— Об этом лучше не распространяться, — скромно сказал Шлоссер, — одно скажу: нашей планете такие катаклизмы не нужны!
Эдик невольно поежился. «Точно — психи! — подумал он. — И правильно домовые сказали… Тьфу!» — Он некстати вспомнил домовых и схватился за голову.
— У вас что, эксперимент? — через минуту поинтересовался он.
— У меня там кухня, — сказал Шлоссер. — Ужин готовится. Рагу на быстрых нейтронах. Ты лучше скажи, чего я тебе понадобился?..
— А! Точно! — оживился Эдик, но тут же и погрустнел.
— Ну-ну?
— Я по личному вопросу… А курить у вас можно? — Эдик опасливо огляделся.
— Пожалуйста! — сказал Шлоссер. — Мне все равно. Меня уже давно ничего не берет.
— А радиация?
— Вот из-за радиации и не берет! — твердо заявил Шлоссер.
Он придвинул к Эдику банку из-под «Несквика». В банке лежал сгорбленный окурок с характерными следами кошачьего прикуса.
Эдик нервно чиркнул спичкой и глубоко затянулся.
— Дело в том, что…
Он не договорил. Откуда-то на стол запрыгнул здоровенный рыжий кот. Мазнув Эдика пушистым хвостом по лицу, он коготком извлек из пачки сигарету и хрипловатым голосом попросил:
— М-не… Позвольте прикурить!
— Йес! — неожиданно для самого себя произнес Эдик, не сводя с кота глаз. — Я все понял. Это тоже — радиация.
— Какая тебе, к черту, радиация? — обиделся Антуан. — Разуй глаза, я конкретный пацан!
— Ты? Пацан? — удивился Эдик, не замечая, что Шлоссер и Евстигнеев давятся от хохота.
— А что, незаметно? — ехидно осведомился кот.
Эдик стушевался.
— Да нет, все путем, — сказал он и щелкнул зажигалкой.
— Мерси, — сказал Антуан, грассируя, как коренной парижанин.
— Боку! — автоматически ответил Эдик.
Кот фыркнул, рассыпая искры.
— Это Антуан! — сказал Евстигнеев.
— Пацан? — уточнил Эдик. — В смысле, кот?
— Так и сквозит этот вечный человеческий расизм! — обиделся Антуан. — Ты вот, к примеру, любишь колбасу?
— Люблю! — облизнулся Эдик.
— А шансон любишь?
— Это рыба такая? — уточнил Эдик. — Не, рыбу не люблю. Особенно головы.
— Ну вот! — развел лапами Антуан. — И кто из нас, спрашивается, кот?
— Так какое дело-то? — напомнил Шлоссер.
— Дело? Ах да! Мне сказали, что у вас есть летающая тарелка. Это правда?.. Ведь шутка, да?
— Почему шутка? — удивился Шлоссер. — Вы же ее сами только что видели.
— Тогда у меня такое предложение… — Эдик достал носовой платок и промокнул вспотевший лоб. — Пролайте ее!
— Кранздец! — заявил Антуан и многозначительно покрутил лапой у виска. Евстигнеев с любопытством глянул на Шлоссера, но тот остался спокоен, как человек механического склада души.
— Я не ослышался? — переспросил он, слегка наклоняя голову. — Только что вы попросили меня продать вам инопланетный транспорт, в просторечии именуемый «тарелкой»?
— Ага! — сказал Эдик. — Я хорошо заплачу. Мы ее оформим как автомобиль. У меня знакомые в ментовке есть.
— Н-да!.. — Шлоссер озадаченно посмотрел на Эдика. — Дело это пустое и ненужное. Во-первых, тарелка принадлежит Галактической полиции, а здесь она просто на ремонте. И отвечает за нее лицо инопланетной национальности. А во-вторых, зачем она вам? Возбуждать нездоровый интерес? Да и опасно, знаете ли! Скорость у тарелки огромная, чуть не справился с управлением — и каюк! Только обгорелые сандалии останутся. А потом на вас натравят шпионов, агентов всяких… Они вас укокошат в два счета, но сначала будут долго и больно пытать. Это пока тарелка здесь, в нее никто не верит. Но стоит вам прилететь в город, и такое начнется…
— О-о! — мечтательно произнес Эдик и закатил глаза. — У моего кореша Гиви есть американский вертолет «Апачи». Дрянь вертолетишко, между нами говоря! А если он увидит у меня такую штуку… — Эдик причмокнул и закачался на стуле. — Мне денег не жалко, — продолжил он, — я как за вертолет заплачу. Вы на эти деньги… Да на эти деньги всю деревню можно отстроить заново!
Шлоссер пожал плечами:
— Деньги и для нас не проблема, если уж на то пошло.
— То есть как? — не понял Эдик. — Для всех проблема, а для вас — нет?
— Правильно, — кивнул Шлоссер. — Деньги — это что?
— Баксы! — быстро сказал Эдик. — Ну теперь еще евро…
— А вот и нет. Деньги — это золото.
— А золота у нас хоть попой ешь! — крикнул Антуан.
— Заткнись! — гаркнул Евстигнеев, и кот, оскорбленно подрагивая хвостом, спрыгнул на пол.
Эдик почувствовал, как ледяные мурашки побежали по спине, и нарочито равнодушным голосом произнес: