Таня.
— Тань, здесь так красиво! Вот зря ты с нами не полетела, — восторженно говорила Марина.
Они уже почти две недели были на отдыхе, и каждый день мы с ней переписывались. А сегодня она решила поговорить со мной по видеосвязи. Техника этого мира не перестаёт меня удивлять. Моя подруга на другом конце света, а я могу видеть ее загорелое лицо, не выходя из дома.
— Я очень рада за тебя. Отдых идёт тебе на пользу. У тебя глаза даже блестят, — сказала я, искренне радуясь за подругу.
— Как ты там? Не устаёшь? Что-то ты бледная, — сказала Марина, рассматривая меня.
— Марин, у нас вообще-то зима. И нет — не устаю. У меня сегодня выходной.
— Крестная, смотри! Я тебе ракушек насобирала, — вклинилась Люда.
Она поднесла к монитору свои ладошки, в которых лежали ракушки.
— Какие они красивые! Спасибо большое, моя хорошая! — поблагодарила я.
— А ещё я нашла большую раковину и из неё море слышно, — щебетала она. — Я дома дам тебе послушать.
— Хорошо. Буду ждать с нетерпением, — согласилась я.
— Катер приплыл, — услышала я голос Саши.
— Ой! Привет, Танюш! — появился он позади своих девочек.
— Ну все, Тань, пока! Мы на морскую прогулку на катере, — попрощалась Марина.
— Хорошего вам отдыха! — успела ответить я, и экран погас.
Я подошла к окну. Небо было абсолютно чистым, ни одного облачка. Снег красиво переливался на солнце. Какое-то время я стояла у окна и любовалась этой необыкновенной красотой.
Сегодня мы договорились с сестрой Максима поехать к ним в гости. И Галя уговорила меня остаться на ночь. Мне было не очень удобно, но она быстро переубедила меня, мотивируя тем, что раз мы теперь подруги, то имеем на это полное право. И тем более, что Максим в командировке. А его мама меня очень ждёт в гости, считая своим ангелом спасителем. Ну как тут отказаться?
Такси, что вызвала мне Галя, подъехало к подъезду и просигналило. Я быстро собралась, одев джинсы, вязанный белый свитер и пуховик. Спустившись вниз, неожиданно обнаружила Галю, которая сидела на заднем сиденье и хитро улыбалась.
— Привет! Решила сама за тобой приехать. Боялась, что ты передумаешь, — улыбаясь, сказала она.
— Привет! Я же обещала, — ответила я, усаживаясь рядом. — Тебе не нужно было ехать.
— Мне захотелось немного проехаться. Да и нужно было кое-что прикупить, — объяснила она, показывая на пакеты, которые лежали рядом. — Папа не разрешает мне ездить за рулем в снегопад. Боится за меня. А так, хоть есть повод выбраться.
Снегопада сегодня не ожидалось, но всю предыдущую неделю вьюжило, и снега навалило достаточно. На обочинах стояли застрявшие машины, хотя дорожные службы вовсю расчищали заносы.
Подъехав к дому, мы увидели Владислава Игоревича, который расчищал снег у дома.
— Ну, наконец-то! — улыбаясь, сказал он, ставя лопату на порог. — Мать уже беспокоиться начала. Два раза выходила вас встречать.
Дверь отворилась, и сама Раиса Романовна вышла на крыльцо. Она была в домашнем халате и белой пуховой шали на плечах.
— Рая, опять ты раздетая? — возмутился отец Гали.
Но она не обращала внимания на его слова. С раскрытыми объятиями она подошла ко мне и расцеловала в обе щеки.
— Танюша, я так рада, что ты согласилась принять наше приглашение! — воскликнула она. — Пойдём скорее в дом.
Пока Галя доставала из машины пакеты, мы уже вошли в дом и разделись. В доме пахло пирогами. С утра я пила только кофе, и от этих запахов у меня рот наполнился слюной, и заурчало в животе.
— Вы прекрасно выглядите, — сказала я, смотря на румяное лицо Раисы Романовны.
Она очень изменилась за две недели, пока я ее не видела. Болезненная худоба ушла, на щеках заиграл здоровый румянец, и она помолодела лет на десять.
