- Окружайте пеших и метайте копья! Пусть конных преследуют те, кто уже устремился за ними, мы же покончим с этими!
Она сама разогнала коня и метнула копьё так мощно, что оно просадило щит пехотинца, вонзившись ему глубоко в плечо, остальные всадники оттянулись назад от дротиков врага, оттащили раненых и стали осторожно вновь подступаться. Габриэль было проще всех, она остановила коня в удалении от противника и спокойно начала укладывать в цель стрелы. Уже сейчас, после трёх месяцев тренировок, она могла пускать из своего парфянского лука стрелы с такой силой, что те просаживали щиты и доспехи. Однако разбойники защищались отчаянно, метали дротики и раскручивали пращи, Зена видела, что Каллисто ведёт преследователей по кругу и полностью держит инициативу. Медлить было нельзя, поэтому она спрыгнула с коня, крикнув Поликрату, дабы тот взял поводья. Воительница без щита, вооружившись мечом, бросилась к оборонявшимся, в этот момент она пригнулась как можно ниже, прикрывая клинком затылок, и пущенный камень лишь вскользь коснулся её. Сблизившись вплотную, она рванула свободной рукой за верхний край щита одного из разбойников, тот рухнул вперёд, ибо она была очень сильна, воительница же взмахнула мечом и сразу бросилась к следующему противнику, дабы тот не смог из-за малой дистанции использовать копьё. Этот натиск всех ошеломил, Зена вонзила клинок в бок следующему врагу, кто-то сзади ударил её кинжалом в спину, но панцирь был неприступен.
Габриэль первой бросилась на помощь, спрыгнув недалеко от пеших разбойников с коня и выстрелив с близкого расстояния в горло одному из них, подоспел и Александр, начавший стучать копьём по щитам. В этот момент враги более не смогли выдерживать натиска и побежали, бросая щиты, не ожидавшие этого всадники пропустили их мимо себя, однако пятеро разбойников осталось лежать на земле. Зена уже хотела приказать настигнуть их и перебить, но тут взглянула на противоборство другой части отряда с Каллисто, там всё переменилось, уже фессалийка со своими людьми преследовала противника, гоня их вперёд по дороге, туда, где размещался основной её пеший отряд. Это заставило воительницу повести всадников против Каллисто, приказав подобрать копья тем, кто уже успел все растерять.
Зене удалось, гоня скакуна во весь опор, зайти фессалийке во фланг, она произвела смятение среди противника своим мощным броском, вонзив копьё одному из разбойников в бедро, натиск остальных членов отряда заставил Каллисто повернуть своих в сторону. Фессалийка закричала, велев скакать изо всех сил, и направила своих к пешему отряду, что уже успел занять позицию на одиноко возвышавшемся холме, образовав закрытый щитами круг. Зена собрала свой отряд, однако приказала не атаковать, но остановиться в отдалении.
- Что дальше? - спросил порывавшийся вновь в бой Александр, он не замечал, что по раненой задней ноге его коня струится кровь.
- Было бы слишком просто, если бы нам удалось разгромить их одним ударом, - ответила Зена. - Видишь, она атаковала нас с конницей и легковооружёнными, чтобы дать своей пехоте укрепиться на холме, и планы её удались. Однако и мы вышли из схватки не без удачи - противник понёс потери, дух его упал. Попробуем сковать их здесь, дождаться нашей пехоты и вновь сразиться.
- Среди наших пятеро раненых, один юноша из Фенея погиб, - приблизилась к ним Габриэль, - наши обнаружили пятерых убитых из пеших разбойников и одного конного, ещё один ранен и захвачен.
