Виард поднялся с колен и тяжело опустился на табурет. Он был подавлен и удручен, он не представлял, как он осуществит приказ Владетеля… а про то, что будет дальше, ему даже помыслить было страшно. Он знал, что его девочка, не простит ему этого.
— Виард, посмотри какой я цветок, на озере нашла, — вошедшая Къяра протянула ему красивый цветок лотоса.
Виард мрачно взглянул на ученицу. Лицо Къяры озаряла улыбка. Ее мокрые волосы, тяжелой черной волной лежавшие на плечах, не успели просохнуть и вымочили плечи и спину ее рубашки, и даже пояс брюк был мокрым. Но Къяра даже не замечала этого, она торопилась показать ему цветок.
— Ты почему волосы не вытерла и не высушила? — хмуро спросил он.
— Я торопилась… — улыбка исчезла с лица Къяры, — тебе нравится цветок?
— Мне не нравится, что ты вся вымокла… и я хочу знать, куда это ты так торопилась, что не смогла вытереть волосы, заплести и уложить их? — Виард понял, что если сейчас не решится наказать Къяру, потом будет только тяжелее.
— Да ладно тебе… сейчас все высохнет. И волосы я сейчас вытру и уложу… и в следующий раз это не повторится, обещаю… — растерянно проговорила она.
— Ты что не поняла вопроса? — строго спросил Виард и вплотную подошел к ней.
— Я поняла… и уже объяснила, что торопилась показать тебе цветок, пока он не завял без воды, я достала его с середины озера. Волосы я сейчас вытру, уложу и переоденусь, если не хочешь, чтоб я так ходила. Что ты еще желаешь от меня услышать? Что я виновата? Да, я виновата. В следующий раз так поступать не буду… обещаю. Ты доволен? — спокойно и медленно проговорила Къяра, потом грустно улыбнулась, и тихо добавила: — Ну что с тобой?
Сердце у Виарда тоскливо заныло, но он был воином и умел выполнять приказы, поэтому нахмурился и еще строже проговорил:
— Значит, ты считаешь, что тебе позволено небрежно себя вести, и ты уверена, что тебе за это ничего не будет? И ты еще спрашиваешь, что со мной и доволен ли я?
Къяра опустила голову и молча ждала, что последует дальше. Она действительно привыкла, что у нее с учителем сложились хорошие отношения, и сейчас не понимала, что это на него вдруг нашло.
— Значит так, — тоном, не терпящим возражений, приказал Виард, — идешь в лес, выбираешь прут, зачищаешь его и приносишь сюда. Поняла?
— Ты серьезно? — Къяра подняла голову, ее глаза были полны страха и непонимания.
— Мне надо повторить еще раз? — жестко спросил Виард.
— Нет, учитель, — проронила Къяра и быстро вышла из избушки.
Минут через пять она вернулась. В руках ее был длинный, очищенный от коры прут. Она, не поднимая глаз, протянула его Виарду и замерла в ожидании.
— Спусти брюки и ляг на лавку, — по-прежнему сурово приказал Виард. Он старался не смотреть на Къяру, которая стала молча выполнять его распоряжение. Заметив, что она легла, Виард подошел к ней и раз двадцать сильно хлестанул ее прутом. Потом отложил прут, отошел к окну, отвернулся и проговорил:
— Можешь встать и одеться.
Къяра молча поднялась, поправила брюки, застегнула ремень и подошла к Виарду.
— Ну как, теперь ты доволен? — жестко спросила она.
Виард обернулся:
— Вполне… надеюсь, это научит тебя быть более рассудительной, благоразумной и аккуратной.
— И не надейся. Тебе придется все прутья об меня обломать… и то мало окажется, — зло ответила она ему и, хлопнув дверью, вышла из избушки.
