Когда импровизированный отряд добрался до дверей паба «Смуглая Бесс», дождь совсем кончился, и с реки подул ветер. Желтоватый лондонский смог, недовольно колеблясь, начал понемногу рассеиваться — надолго ли?
Катрина вошла в паб первой и оглянулась, потряхивая влажными волосами. Никакой шляпки девушка не носила, поэтому она тут же подошла к горящему камину и принялась вертеться в опасной близости от языков пламени, руками встряхивая пышную гриву черных волос. Мануанус Инферналис остолбенело смотрел на нее с каминной полки.
— Э… У… Ы… Кра! — прокаркал он, пытаясь что-то сказать. Катрина удостоила его царственным взглядом и улыбнулась:
— Привет, чучело.
— Кхррр… — монстр поглубже заполз в свое тряпичное гнездо и притворился ветошью, выпучив один глаз и подсматривая сквозь обрывки ткани.
Фараон и Вар переоделись в сухое. Повар предложил Катрине плед, но она отказалась. Впрочем, он подозревал, что это существо, по какой-то прихоти предпочитающее облик юной красавицы, будет комфортно себя чувствовать даже в открытом космосе. Поэтому настаивать не стал.
Они выпили виски. Потом выпили еще. Прикончили одну бутылку и Фараон с ловкостью фокусника извлек вторую, а потом третью. Катрина предпочла односолодовому текилу «Дон Хулио» («Откуда она у нас?» — безуспешно допытывался Фараон у Варфоломея. «Я тебя хотел спросить!» — пожимал плечами повар.)
— Зачем мы здесь? — мрачно спросил Варфоломей Катрину, которая забавлялась тем, что метала ножи и вилки в мишень для дартс. Ножи звенели и постепенно превращались в какой-то сложный вензель. — Ну вот зачем, а?
Барышня покосилась на него, но ничего не ответила, продолжая отправлять столовые приборы в цель с точностью и невозмутимостью боевого автомата.
— Мотаемся туда-сюда… — горько продолжал повар, разглядывая на свет стопку с виски. — Ищем то — не пойми, что. Убиваем плохих людей и собираем сувениры. А-бал-ден-но! — резюмировал он. Потом спохватился: — Ах, да! Меняем ход истории, но это как раз нормально и неинтересно. Интереснее другое…
Он не успел договорить, потому что в это время из кухни в зал паба зашел кот. Здоровенный черный котяра с лоснящимся густым мехом. Кот чувствовал себя уверенно. По-хозяйски преодолел расстояние от кухонной двери до камина, так же по-хозяйски ткнулся ушастой головой, размером с изрядную суповую миску, в ногу Катрины.
— Когда он успел так вырасти? — недоуменно спросил повар у своего компаньона. Тот пожал плечами.
— Ой! Кто это? — восхитилась девушка.
— Кот, — сказал Варфоломей, чувствуя себя идиотом.
— Я вижу, что кот! — возмутилась Катрина. — Как его зовут?
— Да черт его знает! — хором сказали друзья. Потом Бриан пояснил:
— Мы ему так и не успели имя дать. Кот и Кот. Живет себе. Вон, может Мануанус знает…
Все посмотрели на щетинистого монстра, который сделал вид, что превратился в гнезде в мумию, обмотанную тряпками.
— Ну? — грозно прищурившись, спросила Катрина, уперев кулачки в бока.
— Коть! — неохотно отозвался Инферналис. Подумал и уточнил:
— Коть сыть!
— Ясно с вами все, — Катрина присела на корточки и протянула коту руки. Мохнатый зверь затарахтел как тракторный двигатель и тут же с довольным видом забрался в кольцо уютных и таких мягких женских рук. Устроился там, будто так и надо. Сеньорита Катрина выпрямилась и посмотрела на компаньонов восторженным взглядом.
— Откуда такое чудо?
— С «Титаника», — отозвался валлиец. — Вместе с нами спасался.
— Правда? Прямо с самого «Титаника»? — Катрина ненадолго замерла, словно бы сканируя кота острым, пристальным взглядом. Расслабилась и рассмеялась.
— Я нашла! — выдохнула она. — Вот он!
У Варфоломея отвисла челюсть.
— Это что… ты это… кота все это время искала? — кое-как справившись с лицевой мускулатурой, спросил он ошарашенно.
