Знаете ли вы, что если золотую рыбку положить на сковородку,
то количество желаний увеличивается до пятидесяти?
Лярис в панике ворвалась в комнату подруги:
— Дора, Дора! Что я узнала! Зергиуса отдают!
— Как отдают? — оторопела Мидора. — Зачем? Кому?
— Нашлась его прежняя хозяйка. Он же раб!
— И что теперь делать? — Мидора даже представить себе не могла, как можно отдать этого прекрасного милого Зергиуса?
На глаза у неё навернулись слёзы. Да она раньше так ни с кем! Никогда!
Руки Мидоры потянулись к любимым клинкам, но тут же безвольно опустились. В бытовых делах она часто терялась. Вот если бы сейчас можно было просто кого-нибудь прирезать, а потом отрубить ему уши и!..
Лярис оказалась хитрее.
— А ну, вытри слёзки! — рявкнула она на подругу. — Мы убежим. Возьмём Зергиуса и пойдём вместе в лес! Будем жить в шалаше, ловить рыбу и учить его боевым искусствам!
Мидора вытерла слёзы и полезла в шкаф, выбирать оружие, которое надо будет обязательно прихватить с собой.
Нести тяжело, потому брать придётся только самое любимое: катану, арбалет и боевой молот. Ну и ещё сёрикены. И хотя бы один крис. Или оба?
Лярис несколько секунд стояла, глядя на неё с умилением. Затем, не доверяя практичности подруги, подсказала:
— Одежду собери. И мою тоже. Я — на кухню. Надо взять еды на первое время. Думаю, нам придётся трудно.
— Неужели нет другого выхода? — расстроилась Мидора, роняя походную сумку, только что извлечённую из того же шкафа. — А наша работа? Кого же мы будем там охранять? Может быть, что-то можно придумать, не убегая?
— Нельзя! — отрезала Лярис. — Надо спешить, Дора. В любой момент хозяйка потребует Зергиуса к себе, а там уже, может, и не отпустит, пока за ним не приедут.
— А вдруг мы поторопимся и забудем что-нибудь важное? — тут же всполошилась Мидора, размахивая от волнения боевым молотом.
— Не забудем. Поторопись.
Лярис привычно поднырнула под летящий на неё молот и умчалась на кухню.
Ей казалось, что на кухне сейчас никого не должно быть: госпожа уже попила чай, а до ужина далеко.
Но расчёт не оправдался. Повар, стоял у дальнего стола, мурлыкая себе под нос какую-то неузнаваемо-фальшивую мелодию, и мариновал мясо. Как раз возле двери в ледник, где хранились продукты.
Лярис была не очень хорошей актрисой, и ей пришлось поднапрячься. Улыбаясь самой милой улыбкой, на которую была способна, охранница подошла к повару, виляя бёдрами, и проворковала:
— Привет, трудяга! Мы с подругой хотим устроить маленький праздник… Ты ведь выдашь нам немного продуктов?
— Продуктов? — глазки повара масляно заблестели. — Это можно… Погоди, сейчас закончу с мясом…
Как же неторопливо он двигался! Лярис всем существом чувствовала, как утекают драгоценные секунды.
— Мне нужен хлеб, мясо, лучше копчёное, сыр, что-нибудь из овощей, — нетерпеливо подсказала она.
Повар положил на мясо деревянный круг, сверху водрузил булыжник и вытер руки полотенцем.
— Ну вот и всё! — объявил он. — А на стол, разумеется, соберём. С удовольствием составлю вам компанию. Сладостей ещё возьму, вина бутыль прихвачу.
— Э-э-э… — проблеяла Лярис, не находя, что возразить находчивому нахалу. — Хорошо.
А сама подумала: “Этого только не хватало!”
Как только повар довольно кивнул и скрылся за дверью ледника, охранница торопливо огляделась, схватила топорик для разделки и отбивания мяса и шагнула следом.
Когда Лярис вернулась с продуктами, Мидоры в комнате не было.
На кровати лежало её оружие и две аккуратные котомки с вещами. Лярис сгрузила рядом большой узел с едой, потом добавила в общую кучу любимые метательные ножи, алебарду, меч и кинжал.
Окинула тоскливым взглядом свой арсенал. Жаль, что всё не унести!
Где же подруга? Наверное, пошла за Зергиусом?
Но тут в дверь проскользнула Мидора. Одна.
— Дора! Где ты была? — всполошилась Лярис.