После этого Къяра перестала выполнять любые распоряжения и просьбы воина. Демонстративно заявляя, что он может наказать ее, но не заставит хоть что-то сделать. Виард чувствовал, что в сложившейся ситуации наказывать Къяру абсолютно бесполезно, и твердо решил больше этого не делать. Поэтому даже не пытался заставлять что-то сделать, понимая, что сейчас заставить ее не смог бы даже Владетель, скорее Къяра в гневе откажется учиться.
Их отношения были абсурдны и доходили до смешного. Чтобы Къяра сделала что-то, ее надо было попросить это не делать или сделать что-то противоположное. Однако Виарду было не до смеха. Къяра целыми днями пропадала в лесу или на озере, лишь изредка приходя на площадку, да и то только тогда, когда его там не было. Есть при этом она почти перестала, и часто даже ночевать не приходила. Она похудела и осунулась, казалось на ее лице остались лишь, горящие гневом, глаза. Чтобы она поела, Виарду надо было в подходящий момент поймать ее замечанием типа, что он надеется, что обедать она сегодня не придет, и ему ждать ее не нужно.
— Приду, — раздраженно отвечала Къяра и приходила.
Могла даже что-то приготовить, и оставить ему еду на столе, но только если его не было дома.
От одного его вида Къяру трясло, и с ее языка постоянно слетали если и не оскорбления, то точно подмеченные ядовитые замечания.
Виард понимал, что эту ситуацию надо как-то преодолеть, но не знал как. После длительных размышлений он пришел к выводу, что хотя в глазах его ученицы пылала такая ярость, что, казалось, позволь девочке, и она, не задумываясь, убьет его, делать это она не намерена. Ведь отцу она не жаловалась, хотя могла, так как заниматься с ним перестала. Обдумав все это и припомнив разговор Къяры с отцом после ее побега, слова Маграта и истерику девочки у озера, Виард понял, как можно заставить ученицу простить его.
Он пришел на площадку, когда она там занималась, и встал у края. Къяра тут же прекратила занятия и резко сказала:
— Если не уйдешь, уйду я.
— Никуда ты не уйдешь, — не менее жестко ответил Виард.
— Уйду!
— Только попробуй!
— Ну и что ты сделаешь? Изобьешь? Да сколько угодно! Можешь хоть сейчас начинать! Мне не привыкать. Развлекайся. Ты же знаешь, я сопротивляться не буду. Всегда ведь приятно показать другому, как ты можешь его унизить, особенно если уверен, что для тебя это будет абсолютно безнаказанно.
— Прут срежь! — приказал Виард.
— Да с удовольствием, учитель! — Къяра даже развеселилась, — Только ты уже повторяешься, я-то полагала, ты что-то другое придумал. Однако если тебе это приносит удовольствие, то почему бы тебе его не доставить?
Она подошла к кусту, выбрала длинный, гибкий прут срезала его и сняла с него кору.
— Такой подойдет?
— Подойдет.
— Мне здесь раздеться? — Къяра протянула ему прут.
— Нет, раздеваться не надо, мы сейчас пойдем домой, — не взяв прута, он развернулся и зашагал по тропинке к дому.
— Тебе я больше нравлюсь в домашней обстановке, на лавке? Да? — язвила по дороге Къяра, — Что же ты так долго скрывал, что это доставляет тебе удовольствие? Уже давно мог бы удовлетворить свои желания.
Виард угрюмо молчал. Подойдя к дому, он пропустил вперед Къяру, вошел следом и запер дверь на засов.
— Ты боишься, что я сбегу? Не бойся, я без твоего разрешения не выйду, — усмехнулась она.
— Поклянись! — Виард подошел к девочке и, жестко взяв за плечи, посмотрел ей в глаза.
Его тут же затопила волна ледяного холода смешанная с презрением и яростью, изливающаяся из ее глаз.
— Я же сказала, что не выйду, тебе мало? — зло проговорила она, и презрительно скривив губы, добавила, — Ну что ты тянешь? Говори, куда мне лечь или как встать и наказывай.