— О том, — пояснил Барден, радостно скаля острые зубы, — что я ждал тебя еще года два назад. Что тебя задержало?
Такой встречи Илис даже не предполагала, а потому растерялась окончательно и осторожно сказала:
— Что-то я вас не понимаю. Вы что, запланировали мое появление? Или опять играете в провидца?
— Я не провидец. Но предвидеть некоторые очевидные события нетрудно.
— Очевидные? — невероятная самоуверенность Бардена подействовала на Илис освежающе, как ледяная вода из горного водопада. — Так вы считали эту нашу встречу само собой разумеющейся? После всего того, что наделали? Ах вы!.. — от возмущения она растеряла все слова. Но запала, чтобы вырваться из медвежьих лап собеседника, ей все же хватило.
— А что я такого наделал? — ничуть не смутился Барден. — Брось, Илис, не кипятись. Может быть, тебя утешит, если я скажу, что твоя задержка заставила меня здорово понервничать?
Илис недоверчиво покачала головой и окинула экс-императора быстрым взором. С ума сойти! подумала она снова. Он даже не постарел! И кто скажет, что он разменял шестой десяток?
— А вы повеселели, — ехидно сказала она. — С чего бы?
Вместо ответа Барден сгреб ее охапку и потащил вверх по лестнице. Илис окончательно опешила и попыталась было отбрыкаться, но скоро притихла: объятья Бардена были что каменные колодки, и освободиться из них было так же нереально. Раньше он с нею никогда так не обращался. Что на него нашло? Он тоже умом тронулся? Похоже…
На втором этаже, в комнате со множеством книг по стенам, он, наконец, отпустил ее.
— Рехнулись? — возмутилась Илис, поспешно оправляя одежду. Своими лапищами Барден помял все кружева на ее блузке.
Он молча смотрел на нее и больше не улыбался. В его глазах было нечто такое, что заставляло Илис нервничать сильнее, чем невыносимая самоуверенность и насмешка. Ей немедленно захотелось, чтобы он сказал какую-нибудь колкость, но он смотрел так, как будто горло его было стиснуто чувством столь сильным, что с трудом позволяло дышать, не то что — говорить. В воздухе отчетливо запахло мелодрамой, а мелодраму Илис терпеть не могла. Но хуже всего, что и сама она находилась на грани слез. И больше всего — о ужас! — ей хотелось броситься к учителю, чтобы поцеловать ему руку… и чтобы он обнял ее, как ребенка.
К счастью, сентиментальный порыв быстро прошел, и Илис перевела дыхание и мысленно утерла со лба пот. Вот только чувствительных сцен ей и не хватало… Барден тоже заметно расслабился: присел на край стола и скрестил на груди огромные руки. Только из глаз его, продолжавших внимательно наблюдать за Илис, напряжение ушло не до конца.
Чтобы окончательно прогнать неловкость, Илис встряхнулась и принялась разглядывать обстановку. Комната походила сразу на кабинет и на библиотеку: книги, книги, книги повсюду — на полках, столах и даже в креслах. Створки высокого узкого окна были распахнуты, но само окно задернуто плотной портьерой.
— Надеюсь, тебя хорошо приняли дома? — вдруг заговорил Барден спокойно, как ни в чем не бывало.
В глазах его потихоньку разгорались такие знакомые насмешливые огоньки. Илис только теперь поняла, как сильно она по ним соскучилась. Вообще соскучилась по всему, что было связано с Барденом. Сейчас она искренне не понимала, как могла вытерпеть восьмилетнюю разлуку.
— Достаточно хорошо, — ответила она, стараясь собраться с мыслями. Получалось неважно. Присутствие рядом учителя, которого она не видела столь долго, лишало ее способности думать связно. Вот, наверное, он веселится, если читает сейчас ее мысли! — И это исключительно ваша заслуга, герр Данис. Не понимаю, как вам удалось убедить моего дядюшку, но я бесконечно благодарна вам… Хотя мне следовало поблагодарить вас много раньше…
Барден усмехнулся и покачал головой.