- Будут ли они теперь спокойно стоять на холме? - глядела Зена на врага, возвышавшегося как тёмная крепость. Однако Каллисто, как она и боялась, не стала дожидаться, но, поняв, что пехота противника задерживается, повела своих людей на врага. Большая часть разбойников, развернувшись в несколько рядов, побежали вперёд, конные заняли место с правого фланга, остальные же пехотинцы удерживались на холме. Надвигавшийся вечер должен был стать верным союзником фессалийки, ибо Зена не желала рисковать и биться в темноте, ответственность за жизнь горожан тяготила её. Теперь воительница велела своим отступать, конные могли легко разорвать дистанцию, однако разбойники упорно теснили их с равнины к подножию гор, где было больше камней, расселины же прятались в кустарнике и были опасны для лошадей. Зена понимала, что в таких условиях отряд потеряет целостность, застигнутый же там врагом понесёт большие потери, поэтому, как бы ей этого не хотелось, она велела своим скакать во весь опор и оторваться от врага, выскользнув из ловушки.
Часть всадников проскочила близко от разбойников в сторону Клеон, едва успевая нагибаться от камней и дротиков, большинство прорывались через каменную россыпь, здесь пехотинцы стали настигать их, однако Зена, убив одного броском копья, заставила врага замедлиться. Обеим частям удалось, в конце концов, выйти на простор долины, однако они потратили на это немало времени, которое Каллисто использовала для того, чтобы вновь двинуться по дороге с наибольшей скоростью. Лошади под людьми Зены уже выбивались из сил, измотанные преследованием и схваткой, фессалийка же гнала своих людей без жалости, крича, что заколет любого отстающего, поэтому, хотя воительнице удалось вновь собрать отряд, наседать и дальше она уже не могла. Сумерки сгущались, пехоту же под началом Гекатея только ещё заметили движущейся по долине, в которой стояло разорённое поселение, расстояние между противниками сократилось всего до одного-двух часов, но сделать последний рывок никаких сил уже не было.
Зена приказала оставить преследование, ожидать пехоту и искать воду для лошадей, люди занялись ранеными, сама же она пристально вглядывалась в удалявшийся отряд, построенный в боевой порядок для отражения атак, предчувствие тяжёлой войны томило ей душу. Когда подошёл Гекатей, также изрядно измотавший людей переходом, было решено стать лагерем. Уже во тьме разворачивали палатки, многие так устали, что даже не имели желания рассказывать вновь прибывшим о схватке. Зена же никак не могла успокоиться, бродя в стороне от лагеря, Габриэль нашла её там и сама ожидала, когда любимая ей всё расскажет.
- Сегодня я почувствовала близость, - сказала та, - близость к цели, как бывало со мной раньше. Имей я вместо этих людей всего человек пятьдесят всадников из своего былого войска, то этой же ночью совершила бы бросок за ней, моей новой тенью, настигла бы её, ибо пехотинцам её нужен отдых, и нанесла бы мощный удар... Однако те, кого мы с тобой собрали, к такому не готовы, может быть, у них ещё будет время научиться, но не сейчас.
- У нас есть и успех от сегодняшнего дела, - возразила Габриэль. - Похоже, что сила переходит на нашу сторону.
- Ты права, не стоит уповать на быструю победу, но искать опору в малых успехах, что со временем принесут нам многое, - согласилась Зена, хотя, и не открыла девушке другую часть своей тревоги. - С этим знанием пойдём спать...
Ночь была свежей, излилась лёгким дождём, что не доставил никому особого неудобства, к утру же облака ушли, оставив затерявшихся в одичавшем мире людей наедине с весной. На рассвете отряд не торопился в путь, Гекатей выразил общее мнение, сказав, что люди не тронутся с места, пока не позавтракают как следует, нужно было кормить и лошадей, Зена понимала, что иначе нельзя, поэтому и уступила. Габриэль пользовалась возможностью поваляться на свежей траве, скатившись со своего тюфяка, на время отступили все её заботы, и преследовать никого не хотелось. Она молила Зену побыть рядом с ней, ибо в походе та уделяла мало времени для нежности, воительница поддалась на уговоры, видя, что в лагере всё и так идёт своим чередом. Скоро к ним присоединился и Александр, которому друзья готовили завтрак, сам он держал в руках свитки каких-то книг.