— Все благодаря тебе! — сказала она, наливая в стакан молоко. — Давай, присаживайся, пироги ещё горячие, а молоко деревенское. Мы у местных берём от одной коровы. Уж больно оно сладкое, а с пирогами в самый раз.
— Спасибо. А с чем пироги? — спросила я, разглядывая на тарелке румяные пирожки.
— Вот эти — с рыбой, с того края — с ягодами, а вот на этой тарелке — с щавелем. Мой муж уж больно с щавелем любит. Мы его специально на зиму замораживаем, чтоб пироги печь круглый год. Ты пробуй.
Я взяла румяный пирожок с щавелем и с удовольствием откусила. На вкус он оказался очень нежным, сладким, с пикантной кислинкой.
— Вкусно, — сказала я, запивая пирог молоком.
В столовую вошли Галя с отцом.
— Ну, как тебе? — спросила она.
— Очень вкусно! — подтвердила я.
Мне было удивительно легко и уютно в этой семье. Казалось, что я знаю их всех сто лет. Мы абсолютно непринужденно разговаривали с родителями Гали и Максима. Они достали старый альбом, и я долго рассматривала фотографии, где они с Владиславом Игоревичем были совсем молодыми и счастливыми. Затем они показали детские фотографии Максима и Гали. Они были такими смешными на них, что мы с Галей постоянно смеялись, а Раиса Романовна рассказывала смешные истории из их детства. Мне было очень хорошо в кругу их семьи, и уезжать совсем не хотелось. И я осталась. Тем более, что у меня накопилось три отгула, и на работу не нужно было ехать.
— Комната Максима сейчас свободна, я постелю тебе там, — сказала мама Гали, когда уже начало смеркаться.
— Ты извини, но в гостевой я затеял небольшой ремонт. Там сейчас пыльно, — оправдывался Владислав Игоревич.
Мне стало неудобно, что я создала им проблемы.
— Ничего страшного. Это вы меня простите. Из-за меня столько хлопот, — ответила я.
— Что ты! Мы сами тебя пригласили. И не говори так! Только благодаря тебе в нашей семье покой и порядок. А в гостевой Владислав захотел сделать ремонт, потому что устал сидеть без дела, — оправдывала мужа Раиса Романовна.
Мы с Галей сидели на кровати в комнате Максима. Было немного странно находиться здесь, но мне нравилось.
Комната была небольшой, но очень уютной и тёплой. На полу лежал пушистый синий ковёр, у стены стояла кровать, над ней картина с парусником в море. А рядом с кроватью стояла небольшая тумбочка. С другой стороны стоял шкаф с раздвигающимися дверцами, на который был нанесён витиеватый орнамент. Далее стоял компьютерный стол и, собственно, сам компьютер. Вся комната была выполнена в серо-синих тонах. Даже шторы на окнах были синими. Она была чисто мужской, и пахла Максимом.
— Здесь довольно мило, — сказала я, рассматривая картину.
— Это мама обустроила так комнату. Максим не возражал. Он редко здесь остаётся. У него есть своя квартира в городе, да и дом он недавно построил, — сказала Галя.
— Дом? — переспросила я.
— Ну да! Только пока там не живет. Он слишком большой для одного человека, и находится за городом. Сказал, что это для его семьи, — ответила Галя, хитро на меня смотря.
Мне стало немного неудобно, будто я выпытываю секретную информацию. Поэтому я перевела тему разговора в другое русло.
— Галин, а мы можем съездить к той женщине, которая тебя выхаживала? — спросила я.
После того, как Галя призналась мне, что с ней произошло. Я долго об этом думала. Меня очень заинтересовала та знахарка. И мне захотелось с ней лично познакомиться. Хотелось понять — для чего я здесь? И, возможно, именно она мне могла бы помочь.
— Зачем? — сразу напряглась она.
— Понимаешь? Это нужно мне. Я вижу проблемы людей, могу лечить, но не знаю — зачем это мне. Не понимаю, что с этим делать? Это появилось у меня совсем недавно. И я запуталась. Не знаю, как правильно мне поступить. Если это мое предназначение, то что мне делать дальше? — объясняла я. — И я ещё ни с кем не разговаривала на эту тему. Страшно, что меня не поймут.
