— У нас уже сегодня были Умертвия. Ничего, как видишь… Живы.
— Кто жив? — интересуется Ритуля.
— Ну, не Умертвия же! — бурчит Генка, — кстати, Дюша, погляди, может эсэмэска от них пришла? В таком-то шуме…
— Ничего нет, Геночка. — А-а.
В глубине души Генка разочарована. Может, они как-то не так отыграли? Оказались неподходящими хоббитами? Может, те неведомые силы, которые управляют их движением, поглядели на них и махнули рукой — мол, эти безнадежны? Она сидит, сморщившись от дыма, прислушиваясь к вялой болтовне.
— А вот интересно, кто допишет четверости… ик… шие? -Ну?
— Метет, метет по всей земле… железная метла… — звучно декламирует Ритуля, подавляя отрыжку.
— Метла… — бормочет Генка, — стола… и молча Берия в Кремле — встает из-за стола…
— По всей Руси звонят во мгле… во мгле колокола…
— Дюша, не выйдет. Два раза «во мгле».
— Это нормально, — говорит Гризли, — это эмфазис. Россия во мгле, типа.
— Играет Ленин на пиле — чудны его дела, — говорит Юджин.
— Ну, это ты уж совсем!
— При чем тут я? Это у автора так. Я просто знаю этот текст…
— Анечка, ты?
— Так проехали же! — удивляется Анечка, — Юджин заложил поэта! Кстати, а кольцо они вам дали какое?
— Круглое…
— Это понятно… А в остальном? Всегда хотела знать, как оно выглядело! Кольцо Всевластья то есть.
— Ну, кольцо как кольцо, — мрачно говорит Генка.
— Ну да, так оно и должно быть. Камня нет? И правильно. Типа обручалки, да?
— Покажи, Геночка! — уговаривает Дюша.
Генка справедливо подозревает, что Дюше хочется выпендриться перед Анечкой.
— Если я всякому буду показывать сакральные кольца власти…
— Да ладно, тут все свои, — машет рукой Ритуля.
Генка дергает за шнурок и вытаскивает кольцо. Оно тускло блестит в дымном воздухе.
— И правда, круглое… — разочарованно говорит Анечка.
— Я ж говорю, все как надо, — обижается Генка. — Типичное кольцо всевластья. И молча Берия в Кремле… — Генка вертит кольцо на пальце, — шьет новые дела…
— Э! Ты ее видишь? — озабоченно спрашивает Ритуля.
— Кого? — удивляется Анечка.
— Да Генку же.
— Какого Генку?
— Да хватит вам дурака валять, — сердито говорит Генка, озирая столик.
— Нет, правда… Вот вы, — Анечка останавливает официантку, у которой на табличке написано «Ляля», — вы ее видите?
— Никого я не вижу, — печально говорит Ляля, — в таком-то дыму…
Она забирает пустые кружки и уходит.
— Вот мне уже за тридцать, а я все еще могу различить всадника на лошади! — неожиданно заявляет Гризли…
— Очень приятно, — вежливо говорит Юджин, — и кто же лошадь?
— Она имеет в виду, что различает двойную звезду в ручке ковша, — объясняет Дюша, — Мицар и Алькор, ну, такая сложная звездная система, ее видят только очень зоркие люди.
И честно добавил:
— Лично я не вижу. Перестань, Геночка, они просто шутят. Но кольцо сними все-таки…
Он выбирается из-за столика. Пиво уже плещется где-то на уровне ушей.
Анечка эта ничего, думает он под журчание струи, только вот Генку раздражает такой тип женщин. Кольцо, надо же… Он украдкой смотрит, пришла ли эсэсмэска. Нет, наверное, мы им не подошли. Что-то я сделал не так…
— Позвольте, — кто-то проталкивается мимо писсуаров к кабинке.
— Простите, — Дюша сфокусировал зрение, — а вы Уверены, что вам именно сюда?
— На толчок? — удивляется Юджин, — да, что-то прихватило…
— Нет, это все-таки…
— Мужской туалет? — понимающе говорит Юджин, — но я мужчина… Могу паспорт показать…
Он смотрит на Дюшу, который поспешно застегивает молнию.
— Но это не значит, что мне не нравятся мужчины…