- Что это ты читаешь? - спросила его девушка, кроша старые лепёшки себе в похлёбку.
- Изучаю военную тактику, а то я забросил это дело одно время, теперь же есть повод возобновить, - ответил тот. - Аполлоний очень хорошо пишет. Ты читала?
- Аполлоний из Эфеса? Я мало интересуюсь сочинениями по тактике, - сказала Габриэль, Зена же только фыркнула на занятие юноши.
- Ты не веришь в то, что можно научиться военному делу по трудам знающих людей? - слегка обиделся юноша.
- Нет, научиться можно многому, но нужна иная основа. Я начала читать труды по тактике, когда командовала на практике уже больше десяти лет, именно это и помогло мне понять, что лишь немногие писатели оставили на эту тему что-то полезное, как правило, те, которые сами имели отношение к военному делу. Большинство же полностью подходят под слова Ганнибала, когда он, как пишет Полибий, назвал одного такого писателя сумасшедшим стариком.
- Ты читала Полибия? - удивился Александр, которому как раз принесли завтрак.
- Почему бы мне и не почитать? А ты читал?
- У нас все читали Полибия, он же считается благодетелем городов, что входили когда-то в Ахейский союз, хотя, он был на стороне римлян, и это мне не нравится.
- Раньше я бы назвала его предателем, - Зена взяла свою дымящуюся миску и ложку, показывая этим, что время на разговоры закончилось, - но теперь могу его оценить.
Только сейчас вспомнили о пленном противнике, воительница велела притащить его, чтобы коротко допросить перед выступлением, однако Гекатей сказал, что тот ночью отошёл к Аиду, ибо кто-то из отряда был очень нетерпелив в своей мести. Зена выбранила аргивянина за плохую охрану пленного, но убийцу искать не приказала, понимая, что сходные желания преследуют многих, и что сама обещала людям отмщение.
Они выступили уже скоро после её слов, ещё до полудня достигли Клеон, городишки малого, где не было даже постоялого двора, однако им было не до отдыха. Жители сказали, что разбойники прошли мимо очень спешно, лишь схватив несколько коз, да свиней, и путь они держали далее по дороге к мёртвому городу-призраку, к Коринфу. За ними двинулся и отряд, земли вокруг стали ещё безлюднее, лишь пастухи держали коз белыми и чёрными пятнами на дальних склонах, они опасались находиться близ дороги, напуганные слухами о демонице с огненными волосами. Впрочем, красота возрождающейся природы скрашивала чувство опустошения, рощи деревьев были свежи, усердно взбирались на малые горы, по левую руку же рос мощный горный массив, контрастируя своим обнажённым камнем. День был ещё в разгаре, когда горы отступили назад, и полноводная сейчас речка с серебряной водой легла поперёк дороги, за мостом предчувствие мёртвого города усилилось многократно.
Глава 6. Мёртвый город.
От пастухов отряд узнал, что Каллисто ведёт своих людей по заброшенной ныне дороге к Коринфу, словно собирается продвигаться в Аттику, ситуация с продовольствием начала ухудшаться, взять же его здесь было негде. Не смотря на то, что еды осталось на два-три дня, Зена всё же велела продолжать преследование, надеясь или вступить в решительное сражение, или добраться за это время до значительных городов. Чувствовалось, что враг затаился где-то рядом, спросить больше было не у кого, поэтому отряд двигался медленно, и всадники не отрывались от пехоты. Габриэль ехала одной из первых, всматриваясь в растущие вокруг зелёные высоты, ибо Зена сказала, что противник может прибегнуть к засадам, ещё дальше впереди ехали отчаянно храбрившиеся Александр с Персеем, что вызвались быть передовыми, теперь же жарко спорили друг с другом о чём-то. Дорога уходила к востоку, она была широка, и часто обставлена столбиками по обочинам, однако это лишь усиливало ощущение пустоты, ибо встретить на ней кого-нибудь было очень сложно. Через короткое время юноши соскучились по Габриэль, на дороге же ничего не происходило, поэтому они остановились подождать её, пустив вперёд нескольких конных аргивян. Когда девушка поравнялась с ними, Александр спросил:
- Мне давно было интересно, откуда у тебя такое странное имя? Скажи нам.