Девушка внимательно на меня посмотрела, а затем сказала:
— Спасибо, что поделилась со мной.
— А поехать можно, конечно, но на машине я туда не поеду. Это очень далеко. А зимой вообще опасно. Вон, какие заносы на дорогах. Застрянем в глуши.
— А как туда добраться? — спросила я.
— Можно на поезде, это где-то около суток пути. А можно на самолете. Два часа и мы на месте, — рассуждала Галя. — А когда ты хочешь ехать? — спросила она.
— Если можно, то завтра.
Мне не терпелось все, наконец, выяснить.
— Хорошо. Я сейчас посмотрю рейсы на завтра, — сказала она и полезла в интернет.
— Есть на утренний рейс на самолете. Берём?
— Берём! — подтвердила я.
Галя забронировала два билета на восемь часов утра.
— Ну, вот и все. Не бойся, прорвёмся! Было бы желание, — засмеялась она. — Ну, я спать тогда? Завтра рано вставать.
Девушка ушла к себе в комнату. Я хотела уже ложиться, но тут позвонил Максим.
— Привет! — поздоровался он.
— Привет! — ответила я.
— Я скучаю, — сказал он, и мое сердце предательски забилось, от этих слов.
— И я, — вырвалось у меня.
Я покраснела до корней волос. Хорошо, что он этого не видит.
— Что? — переспросил он. — Что ты только что сказала?
Я молчала, не зная, что ответить.
— Девочка моя, скажи, пожалуйста, ещё раз, — попросил он. — Мне показалось, что ты скучаешь? Я не ослышался?
Он сказал — девочка? Что? Мне же тридцать лет. Я должна соответствовать возрасту. Взрослая женщина должна вести себя уверенно. А я веду себя как ребёнок.
— Я сказала, что тоже скучаю, — ответила я решительно.
— Милая моя, я так рад, что, наконец, услышал эти слова. Надеюсь, что при встрече ты не откажешься от них? — усмехнулся он.
— Не откажусь, — заверила я.
— Через три дня выезжаю. Моя командировка заканчивается. И я жду не дождусь, когда увижу тебя.
Осталось всего три дня до нашей встречи? Я правда, очень сильно соскучилась. И сама боялась себе в этом признаться. Наконец-то я увижу его. Смогу вдохнуть запах его одеколона. Снова ощутить прикосновение его губ на своих губах. От этих мыслей мое дыхание участилось.
— Чем ты сейчас занимаешься? — спросил Максим.
— Собиралась лечь спать, — ответила я. И добавила: — В твою постель.
— Что? — услышала я. — Ты где?
— Я у тебя дома. Галя меня уговорила остаться.
— Боже! Ты сводишь меня с ума. Теперь я не усну, — простонал он.
— Спокойной ночи! — прошептала я.
— Сладких снов в моей кровати, искусительница! — ответил Максим.
Закусив губу, я еле сдерживала улыбку, смотря на чёрный экран мобильного телефона. Максим давно отключил вызов, а я все сидела с телефоном в руке.
Заснуть мне долго не удавалось, а когда я, наконец, уснула — прозвенел будильник.
— Ты проснулась? — спросила Галя, входя в комнату. — Идём завтракать.
— Уже встаю, — ответила я.
Я быстро умылась, оделась и вышла из комнаты.
— Папа отвезёт нас в аэропорт, — весело сказала Галя, уплетая блинчики.
— Танюша, присаживайся, — сказала Раиса Романовна.
Она стояла с половником у плиты, наливая в сковороду очередную порцию теста.
— Галя сказала, что вы вчера решили слетать в Сочи? — спросила она.
— Да, — подтвердила я. — Я море никогда не видела.
— Но сейчас зима и море холодное, — удивилась она.
— Мам, мы не купаться летим, а просто на выходные. Всего на два дня, — успокоила ее Галя.
— Вы хотя бы гостиницу забронировали? — обеспокоено спросил Владислав Игоревич.
— Пап, не беспокойся. Я ещё вчера все оплатила, — уверила его дочь.
