Однако больше и не потребовалось. Осушив до дна первый кубок, Мэй зевнула, ее веки отяжелели, она попыталась справиться с собой, но не смогла открыть глаз. Она протянула руку, чтобы поставить кубок на стол возле кровати, но он выскользнул прямо на ковер. Сама Мэй упала прямо в объятия принца, он вовремя подхватил ее.
Галрион раздел девушку, бережно уложил в свою постель, затем достал пучок травы и положил рядом с ее кубком, чтобы было ясно, что ее усыпили и она вовсе не соучастница. Он мерил шагами комнату, отчаянно волнуясь, выжидая время, чтобы не вызвать подозрения у гвардейцев. Когда терпение его иссякло, он переоделся в платье Мэй, накинул на голову капюшон плаща и вышел как ни в чем не бывало в зал. Ничего не подозревающие гвардейцы перемигнулись друг с другом, а затем повели его длинными коридорами. У двери женского зала капитан дружески похлопал его пониже спины, сказал ему, что он должен быть хорошей девочкой, и галантно открыл перед ним дверь.
Тусклый лунный свет едва освещал безмолвную комнату. Галрион нащупал на столе свою одежду и кинжал в ножнах, пристроенный под штанами. Мысленно благодаря свою сообразительную мать, он переоделся в приготовленную одежду и спрятал клинок за пазуху, затем выглянул в окно. Двор был пуст. Он влез на подоконник, развернулся лицом к стене и начал спускаться вниз по шершавому камню на мостовую, моля бога, чтобы никто его не заметил. Его руки обдирались о камни и кровоточили.
Наконец он оказался во дворе. Галрион крадучись перебегал от постройки к постройке, пока наконец не добрался до конюшни. Прямо возле стены был сторожевой навес, на который он смог легко взобраться. Затем он перемахнул с крыши навеса на стену, прополз по ней на животе до того места, где ожидал его раскидистый дуб. Он перебрался на ветку дуба, спустился по стволу на землю и надежно спрятался в тени.
Ему хорошо был виден парк, примыкающий к наружной стене, по гребню которой на фоне звездного неба двигались силуэты ночных патрульных, охраняющих вал. Самая опасная часть пути была впереди. Галрион выбрал удобную площадку, с которой хорошо мог видеть Дорогу, спускающуюся к внешним воротам. Он двинулся, пригнувшись в высокой траве: его могли заметить гвардейцы, охраняющие внутренние ворота; затем в какой-то момент выпрямился и уверенно пошел вниз по Дороге. Подойдя ближе к посту стражи наружных ворот, он пустился бегом.
- Эй! - зачастил Галрион высоким мальчишеским голосом, как мальчик. Открывайте! У меня поручение к повару.
- Не торопись, парень! - Гвардеец шагнул в его сторону, чтобы рассмотреть порученца в темноте. - Рассказывай, что там у тебя.
- Нерда рожает, - ответил Галрион, - и дело плохо, что-то не заладилось. Акушерке нужны целебные средства. Пожалуйста, побыстрее.
- Это кухарка, - крикнул другой гвардеец, - она и правду была на сносях.
Едва осмеливаясь поверить в удачу, Галрион выскочил за ворота и побежал по безмолвному городу. Он остановился среди пивных бочек позади таверны и перевел дух, потом помчался дальше. Теперь ему предстояла нелегкая задача пробиться через пост гвардейцев у городских ворот. Через арку в городской стене протекала река, и ей не надо было никакого разрешения на выход из города. Галрион осторожно огляделся и начал пробираться на берег, пробираясь по аллее позади построек. Он был уже на полпути, когда услышал шаги за спиной. Он бросился в подворотню и спрятался за дверью. Два пьяных воина из королевской гвардии, шатаясь, прошли мимо. Они были всего в двух ярдах от него, когда один из них вдруг принялся петь пьяным голосом, напрягаясь изо всей силы. Галрион чертыхнулся, а затем поблагодарил богов за то, что городская охрана не прибежала выяснять, в чем дело.
Но вот наконец пьяная пара удалилась, и улица снова опустела. Убедившись в том, что опасность миновала, Галрион начал спускаться к реке. Сначала он шел вброд, а когда стало глубоко - поплыл по течению. Далеко вверху он увидел возвращающихся гвардейцев и еще четырех на городской стене. Река несла его все ближе и ближе к тому месту, где стража могла его заметить. Он вдохнул воздух и глубоко нырнул. В мутной воде было трудно что-нибудь различить, но ему показалось, что он видел темные каменные своды. Ссадины на руках жгло, словно огнем, но он пересилил себя, оставаясь под водой до тех пор, пока течение не вынесло его, задыхающегося и обессиленного, на поверхность. Он перевернулся на спину и так плыл, не шевелясь, вдыхая свежий воздух. Он опасливо огляделся вокруг, но гвардейцы остались далеко позади, и никого больше не было видно на спасительном берегу.
