— Да вот несколько дней уже, — так же небрежно ответил толстяк. — Как вот вы там на поле брани свои дела закончили.
Иван удовлетворенно кивнул.
— Значит, все эти холода и голоса — ваших рук дело? — бросил он.
— Ну… некоторым образом, — несколько уклончиво сказал толстяк.
— А что там за волк был? — вдруг вспомнил Иван. — Или… собака?
Толстяк на секунду насупился, но потом снова заулыбался.
— Я же говорю — магия. Сложное дело, бывают помехи…
Иван подумал о профессоре.
— А… — начал он.
Толстяк сделал протестующий жест.
— Вы все узнаете… со временем. Поговорим о другом.
— Как вам будет благоугодно, — склонил голову Иван. Толстяк посмотрел на него с любопытством.
— Да, — промолвил он. — Барон, говоришь? Х-хе…
Иван промолчал.
— Да, — спохватился гостеприимный хозяин. — Быть может, вы чего-нибудь желаете? Напитки, еда?
«Сто пятьдесят «Столичной» и сигарету, — мрачно подумал Иван. — Две тысячи триста лет не курил…»
— Пожалуй, я бы выпил что-нибудь, — вслух сказал он. — Там, наверху, братья по оружию уже небось в стельку пьяные…
— Положим, не «наверху», — возразил собеседник. — Это пока не подземелье, а просто нулевой, так сказать, уровень. Но я вас понимаю.
Он сделал малопонятный жест рукой, и вдруг перед ним оказался низкий столик, сплошь уставленный блюдами, кувшинами и чашами.
Иван слегка удивился.
— Опять магия? — спросил он. — Или вы просто фокусник?
Он отхлебнул из протянутой чаши. Терпкое красное вино было чудесно.
— Да нет, я не фокусник, — рассеянно ответил толстячок, наливая себе из кувшина. — Я просто бог — Иван поперхнулся.
— Так-таки совсем «просто»? — с наивозможнейшим сарказмом спросил он.
Толстяк распробовал вино и удовлетворенно кивнул.
— Ну да, — благодушно сказал он. — Просто — бог…
— А борода-то где? — спросил Иван, криво улыбнувшись.
— Да нет, — хмыкнул толстяк. — Я бог не с большой буквы, а только с маленькой. Мне борода не положена…
Некоторое время они молча пили и ели.
Наконец Иван решил, что с него хватит, и, надкусывая сочный абрикос, сказал:
— Может быть, вы все-таки скажете, зачем позвали?
С аппетитом обгладывая мозговую косточку, толстяк кивнул.
— Жуй-жуй. Глотай, — проговорил он невнятно. — Подкрепляйся перед дальней дорогой…
Иван уронил абрикос себе в вино.
— Перед какой еще дальней дорогой? — оторопело спросил он. — Куда это я пойду? Да я, можно сказать, помираю от усталости.
— А кто тебе сказал, что ты уже не умер? — с легкой улыбкой спросил толстяк.
У Ивана в руках было пусто, и поэтому он ничего не уронил.
— Мне кажется, что это и так понятно, — вежливо сказал он.
Толстяк пристально посмотрел на Ивана.
— А знаешь ли ты, где, собственно, находишься? — почти вкрадчиво спросил он.
Иван подумал.
— Н-ну, во всяком случае, не в преисподней, — неуверенно сказал он.
Толстяк кивнул.
— Пока что не в преисподней, это точно, — подтвердил он. — Но — уже в царстве умерших. А сюда, как легко можешь сам понять, просто так не попадают.
Иван вспомнил профессоровы слова. Вот ведь гад, похоже, правду говорил…
— Как-то я… не так все это представлял, — произнес он. Толстяк хмыкнул.
— Ну и что?
— Да так… Ничего, — вяло произнес Иван. — И куда же мне надобно идти?
— Пока что на Запад — через Восток, — ответил толстяк.