- Ты прав, - подтвердила она и, приподняв подол юбки, сделала три шага к нему.
Сет заметил, что она босиком. Между пальцами были отчетливо видны тончайшие серебряные нити, поднимавшиеся вверх по ногам Сорчи. Это не было иллюзией серебра. Это были не татуировки, как у Темных фейри, и не лозы, как на Летних девушках. Тонкие ниточки серебра жили внутри нее, будучи одновременно частью ее и чем-то самостоятельным.
Сет уставился на эти серебряные линии. Если бы он присмотрелся повнимательнее, то увидел бы узоры, покрывавшие всю кожу Сорчи. Едва заметные контуры проявлялись под кожей и на ней.
- Ты в Фэйри, - сказала Сорча и сделала еще один шаг, - и останешься здесь, пока я не решу иначе. Сейчас в мире смертных несколько Дворов. Однако в давние времена существовало только два Двора. Один из них встал на путь порока и ушел на поиски того, что ему было нужно. Некоторые фейри последовали за ним… Но другие были достаточно сильными для того, чтобы создать свои собственные Дворы. Некоторые из этих фейри предпочли быть одиночками. Здесь есть только я. Только моя воля. Только мое слово. – Она отпустила подол, и юбка прикрыла покрытые серебряными нитями ноги. – Ты не станешь никому звонить отсюда без моего позволения.
Сет замер. Телефон в его руке вдруг превратился в стайку бабочек, которые взлетели вверх с его ладони.
- Я не потерплю никакой связи между своим Двором и их Дворами. Я ожидаю от тебя должного поведения. – Сорча лишь бросила взгляд на руку Сета, и в ней снова появился телефон. – Все решения здесь принимаю я. У меня нет партнера в правлении. У меня не было предшественников, нет преемника. Счастье твоей королевы, которая когда-то была смертной, здесь не имеет значения. Запомни это.
- Но Эш…
- Раз уж ты здесь, ты подчиняешься моей воле. Ты искал меня, пришел ко мне, остался в этом мире, о котором миллионы и миллионы смертных мечтали и умерли за свою мечту. Никто и ничто не попадает в Фэйри, не заплатив цену.
Сорче явно не нравились попытки Сета возразить ей. Ее лицо превратилось в серебряную маску и больше ничего не выражало. Она протянула руку ладонью вверх. Сет отдал ее телефон.
- Почему я должна выслушать тебя, Сет Морган? Что делает тебя особенным?
Сет посмотрел на Сорчу. Она – само совершенство, а он… очень далек от этого. Что делает меня особенным? Большую часть жизни он пытался это выяснить. Что вообще может сделать человека особенным?
- Я не знаю, - признался Сет.
- Почему ты хочешь измениться?
- Чтобы быть с Эйслинн, - ответил он и замолчал, пытаясь подобрать правильные слова. – Для меня она – та самая, единственная. Иногда ты просто это знаешь. Никто и ничто никогда не будет значить для меня даже половины того, что значит она. И с каждым днем она все дороже и дороже для меня.
- Так ты просишь о вечности из-за любви к девушке?
- Нет, - решил уточнить Сет. – Я прошу изменить меня потому, что люблю королеву фейри, и потому, что она заслуживает того, кто будет любить ее такой, какая она есть, а не за то, кем она является. Я ей нужен. Есть люди – хорошие люди, – которых я люблю, и для которых я обуза, потому что я человек. Слабый. Смертный. – Сет понимал, что говорит вслух то, чего раньше не мог сказать даже самому себе, даже в мыслях. Но сейчас, стоя перед Сорчей, он знал правильные слова. – Я живу в этом мире. Здесь люди, которые мне дороги, женщина, которую я люблю, друзья в трех Дворах… Мое место здесь. Мне только нужно, чтобы ты дала мне то, что позволит мне остаться с ними и быть достаточно сильным, чтобы не подвести их.
Сорча улыбнулась:
- Для смертного ты весьма интересный экземпляр. Ты мог бы мне понравиться.
Сет знал, что нельзя говорить “спасибо”.
- Это очень любезно с твоей стороны, - сказал он вместо этого.