— Вот! — подруга торжествующе потрясла маленьким свёртком. — Краска для губ, чёрные палочки для глаз, румяна, пудра, душистая вода — в уборной хозяйки взяла.
— С ума сошла! А если бы попалась? Зачем нам всё это?
— Ну мы же хотим быть для Зергиуса самыми красивыми? — удивилась Мидора.
Лярис на миг замерла, обдумывая неожиданные слова подруги, а потом кивнула:
— Да, ты права. А мне-то и в голову не пришло! Вот я дура! Бери мазюкалки! И пора забирать Зергиуса. Нам надо непременно успеть убежать до ужина. Поспешим!
Подруги сгребли вещи и потащили их на мужскую половину.
Как удачно, что новый раб ещё в карантине, в отдельной комнате. Тем более, что рядом кладовка, где можно разжиться сменой одежды и для него.
Переполненный новыми впечатлениями, я долго лежал в полупустой комнате на деревянной кровати, раздумывая о странных событиях, произошедших со мной.
Это надо же — попал в настоящий гарем!
А может, не торопиться с побегом? Хозяйка — тоже не такая уж страшная. А будет привередничать — Рыжик поможет, проконсультирует.
Буду жить в гареме с тремя девицами, одна другой симпатичнее…
Это же вроде как три жены? Одна кормит, вторая стирает, третья дежурит по сексу. И никакой сборки мебели с десяти до шестнадцати.
А что? Хобби себе придумаю. Буду… А что я умею? Может, и здесь можно собирать мебель? Какую-нибудь элитную, на заказ?
Размечтавшись, я и сам не заметил, как задремал.
Приснился мне варан Яша, взирающий на меня холодными рыбьими глазами. А потом вдруг возник Рыжик, рвущийся из-за пазухи и царапающий когтями бицепс… Больно, блин.
Я наполовину проснулся и ощутил цепкую когтистую хватку: меня и в самом деле трясли за плечо.
Открыл глаза и понял: хана.
Охранницы, склонившиеся над моей койкой, были увешаны оружием, а Лярис держала ещё и здоровенную алебарду Лица их были суровы и сосредоточены: никаких улыбок, ни следа былой приветливости.
Я ругнулся сквозь зубы и вскинул руки, защищая голову. Не рискнул даже спросить, что случилось. Надо же, как быстро вырабатываются рабские привычки!
— Вставай! — потрясла меня за плечо Мидора. — Идём, Зергиус! Быстрее!
На пальцах у неё были острые железные накладки, вроде когтей, на поясе болталась катана, а в правой руке был зажат боевой молот.
— Куда? — спросил я в ужасе. — Опять к палачу?
Мидора тихонько охнула, выпустила мою руку и выронила молот, чуть не попав себе по ноге.
— Это что же ты натворил, что тебя к палачу таскали? — воскликнула она с ужасом.
Только тут я окончательно проснулся.
Надо же было ляпнуть лишнее! Теперь начнут расспрашивать. А с такими когтями я быстро начну рассказывать и про палача, и про другой мир с котом и ящерицей…
Буркнул:
— Ничего я не натворил! Я раньше совсем в другом месте жил, там всё не такое. Я не помню, как здесь оказался. Где мы вообще, а?
Но я напрасно надеялся хоть на какие-то объяснения.
Мидора помотала головой и подняла молот, а Лярис взглянула на меня, как на слабоумного:
— В городе, где же ещё! Потом поговорим, Зергиус! Вставай, надо немедленно бежать.
Сообразив, что Мидора всё ещё угрожающе нависает надо мной со своими железяками, Лярис оттащила подругу.
Я осторожно сел, спустил ноги с кровати и спросил:
— Куда надо бежать и зачем?
— Нашлись твои прежние хозяева и хотят забрать тебя, — объяснила Лярис.
— Прежние хозяева? — переспросил я удивлённо.
Выходит, я не просто перенёсся в этот мир неведомым образом, но и раньше жил здесь?
Я на всякий случай потряс головой, может, всё ещё сплю? Но вокруг ничего не изменилось.
— А кто они, мои прежние хозяева?
— Барон Эскобар и его дочь.
Слово “эскобар” вызвало у меня в голове неуместные ассоциации, и я прыснул в кулак.
А потом меня осенило:
— Это рыжая такая? — Я вспомнил карету и девушку, похожую на хозяйку кота.
Стало не смешно. Мистика какая-то…
Почему в этом странном мире я вдруг стал рабом рыжей дуры? Бред какой-то. Всё чудесатее и чудесатее.
