— Тогда прощайся со своей Арвен, — зловеще говорит Генка, — не восседать тебе на престоле Белой Башни. Не надевать крылатый венец! [Оказывается, крылатый венец — выдумка какой-то советской переводчицы, переложившей ВК для детей. У Толкиена то никакого крылатого венца-то и не было. Одна выдумала; а другие пошли списывать… Вот и верь после этого людям.] Копец твоей, Арагорн, военной и политической карьере.
— Гимли! — беспокоится тем временем Леголас, — где Гимли?
— Да здесь я…
Впереди мерно топают пассажиры, закрывая своими спинами свет в конце тоннеля.
То есть Генке кажется, что там есть свет. Зеленоватое такое свечение…
Головные огни поезда, которые поначалу светили им в спину, постепенно меркнут — то ли сами по себе гаснут, то ли поезд отползает на отводной путь.
По стенам змеятся кабели и стекает конденсат, оставляя липкие следы.
В соседнем тоннеле, мелко сверкая неожиданно яркими огнями, проносится поезд, и земля под ногами мерно дрожит. В обратную сторону, значит, поезда ходят.
— Ничего! — неожиданно бодро говорит Арагорн, — это еще что! Вы такого Баграта знаете? Ну, что же вы, все его знают! Так вот, в девяносто первом шли мы как-то мимо пионерского лагеря. Он со щитом — огромным таким щитом «Врата Мордора», в шлеме, плаще и с мечом за поясом, и Пашка-назгул, борода торчком, вокруг рук металлические змеи, и плащ темно-лиловый такой (хотели купить черный краситель для ткани, а нам темно-лиловый подсунули), а нам навстречу два пионера… [Арагорн, подозреваю, тоже ходил на этот самый сайт. Там полным полно таких быличек. Собственно, сами сходите и посмотрите, если вы, конечно, уже их не знаете — в том числе про пионеров и Пашку назгула. Что там было дальше, легко догадаться…]
— Арагорн, — говорит Генка, — а сколько тебе лет?
— Сорок семь, — тут же автоматически отвечает Арагорн, — нам, потомкам нуменорцев, отпущена долгая и активная жизнь.
— Если не по игре, — говорит Генка, — то в девяносто первом ты еще под стол пешком ходила. Или нет?
— Или нет, — пожимает плечами Арагорн, — я же говорю, я на самых первых хишках… Теперь уже все не то…
Может, и так… инфантильный он какой-то, этот Арагорн, думает Генка, может и впрямь, нуменорец…
— Ладно, — вздыхает Генка, — Арагорн, ты бы пошевеливалась! Погляди, все уже во-он где!
Впрочем, думает она, может, оно и к лучшему.
— Я же сказал, у меня куриная слепота, — защищается Арагорн.
— Что ты врешь? Арагорн видел во тьме, как кошки королевы Берутиэль!
— Это Гэндальф видел во тьме, как кошки королевы Берутиэль! Страница двести сорок один, издание восемьдесят второго, перевод Муравьева и Кистяковского. А если северо-западное, то…
— Ладно-ладно, верим. А у Арагорна, эльфийского берилла, странника на пустошах Средиземья, значит, была куриная слепота?
— А что? От недостатка витамина «А» наверняка была. На пустошах Средиземья с витамином «А» хреновато.
— Ничего, — бодро говорит Дюша, — мы уже почти дошли! Погляди, вон что-то светится!
— Вот именно! — сухо отвечает Генка.
То, что светится, выплывает из бокового тоннеля. Оно огромно. Оно багрово. У него то ли рога, то ли крылья, и оно все время меняет форму…
— Барлог! — визжит Арагорн.
Генка на сей раз не возражает…
— Ух ты! — выдыхает Дюша. Он в полном восторге. Генка дергает его за рукав.
— Назад! — шепчет она, — бежим назад!
— Не выйдет, — жизнерадостно говорит Дюша, — во-первых, там носятся целые орды орков. Во-вторых, мы просто заблудимся. Знаешь, сколько там перегонов?
— Лучше пускай мы всю жизнь проведем, блуждая в подземельях, чем напоремся вот на это!
Вот это маячит в переходе, то вспухая и наливаясь багровым светом, то съеживаясь и бледнея, наподобие звезды-пульсара.
— Интересно, как они это устроили? — любопытствует Дюша.
— Да никак они это не устроили! Само вылупилось!
— Выключатель надо найти или что. Наверняка голограмма. Вот же круто!
Барлог мягко перебрасывается от стенки к стенке, словно очень большой воздушный шарик. По тоннелю расползается тусклое свечение.
Гимли с Леголасом жмутся к стене. Генка их не осуждает.
Арагорн, приоткрыв рот, топчется на месте, явно мечтая оказаться где-нибудь еще. Вдалеке доносится глухой рокот проходящих поездов.
— Типичная Мория! — одобряет Дюша.
Он тоже переступает ногами, не сходя с места, что напоминает, скорее, разминку боксера перед схваткой.
— Дюша, не смей!
— Если не я, то кто же… — возражает Дюша.
— Дюша, это же Барлог!
— Естественно…
— Он убьет тебя!
— Геночка, но это же игра. Она должна идти по плану. Ничего страшного случиться просто не может…
— Назгулов тебе мало? Они же нас уже чуть не достали!
— В том-то и дело! Подумай, Геночка, ведь такие назгулы были! Ты же их видела! А они дали нам убежать. Почему? Потому, что это игра! И Барлог тоже. Вот увидишь!
— Дюша…
— Сейчас я его!