— Нет, не хочу… Я хочу предложить тебе попробовать перевоплотиться. Если конечно ты сама этого хочешь и не боишься, что сознание дракона вытеснит твое…
— Не вытеснит… я давно его ощущаю. Оно часть меня, я по-другому воспринимаю мир. До того, как я узнала, что во мне кровь драконов, я никак не могла понять почему…
— Я знал, что ты так ответишь, я видел это.
— А причем здесь то, что я не ела?
— Перевоплощаться, особенно поначалу, тяжело… тебя может тошнить.
— Раз я не ела, то, значит, не может. Я хочу попробовать.
— Что ж попробуй, дитя мое, — Маграт встал, взмахнул рукой, и в стене открылась темная ниша, со столиком на котором лежала красивая шкатулка. Он подошел к ней, открыл и, достав мерцавшее и переливающееся колье Алики, протянул Къяре: — Надень его, тебе будет легче…
Поднявшись с дивана, Къяра взяла колье и стала рассматривать камни на свет.
Глядя на сверкающие бриллианты, она лукаво улыбнулась и тихо спросила, — Интересно знать: где ты достал кровь дракона, чтобы преобразовать его?
— Когда ищешь и очень хочешь найти, не найти невозможно, — не сводя с нее пристального взгляда, ушел от ответа Маграт.
— Интересное наблюдение, — губы Къяры изогнулись в ироничной усмешке.
Потом она решительным движением надела колье и с удивлением посмотрела на отца:
— Ничего не происходит.
— И не должно, — ответил тот. — Ты же не Алика, сущность которой только качни и ее вытеснит другая… Ты должна захотеть сама.
— А как?
— Тебе виднее. Позволь дракону, которого чувствуешь, явиться и, возможно, он явится.
Къяра задумалась, и некоторое время молчала, сосредоточенно прислушиваясь к своим ощущениям. Потом подошла к большим двустворчатым дверям, ведущим на балкон, и распахнула их. Встав в проеме, она замерла. Тело ее окутала непрозрачная дымка, превратившаяся в небольшое облако, которое неожиданно, словно взорвавшись изнутри, разлетелось клочьями. И вместо него на балконе появился большой черный дракон с серебристо-серой каймой на крыльях. Он тяжело переступил с лапы на лапу, осторожно, чтобы не сломать ничего, обернулся и встряхнул крыльями. Затем повел головой и, шагнув в комнату, в упор посмотрел на стоящего перед ним Владетеля.
— Здравствуй, — тихо произнес Маграт.
— Здравствуй, — ответил дракон, чуть склонив голову и внимательно его разглядывая.
— Рад тебя видеть, — улыбнулся ему тот.
— И я рад тебя видеть, — дракон еле заметно кивнул.
— Ты знаешь, кто я?
— Ты? — дракон еще раз внимательно оглядел Маграта с головы до ног и утвердительно кивнул, — Знаю.
— Так кто же я?
— Ты сам не знаешь, кто ты? — недоуменно спросил дракон.
— Я знаю, кто я, — Владетель раздраженно едва заметно поморщился.
— Тогда зачем спрашиваешь? — дракон осторожно пошевелил хвостом, оставшимся на балконе, и вновь переступил с лапы на лапу.
— Я хочу знать, что знаешь про меня ты.
— Что знаю про тебя я? Что именно ты хочешь знать из того, что знаю про тебя я?
— Ты сказал, что знаешь, кто я.
— Сказал, — подтвердил дракон.
— Вот и скажи, кто я.
— Зачем это тебе? — дракон озадаченно хмыкнул, — Ты же сказал, что знаешь, кто ты.
Маграту стало надоедать. Разговор с драконом грозился перейти на новый виток одних и тех же вопросов и ответов. При этом выяснить: может ли Къяра контролировать дракона и имеет ли связь с его сознанием, никак не удавалось.
— Хорошо, тогда скажи мне, кто ты.
— Я? — дракон склонил голову и еще внимательнее посмотрел на Владетеля, — Разве ты не видишь, кто я?
— Я вижу, что ты дракон, но я не знаю, твоего имени.
— Что в имени тебе моем, раз оно незнакомо тебе… — печально произнес дракон.
— Но я же должен хоть как-то к тебе обращаться.
— Как хочешь, так и обращайся, я пойму, что это ты ко мне.
— А если не поймешь?
— Сейчас же понимаю, — во взгляде дракона читалось непонимание.
— Где ты живешь? — решил сменить тему Маграт.
— Везде… где сейчас нахожусь, там и живу… А разве можно иначе?
— Я имею в виду, где твой дом?
— Мой дом? Ты когда-нибудь видел, чтобы у дракона был дом?
— Нет, я вообще дракона первый раз вижу… Поэтому мне все интересно, расскажи о себе, — ласково попросил Маграт.
Он окончательно понял, что сознание его дочери где-то потерялось и, возможно, невозвратно погребено под массой этого чуждого ему разума. Орест правильно предупреждал его. Надо было срочно исправлять ситуацию.
И в это время дракон рассмеялся. Тихо и достаточно мелодично.