А может, я просто свихнулся? Выпил несвежего кофейку и лежу сейчас в коме, в больнице? Или вообще в психушке?
И не было никакого кота, никакой рыжей девушки… И этих двух девушек тоже нет, один обман.
Вот только что будет, если охранницы меня зарежут во сне? А вдруг я и в реале тоже умру?
Зачем они уговаривают меня бежать?
Беглый раб — существо со всех сторон незащищённое. Куда я пойду, в город? Это чтобы опять получить по башке и угодить на рынок?
— Никуда не побегу! — заявил я твёрдо. Ну, то есть, постарался, чтобы голос не задрожал. Попробуй тут права покачай, когда одна охранница с алебардой, другая с молотом. — Сначала разобраться надо, что здесь к чему. Сейчас я худо-бедно в безопасности, а беглому рабу любой человек — враг. Что хоть за люди эти прежние хозяева?
Подруги с отчаянием переглянулись.
— Ты не понимаешь! — воскликнула Лярис. — Это же Эскобары! Об их бессердечии ходят легенды. За тобой приезжала сама Мурена Эскобар, дочка барона. Наша госпожа добилась небольшой отсрочки, но завтра тебя отдадут. Нам надо бежать прямо сейчас. Мы с Дорой всё же охранницы и сумеем тебя защитить, если понадобится.
Надо же, имя у этой рыжей какое — Мурена… Ещё смеялась, гадина…
— Погоди-погоди, — я решил уточнить, чтобы окончательно увериться. — Говоришь, за мной приезжала сама дочка Эскобара?
Лярис кивнула.
И тут меня осенило.
Там, на улице, рыжая спрашивала, чей я! Она меня не узнала! Значит, я никак не мог быть её рабом!
— Врёт ваша Эскобариха! — заявил я охранницам, переминающимся с ноги на ногу от нетерпения. — Не знаю зачем, но врёт! Я не их раб!
— Вот! — нетерпеливо сказала Мидора. — Но тебя обязательно отдадут! Сам видишь, надо скорее уносить ноги!
— Надо, — я встал. — Куда побежим? И ошейник снять бы уже, а? — Я подцепил пальцами толстую кожу. — Его же можно просто разрезать?
— Нет, — покачала головой Лярис. — Ошейник магический. Мы с ним потом разберёмся. Пошли!
— А куда?
— Для начала в соседнюю комнату, там кладовая. Подберём тебе одежду поприличнее, чтобы в глаза никому не бросался. Хорошо если с высоким воротом, чтобы ошейник закрывал. Да шевелись же!
Кладовая оказалась больше похожей на склад. Вдоль стен тянулись ряды стеллажей со стопками чистой, но уже не новой одежды.
Я бы тут и за сутки не разобрался, но Лярис уверенно прошла к полке у правой стены, немного порылась там и швырнула мне белую рубаху и уныло-коричневую униформу — куртку и штаны.
Я бодро натянул штаны. Чуть коротковаты, но в целом сидят нормально. Рубаха оказалась с вышивкой по манжетам и вороту-стойке. И она почти скрыла ошейник.
— А дальше куда пойдём? — нетерпеливо спросил я, путаясь в узких рукавах куртки.
— В лес, конечно! В Озёрах людям делать нечего, русалки нас не любят. В деревне все на виду, нас там сразу найдут. В посёлке сектантов тоже нечего делать, да и не примут они нас. Для начала сделаем шалаш прямо в лесу, а там видно будет.
Куртка оказалась мала: тянула на спине и не застёгивалась на груди. Я попробовал было её снять, но рукава плотно обхватывали руки, стесняя движения, и самостоятельно выпутаться не получалось.
Лярис хихикнула. Мидора подошла и одним рывком сдёрнула с меня цепкую одёжку, а затем скомандовала подруге:
— Найди что-нибудь пошире!
— А ваша родня не сможет помочь? — предположил я. — Что если укрыться у какой-нибудь тёти? Бабушки?
— Какая родня? — удивилась Лярис. И застыла, словно внутри у неё что-то замкнуло.
— Ну ты же была когда-то маленькой девочкой? — удивился я. — У тебя были родственники. Или ты их всех порубила в капусту, и теперь сиротинушка?
— Я всегда была охранницей, — тускло отозвалась Лярис, отвернулась от меня и снова склонилась над стеллажом.