Беглец выбрался на сушу в небольшой ивовой рощице. "Свободен! - подумал он. - Теперь главное - разыскать Бранвен". Галрион отжал одежду и, все еще сырую, надел на себя снова. Взглянул на небо. Оставалось около пяти часов до рассвета. Еще час пройдет, пока обнаружат Мэй. А еще через час королевские гвардейцы отправятся в погоню. Не так уж много, но если ему удастся добраться до леса, они не смогут найти его. Он хорошо знал все тропинки в лесу, а королевские гвардейцы будут кружить вокруг, только поднимая шум и распугивая дичь.
Через луг Галрион прокрался к близлежащим домам и решил украсть лошадь. Это было нетрудно сделать. Принц часто ездил этой дорогой, и всегда останавливался, восхищаясь великолепными гнедыми, которые уже узнавали его, когда он заговаривал с ними и похлопывал по спине. Галрион приблизился, гнедой мерин доверчиво подошел к нему и позволил взять себя за удила. Беглец торопливо оторвал полоску ткани от подола своей рубахи и постарался обуздать лошадь. Гнедой был хорошо обучен и не сопротивлялся. Принц пустил лошадь галопом по дороге, ведущей на восток. Королевский гонец не сегодня-завтра должен прибыть к Герранту.
Немного погодя он перевел лошадь на шаг, решив поберечь ее силы. Чередуя шаг с рысью, он двигался всю ночь и, когда рассвело, добрался до границы королевских владений. Он повернул на юг, стараясь ехать по нетронутой степи, сторонясь хорошо наезженных дорог. Хотя окольными путями он будет дольше добираться до леса, но у него не было другого выхода. К полудню лошадь так устала, что начала спотыкаться. Галрион спешился и вел ее за собой под уздцы до тех пор, пока они не вошли в небольшую рощу на границе пастбища. Он нашел ручей и позволил коню напиться. Когда лошадь принялась щипать траву, Галрион, вдруг понял, что сам очень проголодался. В спешке он совершенно забыл про деньги, а в карманах старых штанов не было даже медяков. А отныне он больше не мог подъехать к замку лорда и потребовать, чтобы его накормили просто потому, что он принц.
- Я совсем не такой умный, каким мне следовало быть, - сказал он, обращаясь к лошади. - Как насчет того, чтобы позаимствовать еду у крестьян?
Лошади нужен был отдых, и сам принц шатался от усталости. Он оставил коня пастись, а сам сел под дерево, прислонившись спиной к стволу. Решив, что часик можно позволить себе передохнуть, он прикрыл глаза. Когда он проснулся, были уже сумерки. Услышав поблизости голоса, он вскочил на ноги и выхватил из-за пазухи кинжал.
- Не знаю, чья она, - говорил мужчина, - но, судя по всему, краденая.
Галрион прополз между кустами и оказался рядом с фермером и мальчиком, держащим лошадь под уздцы. Гнедой заржал, почуяв человека. Фермер обернулся, держа наготове дубину.
- Эй, ты! - обратился он к Галриону. - Хочешь сказать, эта лошадь твоя?
- Да. - Галрион вышел из укрытия.
Мальчик попытался убрать лошадь с дороги. Он испуганно смотрел то на своего отца, то на этого грязного, явно опасного человека. Когда Галрион сделал шаг в их сторону, крестьянин насторожился и приготовился драться. Галрион приближался. Неожиданно его противник засмеялся и бросил свою палку. Он опустился на колени у ног принца.
- Солнцем клянусь, мой повелитель! - заговорил мужчина. - Так вам удалось выбраться из дворца? Я не узнал вас сначала.
- Откуда тебе так много известно?
- О чем ходит больше всего сплетен, как не о делах короля? Мой принц, новостями о том, что вы в немилости, полон весь рынок. И все горюют вместе с вашей матушкой. Она хорошая женщина.
- Это правда. Вы поможете мне ради нее? Все, о чем я прошу вас - это дать мне добрую веревку для поводьев и кусок хлеба.
- Я дам вам запасные поводья. - Крестьянин поднялся, отряхнув с колен сухие листья. - Королевский отряд отправился на восток. Дочка портного видела их, когда выходила собирать фиалки.
Крестьянин сделал для принца даже больше, чем обещал. Он не только дал ему сбрую и горячую еду, но и настоял, чтобы принц взял сумку с караваем хлеба, яблоками и овсом для лошади. Когда он уезжал оттуда поздно ночью, то был уверен, что королевские люди не услышат о нем ничего от этого добропорядочного человека. Утром следующего дня Галрион ввел своего усталого коня в густой девственный лес. Он нашел воды для него и дал немного овса, а сам сел, чтобы подумать. Его соблазняла мысль плюнуть на все и поехать к Регору, и пусть Бранвен думает о нем все, что захочет, но он наверняка знал, что Регор будет недоволен. Впервые за свою благополучную, безоблачную жизнь принц почувствовал, что значит быть неудачником. Он был унижен, опозорен королем, а на душе было смутно и тоскливо, слезы готовы были прорваться в любой момент, - он ненавидел себя, мысленно ругая на все лады. Вокруг него раскинулся молчаливый лес, равнодушный к нему и его мучениям.
Тщательно сберегая еду и часто давая отдых лошади, Галрион двинулся на восток. По его расчетам, вскоре он должен был встретиться с Геррантом, если ничто непредвиденное не вмешается в ход событий. После обеда он рискнул выехать из леса на дорогу и подняться на гребень невысокого холма. Вдали, клубясь над дорогой, двигалось небольшое облачко пыли - кто-то скакал верхом.
Принц сразу вернулся в лес и стал ждать, но всадников все не было видно. Если Геррант отправился к королю вместе с Бранвен и ее служанками, то, щадя женские силы, он будет устраивать ранние привалы... Когда совсем стемнело, Галрион повел гнедого лесом, направляясь в сторону лагеря. С вершины соседнего холма перед ним предстала неожиданная картина: там был не только лорд Геррант и его охрана, но и весь королевский отряд.
- Будь они прокляты, - прошептал Галрион. - Конечно, Бранвен - лучшая приманка, чтобы поймать меня.
Принц привязал своего коня к дереву, перебежал через дорогу и начал осторожно пробираться к лагерю. Треск ветки под ногой заставлял его замирать и выжидать. У основания склона деревья росли реже, что позволило ему хорошенько разглядеть беспорядочно раскинутый лагерь. Вдоль ручья бродили стреноженные лошади, невдалеке, возле двух костров, расположился отряд. С одной стороны между деревьями был натянут высокий навес, наверное, шатер Бранвен. Она, должно быть, расположилась там, подальше от грубых солдат.
Самым важным и опасным, конечно, был вопрос о том, где же Геррант. Свет от костров был слишком тусклым для того, чтобы Галрион смог рассмотреть лица. Он пролежал в кустах, наблюдая, около часа, прежде чем увидел, как светловолосый мужчина вышел из шатра и направился к одному из костров. Никто, кроме Герранта, не мог посещать сестру. Как только он пристроился у костра, чтобы пообедать, Галрион достал кинжал, встал и начал спускаться, петляя, вниз по склону холма, в направлении палатки. Всадники смеялись и балагурили, сидя у костров, не обращая внимания на его перемещения. Галрион сделал клинком разрез в нижней части задней стенки шатра. Он услышал, что кто-то шевельнулся внутри.
- Галрион? - прошептала Бранвен.
- Да, это я.
Галрион тут же ускользнул прочь, в укрытие. Одетая в длинную ночную сорочку, с распущенными золотистыми волосами, свободно падающими на плечи, Бранвен вылезла в разрез и подползла к принцу.
- Я так и знала, что ты приедешь за мной, - прошептала она. - Нам надо немедленно уходить.
- О, боги! Так ты согласна следовать за мной?
- А ты в этом сомневался? Я пойду за тобой куда угодно. И мне все равно, что ты натворил.
- Но ты даже толком не одета!
- Ты думаешь, для меня это имеет значение?
Галриону показалось, будто он видит ее впервые: это бедное слабое дитя, каким он привык ее видеть, сейчас отважно улыбалось, готовое отправиться на край света вместе с принцем-изгоем.
- Прости меня, - сказал Галрион. - Пойдем. Нас ждет добрый конь.
Вдруг он услышал слабый шум и треск валежника.
- Бежим! - вскрикнула Бранвен.
Галрион обернулся рывком, но было уже слишком поздно. Гвардейцы выскакивали из-за деревьев и окружали его, как загнанного оленя. Принц приготовился к бою, выхватив клинок из-за пазухи. Он решил, что убьет хотя бы одного гвардейца, прежде чем падет сам. Но через толпу к нему пробирался человек.
- Ничего не выйдет, парень, - проговорил Адорик. Галрион выпрямился. Он никогда не сможет убить собственного отца. Принц бросил кинжал на землю к ногам короля. Тот наклонился, поднял его и вернул сыну с улыбкой, холодной как зимний ветер. Позади Галрион услышал плач Бранвен и голос Герранта, бормочущего что-то ласковое.
- Сука всегда поможет усмирить кобеля, - усмехнулся Адорик. - Подведите его к костру. Я хочу взглянуть на этого щенка.
Гвардейцы вывели Галриона из-за шатра и потащили к большому костру. Король стоял, широко расставив ноги и уперев руки в бока. Кто-то подал Бранвен плащ, она завернулась в него и в отчаянии смотрела на Галриона.
Геррант положил тяжелую руку ей на плечо и прижал девушку к себе.