— Ну, хорошо. Завтракайте, а я пойду прогревать машину, — сказал он и вышел.
Я первый раз летела в самолете. Было немного страшно, но вид с высоты птичьего полёта просто завораживал.
Сочи встретило нас солнечной погодой. Снега там не было, и погода была довольно комфортной — около восьми градусов тепла. Я даже расстегнула свой пуховик.
— Тань, давай сначала в гостиницу вещи бросим? — предложила Галя.
— Давай, — согласилась я.
Вещей у меня с собой не было, кроме небольшой сумки, что я взяла, когда ехала к ней в гости. А вот Галя набрала целый чемодан. Зачем ей столько на два дня?
Мы заехали в гостиницу, а затем Галя взяла машину в прокат и мы поехали в то село, где жила ее знакомая. Оно находилось недалеко.
Мы подъехали к небольшой хижине, которая представляла собой белую избу в два окошка с соломенной крышей.
— Ну, здравствуй! Долго ты ко мне добиралась! — заявила мне с порога женщина лет шестидесяти. — Я тебя ждала ещё на прошлой неделе.
Мы с Галей, молча, уставились на неё.
— Чего застыли? Проходите в избу! — добавила она и, повернувшись к нам спиной, вошла в дом.
Одета она была в длинное коричневое платье, а поверх него стеганный серый жилет. На голове у неё был цветастый платок, перевязанный узелком к верху.
Мы с Галей удивленно последовали за ней.
— Баба Мань, я не говорила вам, что приеду. Телефона-то у вас нет, — сказала Галя.
— Почему нет? — удивилась она. — Вон, лежит на подоконнике.
Мы дружно посмотрели в том направлении, куда она махнула рукой. И действительно, на узеньком подоконнике лежал новенький мобильник.
— Внук привёз недавно. Только зачем он мне? Я и так знаю, кто ко мне пожалует.
— Значит, вы ждали меня? — удивилась Галя.
— Причём тут ты? Вот ее ждала, — ткнув в меня пальцем, ответила старуха.
Она напомнила мне старого Сояра. Тот также говорил загадками. И все про всех знал.
— Велели встретить и обучить, — продолжила она, ставя на плиту чайник.
— Кто велел? — не унималась Галя.
— Ты чего ко мне приехала? Вопросы задавать? — вдруг рассердилась бабка.
Я все это время молча стояла у двери.
— Нет. Я Татьяну к вам привезла, — обиделась девушка.
— Вот и помолчи, — ответила баба Маня.
— На-ка, вот, лучше воды из колодца принеси, — сказала она и вручила пустое металлическое ведро.
Галя, поняв, что ее просто выпроваживают, взяла ведро и вышла из дома.
— Боишься? — спросила старуха, обернувшись ко мне.
— Нет, — просто ответила я.
Страшно мне не было. Было очень любопытно. Все это время я молча ее изучала. Узнала энергетику, что удивила меня в прошлый раз, когда я лечила Галю. Она серым коконом обволакивала эту бабулю, защищая от внешней среды. И было сложно увидеть ее сущность за ним.
— Считываешь, значит, — утвердительно сказала она. — Молодец! Всегда с этого начинай. — Да проходи, чего встала, как вкопанная? — сказала она, и махнула рукой в сторону стола.
Я обвела взглядом комнату. Она оказалась довольно светлой и чистой. У окна стоял стол, сбоку металлическая кровать, на подушках которой были застелены белоснежные расшитые рушники. На полу лежали домотканые дорожки. Но самым примечательным в этой комнате была печь. Она была выбелена, с застеленной лежанкой с боку и смотрелась очень колоритно.
— Вы знаете, откуда я? — спросила я, заканчивая свой осмотр.
— Нет. Зачем мне это? Знаю, что издалека. Мне этого достаточно, — ответила баба Маня, рассматривая меня. — Дитя ты ещё совсем. Но сила тебе дана большая. Сама пока не ведаешь. Многое можешь. Даже я на такое не способна, а обучать придется.
— А вы не хотите? — удивилась я.
Если не хочет, то зачем в дом пригласила и ждала нас?
— А кто ж меня спрашивал-то? Сказано — обучить, значит буду учить. Только времени у тебя мало. Два дня всего, — посетовала она.