- Мало ли имён сейчас можно встретить в Элладе? - ответила Габриэль. - Моё связано с Востоком, как вы уже поняли. Отец мой в былые годы странствовал по торговым делам гораздо больше, бывал и в Сирии, где произошла с ним одна история - житель маленького городка, его гостеприимец, спас его от разбойников. Этого человека звали Габриэлем, и отец воспринял это как знак судьбы, ибо имя это означает "уповающий на бога", "обретающий силу в боге", словно само божество обратило на него взор. Когда он вернулся из этого путешествия домой, то узнал, что родилась я, и мать ещё не дала мне никакого имени, вот он, помня о случившемся, и решил назвать меня Габриэль, как бы благодаря божество за помощь и надеясь, что благодеяние распространится и на меня.
- Интересная история, я так и знал, что имя твоё имеет восточное происхождение, - заметил Александр. - Так помогает оно тебе? Впрочем, не отвечай, по прежним разговорам с тобой я уже сам вижу, что путь твой тянется в верном направлении.
- Мы подходим к Коринфу, - указал вперёд Персей. - Я бывал тут один раз, и место это очень тоскливое, есть в нём что-то зловещее, будто тени умерших остались в городе навсегда.
Впереди высилась мрачная гора Акрокоринфа, на ней и вокруг неё лежал поверженный великан, протянувшийся гаванями до залива, огромное пространство руин и почти целых домов, храмов, участков стен, пьедесталы статуй, куски мозаик, остовы садов, лестницы; слепок памяти последнего дня. Отряд вступил в сам город, ибо не знал, куда двигаться дальше, воду здесь можно было найти, но полноценная трапеза, к которой велела приступить Зена, была последней, дальше еды оставалось лишь на поддержание жизни. Воительница решила взять два десятка всадников и разведать все окрестности, остальной отряд должен был расположиться в городе, поддерживая боевой порядок. Габриэль осталась за старшую, ибо Зена не доверяла ни горячности Александра, ни излишней осторожности и скрытности Гекатея.
Впрочем, когда стало полностью ясно, что в Коринфе врага нет, девушка забыла об осторожности и контроле за отрядом, её манил сам город, пугал и привлекал одновременно, поэтому после трапезы она, захватив прежних собеседников, отправилась посмотреть на боль всей Эллады. Никакой планировки они запомнить были не в силах, руины спутывали всё восприятие, но сохранившиеся части кварталов впечатляли, они остановились около одного из храмов. Габриэль думала было подняться на акрополь, но потом решила, что обозревать весь этот мир смерти будет тяжело, поэтому просто присела на ступени, дивясь, как пробиваются сквозь камни молодые побеги.
- Удивительное место, - признался Александр, - лишь с Мегалополем можно такое сравнить, но я всегда старался обходить его стороной.
- Наш мир лишь тень, - прошептала девушка, - великий город стал великою пустыней, и некому больше смотреть на море с вершины. Хотелось бы видеть в этих юных побегах знак новой жизни, но, боюсь, что эта жизнь будет уже без нас. Когда я была ребёнком, часто играла с подругами на руинах Тиринфа, города из мира снов, он был не так далеко от моего дома, и тогда я не понимала, что роюсь в пепле собственного мира, была как зверь, что воспринимает всё как есть. Теперь же сердце сжимается от жалости...
- От этого ещё сильнее хочется вцепиться в свой родной уголок, вот, как в наш с тобой Аргос, - сказал Персей. - Уж его-то мы никому в обиду не дадим.