— Ерунда. Твой дядя, правда, человек упрямый и гордый, но и к нему нашелся подход.
— Да, — вздохнула Илис. — Упрямство — наша семейная черта.
— Я заметил, — Барден чуть шевельнул рукой, и тяжелый стул из лакированного дерева сорвался с места и подъехал к Илис, в последний момент притормозив и легонько ткнув ее под коленки, словно собачонка. Илис ойкнула и с размаху уселась на него. — Вот, теперь можно и поговорить нормально. Рассказывай, Лисси, как поживаешь, как идут дела в твоей школе.
— Вы и это знаете?..
— Твой дядя писал мне, жаловался на ваше с Крэстом самоуправство. Просил помочь отговорить тебя.
— А вы? — Илис смотрела на него во все глаза.
— Посоветовал ему не вмешиваться.
— И опять я вам обязана… — тихо проговорила Илис.
Барден сделал короткий отрицательный жест.
— Ничем ты мне не обязана.
— Как это — «ничем»? Где бы я была теперь, если бы не вы?!
— Полагаю — дома. Рано или поздно ты все равно вернулась бы в Истрию, с моей помощью или нет. И сама справилась бы со всеми трудностями.
В этом Илис серьезно сомневалась, но спорить не стала. Все равно она не смогла бы переспорить Бардена; раньше ей это никогда не удавалось.
— Так я слушаю, — напомнил Барден.
— Нет, давайте сначала вы, — случай редкий и удивительный, но Илис совершенно не хотелось говорить самой. Гораздо больше хотелось послушать учителя. — Меня чуть кондрашка не хватила, когда Крэст написал о вашем отречении! Что это вам взбрело в голову? Заделались отшельником… вам это не слишком идет!
Барден только рассмеялся и ни в какие объяснения, конечно, вдаваться не стал. Как Илис ни настаивала, он так и не дал ни одного внятного ответа, только язвил и ехидно скалился. За восемь лет характер у него изменился отнюдь не в лучшую сторону. И он по-прежнему упрямо не желал говорить о себе. Через час Илис устала и смирилась с тем, что причины его странного поступка так и останутся для нее загадкой. Но сердиться за упрямство и ехидство на Бардена она не могла. Наоборот, они были для нее как бальзам.
— Все? Вопросы иссякли? — поинтересовался Барден, когда Илис умолкла, чтобы перевести дыхание.
— Вот и нет! — Илис проиграла одну битву, но вторую, не менее важную для нее, намерена была выиграть. — Есть еще кое-что… и учтите, тут я от вас так просто не отстану!
— Ну-ка, ну-ка, посмотрим!..
Илис взглянула на него в упор и спросила быстро:
— Зачем вы соврали мне, будто Грэм умер?
— А, — Барден сразу перестал скалиться и принял серьезный вид. — Ты его видела или тебе Марк рассказал?
— Видела, и совсем недавно.
— И как он тебе показался?
— Ужасно! Это совсем другой человек, не тот, которого я знала. Вы уничтожили его!
Барден невозмутимо кивнул.
— Вот и ответ на твой вопрос. Грэм и был почти уничтожен — я говорю не только про физическое тело, но и про его дух, понимаешь? Дальнейшее заключение, полагал я, завершит начатое на допросах. Зачем тебе было знать о затянувшейся агонии? Грэм не должен был выйти из Северной живым или, по крайней мере, в здравом рассудке.
— Но он вышел!
— Это моя ошибка.
— Так почему вы не убили его сразу? Зачем заставили мучиться?
Барден взглянул на Илис так, что сердце ее на секунду заледенело и остановилось: это был совершенно нечеловеческий взгляд. Так мог бы смотреть Прайос, или, пожалуй, сам Борон.