Туан выпучил глаза, его челюсть отвисла.
Большой Том поджал губы, затем живо промолвил:
- А... да! Ну, давайте тогда действовать дальше.
Род усмехнулся, поставил мышку на пол, развернул ее кругом и легонько хлопнул по спине.
- Сгинь, пропади, заколдованный зверь, но оставайся поблизости, ты мне еще можешь понадобиться.
Мышка смылась с последним писком через плечо.
- Не сомневаюсь, что Пересмешник будет спать в том, что было комнатой Туана, - прошептал Том. - А его приспешники, будем надеяться, окажутся неподалеку.
- А не может ли один из них оказаться бодрствующим? - прошептал Туан. - Или может быть поставленным начальником караула?
Том медленно повернулся, глядя на Туана со странным выражением на лице. Он поднял бровь и перевел взгляд на Рода.
- Хороший человек, - признал он. - И хорошая догадка. - Затем добавил, - следуйте за мной, - и, повернувшись, пошел прочь.
Они смогли обойти только одного часового между собой и пивным залом.
Само помещение, как всегда, пещероподобное и грязное, было освещено только задымленным светом большого очага и несколькими чадящими факелами. Этого, однако, было достаточно, чтобы разглядеть большую каменную лестницу, прорезавшую себе путь по противоположной стене с границей, которой противоречили ее истертые ступени и сломанные перила.
Наверху лестницы в зал выступала галерея. Дверные проемы вдоль нее вели в личные комнаты.
Рядом с большущим очагом сидел, развалясь в огромном кресле и храпя, широкоплечий человек с лицом как топор. Еще двое караульных сутулились по обеим сторонам двери в центре балкона.
- 182
- Неважное положение, - заключил Большой Том, ныряя обратно в коридор. - Тут их на одного больше, и они находятся настолько далеко друг от друга, что двое наверняка должны поднять тревогу, пока мы выводим из строя двух других.
- Не говоря уже о мусорной свалке в виде освещенного зала, который нам придется пересечь, чтобы добраться до них, - добавил Род.
- Мы можем проползти под столами и табуретами, - предположил Том. - И тот, что у подножья лестницы, наверняка должен скоро задремать - он постоянно клюет носом.
- Это ты позаботился о двух снизу, - согласился Род. - Ну, а как насчет пары на балконе?
- На это, - ответил Туан, - у меня есть небольшой опыт владения пращой.
Он вытащил клок кожи с обвернутыми вокруг нее двумя сыромятными ремнями.
- Как ты научился этому искусству? - проворчал Том, когда Туан разматывал ремешки. - Это же оружие крестьянина, а не игрушка лордика.
Во взгляде, брошенном Туаном на Тома был оттенок презрения.
- Рыцарь должен обучаться умению владеть всяким оружием, Том.
Род нахмурился.
- Я не знал, что это было частью стандартного кодекса.
- И было, и нет, - признал Туан. - Но таковы правила рыцарства моего отца и мои, как вы увидите. Оба этих негодяя будут измерять свой рост на холодном камне, допрежь поймут, что их сразило.
- Не сомневаюсь, - мрачно согласился Род. - Ладно, поехали. Я беру того, что у очага.
- Нет, - поправил его Большой Том. - Ты возьмешь того, что у лестницы.
- Вот как? На то у тебя какая-то особая причина?
- Да, - по-волчьи оскалился Том. - Тот, что в большом кресле, и есть тот самый, что засадил меня в тюрягу. То моя добыча, мастер.
Род посмотрел Тому в глаза и почувствовал, как зловещий холодок пополз по его спине.
- Ладно, мясник, - пробормотал он. - Только помни, леди пока не для терзания.
- Пусть каждый валит своих покойников по своему вкусу и обычаю, процитировал Том. _ Ступай и займись своими мертвецами и предоставь моих мне.
Они упали на животы и поползли по-пластунски, каждый к своему собственному противнику. Для Рода это была вечность, состоявшая из ножек столов и табуретов, с массой остатков пищи между ними, и постоянного страха, что один из них может добраться до своего участка первым и заскучать.
Вдруг раздался громкий и отчаянный треск.
Род замер. Один из них ступил неудачно...
На миг снова воцарилась тишина, затем голос окрикнул:
- Что это?
Затем:
- Эй, ты, там, Эгберт! Проснись, пьянчуга, и следи за лестницей, что караулишь.
- А?... Что? Что такое? - пробормотал невнятный голос поближе.
- Что вас там смутило? - пробормотал еще более глухой и раздраженный голос у очага. - Что вы будите меня по пустякам.
Возникла пауза.
Затем первый голос произнес.
- Был шум, капитан, вроде как стук среди столов.
- 183
- Стук, он говорит! - проворчал капитан. - Крыса, наверное, убирает остатки, ничего более! Сделай это еще раз, и ты тогда впрямь услышишь громкий стук - от удара по твоей пустой голове.
Затем этот голос пробурчал про себя: