Раулинс попросил еще одну симуляцию и увидел: в конце желоба открылась широкая щель и проглотила призрак робота. Тем временем робот осторожно продвигался к чему-то что могло быть проходом в лабиринт.
Раулинс сказал:
- Мы уже на седьмой минуте и все еще продвигаемся вперед, Чарльз. Прямо перед нами я вижу ворота в зону "Г". Не следует ли теперь тебе взять моего робота под свой контроль?
- Если вы продержитесь еще две минуты, я так и сделаю, - ответил Бордман.
Перед воротами робот задержался. Он включил свой гравитрон и создал энергетический шар. Толкнув его в ворота, он подождал, но ничего не произошло. Словно бы успокоенный, робот двинулся к воротам сам. Когда он проходил их, створки внезапно сомкнулись, расплющив его. Экран погас. Человека такая ловушка превратила бы в пыль.
- Мой робот влип, сообщил Раулинс. - Шесть минут сорок секунд.
- Так как и предвидели, - послышался ответ. - У нас остались всего два робота. Переключайся и смотри.
На экране показалась общая картина. Раулинс после недолгих поисков отыскал трассу своего робота и значок на границе между двумя зонами и убедился, что этот робот пробрался дальше остальных. Так или иначе, но два робота еще продолжали путь. Один был во второй зоне, а другой кружил по ведущему к ней проходу.
Схема исчезла. Раулинс видел изображение лабиринта. Чуть ли не с грациозностью этот металлический цилиндр высотой с человека лавировал среди в стиле "барокко" изгибов лабиринта, минуя золотистую колону, от которой доносилась верещащая музыка со странной тональностью, потом световой пруд, наконец, паутину и кучу побелевших костей. Раулинс только мельком заметил эти кости, это были останки человека.
С большим восторгом он следил за путешествием робота. Будто он сам шел там, избегая смертельных ловушек. Шла уже пятнадцатая минута, второй уровень лабиринта. Видны широкие аллеи, изящные колоннады, длинные галереи. Гордясь ловкостью этого робота и совершенством его датчиков, он перестал волноваться. И потому получил болезненный удар, когда одна из плит тротуара внезапно поднялась вверх, и робот скатился прямо между крутящихся колес какой-то могучей машины.
Последний робот был направлен через главные ворота - безопасные. Благодаря скромному запасу информации, до сих пор он избегнул всех опасностей и находился сейчас в зоне "З", почти на границе с зоной "Ф". Робот шел точно тем же самым путем - тут обходя, там перепрыгивая и прошел в лабиринте восемнадцать минут без последствий.
- Хорошо, - сказал Бордман. - На этом месте погиб Мортенсон. Правда?
- Да, - ответил Хостин. - В последнем его рапорте сообщалось, что он стоит вон там, около пирамиды. Потом связь прервалась.
- Значит, начнем собирать свежую информацию. Мы убедились, наши сведения точны. Входом в лабиринт служат главные ворота. Но сюда...
Робот без программы стал продвигаться медленно, поминутно останавливаясь, чтобы во все стороны раскинуть сеть для сбора данных. Он искал открытые двери, замаскированные отверстия в мостовой, аппаратуру, лазеры, масс-детекторы, источники энергии.
Таким путем он прошел двадцать три метра. Далее робот сообщил, что Мортенсон был раздавлен каким-то катком, приведенным в действие его неосторожным шагом. Далее робот миновал еще две ловушки поменьше, но не смог справиться с дезориентационным экраном, который нарушил работу его механического сознания. И в результате его разрушил удар молота.
- Следующий робот должен будет отключить все свои цепи, пока не пройдет этого места, - проворчал Хостин. - Идти наощупь с отключенным зрением...
- Может, человеку там было бы лучше, чем машине, - заметил Бордман. мы не знаем, как этот экран может воздействовать на него.
- Мы еще не готовы выслать туда людей, - напомнил Хостин.
Бордман согласился.
В путь отправился новый робот. Хостин посоветовал выслать вторую группу аппаратов для прокладывания пути в лабиринте. Одного робота Хостин послал вперед, остальных задержал для наблюдения. Головной робот, оказавшись в зоне действия дезориентационного экрана, отключил сенсорный механизм. Лишенный связи с окружающим, он не реагировал на пение сирен. Компьютер скорректировал эти данные с роковым путем предыдущего робота и рассчитал новый путь. Пару минут спустя слепой робот двинулся вперед под воздействием наружных сигналов. Теперь можно было снова включать сенсорный механизм. Это удалось. Тогда пустили третьего робота с включенной аппаратурой.
- Порядок, - сказал Хостин. - Раз мы можем провести через преграду машину, значит, сможем провести и человека. Он пройдет с закрытыми глазами, а компьютер будет отсчитывать его шаг за шагом.