- Ты прав, хочется, но я уже не уберегла родного человека. Могу ли верить, что удержу в руках и остальное? Знаю лишь, что, пока есть во мне жизнь, я буду стоять за дом свой. Впрочем, если путь наш и дальше лежит на восток, то скоро мы будем в Аттике и узрим руины не менее страшные - Пирей и Афины. Смотреть на них будет ещё больней, ведь всё произошло не так давно, и раны свежи.
- Однажды я уже давал себе клятву, что сделаю всё для защиты и возрождения Эллады, - сказал Александр. - Я мало что мог сделать, лишь строил планы переворота в Мантинее, что было, конечно, занятием пустым, ибо у меня почти не было сторонников. Теперь же, если вы хотите, мы можем вместе поклясться, имея куда более весомые силы, ведь каждый из вас желает этого, как я вижу. Я знаю, что Зена хочет того же, но она выше нас, пережила больше, и я бы побоялся подступиться к ней со столь наивной верой, зная, что она может видеть дальше, не рассказывая всего. Мы же более близки друг к другу, для всех нас Зена является идеалом, к которому мы тянемся, поэтому мы могли бы заключить союз в защиту Эллады, дабы знать, что нам есть на кого опереться.
- Три человека - сила не особо великая, но именно это и привлекает, поэтому я готова вступить в такой союз, - согласилась Габриэль.
- Будем молиться героям, чтобы они помогали нам, - сказал Персей, - ведь те, кто пал за свободу Эллады, не оставляют её и после смерти, они становятся её демонами...
Их разговор был прерван топотом копыт по камню улиц, через короткое время они увидели Зену на улице, что лежала ниже их позиции, та, заметив беседовавших, закричала им:
- Хватит отдыхать, возвращайтесь быстрее к лагерю! Она обманула нас, и теперь у нас мало времени!
Уже в лагере, что стремительно сворачивался, они узнали от разведчиков, что Каллисто миновала Коринф и использовала широкую сеть дорог, оставшихся со времени могущества города. Она скрыла свой отряд в роще, пока преследователи не втянулись в город, потом же обходной дорогой увела своих людей на запад. Многие гадали, что было на уме у фессалийки, хотела ли она двигаться к Афинам, но раздумала, или целью её было завернуть вновь к Аргосу, однако Зена сказала, что её противница просто хотела привести её в Коринф, напомнить прошлое. Каллисто оставила на стене одного из зданий надпись углём: "Твой - Коринф, моя - Долония. Воистину, я вскормлена тобой как дочь, Дочь Чёрной, и я воздам тебе всё заслуженное". Не смотря на сгущение вечера, воительница погнала отряд в путь, она была почти уверена, что фессалийка двинется не обратно к Аргосу, но на запад, где стоял древний и крупный по нынешним меркам Сикион, далее же лежали земли Ахайи.
По дороге долго шли молча, никто не решался спросить об остановке, хотя ночь всё сгущалась, и скользящий за облаками месяц почти не помогал. Расстояние до Сикиона было не очень велико, однако темнота замедляла отряд, на пути же лежали две полноводные сейчас реки, мост на одной из них разрушился от ветхости, и переправа во тьме отняла много времени и сил, поэтому к городу они приблизились уже глубокой ночью. Зена с Габриэль выехали вперёд и вглядывались в мир под звёздами, слева смутно угадывался массив гор, там мигали точки огней нового города, что возвели после того, как царь Деметрий разрушил старый Сикион лет двести пятьдесят назад, и в долине у моря остались лишь руины, само оно где-то справа умиротворяло нежным шумом, непроглядное как сама тьма.
- Пойдём туда сейчас? - спросила девушка.
- Мне бы хотелось гнаться за ней всё дальше, но нет. Лучше нам разбить лагерь близ дороги, настроение в городе, я уверена, тревожное, и ночью всё, что угодно, может произойти. Скажи воинам, чтобы смело доедали последние запасы и хорошенько отдыхали этой ночью, завтра же подойдём к городу.