Я удивилась. Откуда она знает, что мы только на два дня приехали? Мы ей пока не говорили.
— Входи давай уже! — крикнула она в сторону двери, которая сразу открылась и вошла Галя.
Она поставила ведро с водой на пол и вопросительно посмотрела на нас.
— Ты давай, езжай милая, нечего тебе тута делать. А я покудова подругой твоей займусь, — сказала ей бабка.
— А когда мне за ней приехать? У нас самолёт завтра вечером.
— Вот аккурат к обеду и приезжай. В самый раз будет. Надеюсь, поспеем.
Галя посмотрела на меня и я ей кивнула.
— Хорошо. Пойду тогда? — переспросила она.
— Иди уж. И так времени в обрез, — поторопила ее бабушка.
Галя уехала, а бабка поставила на стол три свечи и зажгла их.
— Показывай, давай, что освоила сама, — обратилась она ко мне.
Я протянула свои руки над столом и, закрыв глаза, стала вбирать в них энергию из вне. Почувствовав тепло, открыла глаза и увидела, как из них стало литься голубое свечение. Это энергия, перетекая через меня, излучала этот свет, словно невидимыми нитями.
Раньше никто, кроме меня, не видел этого свечения. И я, молча, посмотрела на старушку.
— Красиво, — подтвердила она. — И это все? Ну-ка, возьми мою руку.
Я взяла своими ладошками сморщенную руку. Сначала ничего не происходило. Хотя я, как обычно, направила свою энергию. Вдруг почувствовала головокружение и выпустила ладонь. Баба Маня сидела и улыбалась, казалось, что она выпила немного вина. Ее щеки стали румяными. Я вопросительно на неё посмотрела.
— А ты как думала? Сама даёшь, как тут отказаться? И безвозмездно себя не подпитать? И не смотри на меня так. Я должна тебе показать, что может случиться, когда не умеешь контролировать свою энергию. Ты лечила других? — спросила она.
— Да, — согласилась я.
— И как себя чувствовала после?
Я вспомнила, как текла кровь из носа и была сильная слабость, после того как лечила маму Максима.
— Плохо, — согласилась я.
— Голова кружилась? Кровь из носа текла? — уточнила она.
— Да, — снова ответила я.
Бабушка покачала головой.
— Если не научишься контролировать отдачу, то надолго тебя не хватит. Люди как животные, готовы высосать последнее, лишь бы спасти себя. Это закон природы.
— Но ты молодец. Быстро восстановилась, смогла сбросить чужую болячку, — похвалила она.
Я удивленно на неё посмотрела и спросила:
— Когда? Я даже не почувствовала.
— Значит твоё, пока ещё чистое поле, сумело самостоятельно очиститься. Но это пока. Лучше совсем не хватать.
— А как это сделать? — снова спросила я.
Баба Маня взяла мою руку и произнесла:
— Смотри на меня. Сама поймёшь.
И я увидела: ее темная оболочка встала щитом, отгораживая ее от меня. Хотя сквозь неё я смогла различить мутные серые нити, что потянулись ко мне. Они шли извне, протекая через ее руки, и уходили в меня. Я даже почувствовала эту живительную энергию. Она ласково прошлась по моему телу, забирая мою усталость и напряжение, а затем, не возвращаясь к своей хозяйке, просто растворилась в пространстве.
Бабуля опустила руки и посмотрела на меня.
— Поняла?
— Да, но как это сделать? — спросила я.
Баба Маня встала и обошла стол. Задула свечи и, посмотрев на меня, сказала:
— Научу. Ты только запомни, что ты лишь проводник. Не ты лечишь, а земля матушка, водица, солнышко. Ты лишь направляешь живительную силу к человеку, а уж она сама находит болячку, излечивая тело. Отгораживайся, а не перетягивай на себя.
Она ещё раз показала мне, как ставить барьер. Я мысленно ставила его перед собой, но у меня он был не темным сгустком, а переливался, словно северное сияние. Не знаю, каким его видела баба Маня, она молчала. Никак это не комментируя. А я все равно не понимала, почему не могу растворять своей силой.
