Воал сразу понял, что его ждет неприятная новость. Он встретил мужчину уже в коридоре. И сразу прочитал все, что было нужно. Положив ему руку на плечо, Мьерус поблагодарил за службу, за приют и покинул дом.
Расправа над Садиусом вселила в воала уверенность в том, что отряд все же преследуется. Он знал, что Набрус начеку и готов отразить атаку, но теперь очень сомневался, хватит ли у предводителя сил и людей на весь путь до Нулора.
У воала теперь появилось какое-то смутное чувство, что Хишус, отправленный за помощью после нападения прелестниц в Лансе, мог быть также остановлен девицами. И раз оставалась такая вероятность значит, нужно было подстраховаться.
Следопыты спешно покинули Истну. Мьерус тоже не стал задерживаться в деревне. Враждебных сил поблизости он не находил и напоследок окинул взглядом удаляющийся отряд. Воал больше не собирался следовать за ними. Полный решимости, он сам намеревался отправиться в Дом, чтобы привести помощь.
Стоя на холме, он глядел на еле заметные вдалеке точки семерых всадников.
— Ради них, Руртуса, Крума! Я смогу!.. Пусть даже это станет моим последним путешествием!..
Он не думал об огромной энергии, которая понадобится ему на то, чтобы быстро преодолеть такое расстояние. Просто знал, что преодолеет. Совершить задуманное Мьерус мог только за счет всей своей жизненной силы.
Ноги с трудом поднимались над каменистой поверхностью с редкими пучками коричнево-зеленой травы, выгоревшей под палящим светилом. На полет сил не осталось, и несколько последних часов пути Мьерус провел пешком. Незащищенные подошвы ног его были разбиты, но все же каждый раз поднимались снова для того, чтобы сделать очередной шаг. Острые камни впивались в ноги, но боли не было. Тело подчинялось могучей воле воала.
Наконец деревня предстала его туманному взору. Мьерус зашагал быстрее, едва завидев серые каменные дома с соломенными треугольными крышами. И все же раньше, чем он подошел к деревне, его встретили дружеские взгляды. Дружеские плечи приняли его уставшие руки, помогая идти, а потом и вовсе взвалили на себя его тело.
Прошло еще около получаса. Они оказались в одном из домов, вошли в тайную дверь и спустились в лабиринты Дома.
Воалу не было необходимости самому что-либо рассказывать. Вспоминающие прочитали все, что нужно.
Потом Мьерус заснул навсегда…
Этой ночью Рурт был во втором карауле. После дежурства он улегся в постель, но никак не мог уснуть.
Рора напомнила принцу его возлюбленную. Чем, он не знал. Может, некоторые черты лица имели отдаленное сходство. Он давно уже дал себе твердое слово не думать о прошлом и не терзать душу, а сосредоточиться на своей новой роли. Поэтому сразу же отбросил пришедшие в голову воспоминания о Бризе, скомандовав: «Запрещено!»
Снова подумал об утолианке. Не как о запавшей ему в сердце редкой красавице, а как о несчастной жене, в одночасье потерявшей любимого мужа и лишившейся желаемого будущего… А вдруг она беременна?!
Прелестницам — этим нелюдям! — невдомек, что они не только лишают жизни здоровых мужчин. Жены теряют мужей, дети — отцов, родители — сыновей. В каждой деревне, где оборотни промышляют дикими, не поддающимися разумному объяснению убийствами, не просто становится меньше жителей после их налета — дворы заполняются множеством личных трагедий тех, кто остался в живых…
Они все, как на подбор, хороши собой, развратны, владеют гипнозом, играют на мужских инстинктах своих жертв, могут заставить поедаемого заживо человека не чувствовать боль. А потом, плотно перекусив и в очередной раз выместив свою обиду за попранную когда-то женскую честь, оставляют жертву с обглоданным лицом или другими частями тела остывать на месте совокупления…
Как мерзко!
Принц в очередной раз прокрутил события той ужасной ночи в Лансе. По отрывкам воспоминаний попытался воссоздать как можно более точный портрет типичной прелестницы. Прикидывал ее силу и возможности в поединке, скорость, манеру атаки, необычные способности. Представил себе остроту ее клыков и когтей.
Да, он слишком мало знал об оборотнях для того, чтобы придумать универсальное средство, как их побеждать. Но все же продолжал снова и снова прокручивать в голове эпизод его короткой схватки с одной из прелестниц. Раз уж он победил, значит, это возможно. И Рурт готовился к тому, что если он хочет выполнить волю Вспоминающих, призвавших его как свою надежду, если хочет добраться в их обитель живым, то ему еще придется побеждать. Тем же способом, как в Лансе, или другим — неважно, но придется!
