясь спугнуть меня. Я нерешительно замерла, ожидая действий с его стороны. Поняв, что я не буду сопротивляться, что поцелуй не является недопустимым для меня, я почувствовала, как он расслабился, позволяя своему телу выйти из оцепенения. Его сильные руки обвили меня: одна за талию, другая зарылась в волосах, наводя в них еще больший беспорядок, чем тот, что дарован мне от природы. Рейган раздвинул своим языком мои губы, проникая внутрь, а я беспрепятственно подчинилась, полностью отдавшись умениям мужчины.
С точки зрения техники, наверное, его поцелуй был неплох. Во всяком случае, неприятным или отталкивающим его не назовешь. Но с точки зрения эмоций — у меня не возникло желания раствориться в нем, позабыв обо всем на свете.
Рейган не Шааран. Он не будет причинять мне боль. Но он никогда не подарит мне тех чувств и эмоций, которые вызывает один только вид Шаарана. Не говоря уже об его прикосновениях и мучительно-сладком поцелуе.