Головной робот двинулся дальше. Он преодолел семнадцать метров от экрана, прежде чем его прижала к мостовой серебристая решетка, из которой высунулась два электрода. Раулинс напряженно наблюдал, как гибнет следующий робот. Так и высылали робота за роботом из резерва.
"А ведь скоро пойдут люди. И мы тоже пойдем."
Он направился к Бордману.
- Как выглядит обстановка? - спросил он.
- Трудная, но не безнадежная, - ответил Бордман. - Не может же вся трасса быть столь опасной.
- А если так?
- Роботов нам хватит. Составим точную карту и будем знать все ловушки. И лишь тогда попробуем сами. - Ты пойдешь туда, Чарльз?
- Разумеется. И ты тоже.
- И какие шансы, что мы вернемся?
- Большие, - ответил Бордман. - Иначе я бы не занялся этим. Да, не простая прогулка, Нед. Но не стоит пугаться. Мы только приступили к обследованию лабиринта. Пройдем несколько дней, и мы начнем ориентироваться в нем.
Раулинс молчал.
- А ведь у Мюллера не было никаких роботов, - сказал он наконец. Каким же чудом он преодолел все это?
- Не знаю, - буркнул Бордман. - Я полагаю, что он счастливчик от рождения.
3
В лабиринте Мюллер следил за ходом операции на своих экранах. Используя метод проб и ошибок, эти роботы преодолели зону "Д" и "Г". Он был готов защищаться.
По утрам ему всегда вспоминалось прошлое. Ласковые глаза когда-то смотрели в его глаза, руки тянулись к его рукам, он видел улыбки, смех, скользил по паркету. Дважды он был женат. И первое, и второе супружество завершилось без скандалов. Часто путешествовал. Имел дело с королями и министрами. И теперь он чуть ли не наяву ощущал аромат сотен планет. Он весной и летом горел ярким огнем и считал, что не заслужил для себя такую печальную осень.
Город-лабиринт по своему заботился о нем. У него была крыша над головой. Он устроил себе ложе из шкур убитых зверей, выслал его кусками меха, смастерил кресло из шкуры и ребер. Город снабжал его водой. С Земли он прихватил необходимые вещи. Три кубика с книгами и с музыкальными записями. Этой духовной пищи хватило бы на его оставшуюся жизнь. Блок для рисунков. Оружие. Масс-детектор. Диагност.
Он питался регулярно. Спал хорошо. Он уже смирился со своей судьбой.
В том, что произошло с ним, он не винил ни кого. Он сам породил это своей жаждой, своим голодом. Он хотел узурпировать права Господни, и тогда некая неуловимая сила, управляющая всем, сбросила его с высоты, и ему пришлось жить на мертвой планета в полном одиночестве.
Станции по пути на Лемнос были ему знакомы. К двадцати пяти годам он начал достигать того, о чем мечтал. Он завоевал известность в тридцати звездных системах. Десять лет спустя ему грезилась большая политика, что поделаешь, если он подался на уговоры Бордмана и взялся за миссию на Бете Гидры-4.
В тот год он проводил отпуск в системе Тау Кита. Мардук, четвертая из ее планет, использовалась как место отдыха для горняков. Мюллеру не нравились те способы, которые пользовались на этих планетах. Он решил поискать разрядки на Мардуке. Там почти не было времен года. Постоянно царила весна, окружал неглубокий океан. На этой планете сделали что-то наподобие Земли в ту пору свой невинности - повсюду леса и луга, уютные гостиницы. Как правило, Мюллер не любил этих мест. Но утомленный приключениями, решил провести пару недель на Мардуке в обществе девушки, с которой познакомился.
Ее звали Марта - высокая, смуглая, с большими темными глазами, со светлыми с голубоватым отливом волосами. Она выглядела двадцатилетней, хотя вообще трудно определить возраст женщины. Мюллеру казалось, что она и вправду молоденькая. Что при плавании с электродвигателем, что при перелетах с дерева на дерево, что при охоте с пневматической винтовкой, что в любви Марта демонстрировала такой восторг, словно все это случилось с ней первый раз в жизни.
Мюллеру не хотелось внимать в эти дела слишком глубоко. Марта была богатой, родилась на Земле и путешествовала везде. Влекомый неожиданным побуждением, он набрал ее номер и договорился о встрече на Мардуке, и она охотно прилетела. Скорее всего она знала, кто такой Мюллер, но ореол славы не имел для нее значения.
Отель, стрельчатая башня, стоял в долине над озером. Они занимали номер на двухсотом этаже, завтракали в башенке на крыше, а на протяжении дня могли себя тешить разнообразными удовольствиями. Неделю они не расставались. Ее маленькие прохладные груди как раз умещались в его ладони, длинные ноги гибко оплетали его в моменты экстаза. Но на восьмой день прилетел Бордман. И пригласил Мюллера к себе.
- Я на отдыхе, - ответил Мюллер.
- Подари мне полдня своего отдыха.
- Я не один.