Через пару дней я заметила, что на уроки ко мне записалось в два раза больше учеников. Это конечно льстило моему самолюбию, но также нагоняло страху, поскольку ученики заведомо ждали от меня новых эмоций, а я не имела ни малейшего понятия как их обеспечить, всё же я была учителем, а не циркачом.
Вдобавок ко всему, на обеде, профессора МакГонагалл угораздило во всеуслышание сообщить мне, что студенты только и делают, что обсуждают мои уроки.
— Ничего удивительного, — едко заметил Снейп. — Я проходил мимо кабинета мисс Аттист, оттуда всё время доносится смех. Такое впечатление, что там изучают не искусство, а новые способы щекотки. Наши бездельники постоянно обсуждают то, что не имеет никакого отношения к учёбе, почему бы им не включить в этот список ещё и уроки живописи.
Профессор МакГонагалл наклонилась ко мне.
— Не обращайте внимания, профессор Аттист, — сказала она. — Профессор Снейп всегда выступает резко против, когда студенты отдают предпочтение кому-то из преподавателей.
— Конечно, — подтвердил Снейп. — Потому что я стою на страже результатов, а когда ученики изображают из себя на уроке коней, я более чем сомневаюсь, что в их головах останется хоть что-то полезное.
Профессор МакГонагалл метнула в него негодующий взгляд. Я успокаивающе дотронулась до её руки и сказала,
— Возможно, профессор прав, мне стоит уделить больше внимания основам.
Та покачала головой, но продолжать разговор не стала.
В этот же день я, проходя по коридору, снова наткнулась на Снейпа, распинавшего двух первокурсников. Я коротко поздоровалась и собиралась идти дальше, но мальчишки, видимо, до жути боявшиеся Снейпа, решили поискать защиты у меня.
— Профессор Аттист, — выкрикнул один из них. — Скажите профессору Снейпу, что он ругает нас несправедливо!
Не успела я открыть рта, как второй затараторил,
— Профессор Аттист, мы просто принесли на урок зельеделия Ваше задание, ведь Ваш урок следующий, а бумажные голуби вылетели из картины.
— Да, — подтвердил первый. — Мы же не виноваты, что они вылетели.
Снейп побагровел.
— Так, мистер Реймондс и мистер Паркер, — начала я с улыбкой.
Я точно знала, что ничего из картины «само» вылететь не могло, но мне было жаль детей.
— Мне кажется, что в следующий раз вам лучше помнить, что мои задания необходимо носить обёрнутыми в ткань или, по крайней мере, ставить лицом к стене. Мало того, я надеюсь, вы понимаете, как ужасно поступили, перебив преподавателя.
Мальчишки покраснели и уставились в пол.
— Простите их, профессор Снейп, — сказала я. — Видимо, я недостаточно ясно объяснила способы хранения картин, а потому здесь всецело моя вина.
— Что же, — сказал он холодно. — Я не знал, что Вы, подобно этим школьникам, вознамерились срывать мне уроки.
Моя улыбка осталась на месте.
— Я заверяю Вас, профессор, что это не так и обязуюсь проверить лично у каждого ученика, в чём они носят свои задания.
— Уж будьте так любезны, — процедил Снейп.
Мальчишки посмотрели на меня с благодарностью и собрались сбежать, но я остановила их.
— Разве профессор Снейп позволил Вам уйти? — они замерли. — Профессор, у Вас есть что ещё сказать этим молодым людям?
— Нет, — буркнул Снейп. — Они могут убираться.
Мальчишки, что было сил, припустили прочь по коридору.
— Так-так, — сказал Снейп, когда мы остались одни. — Значит, я не ошибался. Вы решили устроить тут веселье вместо учёбы, мисс.
Он специально сделал ударение на последнем слове.
— Веселье это не так уж плохо, — пожала я плечами. — Где же им ещё веселиться, не в Вашем же подземелье.
Он зло прищурился.
— Но сегодня они, представьте себе, решили, что это как раз подходящее место.
— Я надеюсь, профессор, — сказала я, добавив серьёзности в голос. — Что Вы им доходчиво объяснили их ошибку и мне не придётся делать этого второй раз.
Казалось, Снейп сейчас взорвётся.
— Не думайте, что они избегут наказания, — прошипел он.
— О, — проговорила я. — Это же я виновата, я и понесу это наказание. Что там необходимо сделать? Собрать дохлых слизней и принести Вам? Давайте я нарисую Вам этих слизней и принесу. Ручаюсь, они будут дохлые. И мне будет ужасно противно их рисовать, поэтому результат, на страже которого Вы стоите, будет достигнут.
Он бросил на меня испепеляющий взгляд, развернулся и зашагал прочь. Я пожала плечами и сказала,
— Ну что же, не хотите, как хотите.