— Баба Мань, но я вижу болячку и могу её растворить сама, — решила ещё раз напомнить.
Мне показалось, что она не верит в эту возможность.
— Знаю, что сильная. Гораздо сильнее меня. Но зачем? Природу не обманешь. Она сама знает нужное направление. Отгораживайся! — учила она. — И свечу церковную рядом ставь. Люди разные бывают. Кто с чем идёт. Бывает человек добром отблагодарит, но может и чего плохого взамен оставить. Молодая ещё, не понимаешь. Увидишь — сама поймёшь.
— И что мне тогда делать? — интересовалась я.
— А ничего не нужно делать. Просто зажги церковную свечу. С чем человек пришёл, то ему и вернётся. Господь сам отведёт от тебя зло, — ответила старушка. — А сейчас давай ужинать. Уже темнеет.
И правда, посмотрев в окно, я обнаружила, что уже наступил вечер. За нашим разговором и не заметила, как быстро пролетело время.
— На вот, порежь хлеб, — велела она, положив на стол нож и буханку хлеба, а сама полезла в печь.
На столе стали появляться плошки с кашей, лапшевником и картошкой, запечённой в сметане. А также различные соленья: грибочки, соленые огурчики и помидорки. Все было настолько вкусно, что я не могла остановиться.
— Спасибо, очень вкусно! — поблагодарила я, откидываясь на стуле.
— Что? Там, откуда ты родом, не было печей? — удивилась она.
— Не было, — подтвердила я. — Там было жарко и готовили на небольших каменных плитах. Но я все равно не умела, меня готовили для другого.
— Ну, приезжай ко мне почаще. Погостишь и научу. Хоть тут сложного совсем нет. Ставь все в печь, она, родимая, сама все приготовит. А сейчас давай спать. Завтра пораньше ещё кое-чему тебя научу. Жаль времени совсем нет, — покачав головой сказала она.
— Я могу погостить ещё, — ответила я.
— Не можешь, девонька. Ты будешь нужна в другом месте, — снова качая седой головой ответила бабуля.
— В каком? — удивилась я.
— Рано тебе ещё знать загодя. Со временем придет и это. А сейчас — ложись.
Бабка ловко забралась на печь и, отвернувшись от меня, уснула.
Вспомнила, что сегодня Максим ещё не звонил. Посмотрела на телефон, пропущенных не было. Решила выйти во двор. Быстро накинула куртку, тихонечко открыла дверь и вышла на крылечко. Телефон тут же зазвонил. Это был Максим. Мы недолго с ним поговорили. Он спрашивал о родителях. Интересовался, как мы провели время. Сказал, что завтра должен закончить все свои дела и выехать домой.
Затем звонила Галя, интересовалась, как я тут. Мы с ней тоже немного поболтали, и я, совсем замёрзнув, вернулась в дом и легла в тёплую кровать, с головой укрывшись одеялом. Практически сразу уснула.
Проснулась от аромата свежезаваренного чая, который заварила баба Маня.
— Вставай, соня, самовар поспел, — сказала она.
На улице ещё только рассветало. Я быстро умылась из умывальника, что висел в углу и села за стол.
— Будешь проезжать мимо Храма, купи свечей церковных, — советовала она, подвигая ко мне баночку с вареньем. — А то потом времени не будет.
— Когда — потом? — переспросила я, намазывая на белый хлеб масло, а сверху варенье.
— Увидишь. Главное слушай, что я говорю, и делай так, — наставляла она.
Попив чай, мы снова вернулись к моему обучению. А в обед приехала Галя и мы, попрощавшись, поехали в гостиницу. По пути заехали в Храм и, как велела баба Маня, я купила свечей.
У нас оставалось ещё немного времени, и мы спустились к морю. Оно меня поразило своей бескрайностью. Оно как пустыня в моем мире — не имело границ, уходя далеко за горизонт.
Обратный перелёт я даже не заметила, прокручивая в голове разговор с бабой Маней. А приехав домой — сразу легла. Я была выжата, как лимон. Разбудил меня звонок в дверь. Открыв дверь, с удивлением обнаружила Галю.
— Максим… — начала она со слезами на глазах, а у меня сердце закололо от предчувствия беды.