- Нет, это не так, - возразила Сорча, и Сету на миг показалось, что она вот-вот рассмеется. – Но ты меня заинтриговал… Если хочешь, чтобы я изменила тебя, ты будешь проводить один месяц из двенадцати здесь со мной.
- Ты говоришь мне да? – Сет был ошеломлен. Он чувствовал, что ноги становятся ватными.
Сорча пожала плечами.
- Ты мне нравишься. К тому же, ты можешь быть полезен для Фэйри, Сет Морган. Но это не обычный подарок с легкой руки. Ты будешь связан со мной столько, сколько будешь жить.
- Так или иначе, я уже связан с двумя другими правителями-фейри, а третью я люблю.
Сет пытался избавиться от растущего внутри страха. Он сам этого хотел, но все равно это приводило его в ужас. Они ведь сейчас говорили о вечности. Он закрыл глаза и попытался сосредоточиться на дыхании, найти покой в своей душе. Помогло – паника отступила.
- Что я должен делать? Как это работает? – спросил он, наконец.
- Все просто. Один поцелуй – и ты изменишься.
- Поцелуй? – переспросил Сет, глядя на Сорчу.
В его жизни уже были две королевы, которые могли потребовать от него поцелуя, и это не поставило бы его в затруднительное положение. Целовать Эйслинн он не устанет никогда, а Дония… О ней в таком смысле Сет не думал, но она нравилась ему как человек. К тому же, если бы я поцеловал Донию, Кинан бы взбесился. Эта мысль заставила Сета улыбнуться.
Однако у Высшей Королевы явно не было на уме ничего сексуального или романтического. Строгая и непреклонная, она напоминала Сету древние статуи, которые он видел в книгах об искусстве. Эйслинн была страстной даже до того, как стала Летней Королевой. Дония была воплощением зимы, но холод и умеренность – не одно и то же.
- А есть другой способ? – спросил Сет.
Поцелуй был несколько странным условием, и хотя фейри были умны, они все же не могли лгать. А еще Сет знал, что вопросы не только не запрещаются, но даже приветствуются.
На лице Высшей Королевы не дрогнул ни один мускул, и его выражение ни капельки не изменилось, но когда она заговорила, в голосе слышались нотки удивления:
- А ты ждал какого-нибудь задания? На первый взгляд, невыполнимого, чтобы потом прийти и рассказать о нем своей королеве? Хотел бы сказать ей, что отыскал и убил дракона ради ее любви?
- Дракона? – Сет тщательно взвешивал свои слова. – Да не особо. Просто не думаю, что Эш понравится, если я тебя поцелую. И фейри не всегда утруждают себя размышлениями о причинах и следствиях.
- Мы такие, верно?
Сорча присела на стул, который казался почти таким же элегантным, как она сама. У отлитого из серебра стула были настолько изящные линии, что невозможно было понять, где они начинаются, а где заканчиваются, как будто кто-то взял за образец кельтскую вышивку. К тому же, до того момента, как Сорча села на него, стула попросту не было.
- Так как? Есть другой способ? – напомнил о своем вопросе Сет.
Губы Сорчи сложились в улыбку чеширского кота, и на мгновение ему показалось, что сейчас все остальные части ее тела исчезнут, и останется только эта улыбка. Но вместо этого Сорча прикрылась веером, который достала из рукава, и этот скромный жест никак не вязался с тем фактом, что происходящее ее откровенно развлекало.
- Не то, чтобы мне очень этого хотелось… - проговорила она. – Так, всего лишь поцелуй для твоей новой королевы. Мне представляется справедливым просить то, что ты не хочешь отдавать.
- Не думаю, что слово “справедливо” применимо к этой ситуации.
- Ты со мной споришь? – спросила Сорча, и веер в ее руке замер.
- Нет. – Сет был уверен, что она заинтригована, и не собрался отступать. – Вообще-то, дискутирую. Споры приводят к гневу и страху.
Сорча скрестила ноги и поправила свои старомодные юбки. Сет снова увидел серебряные нити, которые поднимались вверх по ее лодыжкам.
- Ты меня развлекаешь.
- Почему поцелуй?
- Думаешь, ей это так сильно не понравится? – поинтересовалась Высшая Королева, и что-то опасное проскользнуло в ее голосе. – Твоей Летней Королеве?
- Радоваться она точно не будет.