— Нет у нас семей, — буркнула Мидора, глядя, как Лярис роется в тряпках. — Мы всю жизнь охранницы. Раньше в Охранной школе учились.
На миг мне стало неловко, но я подумал, что работа охранников, как ни крути, дело опасное и, быть может, правильно, что набирают для неё людей бессемейных, возможно сироток или отказников.
Я, видно, обидел девчонок. Задел за живое.
Беда-то какая — родных у них нет, семей тоже. Никого и ничего, кроме работы в доме взбалмошной баронессы.
Но почему же они с такой лёгкостью готовы бросить её, чтобы помочь бежать случайному рабу, с которым покувыркались в ванне?
Они что, первый раз в жизни удовольствие получили от секса? Крышу сорвало? Ну, Рыжик, ну гигант мысли и отец русской эротической школы.
— А если сбежать в другой город? — предложил я, решив, что странности девушек мне сейчас на руку.
И уж секс-то я им обеспечу, не вопрос, раз им так зачесалось. Мне они обе тоже очень понравились.
— Так ведь нет никаких других городов, — удивилась Мидора.
Я выронил башмак, который сунула мне Лярис.
— Как нет? Да не может такого быть!
— Ну, шевелись же! — прикрикнула Лярис. — В лес побежим. Лес — он большой. А город только один, что тут непонятного?
Вопреки подозрениям Марины, Аделаида Бейнвольская во время разговора с ней не замышляла никаких коварных планов. Ссориться с семьёй влиятельных Эскобаров — себе дороже.
Конечно, расставаться с новым рабом ей ужасно не хотелось.
Аделаида и сама не могла себе объяснить, чем её так зацепил молодой парень, с которым она даже переспать не успела. Вроде бы и внешность обычная — брюнет, глазёнки наивные…
Но почему-то именно с ним ей сейчас хотелось поскорей оказаться в спальне.
Баронесса представляла, как новый раб испугается хозяйку, как будет прижиматься к ней, целовать ноги, умолять о пощаде.
Его нужно будет сначала слегка приручить с помощью плётки, а потом погладить и потискать бедняжку.
Ну и всё остальное, разумеется. Обидно, что такую притягательную игрушку оставили ей всего лишь до завтра!
Сначала Аделаида решила, что прикажет привести нового раба в спальню сразу после ужина, чтобы не прерываться потом на еду. Но спустя время сообразила, что стоит сначала порасспросить парня.
Как он попал к Эскобарам, и как его украли? Может быть, найдётся зацепка, позволяющая если не оставить его себе насовсем, то хотя бы потянуть время?
Поговорить было нужно немедленно!
Аделаиду вдруг охватило такое горячее нетерпение, что она не стала звонить горничной, а схватила любимую плётку и сама отправилась к охранницам.
Бездельничают поди, лентяйки? Нет, чтобы самим догадаться и привести хозяйке нового раба!
Помещения личной охраны, в отличие от остальных комнат слуг, находились на том же этаже, что и личные покои Аделаиды.
Однако, к ее удивлению и досаде, в комнате, которую занимали Мидора и Лярис, никого не оказалось. Мало того, там царил невиданный беспорядок: шкафы распахнуты, сундук открыт, на полу тряпки!
«Похоже, охранницы в спешке собирались куда-то, — подумала баронесса, хмуря брови. — Но куда? Она никаких поручений девушкам не давала. Неужели решили развлечься без спросу?»
Аделаида взмахнула в воздухе плёткой — ну сейчас и они у неё получат! Нашли время устраивать бардак!
Но сначала она сама приведёт раба, а потом устроит баню нерадивым охранницам.
Недовольно поджав губы, Аделаида направилась в изолятор, где раб должен был находиться до окончания карантина.
В доме были и другие охранники, но баронесса пошла одна, не желая медлить ни одной лишней секундочки. Чего ей бояться? Раб был в магическом ошейнике и не сумел бы даже помыслить о том, чтобы напасть на госпожу.
Каковы же были удивление и ярость Аделаиды, когда она обнаружила, что засов изолятора не задвинут!
Она распахнула дверь и вскрикнула: комнатушка была пуста!
— Охрана! — взвизгнула Аделаида, но ни Лярис, ни Мидора её не услышали, а до охранников, что стояли у входной двери отсюда было не докричаться.
Тогда баронесса закусила губу, подобрала длинные юбки и широким кавалерийским шагом, свирепо постукивая рукояткой хлыста по растопыренной ладони, направилась в комнату мажордома.
Сейчас она задаст всем бездельникам!