- Ладно, что случилось? - проворчал Род, догнав Брома.
- Помолчи! - отрезал Бром и продолжал сохранять молчание, пока они не поднялись по склону далеко над шатрами.
Затем он повернулся к Роду и резко бросил:
- А теперь скажи мне, ты любишь ее?
Лицо Рода опустело.
Затем он мягко осведомился:
- И ты разбудил меня только для того, чтобы спросить об этом?
- Это довольно важно для меня, - ответил Бром. - Так скажи мне, ты любишь ее?
Род сложил руки на груди, опершись на одну ногу и слегка выставив другую.
- А какое тебе до этого все-таки дело, черт возьми? Какое ты имеешь право знать мою душу?
Бром отвел взгляд, лицо его искажали эмоции, и когда он заговорил, слова казались чуть ли не вытянутыми из него клещами.
- Она - моя дочь, Род Беллоуглас.
Род взглянул на изможденное лицо Брома, и в его глазах появился сардонический блеск.
- Да, ты едва ли повершиь в это, не так ли?
- 199
Он отвернулся, глядя на долину, голос его смягчился от воспоминаний и дум.
- Она была всего лишь служанкой в королевских палатах, Род Беллоуглас, и все же я любил ее. Она была маленькой, едва ли в половину роста иной женщины, но все-таки на голову выше меня. И смертная, чересчур смертная.
И она была прекрасна, ах, какой прекрасной! И хоть это и может показаться странным, сильно желанной мужами двора. И все-таки, - голос Брома принял тон удивления и благоговения, - она любила меня. Одна она из всех живущих женщин, эльфов и смертных, видела во мне не карлика, эльфа или князя, а только человека.
И желала меня...
И любила меня...
Он оборвал меня и в удивлении покачал головой.
Он вздохнул.
- И я любил ее, Род Беллоуглас, я любил одну только ее и зачал ей
Лицо его потемнело. Он сцепил руки за спиной и, нахмурившись, уставился на землю.
- Когда она оказалась в тягости, и время ее быстро приближалось, а скоро ее должно было разнести так, что об этом были бы догадаться все и затравили бы ее жестокими шутками, хотя мы и были обвенчаны, я отправил ее в лес, к моему народу. И там-то с помощью повивальных бабок в лице эльфов и лепреконов (7) она и родила прекрасное, смеющееся, частично эльфовское дитя.
Глаза его увлажнились. Он поднял голову, глядя сквозь Рода.
- Она умерла, когда ее дочери было всего два года, она умерла от простуды. И мы похоронили ее там, под деревом, в лесу. И каждый год я прихожу туда...
Его глаза снова сфокусировались на Роде.
- Но у меня все же осталось дитя, - он беспокойно отвернулся. - И что мне следовало сделать? Вырастить ее рядом со мной и таким образом позволить ей знать, что ее отец - искривленное существо и мишень для плохих шуток? Выпустить ее, стыдящуюся меня?
Она выросла в лесу, зная эльфов и могилу своей матери, но никогда она не знала, кто ее отец.
Род начал было протестовать, но Бром взмахом руки приказал ему замолчать.
- Молчи! Так будет лучше!
Он медленно повернулся со смертью в глазах.
- И все же будет лучше, если она узнает об этом когда-нибудь от тебя, Род, я с корнем вырву твой язык и обкорнаю тебе уши!
С каменным лицом Род изучил его и не нашел никаких слов в ответ.
- И поэтому ответь мне прямо, сейчас! - Бром уперся кулаками в бедра и задрал подбородок. - Ибо знай сие: я - полусмертный и посему могу быть убит, и может статься, что мне суждено будет сложить голову сегодня.
Голос его притих.
- Так скажи же мне, скажи бедному обеспокоенному отцу: ты любишь мое
- Да, - тихо произнес Род. - Так значит, я не случайно повстречал ее, отправившись на юг?
Бром кисло улыбнулся.
- Конечно, нет. Ужель ты мог когда-нибудь думать иначе?
- 200
* * *
Восток краснел, смущенный рассветом, а туман уже расходился, когда Род въехал в лагерь нищих, чтобы разбудить их.
Но Туан оказался там раньше и, переходя от одного к другому, тряс, пробуждая, нищих. Рядом с ним шел солдат, ставивший рядом с каждым кружку горячего вина.
Туан поднял голову, увидел Рода и направился к нему с распростертыми объятиями и улыбкой шириной в метр.
Он хлопнул Рода по спине и стиснул ему руку в костодробительном рукопожатии. В глазах его было глубокое, почти наркотически спокойное удовлетворение.
- Прими мою благодарность, друг Беллоуглас, - сказал он. - Ты желаешь мою жизнь - можешь забирать ее! Я в таком долгу перед тобой.
Род лукаво улыбнулся.