Род кивнул. Он вскинул руки вверх и прыгнул, соскользнув по стогу наземь. Он оглянулся и увидел быстро зарывавшуюся гору Большого Тома.
- 148
- Спокойной ночи, Том.
- Доброе утро, мастер, - ответил внутри приглушенный голос.
Род засмеялся, мотая головой, когда направился к ближайшему стогу сена. Он влез наверх, намял в сене углубление и вытянулся с блаженным вздохом.
Прозвучал тихий крик, и скопа упала в сено рядом с ним. Она рухнулась на бок, контуры ее распылились и вытянулись - в следующий миг рядом с Родом лежала Гвендайлон.
Она озорно улыбнулась и начала развязывать шнуровку лифа.
- Двадцать четыре часа, милорд. От восхода до восхода. Ты сам сказал, что столько будешь подчиняться моим приказаниям.
- Но-но-но... - Род выпучил глаза и глотнул, когда лиф был отброшен прочь.
Блузка начала ползти вверх.
Он снова сглотнул и выдавил, заикаясь:
- Но-но, кто-то ведь должен же стоять на страже!
- Не беспокойся, - прошептала девушка.
Блузка полетела прочь.
- Это сделают мои друзья.
- Твои друзья? - несколько рассеянно Род заметил, что в данной культуре еще не развилась концепция бюстгальтера.
Гвендайлон, однако, резвилась, и еще как.
- Да, маленький народец, - одним гладким и гибким движением юбка и туфли присоединились к кучке отброшенной одежды.
Заходящее солнце окрасило солому в кроваво-золотой цвет, когда голова Рода высунулась из стога.
Он огляделся, потянул носом прохладный свежий воздух вечернего бриза и издал вздох огромного удовлетворения.
Он чувствовал себя чрезвычайно хорошо.
Он откинул в сторону покров из сена одним взмахом руки и размышлял, что день был хлопотный, когда его глаза медленно и с любовью прошлись по выпуклостям Гвендайлон.
Он нагнулся вперед и коснулся губами ее губ для долгого и глубокого поцелуя. Он почувствовал, как девушка пробуждается под ним.
Он отодвинулся, ее глаза полуоткрылись. Губы изогнулись в медленно страстной улыбке.
Она потянулась - неторопливо, по-кошачьи. Род был удивлен, почувствовав ускорение пульса. Его мнение о себе поднялось на одно деление, а мнение о ней было уже и так чересчур высоким. С уколом тревоги Род вдруг осознал, что он - странствующий человек. Он также понял, что что-то грызет основу его совести. Девушка посмотрела ему в глаза и посерьезнела.
- Что тебя печалит, милорд?
- А разве тебя никогда не беспокоит, что тобой пользуются, Гвен?
Она лениво улыбнулась.
- А тебя, милорд?
- Ну, нет... - Род, нахмурясь, смотрел на ладони. - Но это другое дело. Я имею в виду, я же мужчина.
- Вот бы никогда не догадалась, - прошептала она, покусывая его по ходу дела за мочку уха.
Он усмехнулся и завертелся, пытаясь ответить тем же, но она еще не кончила с его ухом.
- Все мужчины - дураки, - прошептала она между укусами. - Вечно вы говорите о том, чего нет, вместо того, чтобы говорить о том, что есть. Покончил с ночью - живи вечером, пока живется.
- 149
Затем она посмотрела на него сквозь полуопущенные веки с несколько собственническим удовольствием, медленно оглядывая его с ног до головы.
"А, ладно, - подумал Род, - вот и все, за мою единственную попытку быть честным... "Мотор!" В конце концов, это был лишь только способ стереть с ее лица надменную улыбку".
Большой Том выбрал именно этот момент для того, чтобы позвать:
- Мастер! Солнце уже зашло - мы должны убираться!
Род с негодующим рычанием выпустил девушку.
- У этого парня определенно великолепное чувство такта, - он принялся натягивать шаровары. - Подьем, милая!
- Должны ли мы, милорд? - надулась она.
- Должны, - ответил он. - Долг зовет, или во всяком случае, Большой Том. Вперед, во славу Франции! Или еще что-нибудь в этом роде...
* * *
Две ночи постоянной скачки, переходы с рысцы на шаг привели, наконец, их обратно в столицу.
Когда они подъехали к мосту через огибающую город реку, Род с удивлением увидел двух солдат-пехотинцев с пиками, при полыхающих по бокам у них во тьме седьмого часа ночи факелах.
- Я расчищу дорогу, - пробурчал Большой Том и, пришпорив коня, он выехал вперед Рода и Логайра.
- Посторонитесь! - крикнул он часовым. - Ибо мои господа желают въехать!
Пики с треском скрестились, загораживая вход.
- Кто твои господа? - огрызнулся один солдат. - Они мятежники? Или они воины королевы?