Есть. Есть, чёрт возьми! Видимо всё-таки расслабились, и потому не заметили куда именно он отбросил пистолет. Точнее почему именно туда. Один из Башен двинулся чтобы поднять его, на мгновение перекрыв напарнику линию выстрела. В этот момент Филин метнулся вперёд, выхватывая острую сталь из ножен на груди.
— Нож! — резко крикнул тот что с автоматом, и устремился вперёд, понимая что выстрелом сможет задеть своего близнеца. Он был ближе, и потому успел обхватить напарника когда клинок Филина был в волоске от цели. Что он делает? — пронеслось у гавайца в голове, и мгновением позже он понял. Как одно целое, Башни Петронас упали на землю, одновременно с ударом выстрела. Один убирал их с линии атаки, другой занимался только выстрелом, просунув ствол дробовика под рукой напарника. Филин успел даже восхититься гармоничностью оригинального приёма, и тут в него въехал локомотив. Во всяком случае ощущение было под стать. В то-же время что-то с чудовищной силой дёрнуло его назад, протащило несколько ярдов и кубарем бросило на землю. Филин удивился — небо перед глазами окрасилось в пульсирующий красный цвет, но ведь он не может видеть цвета! Раскрыв рот, как выброшенная на берег рыба, он пытался схватить воздух, но лёгкие словно сдавило тисками. От усилий и внезапной боли на глаза навернулись слёзы.
Смутный длинный силуэт возник над ним.
— Чёрт возьми, дружище, к чему это было?! Теряешь квалификацию, честное слово.
Голос говорил что-то ещё, но это потонуло во мраке, навалившемся со всех сторон.
На второй день пребывания в Малайзии доктор Эвертон потребовала встречи. Женщина выглядела возмущённой, но воспитание заставляло её сдерживаться.
— Прошу вас, объясните мне что здесь происходит! Вы срываете меня с места посередине конференции, сообщаете о поездке в другой конец света за два часа до полёта, и ничего не рассказываете! Что я делаю тут, почему эти молчаливые люди мне не дают позвонить домой, и даже покинуть гостиничный номер!
На последних словах её голос задрожал. Невысокий полноватый человек подошёл к ней и мягко взял за плечи.
— Присядьте пожалуйста, доктор.
Усадив женщину в мягкое кресло, он разместился в кресле напротив.
— Я приношу искренние извиниения за продоставленные вам неудобства. Может быть вы хотите воды? Или кофе?
— Прошу вас, перестаньте уклоняться, ответьте мне!
— Как вам будет угодно. Вы точно уверены что не хотите кофе? Я не пытаюсь заткнуть вам рот, просто я сам не против чашечки.
— Вы правы, наверное мне тоже не помешает…
— Замечательно.
Начальник охраны проронил в крошечный микрофон пару слов.
— Сейчас доставят. А пока введу вас в курс дела. Через неделю состоится встреча нескольких учёных из разных стран. Ваш опыт и последние открытия в области биологических исследований будут черезвычайно полезны.
— Благодарю вас, но почему это нужно делать в такой спешке и секретности?
— Я рад что вы спросили, хотя к сожалению и не смогу полностью удовлетворить ваше любопытство. Встреча должна быть неизвестной, можно даже сказать — официально её не должно существовать. Темы, о которых пойдёт речь, настолько чувствительны, что ни малейшей утечки информации не должно произойти.
— Именно поэтому вы вывезли меня так внезапно? — догадалась доктор.
— Совершенно верно. И по этой-же причине нам запрещена какая-либо связь с внешним миром. Позвольте мне ещё раз извиниться за неудобства, но таковы полученные мной приказы.
На лице женщины отразилось беспокойство.
— Вы хотите сказать что за мной могут следить?
Её собеседник мягко накрыл её ладонь своей. Его пальцы были сухими и тёплыми, что-то успокаивающее было в этом прикосновении.
— Миссис Эвертон, Сара — позвольте называть вас так?
Женщина кивнула. Зигмунд Штайнер не выглядел правительственным агентом, по крайней мере таким к которым она привыкла. Обычно те люди что охранали её в заграничных поездках были более-менее одного типа: около тридцати, максимум сорока, широкоплечие, атлетические. Что-то неуловимо одинаковое присутствовало в них, независимо от лиц и цвета кожи. Как будто на конвейере в Вашингтоне было несколько однотипных заготовок, в которые иногда вносились небольшие изменения. В отличии от этих киборгов, её нынешний телохранитель был невысок, немного полноват, вместо чисто выбритого квадратного подбородка носил аккуратную чёрную бородку. Но необычнее всего были его глаза. Когда её вгляд пересекался с взглядом телохранителя, Саре верилось что он действительно внимательно и даже сочувствующе слушает её, а не вежливо делает вид, как обычно поступали приставленные к ней правительственные агенты. Поэтому когда он поснулся её пальцев своими, она не отдёрнула руку, а кивнула в ответ на его вопрос.
— Если вы пообещаете не волноваться, я сообщу вам кое-что.
Сара снова кивнула, хотя и была взволнована. Что-то в голосе Штайнера не понравилось ей.
— Мы получили предупреждение. Возможно кто-то попытается вас похитить.
— Что?! Но кто… и зачем?.. Я…
— Меня не посвятили в детали, но я предполагаю что вы обладаете какой-то важной информацией. Ваша работа может быть очень интересна многим лицам, не способным по разным причинам получить к ней доступ легально.
