— Я сделала только заготовку. Закалили этот клинок другие. В ариллиновой ванне. Возможно, перед этим Алиме нанесли смертельную рану. Чтобы стать гиэро, надо оказаться на границе жизни и смерти. Интересно, кто им помог — Лихана или какая-нибудь другая мерзавка, владеющая магией тумана? У Нэйи, похоже, много знакомых на островах… Скорее всего, нити Маттар Алиме дал Галиан. Ведь рощу тогда очистили от её паутины, и всё сожгли. У кого, как не у Галиана, мог быть запас этих нитей. Нэйя и Галиан… Опять они! Опять вместе. Снова спелись? Или они всегда действовали заодно? Союзники, готовые при каждом удобном случае вцепиться друг другу в глотку. Алима дрянь, но мне её даже жалко. Она понятия не имеет, с кем связалась. Испорченный ре6ёнок, которого купили на блестящие по6рякушки… Знаешь, Тамран, надо действительно созвать Большой Совет. Завтра же объявим о6 этом на заседании Совета Алеатов, и пусть летуны разнесут эту весть по всей Аранхайе. Завтра я официально заявлю, что согласна отдать звезду царицы-аранхины другой избраннице, если народ сочтёт, что она достойна её носить. Ничего, ещё посмотрим, кто кого. Моя сила постепенно восстанавливается, а к тому времени, когда сюда съедутся все члены Большого Совета, надеюсь, я уже буду в хорошей форме.
— Ты как всегда права, моя царица-сорванец, — улыбнулся Тамран. — Лучше побыстрей собрать этот Совет, не дожидаясь 6еспорядков. Пусть видят, что мы не против Священной Триады, если народ верит, что трое будут управлять страной лучше, чем двое. Пусть видят, что царица не держится за о6а титула и готова подчиниться воле большинства. Воле своего народа. Вряд ли это заявление обрадует Алиму. Поможем ей показать своё истинное лицо. Звезда аранхины нужна ей только вместе с короной. Для того, чтобы получить всё вместе, нужен большой скандал — из тех, что заканчиваются звоном оружия и дворцовым переворотом, а наша уступчивость сгладит конфликт. Думаю, многие снова склонятся на нашу сторону. Нэйя повсюду посеяла семена вражды и научила свою прилежную ученицу постепенно раздувать скандал. Ну а мы его погасим.
— Да, сейчас мне особенно нужен покой. Я должна собраться с силами, снова найти общий язык с богиней… Если она, конечно, не отвернулась от меня окончательно. Я должна хотя бы немного отдохнуть, ведь главные битвы впереди.
— Ну а что-нибудь весёленькое там, впереди, светит? — обнимая жену, поинтересовался Тамран.
— Скажу, когда ко мне вернётся дар предвидения…
На следующий день возмущённый Кинир принёс Тамрану очередную листовку, которую кто-то прилепил к воротам замка. В ней говорилось, что дворец древних правителей, построенный основателем самого славного царского рода, превратился в логово нечестивцев, да и вся Саммелана стала средоточием зла. Ведь здесь живут ближайшие сподвижники интриганки-полукровки, которая служит злой богине. Это Гиамара велела Небесным Метателям разрушить гро6ницу Ассеана, дабы потревожить покой великого царя и оскорбить его потомков.
Саммеланой сейчас называли юго-западную часть Фиолеи. Она включала в себя резиденцию правителей, окружающий её лес и три посёлка: недавно построенный Ур-Саммел, Ур-Мелен и Уp-Далей. Два последних находились западнее нового посёлка — ближе к побережью. В связи с бедствием в Ур-Фиоле они едва не опустели — люди бежали подальше от проклятого места. Теперь в Ур-Мелене и Ур-Далее снова кипела жизнь — несмотря на то, что ближайший лес по-прежнему называли Заколдованным и совсем недалеко, над полузатопленными развалинами Ур-Фиола, то и дело клу6ился туман. Ур-Фиол планировали отстроить заново — не на прежнем месте, а немного южнее. В Ур-Далее поселилось десятка два лиммеринов. Это были мастера-судостроители с островов Минера и Коста, пожелавшие подзаработать на материке. В ближайшей бухте уже строили причал и доки. Правда, в последнее время работа продвигалась плохо. События этой весны пугали островитян, а после того, как в прошлом месяце кто-то попытался устроить в доках пожар, кое-кто из мастеров стал подумывать о6 отъезде.
Авторы листовки призывали людей покинуть проклятое место, на которое опять может обрушиться небесный огонь. Якобы пятьсот лет назад это случилось, потому что царь Асфаар пошёл на поводу у своей любовницы — полукровки Эрении. Недавно её мерзкое пророчество сбылось, но, к сожалению, люди не поняли, что это было не пророчество, а выдумка злой колдуньи. Она просто хотела, чтобы в будущем к власти пришла такая же полукровка, как и она.
