— А ну прекрати! Нечего тут истерики закатывать, все уже прошло, — услышала она строгий голос Къяры, и, пытаясь подавить рыдания, с трудом поднялась на ноги.
Инга была напугана и забыла все, что ей до этого говорила мать. За что тут же поплатилась, получив сильную пощечину от той, которой ей теперь надо было повиноваться. Вздрогнув, она подняла на нее ничего непонимающий взгляд и тихо прошептала:
— За что?
Мать тут же подошла к Инге сзади и, схватив за плечо, сильным рывком заставила опуститься на колени, а потом склонится, приказав еле слышным шепотом: "Быстро говори зарок", после чего вновь отошла.
— Я полностью в Вашей власти, госпожа, — произнесла Инга срывающимся голосом, а потом поцеловала руку Къяры.
Къяра убрала руку и приказала девушке:
— Встань и отойди к стене.
Девушка вздрогнула, медленно поднялась и, беспомощно оглянувшись, тихо спросила:
— К какой стене?
— К любой, какая тебе больше нравится, — усмехнулась Къяра.
Девушка кивнула и отошла туда, где стояла ее мать. Она встала с ней рядом и постаралась незаметно взять мать за руку. Но та тихо отстранилась, подошла к Къяре, опустилась на колени и, склонившись, прижалась губами к ее руке, прошептав:
— Я полностью в Вашей власти, госпожа.
— Как мне тебя называть? — тихо спросила Къяра.
— У меня нет сейчас имени, госпожа. Поэтому, как угодно. Я приму любое имя, — не выпуская ее руки, ответила женщина.
— Тогда пусть будет прежнее. Алика.
— Да, госпожа.
— Встань.
Женщина отпустила руку Къяры и поднялась.
Къяра повернулась к отцу.
— Ты хочешь, чтоб я вернулась в Лорен?
— Да, моя радость. Пока, да. Тебе предстоит принять титул Владетельницы Лорена и всех пределов.
— Отец, что ты такое говоришь?
— Да, моя радость, ты станешь совладетельницей империи.
— Ты хочешь даровать мне равные права с тобой? Не думаешь, что это преждевременно? — губы Къяры тронула ироничная усмешка.
— А ты считаешь, что я чем-то рискую, особенно после того, как ты пообещала быть послушной?
— Решать тебе. Я пообещала, что перечить твоим приказаниям не буду.
— Вот и замечательно. Сейчас мы отправимся в Лорен, и завтра ты примешь титул.
— И что ты сделаешь с Артесом?
— Я — ничего… а вот ты — или наденешь на него кабалит, или казнишь.
— Хорошо, как скажешь.
— Къяра, разговаривать сегодня с тобой — сплошное удовольствие. Я давно такого не слышал, радость моя.
— Сегодня я потеряла последние иллюзии и поняла, что все мои стремления бесполезны и даже опасны, и хорошо, если только для меня… Я догадывалась, что когда-нибудь ты заставишь меня почувствовать это, но не думала, что это будет именно так…
— Что ж, я рад, что это, наконец, произошло. Я ждал очень долго. Пойдем, — Маграт открыл магический переход и замер рядом с мерцающей аркой.
— Алика, Инга идите вперед, — приказала Къяра и, дождавшись, чтобы ее приказание было выполнено, тоже шагнула в мерцающую арку.
Къяра стояла перед зеркалом и терпеливо ожидала, когда Алика затянет шнуровку на корсете ее парадного платья. Алика уже вторую неделю исполняла обязанности ее личной служанки. Она следила за уборкой в спальне, приказывала подготовить для Къяры тот или иной наряд, помогала ей одеваться, причесываться и раздеваться. При этом она почти не разговаривала и не поднимала глаз. Изредка Къяра ощущала на себе ее злой взгляд, брошенный украдкой, но, обернувшись, всегда видела лишь потупленные в пол глаза Алики. Делала Алика все очень медленно и не всегда аккуратно. Пару раз она опрокидывала чай и кофе на костюм Къяры, и от переодевания Къяру спасало лишь то, что та с помощью магии могла восстановить свой наряд. Особенно явной медлительность Алики становилась тогда, когда она, как сегодня, знала, что Къяра торопится. Къяра старалась вида не показывать, что спешит и злится. Она всячески избегала ситуации, в которой ей бы пришлось наказать Алику. Иногда ей казалось, что Алика откровенно провоцирует ее на наказание, но она сдерживалась и делала вид, что ничего не замечает.
Дверь личных покоев Къяры распахнулась, и на пороге появился Маграт:
— Радость моя, мне еще долго тебя ждать? Ты должна была быть в тронном зале еще полчаса назад…
— Я выбирала платье, — не оборачиваясь, ответила Къяра.
— Я никогда раньше не замечал за тобой страсти к перебиранию нарядов и отсутствия пунктуальности. Что случилось?
— Ничего, отец. Ровным счетом ничего. Я лишь повзрослела и стала более женственной и, зная, что теперь я должна соответствовать статусу Владетельницы больше внимания уделяю своему внешнему виду, чем раньше, вот и все. Я надеюсь, ты извинишь мое опоздание? — дождавшись, когда Алика завяжет завершающий узел, Къяра обернулась к отцу и мило улыбнулась.
— Ты знаешь, как я не люблю ждать, но с завидной регулярностью опаздываешь все последнее время. Сдается мне, дитя мое, что ничего ты не выбираешь, а порядок навести не можешь, и как мне кажется, совсем не в платьях…
— Отец, я понимаю, ты сердишься, но обвинять меня в том, что я не могу навести порядок, с твоей стороны, по меньшей мере, необоснованно. Исходя из чего, ты сделал такой вывод? Да, я опоздала… и действительно не первый раз. Но я же женщина, а не разводящий посты.
— Ты в первую очередь Владетельница.
— Именно. Поэтому я должна соответствующе выглядеть и имею право задержаться. Ты сам часто этим грешишь. Так что не драматизируй, ничего экстраординарного не произошло.
— Хорошо. Пусть так. Я всегда знал, что тебя не переспоришь. Подойдем к вопросу с другой стороны и сбросим карты. Тебя устраивает поведение Алики?
— А почему меня оно должно не устраивать?
— Ты посмотри на нее. Даже пока я стоял здесь, она двигалась как впавшее в анабиоз земноводное.
— Они не двигаются вовсе, отец. А она старается, и делает, по-видимому, максимум, на что способна.
— Ты думаешь, она способна лишь на это?