Он был уверен, что встреча с прелестницами близка.
Наверняка следопыты, оставшиеся в отряде, теперь будут начеку, не позволят себе повторить оплошность своих погибших товарищей, не вступят в контакт с оборотнями и уж тем более не станут с ними играть в любовные игры. Они будут биться, защищая свою миссию и надежду. Будут сражаться отважно и мощно, как Воины Света. Но и он — Рурт — будет рядом. Плечом к плечу с Набрусом, Манусом, Торстусом, Маскерусом, Стамусом и Арумусом. Поэтому к лютой схватке, в которой, возможно, решится все, нужно быть максимально готовым.
Какие у него козыри?
Его ловкость и резкость — то, что помогло победить ту, одну из них. Что еще?
Помнится, в комнате, когда его посетила королева прелестниц, она испугалась его оберега. Трудно оценить: хорошо или плохо Рурту оттого, что камень сейчас у него. С одной стороны, избавиться от него на время схватки — и можно будет применить способности Вспоминающего. С другой стороны, он сам не знает своих способностей и не умеет ими нормально владеть. Отсутствие обруча позволило ему победить того ужасного дракона в Каимском лесу, но кто знает, что выкинет его Вспоминание в следующий раз. Рурт помнил былые мучения у себя дома, в спальне, когда ужасная боль раздирала голову, страшные и непонятные видения сводили его с ума. Если такое случится, то прелестницам можно будет подходить и кушать его готовеньким. А он в это время будет поглощен борьбой не с оборотнями-врагами, а с самим собой.
Нет, такой вариант однозначно отпадает! Пусть лучше камень будет с ним. Тем более, раз уж королева испугалась талисмана, значит, возможно, он еще сослужит хорошую службу.
— Я не надолго… — тихо раздалось в коридоре, — несите караул, скоро рассвет…
Это был голос Набруса. Через открытую дверь спальни определялись почти неслышные шаги…
Следопыт удалялся… Скрипнула входная дверь — сегодня они ночевали в большом, но одноэтажном доме.
Рурт встал, с мечом в руках подошел к двери, выглянул. Оба дежуривших нумуса одновременно обернулись, крепче сжав рукояти приставленных к полу клинков.
— Не спишь? — Старшим в отсутствие предводителя остался Арумус, рядом был его брат Маскерус.
— Все в порядке? — прошептал принц, кивая в сторону выхода.
— Он ненадолго, — ответил так же шепотом следопыт.
Рурт подошел к караулу, присел на освободившееся место.
— Ложись, завтра тяжелый день, — тут же отреагировал Арумус.
— Знаю. Все дни тяжелые, — туанец потянулся, — так что, из-за этого посидеть вместе с двумя отважными братьями нельзя?
— Отдыхать нужно.
— Ты, Арумус, такой заботливый, прямо как моя мама. — Принц улыбнулся. — Вот брат твой молчит, ему все равно.
— Мне не все равно, — нашелся караульный. — Поэтому прошу тебя, Руртус, идти в свою постель.
— Шучу я, Маскерус. Знаю, что не все равно.
— Так пойдешь?
— Нет уж, ребята. Я понимаю, что порядок превыше всего, но по тому же порядку в карауле должно быть три человека. Я посижу. А как Набрус вернется, уйду спать, — отрезал принц.
В парадной зашумели.
Из коридора караульные видели часть помещения. В поле их зрения отворилась дверь. Это была спальня хозяев. Оттуда вышла заспанная Нена — женщина в возрасте, но еще не старуха. Она медленными шагами приблизилась к ним, зевая, прошипела:
— Не спите?
— Не спится, — ответил Арумус тихо, показывая, что не хочет разбудить товарищей, отдыхающих рядом в комнате с открытой дверью.
— Странная молодежь. — Нена говорила так же тихо. — А оружие-то какое! Зачем? Ну ладно, не спрашиваю. Так вот, ваша-то знакомая тоже не спит. Что она только делает там? Среди ночи-то, на улице. С вами же только одна девица была вроде… Она на месте?
— О чем вы, Нена? — спросил Арумус и тут же тихо продолжил: — Вы не спите? — поводил ладонью перед ее глазами.
— Какой там: поспишь с вами… — недовольно махнула рукой хозяйка.