— Странно, — усмехнулась Ариэна. — Эти сочинители как будто забыли об одной важной детали в биографии славного потомка самого славного из всех диввинских царей. У него тоже была любовница полукровка. Аранхина Тимена. Существует даже мнение, что именно благодаря ей этот славный род не угас… Да, я знаю, это не доказано. Недавно объявившиеся потомки Симерада стараются вычеркнуть Тимену из своей родословной. Это нетрудно, ведь в летописях такой разнобой, но, по-моему, ясно, что любовь Ассеана и Тимены — не миф. Говорят, дыма без огня не бывает. Если этот дым не рассеялся за столько веков, значит огонь был очень большой. Кстати, Тимена не оставила никакого пророчества? Например, о том, что в далёком будущем страной должны править потомки Симерада… У писак, которые засорили всю страну этими бумажками, даже не хватает воображения, чтобы придумать какую-нибудь интересную историю.
— Это хорошо, что ты ещё способна шутить, царица, — покачал головой Кинир. — Меня всегда поражало твоё присутствие духа.
— Ты тоже не вешай носа, мой друг, — весело сказала Ариэна. — Надеюсь, моё выступление на сегодняшнем совете понравится многим. Особенно нашим дорогим гостям.
Как она и ожидала, гостей такой поворот озадачил. Настолько, что они не сразу нашлись, что и сказать. Весть о созыве внеочередного Большого Совета быстро облетела Фиолею и вместе с гонцами-летунами помчалась дальше. Теперь во всех урах выбирали представителей, которые должны были прибыть в царскую резиденцию в начале второго летнего месяца.
Вскоре уже вся Див-Аранха знала о решении правительницы отдать звезду аранхины той, кого народ сочтёт достойной этого титула, и это решение примирило с молодой царицей многих, кто в последнее время был против неё настроен. Нашлись, конечно, и такие, что зубоскалили — дескать, испугалась за корону, вот и спешит откупиться подвеской аранхины, но большинство считали, что царица проявила дальновидность. Естественно, она держится за корону — ни один нормальный правитель не хочет лишиться власти… Главное — не держаться за то, на что не имеешь права. Царица Ариэна утратила свою былую магическую силу и смирилась с этим. И приняла единственно правильное в этой ситуации решение — передать часть своих полномочий более искусной колдунье. Царица повела себя с достоинством и в очередной раз продемонстрировала уважение к своим подданным.
Алима старалась казаться невозмутимой, но чувствовалось, что сложившаяся ситуация не на шутку её тревожит. Она поняла, что ей устроили ловушку, и если она в ней застрянет, то так и не доберётся до кресла правительницы. Ариэна немного испугалась, когда узнала, что Алима посылает кого-то из своих людей в Ур-Маттар проверить, хорошо ли следят за её домом в Святилище. Вряд ли Алиму интересовали жилые комнаты — что там могло случиться… Она хотела знать, в каком состоянии её колдовская «лаборатория». К счастью, посыльный доложил, что всё в порядке. Он был слишком далёк от магии, чтобы отличить мёртвые нити от живых и понять, что двойники, которых Алима вселила в картины, уничтожены. Алима и сама бы это не сразу заметила. Наверное, она просто поручила слуге проверить, не пропало ли что-нибудь и всё ли стоит так, как она поставила. Всё было на своих местах — о6 этом Ариэна позаботилась. Похоже, Алима даже не почувствовала, что лишилась ворованного. Может, потому что пользы от ворованного было мало.
Алима не знала, что её противница, оторвав от себя пиявку, вновь набирает силу, но она не могла не видеть, что сторонников у царицы стало заметно больше. Многие теперь даже откровенно сочувствовали полукровке. Она стольких спасла своим магическим искусством, говорили люди, столько всего сделала. Вот и истратила почти всю свою силу. Надорваться ведь можно не только таская камни. А мы ещё вызверились на неё! Это же всё равно как насмехаться над человеком, который, защищая родной ур, потерял руку или ногу…
Поняв, что чаша весов неумолимо склоняется в сторону соперницы, Алима занервничала и, пытаясь исправить положение, наделала ошибок. Всё же интриганка она была ещё неопытная. Она не умела вести тонкую игру.
Однажды во время обеда Алима устроила такой спектакль, что одна из служанок от испуга уронила поднос с дичью, а старейшина из Ур-Гимея, явившийся в тот день на прием к царю, чуть не подавился.
— Зло! Зло! — завопила Алима, вскочив и едва не опрокинув тяжёлый инкрустированный стул. — Я вижу небесный огонь… Огромные лучи! Они сжигают лес и разрушают замок… Ур-Саммел тоже горит! Всё горит…
Алима закрыла глаза и зашаталась. Феарен и ещё несколько человек кинулись к ней, усадили и налили ей вина.