Негромкий стук в дверь заставил Сару подскочить в кресле. Но это был всего-лишь один из её охранников. Аккуратно поставив на столик две дымащиеся чашечки на блюдцах, он удалился, не проронив не слова, тихо закрыв за собой двери.
Доктор Эвертон обхватила голову руками, пытаясь разобраться с мыслями, испуганно мечущимися в мозгу. Конечно, её и до этого охраняли правительственные агенты, но это было скорее дежурное, она никогда не ощущала непосредственной опасности. Один раз Саре показалось что она заметила слежку. Серый автомобиль следовал за её машиной до дома несколько дней подряд. Следуя инструкции, она сообщила об этом службе безопасности исследовательского центра. Но и тогда она была уверена что ничего опасного ей не угрожает. Так и оказалось — когда его поймали и допросили, её преследователь оказался случайным знакомым, нерешавшимся пригласить её на чашечку кофе.
Но сейчас прохладный страх возник где-то в животе. Кто может пытаться её похитить? И что такого особенного она знает? Взять за основу Голливудский сюжет с террористами, которые заставят её сотворить чудовищный мутогенный вирус? Это-же бред! Для этого потребуются боснословной стоимости лаборатория и оборудование, штат сотрудников, и много, очень много времени. Обладающим такими средствами людям проще нанять человека, чем похищать его. Да и она сама не такой-уж и специалист в этой области. Если только… О небо!
Заметив что доктор побледнела, Штайнер обеспокоенно склонился к ней.
— Сара, вы в порядке?
— Простите, я просто поняла о чём может идти речь… — женщина вздохнула и обхватила себя руками, поёжившись.
Две недели назад в Центр доставили некие образцы веществ. Ничего более точного не было сказано, даже лучшие специалисты не допускались к опечатанной комнате. Конечно, всё это было интригующе, но работа в правительственном исследовательском центре приучила Сару не любопытствовать — узнаешь чего-нибудь лишнее, а потом до конца жизни по судам затаскают. Поэтому ставшая вдруг недоступной комната не очень её волновала. Пока её собственные наработки не стали использовать без её ведома. Оставив в стороне естественное недовольство, это было просто опасно — не все элементы её исследования были закончены, некоторые реакции были просто неизучены и непроверены!
Она подошла к главе их отделения, доктору Соулу, и поделилась опасениями. Соул — высокий сутулый мужчина с копной седых волос, — состорил кислую мину.
— Сара, вы наверняка правы, но позвольте дать вам совет: не вмешивайтесь. Эти люди считают себя умнее всех, и я скажу — пусть тогда сами решают свои проблемы.
Женщина понимала что коллегой движет прежде всего обида. Его снизили на роль помощника в его собственном центре, без каких-либо объяснений или даже простой благодарности. Его недовольство понятно, но сейчас было не время для детских обид. Её проект просто незакончен, и его использование может с одинаковых успехом повредить исследованию в засекреченной комнате.
— Послушайте меня, милочка, — Соул отвёл её в сторонку, и огляделся по сторонам как шпион из фильмов, будто был не в своём собственном здании, а на улице где каждый мог его подслушать.
— Я понимаю что вами движет желание помочь, но подумайте ещё раз. Они отбирают у вас ваши разработки, даже не справшивая. Нет-нет, подождите, дайте мне закончить. Это значит что они уверенны в том, что делают! Если вы попытаетесь предложить свою помощь, то не только не получите благодарности, но и схлопочете по голове за "попытку насанкционированного доступа к секретной информации" — вы-же сами понимаете! И даже более того — если они да послушают вас, то просто используют вас по собственному усмотрению, а потом выкинут будто ничего не было, предварительно заставив подписать кучу бумаг о неразглашении, и застращав до нервного срыва!
Сара упрямо нахмурилась. Разве он не понимает? Они учёные, и работают для пользы других, а не для собственного удовольствия или общественного признания. Когда она попыталась сказать об этом Соулу, тот только вздохнул, махнув рукой.
— Я должен был это предвидеть. Вы очень умная и талантливая женщина, Сара, но вы упрямы как мул. Поступайте как хотите…
При чём здесь упрямство? Доктор Эвертон даже немного разозлилась. Это принципиальный вопрос, и её начальник, с которым она работала уже несколько лет, оказывается абсолютно не понимает её! А если понимает, но даёт своим старахам или обиде удержать себя — то это ещё хуже! Как учёный, она в конце-концов просто обязана предупредить этих людей о возможных опасностях, и она это сделает!
Возможно что если-бы доктор Соул разделил её опасения, она сама не была-бы настолько уверена в своём решении, но сейчас возмущение подталкивало её вперёд. Хотелось показать что она не такая как её начальник, для неё важнее результат, а не собственный счёт. Поэтому Сара, не давая угаснуть этому чувству, направилась прямиком к части, занятой сейчас посторонними, и потребовала немедленного разговора с главой их проекта.
Вопреки мрачным предсказаниям Соула, руководитель новоприбывших оказался весьма вежливым и приветливым человеком. Как только он понял о чём идёт речь, он пригласил её в свой кабинет. За несколько минут Сара смогла убедить его в своей точке зрения. Результат оказался для неё немного неожиданным, хотя обдумав ситуацию позжне она пришла к выводу что такое решение было совершенно логичным.
— Позвольте выразить вам благодарность, доктор Эвертон. А также известить что с этого момента вы присодиняетесь к нашей команде в разработке проекта "11-2". Вы освобождены от всех остальных обязанностей, ваша единственная задача — довести вашу часть разработок до конца, и удостоверится в полной совместимости вашей работы с общим проектом. Я буду вашим единственным боссом, зовите меня профессор Грин.