— Он усиливает твое подсознание, — раскрыл карты Большой Том, — и отключает контроль сознания. И тут появляюсь я.
— Да, появляешься ты…
Род несколько минут молчал, пытаясь свыкнуться с этой мыслью. Наконец он сказал:
— А зачем давать мне то, от чего я повсюду вижу чудовищ?
— Как зачем? — отозвался Большой Том. — Ты хотел бы, чтобы враг разрешил тебе странствовать в здравом рассудке?
— Хм, понимаю. Пока я в каждом из встреченных подозреваю монстров, враг тем временем поднимет восстание, — Род застыл, поняв, что именно сказал Большой Том. — Эй! Ты ведь не думаешь, что агент, который все это подстроил, следует за мной по пятам?
— А почему бы и нет? Разве ему не захочется быть уверенным в том, что твой рассудок продолжает оставаться не в себе?
— «Быть уверенным» в данном контексте звучит неприятно. Равнозначно термину «манипулировать».
— Естественно, весьма неприятно ощущать себя марионеткой, которую то и дело дергают нетерпеливые пальцы.
Род подумал, не имеет ли в виду Большой Том собственную паранойю. Но какая разница?
Никакой — если Большой Том действительно продукт разгоряченного воображения Рода. Конечно, если.
— Но, — осторожно сказал Род, — ведь ты можешь быть и реальным призраком.
— Призраков не существует в природе. — Большой Том улыбался. — Так же как летающих тарелок и песочных людей.
— Да ну? А как же Горацио Логайр и его придворные, которых я встретил в заброшенном углу наследного замка Логайров?
— Все это были конструкты ведьмина мха, — немедленно среагировал Большой Том.
Род кивнул.
— Возможно. Очень разреженные, но тем не менее искусно созданные каким-то древним бардом, который знал оригиналы при жизни, и пел об их деяниях после их смерти. Вероятно, его они особенно поразили, когда вернулись. Но…
— Что еще? — Большой Том наклонился вперед с профессиональным интересом.
— У меня есть сын, — задумчиво заговорил Род, — который недавно оказался психометристом. Он слышит мысли людей, запечатленные в предметах, а если бывает неосторожен, то начинает видеть и самих людей.
— Он способен пробуждать мертвецов?
— Я всегда говорил его матери, что Магнус чересчур шумлив, еще когда тот был ребенком. А теперь представим себе, что какой-нибудь человек, который не подозревает, что он скрытый психометрист, как-то зашел в замок Логайров…
— И не звали ли этого скрытого психометриста Родом Гэллоугласом?
— Если и звали, то он и сейчас ни о чем не подозревает. К тому же первый, у кого произошел небольшой «несчастный случай», побывал в замке, должно быть, несколько сот лет назад — и его страшный рассказ о встреченные привидениях еще больше усилили другие психометристы на протяжении столетий. Кто знает? Может быть, они там бывали так часто, что создали псионную стоячую волну, и спустя некоторое время призраки смогли существовать и без их воздействия. Или, возможно, я действительно несколько добавил им духа.
— Может быть, и добавил. А если им добавил, то почему бы не добавить и мне?
— Верно. У тебя есть ответ?
— Есть. Мои кости лежат не здесь и я никогда не бывал в этом замке живьем. Я даже не знал о нем.
— Хороший довод, — согласился Род, — но не непреодолимый для логики. По-видимому, ты оказал сильное воздействие на общественное мнение, Большой Том Я часто слышу, как нищие по всему Греймари рассказывают о славном сражении, в котором гигант Том сокрушал лордов и умер, благословляя Верховного Чародея.
Большой Том ответил язвительной улыбкой.
— Я не назвал бы это благословением.
— Встречая смерть, ты дал мне слова жизни.
— Если помнишь, я просил тебя не умирать ради сновидения, — взгляд призрака стал пристальным. — Вижу, ты послушался моего совета.
— Послушался, — медленно ответил Род, — поэтому я еще жив.
— Так же, как я мертв. Но я умер бы еще раз, если бы был уверен, что это принесет больше счастья бедному народу, за который я боролся.
— Само собой, — мягко сказал Род. — Люди знают и помнят тебя. Поэтому по всей стране по-прежнему рассказывают легенды о Большом Томе.
— А пришло ли к ним большее счастье? — резко спросил призрак.
— В общем, народу стало жить лучше, чем раньше, — заверил его Род. — Меньше людей умирает сейчас в гражданских войнах, которые в прошлом развязывали лорды, потому что Туан силой заставляет знать сохранять мир. И больше стало еды и одежды.
— Но не для всех?
Род развел руками.
— Я делаю все, что в моих силах, Большой Том. Ведь не могу же я мгновенно распространить в феодальном обществе методы современного сельского хозяйства и последние достижения галактической медицины?
— Конечно, не можешь, и я бы даже не хотел, чтобы ты это делал. Если дать все это человеку извне, то оно сразу исчезнет, как только твое правление кончится. Ведь то, что бесплатно достается, не ценится. И ты, и я прекрасно знаем эту сторону человеческого характера. Следовательно, как только ты сойдешь с политической арены, моментально настанет настоящий голод, а вместе с ним придут опустошительные эпидемии.
— Это уж точно, — вынужден был согласиться с мнением своего оруженосца Род. — Мы, пришельцы из грядущего, должны помочь греймарянам самим всего добиться, чтобы в дальнейшем они могли содержать себя сами. Своим каждодневным трудом. Но мы все же продвигаемся вперед.
— И ты не хочешь при этом обеспечить благополучие своих детей?
— Конечно, хочу. Но благополучие моих детей неразрывно связано с благополучием всего народа, Большой Том, к которому принадлежат и они. Высот современной технологии невозможно достичь за одно поколение. И кто же будет их учить после того, как меня не станет?
— Добровольцев найдется достаточно.
— Еще бы, анархистов-футуриан.
Большой Том повернулся и смачно сплюнул на пол.
— Они откажутся от внедрения всякой технологии и заставят несчастный мой народ снова скрести грязь палкой и пахать при помощи сохи!
Род кивнул.
— Да, — а таким образом не поддержишь современный уровень благосостояния населения. Но неужели ты считаешь, что твои тоталитаристы-футуриане добьются большего?