— С ней такое бывает, — пояснил Феарен присутствующим, многие из которых чувствовали себя довольно неловко. — Видение может посетить её когда угодно. Успокойся, дорогая. Что ты такое увидела?
— Богиня в гневе! Беда… В Фиолее опять беда! Как и пятьсот лет назад… Великая Аранха в гневе!
— И почему же? — вежливо, но не без иронии поинтересовался Дельвар.
Старый охотник был слишком проницателен, чтобы принять кривляние Алимы за чистую монету. Между тем, некоторых этот дешёвый спектакль очень даже впечатлил.
— Что-то не так! — взвыла Алима, закатывая глаза и заламывая свои пухленькие ручки. — Здесь что-то не так… Здесь поселилось зло. Оно должно уйти, покинуть это место, иначе богиня сама его уничтожит! Поверьте мне!
— Верим, — серьёзно сказал Умас. — Кое-кто тут действительно загостился…
На него зашикали. Ариэна заметила, что Тамран с трудом сдерживает смех.
— И что же это за зло такое, пророчица? — вкрадчиво поинтересовался алеат Сатан, правая рука царя.
— То же, что и пятьсот лет назад… То же, что 6ыло тогда, — раскачиваясь с закрытыми глазами, забубнила Алима. — Зло вернулось… Гнев богини… Небесный огонь… Люди не верили истинной пророчице… Они не поверили Нивене, и многие погибли.
— Значит, теперь считают, что следовало верить Нивене? — холодно осведомилась Ариэна. — Кажется, её объявили демоницей Гиамары. И обвинили в том, что она навлекла на Фиолею беду.
— Многое видится на расстоянии, царица, — с нажимом произнёс Феарен. — Скорее всего, причиной беды было как раз то, что Нивене не поверили…
— Причиной беды были жажда власти, подлость и ложь, — спокойно сказал Тамран. — Это было причиной многих бед. И не только пятьсот лет назад.
— Всё повторяется, — застонала Алима, снова закатив глаза.
— Верно, — улыбнулся Тамран. — В этом мире всё повторяется. Не только осенний листопад.
— Дорогая, — обратился он к жене. — Попроси Каэну, чтобы она заварила для нашей гостьи какие-нибудь успокоительные травки…
— Ну почему мне не верят? — жалобно спросила Алима. — Почему никто не принимает мои слова всерьёз?
— Это судьба многих великих пророков, — посочувствовал Умас.
— Она давно уже доказала, что она истинная пророчица! — разозлился Феарен. — Все её предсказания сбылись!
— Так же, как и предсказания Маттар? — подал голос Кинир. — Предсказания, которые истолковывали избранники.
У Ариэны даже сердце дрогнуло от радости. Старина Кинир неважно разбирался в людях, но эту штучку он всё же раскусил.
— Да! Из6ранники! — Алима вскочила. Её глаза засверкали от гнева, голос окреп. — Богиня жила среди нас! Жила в земном теле! И её оклеветанный избранник ещё вернётся! Так мне сказала богиня!
Над столом повисла тишина. Больше никто не улыбался, а многие хмурились. Особенно Феарен.
— А разве не ты избранница Великой Аранхи? — спросила Ариэна.
— А разве у великой богини может быть только один избранник или одна избранница? — вскинула голову Алима. — Ты тоже была ею, царица, пока богиня не отвернулась от тебя.
— Нет, Алима, — спокойно ответила Ариэна. — Она всего лишь обратила ко мне другой лик. Есть добро и зло. Если зло — обратная сторона медали, желающий постичь истину, должен увидеть и это. Чем больше видишь, тем лучше отличаешь одно от другого.
— По-моему, Феарен понял, что его подружка переигрывает, — сказал Тамран, когда они с Ариэной уединились в своём секретном кабинете. — Слишком уж явные намёки. Ведь пятьсот лет назад Нивена кричала, что беды на страну навлекли неугодные богине правители… "Зло! Зло!" — смешно закатив глаза, передразнил он Алиму. — "Зло должно уйти"! Да она просто маленькая дурочка. Ты и 6ез магии с ней разделаешься… Знаю, кое-кто продолжает ей верить, но сегодня она едва не испортила всю игру. Феарена это разозлило.
Оказалось, что гораздо больше Феарена разозлило другое. Ариэна в тот же день пробралась в покои Алимы, и ей наконец-то посчастливилось услышать действительно интересный разговор.
— Что-то слишком много звону об этом изгнаннике-избраннике! — Феарен просто кипел от ярости.
— А что? Побыть немного изгнанником — неплохой способ стать героем. Галиан не из тех, кто способен смириться с поражением…
— Я тоже! Что-то я не пойму… Из меня что — дурака делают? Решили мной попользоваться? Мной, моими воинами, а потом оставить меня с носом? Сколько я уже народу угробил, играя с вами в поддавки!