— Кота! — со счастливой улыбкой подтвердило грозное божество.
— М-да…
Катрина подошла к Варфоломею и положила руку ему на грудь.
— Освобождаю тебя от служения… — начала было она, но тут повар положил на ее узкую кисть свою мозолистую ладонь.
— Оставь. Мне татуха нравится. Привык.
— Ладно, — на удивление покладисто согласилась барышня.
— Ты лучше скажи, — повар замялся, — что нам дальше делать-то?
— Дальше? — удивилась Катрина. — А что хотите, то и делайте. Хотите, отправляйтесь домой.
— Вот так просто?
— Вот так просто.
— Надо посоветоваться, — вздохнул Вари и посмотрел на валлийца. Тот привычно пожал плечами.
— А если… — воодушевленно начал было он, и вдруг осекся, глядя на каминную полку. Варфоломей, а вслед за ним и Катрина с котом на руках, тоже повернули головы и посмотрели в ту сторону.
Мануанус Инферналис вылез из тряпок и стоял в полный рост, вытянув тощую шею и напряженно к чему-то принюхиваясь. Щетинистый хобот подрагивал, втягивая воздух, уши вибрировали.
— Эй, ты чего? — растерялся Фараон.
— Тихь! — прошипел Инферналис, подняв вверх лапу с растопыренными пальцами. — Тихь!
Он принюхался еще раз и упавшим голосом пробормотал:
— Неть. Не можеть быть.
Дверь винного погреба распахнулась. Во тьме что-то шевелилось. Валлиец выдернул из кобуры револьвер и прищурился выжидательно. Что-то заскреблось, какой-то розовый пушистый комок выкатился из двери в зал паба и душераздирающие рыдания разнеслись по залу. Потрепанные лакированные босоножки барабанили по полу, истрепанный кружевной бант, перемазанный в соплях и помаде, болтался на хоботе.
— И-и-и-и… — надрывно тянуло розовое нечто. Мануанус Инферналис поднял дрожащие лапы к потолку и прошипел что-то невыразимо богохульное, глядя вверх.
— Плять! — возопил он горестно. Розовое страшилище, залитое слезами, кинулось к нам и запищало радостно:
— Плять! Бежать! Звать! Хвать! Искать!
— Как у вас тут интересно, мальчики, — медовым голоском пропела Катрина, незаметно отступая с котом на руках в темный угол паба. — Но я, пожалуй, все-таки побегу. Дела, простите… — и она исчезла прежде, чем Варфоломей успел открыть рот.
«Дубовый Лист», он же «Смуглая Бесс» содрогнулся всем своим кирпичным и деревянным телом. Золотой викторианский соверен упал с полки, покатился и провалился в щель между досками.
— Куда теперь? — со вздохом спросил валлиец, ни к кому конкретно не обращаясь. Повар выдернул из мишени серебряную вилку и задумчиво показал чеканным черенком на Мануануса, грозно нависающего над рыдающей родственницей.
— По-моему, кто-то хочет нам что-то предложить, — сказал он. Рыдания на секунду прервались, но потом продолжились с новой силой.
Мануанус вразвалку подошел к приятелям. Вид у него был ошалелый и всклокоченный.
— Умь неть. Жить здесь… — грустно сказал он.
— Да и у нас, похоже, его не больше, — успокоил домашнего монстра повар. — Иначе бежали бы уже отсюда. Кстати, ее бы помыть, подруженцию твою. Страшная, как… как…
Он не подобрал эпитета и неопределенно покрутил рукой. Мануанус мрачно поглядел на него и фыркнул.
— Поздно бежать, — сказал валлиец, глядя в окно. Вокруг него стремительно менялся паб. Варфоломей закрыл лицо руками и промычал что-то невнятное.
В наступившей тишине «Дубовый Лист» еще раз встряхнулся всеми своими сочленениями, протрещал-проурчал ими, точно огромный кот. И замер.
Скрипнула входная дверь. Удивленный женский голос спросил недоверчиво:
— Одзямасимас… Гомэнкудасай?
— Ирассяимасэ… — машинально и очень вежливо отозвался Вар, поправляя поварскую куртку-хаори. «Вот круг и замкнулся, — подумал он, усмехнувшись. — Ну что ж. Хотя бы сантоку здесь никого не удивят».
КОНЕЦ